Дальше стремительные роды. И совершенно новое ощущение счастья и гордости… Не спали, не ели, просто любовались, сжимая крошечную ладошку сына. А в три года, когда мы уже подумали, что жизнь устаканилась, Андрюша стал болеть.

И мы снова не вылезали из больниц, практически не ходили в садик. И если бы не Левон, то я попросту сломалась бы.

Он оказался самым лучшим отцом в мире. Вставал к сыну ночью, плотно закрывал за собой дверь, давая мне поспать.

Светкин же муж орал бабуином, чтобы она проснулась и заткнула сына, ведь ему утром идти на работу, а они, нахлебники, спать не дают и жить мешают!

А вот мой навязанный муж всё делал сам.

Да, не мне жаловаться. Точно не мне…

– Ну и, подруга? – Света подлила в мой бокал шампанского. – С чего планируешь начать? Сын взрослый, выпорхнул из гнезда, муж стал завидным холостяком, уверена, что не сегодня-завтра уже окажется в ловушке у какой-нибудь мисс-Зажопинск или Записинск…

Светка сказала, а меня током шандарахнуло.

А ведь она права… Где вот Куталадзе сейчас? Летит на своём джете в Сочи… Думает ли он обо мне? Тянется ли его рука, чтобы выполнить машинальное движение и написать СМС?

Не было у меня ответа на вопрос подруги. Если честно, то я даже не представляла, как живут свободные люди, потому что и невольницей никогда не была. Левон не контролировал, потакал любому желанию, да и в целом в нашей семье всё держалось на доверии и взаимном уважении. У нас с сыном всегда было всё лучшее, включая самого внимательного главу семьи.

– Кар, а вот я никогда не спрашивала, но теперь-то можно, – Светка опустила глаза. – А спали-то вы вместе?

– Да, – я захихикала, поняв, что никогда ещё не видела подругу настолько смущенной. – А как с беременности началось, так в привычку и превратилось. Он носил меня в туалет на руках, ставил под прохладный душ, чтобы хоть как-то помочь справиться с токсикозом. А потом родился Андрюшка, и Левон сделал из своей спальни рабочий кабинет, чтобы больше бывать дома…

– Ну а… – Светка вспыхнула и придвинулась, смотря в глаза. – А секс-то был?

– Ты что мне за допрос устроила?

– Кар, ты выпей давай и рассказывай, как матушке, – подруга хихикала и подталкивала мою руку с бокалом. – Да не верю я, что не трахались вы. О Куталадзе прикуривать можно, настолько горяч! А за всё время семейной жизни ни одного слуха о загулах твоего мужа не было…

– Мы после Мальдив как-то сразу перестали отрицать то, что физически нас тянет друг к другу, – я никогда ни с кем не поднимала эту тему, поэтому проговаривая вслух, словно через терапию проходила.

– Высокие отношения, – прошептала Светка. – И как? Ну… Это было как дежурное одолжение? Супружеский долг?

– Мне, конечно, сравнивать не с чем. Но Куталадзе очень хороший любовник! Жадный, нежный, внимательный…

И стоило мне произнести это, как по квартире пронёсся перелив дверного звонка.

Сердце ойкнуло, а ноги уже выпутывались из пледа… Неслась по коридору, молясь, чтобы только не было плохих новостей. Ни от Левона, ни от Андрюши не было ни сообщения. А вдруг что-то случилось?

Не посмотрев в глазок, распахнула дверь, утопая в знакомой черноте красивых глаз…

– Прости, – Куталадзе подпирал стену, пряча за спиной руки. – Я знаю, что не должен был приходить…

– Ты не улетел? – я будто застыла у порога, не зная, что лучше сделать. Пригласить его в квартиру? Или нужно срывать, как пластырь: быстро и без промедления.

Но сомнение было не только у меня. Всегда уверенный Левон сейчас был похож на грозовую тучу. По взгляду видела, что меня не одну душат тяжелые мысли.

– Это так странно, да? – он усмехнулся, медленно скользя по мне взглядом. – Проходить мимо подъезда, куда бежал каждый день, и знать, что тебя уже там не ждут.

– Но ведь я предлагала продать эту квартиру, – подсознание вопило, что Куталадзе совсем не это имеет в виду, но я почему-то упорно отсекала дурацкую мысль. Хотелось заткнуть себе уши, не слышать, не видеть… Боялась признать, что несколько часов назад я совершила самую ужасную ошибку в своей жизни.

