Тратить слова на разговоры о человеческих корнях у нее, в отличие от брата, порой отличающегося излишней сентиментальностью, не было ни малейшего желания. Она помнила свою жизнь до кровавого рождения, и цепляться там не за что: скучнейшая история о вырождающемся магическом роде. Так бывает, когда предки совершенно не заботятся о чистоте крови. Пренебрегают целесообразными браками в угоду глупым, эфемерным чувствам. Ей повезло родиться магически одаренной спустя три поколения простоя. И повезло с яркой внешностью, благодаря которой на нее обратила внимание вампирская аристократия. Но больше всего повезло в генетической лотерее, смирившейся с трансформацией ДНК. Именно из-за адаптационной гибкости своего организма она смогла попасть в те смешные семь процентов людей, выживающих во время ритуала принятия в клан. И пока этот успех оставался единственным в полосе препятствий ее длинной жизни.

По прибытии в Уларк – столицу Ксоры с многомиллионным населением – уже не оставалось времени полноценно заселиться в общежитие. Они побросали чемоданы в тесном коридоре выделенных комендантом апартаментов и отправились на поиски начальства, с которым на сегодня была назначена встреча.

Пятиэтажное здание главного отделения полиции расположилось на краю центральной площади, территорией закрытой автостоянки примыкая к городскому парку. Слишком узкие коридоры для приехавших из малонаселенной провинции вампиров были переполнены людьми. И, что во много раз хуже, оборотнями, проходившими мимо них непозволительно близко даже по меркам Белладонны, готовой терпеть любое зверье во имя жизни, свободной от диктатуры старших вампиров.

На верхнем этаже они отыскали кабинет шефа полиции, однако секретарша не только не пропустила гостей дальше приемной, но еще и ошарашила известием, что никаких аудиенций с Лафайетами у начальника нет в расписании. Правда, эта неприятная особа вовремя догадалась, что они члены новой экспериментальной группы, и перенаправила их в нужное место, где с минуты на минуту должно было начаться собрание.

Спустившись на минус второй этаж, Белладонна по привычке коротко постучала в дверь, прежде чем ее распахнуть.

– Чего скребусь? Открытъ тут! – отозвался некто громкий и звонкий на жутко ломаном саларунском языке. Вот уж кого точно не заботило наличие акцента.

Она толкнула дверь и шагнула вперед, совсем не готовая к тому, что перед глазами предстанет вовсе не нарисованная усталым мозгом тесная каморка в подвале, а поражающее своими объемами помещение с высокими четырехметровыми потолками, голыми бетонными полами и глухими стенами, выложенными из красного кирпича. И это огромное пространство хитро разбили на несколько самостоятельных секций при помощи стеклянных перегородок: справа от входа растянулись лаборатории и прозекторская, а слева, перед притаившимся в дальнем углу кабинетом, скучковались столы детективов.

Именно у столов и обосновался скромный коллектив, состоящий из людей, вампиров и оборотней. Ярче всех выделялась рыжая парочка: рослый мужчина с пронзительным взглядом голубых глаз и зажатая у него под мышкой коренастая девушка, истерично дергающаяся в попытке вывернуть голову.

– Дай мне посмотреть! – прорычала она на ирашском языке. – Это нечестно, твою мать!

– Ты какая-то перевозбужденная. Успокоишься немного – отпущу, – умиротворенно отозвался мужчина приятным баритоном и потрепал ее за курчавую макушку.

– Вот так сразу и в зверинец?.. – Марсель брезгливо поморщился, очевидно, не понимая ни слова на языке хищных оборотней, но улавливая в утробном звучании их голосов звериные нотки.

А девушка, услышав речь на флемоанском, внезапно замерла. Даже вырываться из объятий громилы прекратила. Так и стояла без движения, сосредоточенно то ли принюхиваясь, то ли прислушиваясь, пока Белладонна и Марсель не подошли ближе.

– Добрый вечер, господа. Кажется, мы последние. – Белладонна обратилась к мужчинам на местном языке, чистом от акцентов. Доброжелательно улыбнулась и заглянула каждому в глаза, задержавшись на миг на необычно голубых.

