– Папа скрыл от нас важнейшую информацию!

– Это я настояла на поспешном отъезде Варга с правнуками. На мальчиков было больно смотреть после ваших спаррингов. Да и шарахались они…

– Да при чем тут эти дохляки? – раздосадованно отмахнулась она.

– А, ты о другом.

– Сейчас проходит отбор оборотней для работы в экспериментальном отделе раскрытия межвидовых преступлений!

– И что ты забыла в этом отделе?

– Как это что?! – Вэл от возмущения едва не задохнулась. Неожиданно она задрала ногу и со смачным шлепком опустила ее на многострадальный журнальный столик. Тот жалобно скрипнул и таки не выдержал издевательств – развалился, уже в следующую секунду вынудив ее убрать свою могучую пятку и сбиться с мысли: – Что за ветхую рухлядь вы вечно покупаете? Неужели денег не хватает на нормальную мебель?

Рик прикрыл рот ладонью, изо всех сил стараясь не рассмеяться. Застывшая в дверном проеме мать даже жевать перестала. Так гляди и перекинется, чтобы оттаскать их за загривки. Лучше лишний раз ее не провоцировать на активные воспитательные меры.

– Да тебе легче ноги повыдирать, чем подходящую антивандальную мебель найти! – рявкнула она с прорезавшимися звериными клыками. – Тогда, быть может, ты перестанешь громить наш дом!

– Так у меня еще руки останутся, – без задней мысли напомнила Вэл, лишив родительницу дара речи. – И что сразу «выдирать»? Вам, что ли, эта рухлядь важнее меня, драгоценной доченьки? Вот так вот: живешь всю жизнь, стараешься, всем помогаешь, а тебе из-за какого-то говна на ножках угрожают ноговыдираловом. Мама, ты меня сильно разочаровала. Вот уж от кого-кого, а от тебя я такого не ожидала!

– Смотри-ка, металлическое основание и литые ножки были хорошей идеей, – задумчиво отметил отец, разглядывая оставшийся стоять голый каркас столика. Но через мгновение его взгляд наткнулся на глубокую трещину в месте спайки, и он удрученно вздохнул: – Любимая, давай просто отправим ее в этот окаянный отдел.

– Но она же только недавно из щенячьего возраста вышла…

– Наглая ложь! – завопила Вэл, словно ей хвост без наркоза попытались оторвать. И на сей раз Рик разделял ее негодование, ведь они уже лет десять как вышли из него и считались полноправными подростками. – Скоро я вообще стану совершеннолетней!

– Что я нахожу чудовищной ошибкой, – заворчала мама, приходя в себя. – В наше время оборотням необходимо повысить возраст совершеннолетия как минимум с сорока до пятидесяти. И вообще, ты не только станешь совершеннолетней, но еще и вступишь в брачный возраст…

– Ингрид! Пожалей бедных мальчиков, – прошипел папа, делая страшные глаза. – Она же их сожрет.

– Ничего, мам, с этой фигней я тоже разберусь, – энергично пообещала не слишком впечатленная угрозой сестра, чем вызвала у Рика завистливую улыбку: напугали лису курицей. – Будут тебе волчата: пять, десять, двадцать – не суть, договоримся. Все устрою в лучшем виде.

– Хотя это такие устаревшие понятия. Кто сейчас на этот возраст вообще смотрит? Можно и повременить, карьерой заняться, – моментально дала заднюю мама, точно в красках представила, какое конкретно потомство даст Вэл. – Что ты там говорила про отдел?

– Это бомба! Хочу там работать!

– Хорошо, я поняла тебя, – сказала мама и скосила на Рика глаза. – Рикки…

– Конечно, мам, я присмотрю за ней.

– Кто бы за тобой присмотрел, – недовольно проворчал теперь уже папа.

Глава 1. Сложное знакомство

Белладонна

Полтора дня им пришлось потратить на дорогу из родного княжества Баиносса, коим управлял дом Лабом, поддерживающий тесные дружеские отношения с домом Лафайет, до центрального княжества Верховного – Орсель. Неофициальной, но общепризнанной столицей для всех княжеств считался город Флане, расположенный на окраине Орселя. Именно там обосновался единственный на весь материк аэропорт.