Левон сверкнул странным взглядом, открыл было рот, чтобы ответить, но тут из квартиры послышался звон бьющегося стекла.

– Ты не одна? – прошипел и уже было рванул вперёд, чтобы войти…

Но именно тут и сорвался тот самый гребаный стоп-кран.

Левон замер от меня в нескольких сантиметрах, смотрел в глаза, будто хотел увидеть ответы на душившие его вопросы. А я молчала… Вдыхала аромат, вспоминала тепло кожи, хриплый и такой ласковый шепот.

Закрыла глаза всего на мгновение, а когда веки, сдерживающие слёзы, распахнулись, то в коридоре кроме густого мужского парфюма и одинокого букета лилий, оставленных у моих ног, никого не было… Лишь отдаленно слышались тяжелые и быстрые шаги по лестнице…

Как пластырь….

Глава 4

Я то и дело жмурилась, вдыхая слишком яркий аромат мужского парфюма, заполнивший мой кабинет, как туман отравляющего газа. Незаметно включила кондиционер и приоткрыла окно за спиной. Только бы прогнать это пошлое облако люкса.

– И когда моя книга выйдет?

В кожаном кресле в позе хозяина этого дрянного мира сидел известный в узких кругах владелец модельных агентств Юрий Петров. Этот искушенный жизнью метросексуал небрежно поправил уложенные волосы и сверкнул отрепетированным взглядом, проскальзывая по моим коленкам, а после оскалился неестественной белизной фарфора…

Мужику хорошо за сорок, а это самый опасный возраст для мальчиков.

Они вдруг баловаться начинают, покупают красивых кукол, дорогие бибики и начинают любить пилинг, шугаринг и массаж ног… А Петров шагнул дальше – он решил написать книгу о женской душе. И название ещё придумал…

Боже, кому я вру? Придумал? Серьёзно?

Да слизал он название со всеми любимого фильма «Чего хотят женщины?».

– Юрий Васильевич, вы слишком торопитесь, – рассмеялась дежурно и поспешила пересесть с дивана за рабочий стол, инстинктивно прячась от его пошлого и липкого взгляда. – Процесс не быстрый…

– Карина, это вы можете рассказывать бедным бездарям. Но свою книгу я спонсирую из своего кармана. А тот, кто платит, тот и музыку заказывает, разве не так? – Петров поднялся, оправил брюки, словно случайно обтягивая область паха. – Давайте сразу договоримся? У меня юбилей через два месяца, так вот, я хочу, чтобы к этому времени моя книга была на всех прилавках города. Чтобы людей тошнило от приевшейся обложки, а все паблики шумели и обсирали меня, как самого тупого бездаря. А иначе… Иначе я найду другое издательство.

– Юрий Васильевич, мы стараемся изо всех сил. О конкретных сроках можем поговорить не ранее чем через неделю. – Я зашуршала ежедневником, перелистывая пустые страницы, только бы не смотреть на обтянутые светлой джинсой причиндалы этого придурка. – Давайте встретимся в понедельник? Наши редакторы уже закончат работу, и мы обговорим спорные моменты…

– Нет, Кариночка, вы всё же неправильно меня поняли. Моя книга не нуждается в редактуре, – Петров навис надо мной, уперся ладонями в поверхность стола, словно владел не только эскорт-агентством, самыми дорогими писечками этого города, но и этим издательством. Правильно говорят, надень на человека корону в узкой сфере, так через месяц он будет считать, что ему принадлежит весь мир.

– Но всё же давайте дождёмся вердикта нашего маркетингового отдела? Посмотрим, к чему можно приурочить это яркое событие, может, будет какой-нибудь инфоповод, чтобы не войти в книжные, а ворваться, – улыбалась, соскребая со стенок максимум профессионализма.

В этом издательстве я работала уже лет десять. Начинала с простого редактора, а потом докарабкалась до зама. И за это время с какими только заказчиками ни приходилось иметь дело.

– У вас уже обед? – вдруг Петров тряхнул рукой, спуская золотой браслет дорогущих часов. – А как вы смотрите на то, чтобы прогуляться и выпить кофе?