– Нет, мы все еще ждем начальство, – ответила ей тощая женщина в несуразных обносках, висящих на ней мешком. Она вскинула костлявую руку, тыкнула в потолок пальцем и неопределенно им помотала в воздухе. – Их из верхотуры переводят. Пока свои манатки соберут и сюда притащат – дело небыстрое.

– Идут, – тихо пророкотал рыжий мужчина уже на саларунском. Ноздри его короткого носа с чуть задранным кончиком зашевелились, и он с кособокой ухмылкой добавил: – Нами будут командовать двое мужчин человеческой расы.

Этот здоровяк, стоило признать, не лишенный грубой мужской привлекательности, ослабил хватку на шее девушки, благодаря чему она, едва достающая ему до плеча, наконец смогла обернуться и впиться в них с братом такими же лазурно-голубыми глазами. И в их незамутненной синеве Белладонна отчетливо прочитала любопытство, тесно граничащее с презрением. Надо же, двойняшки? Но характеры, очевидно, у них кардинально разные.

Валери

Красотка с густой смоляной копной волос и личиком как у дорогой фарфоровой куклы так пристально разглядывала ее своими красными глазенками, что у Вэл аж под бровью зачесалось. Не к добру зачесалось – к драке. Упыриха явно нарывалась, играя с ней в гляделки. Намеренно провоцировала? Наверняка думала, что раз она мелкая, значит, слабая.

Ее аж на пот пробило от предвкушения первой в жизни схватки с вампиром.

– Успокойся, кому сказал, – рыкнул на ухо брат. – Рискнешь на какого-нибудь из них накинуться – мы поедем домой.

– Да я ничего такого, просто смотрю, – пробурчала Вэл, отводя взгляд от новеньких.

Дверь снова распахнулась, на сей раз впуская в помещение двух мужчин в служебной форме, состоящей из темно-красного, с серебряной шнуровкой мундира и черных брюк. От них так сильно разило табаком, кофе и порохом, что она с трудом улавливала тонкий аромат свежеотпечатанной газеты и перьевых чернил.

– Вижу, все уже в сборе. Присаживайтесь, – произнес тот, что выглядел более представительно, с шикарной бородой и густыми, кустистыми бровями. Он встал по центру напротив столов, за которыми они разместились, и с профессиональной дикцией недурно поставленным, командным голосом представился: – Добрый вечер, детективы. Я назначен руководителем первой экспериментальной группы раскрытия межвидовых преступлений особо тяжкого характера. Капитан Николас Бак. А это мой заместитель – старший детектив Эрвин Грос.

И представленный детектив перехватил эстафету, заговорив на странном языке. То был однозначно все еще саларунский, но с каким-то ленивым произношением и жутко исковерканными словами, из-за чего Вэл понимала его речь урывками.

– Прежде чем… много работы… с разных стран… предстоит…

– Среди нас присутствуют те, кто испытывает сложности в общении на саларунском? – спросил капитан, возвращая ее в реальность из мира загадочных слов.

Она высоко вскинула над головой руку и огляделась по сторонам. Никто больше не признался в своей маленькой слабости.

– Это что же выходит… я тут самая тупая? – проворчала она себе под нос на родном языке. После чего прочистила горло и так громко, что на соседнем ряду поморщился мужчина интеллигентного вида, отчиталась уже на саларунском: – Я хорошо пониматъ, но плохо говоритъ!

– Представьтесь.

– Валери Вульф, тридцать восемь лет! Закончила первую военную академию вооруженных сил объединенного Ираша по специальности «Служебно-прикладная физическая подготовка». Освоила на отлично все факультативы боевых искусств, не входящие в обязательную учебную программу!

– Имени было бы достаточно, – растерянно, как показалось Вэл, отметил капитан, но тут же придирчиво добавил: – Впрочем, ваше имя многое объясняет… Итак, стажер Валери Вульф, вы все поняли, что до этого было сказано мной и детективом Гросом?

– Нет! Что сказано детектив Грос, я не поняли!