Вампиры во все времена очень тяжело принимали нововведения и до последнего противились стремительно развивающимся технологиям. Даже когда люди изобрели синтетическую кровь, находились целые кланы староверов, которые отказывались ею удовлетворять жажду. Видимо, поэтому их вид изгнали на самый дальний и мелкий из шести материков – Флемоа. Территория еще четырех для них оставалась закрытой уже много столетий: люди не хотели соседствовать с вампирами из-за страха, а оборотни – из-за обоюдоострой ненависти. И лишь Саларун принимал на своих землях всех без исключения.

Оборотни в единоличное пользование забрали два материка. На крупнейшем участке суши, омываемом тремя океанами, больше тысячи лет назад поселились травоядные виды и нарекли свой новый дом Мумбрешем. Раньше они враждовали с агрессивными хищниками, постепенно вытеснив их на другой континент – Ираш. Там же, в свою очередь, жили преимущественно парнокопытные, грызуны, рептилии и птицы, которые не смогли дать достойный отпор расплодившимся хищникам. Самым слабым пришлось бежать в поисках более безопасного места для жизни. Какая-то часть осела в Мумбреше, но основную массу приняли в Шемуане, до этого населенного исключительно людьми, а ныне ставшего вторым материком со смешанным населением.

– Кто бы мог подумать, что двадцатичасовой перелет может вымотать сильнее двухдневной тряски на поезде? – пожаловался Марсель, таща за собой сразу два огромных чемодана. – Зачем этим странным людишкам столько аэропортов? Тем более внутри одного города. Почему мы должны тащиться с одной окраины на другую, чтобы сесть на очередной самолет? Да еще под этим унизительным конвоем…

– Шемуанцы хотя бы предоставляют нам возможность осуществить пересадку. Куда менее дипломатичные авиминцы не допускают даже экстренной посадки на своей территории воздушного судна с вампирами на борту. – Белладонна кокетливо улыбнулась молодому таможеннику, галантно подавшему ей руку при подходе к высокому порогу у основания трапа. Тот не улыбнулся в ответ, но показательно раздался в плечах, точно распушивший хвост павлин. – И перелет – меньшая из наших проблем. Ты забыл про навязанное работодателем общежитие? У меня вот нет ни малейшего желания жить в бараках.

– Не напоминай. Я до сих пор не верю, что собственноручно подписался на это.

Конечно, им было бы намного удобнее пересаживаться в Авимине. Сей континент располагался ближе к Флемоа, чем Шемуан. Но там проживал воистину дивный народец. Справедливости ради стоило отметить, что оборотней авиминцы так же сильно не жаловали, как и вампиров.

На территории Авимина, ненамного превышающей земли Флемоа, ютилось больше пятидесяти независимых государств, где перемешались республики, королевства, федерации и княжества с разными формами правления, но объединенные одной страстью к религии. В одних странах духовные служители могли потеснить действующую власть, в других – обладали полномочиями поскромнее. Тем не менее почти единогласно все они сходились во мнении, что оборотни и вампиры – прямые потомки демонов, родом из само́й преисподней. А следовательно, олицетворяли все зло на земле, которое им, тронувшимся рассудком религиозным фанатикам, надлежало уничтожить.

«Великую охоту» авиминцы развернули больше двухсот лет назад, что в человеческих глазах было делом давно минувших дней из-за скоротечности их жизней. Но другие виды прекрасно помнили учиненный людьми геноцид, будто тот произошел вчера. Одни сумели сбежать, других вырезали целыми семьями. Но находились и те, кто смог дать достойный отпор, перед кончиной хорошенько проредив строи этих фанатиков.