– Прошу прощения, Юрий Васильевич, но у меня очень важный клиент, желающий издать книгу к своему юбилею, – рассмеялась и поднялась с кресла, готовясь распрощаться с этим дамским угодником.

Вот только Петров как-то странно замер… Машинально скользнул по моей правой руке, очевидно, пытаясь найти причину отказа. И действительно… Какая-то смертная отказалась пить кофе с напомаженным дядей.

– А вы же Куталадзе? – он задумался, потирая пальцами челюсть.

– Именно…

– Так вы вроде, по слухам, в разводе, – он искренне не понимал, что кроме мужа женщину удерживать от кофепития может и простое непринятие предложенной компании. А Петров этот мне совсем не нравился. – Я лично говорил с Левоном… Он до сих пор в Дубае, кажется, а вот меня работа ждёт…

Упоминание бывшего мужа подействовало на меня как ушат холодной воды.

Мы не виделись уже почти месяц. Левон пишет каждый день, узнаёт, как дела, есть ли проблемы, справляется о сыне, но не более.

После той ситуации на пороге квартиры ни я, ни он не пытаемся задавать конкретные вопросы. Да и пишем друг другу, чтобы просто дать знать, что живы и здоровы.

– Юрий Васи…

– Просто Юра, – Петров перебил меня, откровенно ожидая причины отказа.

– Кара!!! – взъерошенная Света влетела в мой кабинет, как фурия. Именно её пугающий визг не дал мне перешагнуть последнюю грань делового контакта. – У нас ЧП!!! Ой, ты не одна… Прошу прощения!

Светка театрально медленно стала вновь продвигаться к выходу, оценивая реакцию Петрова, но тот продолжал стоять.

– Юрий Васильевич, сейчас правда неудобно. Давайте отложим это на следующий раз? – я снова улыбнулась и протянула ладонь для прощального рукопожатия.

Хочет валить в другое издательство? Скатертью дорожка! А Пирогову, моему боссу, я ещё всё выскажу…

Он так любит известных клиентов, что почти всегда забирает их себе. Даже не из-за комиссионных, а чисто из-за статуса. Пирожок, как мы привыкли его называть за глаза, делился, только когда понимал, что тут нужны тяжелая артиллерия и железобетонные нервы.

– Всего доброго, – Петров пожал руку, а потом дёрнул на себя, прижимаясь губами к костяшкам пальцев. Чуть задержался взглядом на обручальном кольце и усмехнулся: – В следующий раз вы не отвертитесь…

И лишь когда кабинет опустел, робко постучав в стеклянную дверь, снова вошла Света.

– Это что за лощёный хлыщ? – прошептала, смотря вслед Петрову.

– Петров… А-ля модельные агентства, – я в воздухе махнула пальцами, заключая слово в вымышленные кавычки. – Зато эго такое, будто он деток спасает. Придурок… Книгу написал. Надо ему название предложить «Мемуары сутенёра».

– Не смей, Кар, – расхохоталась Света, закрыла дверь и плюхнулась на диван. – Ты женщина одинокая, тебе деньги нужны. А он за свою прихоть готов отсыпать гору.

– Чёрт, а ведь мне Куталадзе по привычке деньги отправляет раз в неделю, так что пока у него не появится молодая и жадная, я в шоколаде. А вот ты не можешь не уколоть, да?

– Подруга, это называется «прививка». Буду колоть, пока болеть не перестанет. Просто хочу быть рядом, когда ты поймёшь, что прохлопала шикарного мужика! – она дёрнула бровью и отвернулась, пряча хитрую улыбку.

– Ну? И что за ЧП у тебя?

– А это не у меня, милая подружка, – Светка хлопнула себя по лбу, словно и забыла о том, что пришла не шоколадные конфеты из вазочки стырить. Она достала из кармана широких кюлотов телефон. – Бульварку читала?

– Ты же знаешь, что я не читаю это, – распахнула все окна, только бы прогнать тяжелый запах, оставшийся после Петрова, а когда обернулась, та уже стояла около меня, тыча телефоном мне в нос.

Хотелось отмахнуться, но взгляд зацепился за фотографию… Белоснежная яхта, до боли знакомая мне мужская фигура, а в нескольких метрах полуголая блондинка в крошечном бикини цвета перезрелого авокадо.

– Что это?

– А это муж твой… бывший. Потеряла мужика, он вон… На яхте с какими-то кралями рассекает!

– В Дубае?