До ее чуткого слуха долетел гаденький смешок, на который она обернулась скорее рефлекторно, чем осознанно. Встретилась взглядом со смазливым блондином и зеркально ему скривилась в отвращении при виде всевозможных побрякушек: сережек в ушах, губах и бровях, колец на каждом костлявом пальце. Даже базарные шаманки так усердно не обвешивались мишурой, чтобы привлечь к себе внимание. До чего же у вампиров странные мужики…

– Грос, дай ей синхронный переводчик, – приказал капитан, и Вэл повернулась обратно прежде, чем он успел ее одернуть. – Стажировка в нашем отделе длится месяц. За это время ты либо бегло заговоришь на саларунском, либо поедешь домой. Я достаточно ясно выразился?

– Да! Я бегло заговоришь на саларунском!

Старший детектив подал ей портативный аудиопереводчик с двумя беспроводными наушниками и, дождавшись, когда она засунет в ухо один из них, помог настроить само устройство с сенсорным дисплеем и встроенным приемником автоматической записи и перевода живой речи.

Подобные приспособления не пользовались популярностью в Ираше. Они продавались лишь в самых крупных и развитых королевствах, куда заглядывали иноземцы с гостевым визитом из интереса к чужой культуре да немногочисленные родственники послов. В их Волчьем Королевстве, находящемся на приграничных землях с империей Тайра, в переводчиках не было никакой надобности. Туристов если и занимала глубинка, то в зоны повышенной боевой готовности они соваться не хотели. Зря трусили. Псы мирно жили рядом с кошками. Да и в целом почти все королевства, входящие в империю Урса, под управлением медведей процветали. Это кошки между собой никак власть поделить не могли и бесконечно воевали. Воевали не только королевствами, но и мелкими прайдами за локальное господство над небольшой территорией. Временами казалось, что они за каждый клочок земли были готовы друг другу глотки порвать.

– Теперь вы меня понимаете? – спросил старший детектив на своем кривом саларунском, но из наушника с десятисекундной задержкой его речь повторил механический мужской голос уже на родном языке.

– Да, я все пониматъ!

– Похоже, мы можем продолжить, – подытожил он с тонкой улыбкой, придавшей его лицу неуловимое сходство со змеей. Возможно, этому способствовала короткая стрижка и сильно выдающиеся вперед большие скулы, а может, необычный разрез глаз с острыми внутренними уголками. Тем не менее Вэл четко ощущала, что пахнет от него самым обычным человеком. – Как вам всем известно, наша группа – вынужденная мера по урегулированию ксенофобских взаимоотношений между видами. Поэтому наш отдел будет расследовать все спорные случаи на территории Ксоры. В том числе поднимать старые дела и проводить повторное расследование, если защитники смогут добиться для уже отбывающих срок подсудимых пересмотра дела.

– Как вы нас разбивать на пары собрались? – бесцеремонно спросил очередной смазливый представитель вампирской братии, не выпуская изо рта леденца на палочке. Их что, на одном заводе печатают, где в стандартную комплектацию входит красивое лицо и тощее тело? – Напарники типа прикрывать друг друга должны.

– Вы не единственный, Фабиан де Дюбуа, кто здесь работать не хочет. Открою вам секрет: нас всех сюда силком перетащили. Поэтому желаете вы того или нет, но с напарником, в вашем случае – оборотнем, вам придется поладить.

– Тут ты ошибаешься, Грос, – мелочно поправил его капитан и посмотрел на Вэл с осуждением. – Здесь присутствует парочка, приложившая определенные усилия для того, чтобы оказаться в нашем отделе. Надеюсь, они не рассчитывают на особое отношение из-за своей титулованной семьи, потому как никто с ними сюсюкаться не собирается.

– Мы с брат не рассчитыватъ особо отношения! – ничуть не смутившись, бодро откликнулась Вэл и широко улыбнулась начальнику. Ей казалась абсурдной сама идея, что искреннее и страстное желание чего-либо добиться может кем-то восприниматься в отрицательном ключе.

Ведь по факту – чего плохого они сделали? Они никого не подсиживали. Глава всего-то выдвинул их кандидатуру на собрании, а остальные с радостью отозвали своих претендентов. Почему они должны были стыдиться того, что родились в побочной ветви правящей стаи и имели небольшие привилегии, которыми иногда пользовались?