Белладонна не застала «Великую охоту». Та прошла до ее рождения в человеческой ипостаси. Но, изучая всемирную историю, она не могла не порадоваться тому факту, что родилась не в одном из государств Авимина. Вот уж печальнее участи не придумаешь. К магически одаренным там относились ненамного лучше, чем к оборотням и вампирам, но худшая судьба ждала тех, кто рождался в Цэртоне, главный закон которого звучал как «Все сверхъестественное необходимо предать огню, вне зависимости от возраста и деяний».

– О темнейший, дай мне сил не свихнуться, – взмолился братец, стоило им занять свои места в первом классе вполне уютного салона. Обивка кресел из натуральной кожи, барные мини-столы из красного дуба у подлокотников и бортовые компьютеры с доступом к интернету располагали если не к приятному времяпрепровождению, то уж явно не к такому мучительному, как Марсель пытался преподнести.

– Ты излишне драматизируешь.

– Я устал изнывать от скуки, будучи запертым в летающей железяке.

Второй перелет занял чуть меньше девяти часов. И это время Марсель потратил на повторение саларунского, чем хорошенько повеселил Белладонну. Знание как минимум одного иностранного языка для каждого вампира считалось самым обычным делом, учитывая продолжительность их жизни. А еще был один нехитрый способ, позволявший в короткие сроки овладеть любым умением на уровне профессионала. Если, конечно, вампиру удавалось найти нужного профессионала.

Способ этот давно относился к числу незаконных, но с некоторыми оговорками и смягчающими обстоятельствами прибегнуть к нему вампир мог и по сей день: главное – обойтись без летального исхода. И желательно на руках иметь несколько документов, подтверждающих добровольное согласие жертвы на ритуал.

Когда вампир пьет кровь все еще живого существа, то на время наследует его вредные привычки и уникальные умения, в том числе знание языка, носителем которого это существо является. Эффект можно закрепить длительной серией укусов либо, что сурово карается в большинстве цивилизованных стран, одним затяжным глотком, испивающим жертву досуха. Но, помимо проблем с законом, подобная поспешность грозит вампиру еще и жесточайшей интоксикацией и долгой, мучительной процедурой избавления от чужих привычек.

Так уж вышло, что Белладонна на собственном опыте узнала обо всех последствиях практического применения этого способа. И повторно пройти через него она бы так просто не согласилась.

– Сестра, как тебе мое произношение на саларунском? – спросил Марсель с выраженным акцентом из-за специфической гнусавости флемоанского языка. – Я четко выговариваю слова и правильно ставлю интонационное ударение?

– Есть сильный акцент, но в целом произношение хорошее. Не думаю, что у кого-то возникнут проблемы с тем, чтобы понять тебя.

– Сильный акцент, говоришь… – задумчиво протянул он и, прихватив себя за мочку уха, пошевелил в ней серьгу. – Я подумаю, что с этим можно сделать.

– Спустя пару месяцев активной практики он сгладится.

– Но не исчезнет.

– И что? Мы летим в страну, которая прославилась утерянной национальностью. Ксора – обитель неприкаянных душ, чудаков и дезертиров. Всех тех, кто бежал из своего дома в поисках лучшей жизни. А столица ее является местом концентрации такой дикой солянки из всевозможных видов и народов, что, скорее, более странным будет выглядеть полное отсутствие какого-либо акцента.

– Блохастых выродков там, наверное, тьма…

– Мой глупый, но очаровательный брат, тебе нужно будет научиться сдерживать свои эмоции в присутствии оборотней. – Белладонна провела острыми кончиками длинных ногтей по белоснежной коже его навечно молодого лица: от уголка аккуратной брови с крохотными бусинами пирсинга до уголка выразительных губ, украшенных скромным платиновым колечком. – Мне предоставили отличный шанс. Если смогу закрепиться на новом месте, то не придется возвращаться в террариум к нашим родственничкам.

– Знаю. – Марсель отвернулся, отстраняясь от ее прикосновения, оставившего на его скуле тонкую кровоточащую царапину. – Где ты жила до перерождения?

– В Лаварии.

– Значит, ты не сможешь найти потомков своей прежней семьи, – вяло отметил он.