Я одна… Я опять одна… Я одна с тех пор, как потеряла родителей. Глотая слезы, я тихо оплакивала свое одиночество. Лишь сообщение от оператора об ожидающем меня автомобиле такси вытянуло меня из омута жалости к себе.

К черту все! Я лечу на отдых. Пусть не на Лазурный берег, но все же.

В аэропорту даже в столь поздний час многолюдно и суетно. В воздухе витало предвкушение перемен и незабываемого путешествия. Даже мой страх перед полетами на время отошел на второй план, когда я, как ошалелый турист, пыталась не заблудиться в хитросплетении замысловатой планировки аэровокзала.

Зарегистрировавшись на рейс, я купила себе кофе в красивом бумажном стаканчике с пластиковой крышкой. Сделав шаг в сторону от кофейни, пробежалась глазами по залу ожидания в поисках укромного уголка. Мало шансов найти в таком гармоничном хаосе пятачок уединения, но так хотелось спрятаться от толпы, гудевшей вокруг! Поднявшись на цыпочки в попытке приподняться над толпой, я чуть более пристально просканировала пространство, и удача улыбнулась мне: одинокое кресло в закутке за колонной. Отличное решение, и информационное табло было в поле зрения!

Я рванулась с места, чтобы не упустить идеальное место, но на полпути врезалась в живую глыбу.

– Девушка! – Бархатный голос грозовой тучей навис над моей головой, глуша все остальные звуки. – Смотрите, куда несетесь! – отчитал он меня, а я будто язык проглотила и только могла, что скользить ошалевшим взглядом по идеальной фигуре.

Прокачанная стальная грудь, в которую я уткнулась носом, вдохнув пряный древесный аромат его парфюма с нотками морозной неприступности. Крупная шея с выпирающим по-мужски кадыком, угловатый подбородок с аккуратно оформленной трехдневной щетиной, прямой нос и неимоверно опасные темно-синие глаза, во мрак которых я провалилась, словно Алиса в кроличью нору. Черные густые брови, хмуро сдвинутые к переносице, и недовольный взгляд, мазнувший по мне, как по досадному недоразумению.

– Простите, – тихо произнесла я, не в состоянии сделать и шага от образчика мужской идеальности.

Мое взволнованное сердце, пропустив пару ударов, вновь забилось со скоростью пойманной в клетку канарейки. Кровь понеслась по венам, опаляя мои щеки румянцем смущения. Дыхание чуть сбилось, туманя мозг взволнованными мыслями. Но виновник моей растерянности, словно забыв о неприятном инциденте, уже улыбался и приветственно взмахнул рукой кому-то за моей спиной. Немного нервно дернув чемодан, он сделал шаг в сторону и продолжил свой путь.

– Андрей! – услышала я мелодичный женский голос и порывисто обернулась. – Ну сколько можно тебя ждать! – с легким упреком произнесла симпатичная блондинка в короткой белой шубке, черных узких брючках и замшевых ботильонах ярко-синего цвета на умопомрачительных шпильках. Положив свою ладошку мужчине на грудь, она привстала на носочки и оставила приветственный поцелуй на его щеке.

– Извини. – Обняв девушку за талию, он ответил ей взаимной лаской. – Пробки, как всегда, эти невыносимые пробки.

– Да-да-да. – Улыбаясь собеседнику в ответ, она перехватила его под руку. – Пойдем, нас ждут.

Разочарованно вздохнув, я развернулась и пошла прочь от чужого счастья запивать сладким напитком горечь обреченности. Запримеченное ранее одинокое кресло, к счастью, до сих пор никто не занял. Ну хотя бы в этом повезло!

А принцы, Золушки, белые кони – все это сказки, в которые я перестала верить довольно давно.

Устало опустившись на сиденье, поставила сумку на пол и взглянула на информационное табло, выискивая свой рейс. До вылета оставалось чуть больше часа, и посадка еще не началась.

Сделав большой глоток остывшего кофе, я гипнотизировала неспешно меняющиеся строчки.

Я с одинаковой силой мечтала о скорейшей отправке и боялась ее. Выпитое полчаса назад успокоительное все еще не подействовало, и я нервно теребила пластиковую крышку на чашке, не зная, чем еще себя занять, чтобы только не думать о предстоящем трехчасовом перелете.

– Девушка! – Взволнованный мужской голос вклинился в мои тревожные размышления. – У вас все нормально?

Сфокусировала взгляд на наклонившемся надо мной парне, пытаясь вернуться в реальность из тумана своих страхов и переживаний, неуверенности и обиды…

– Что? – Хлопая ресницами, я рассматривала его красивое овальное лицо, тонкий аккуратный нос и крупные четко очерченные губы. В глубине карих глаз миндалевидной формы плескалось искреннее переживание.

– С тобой все хорошо? – повторил он свой вопрос.

– Нет, – смутилась я. – Да, – решила все же не втягивать постороннего человека в свои эмоциональные дрязги и смущенно опустила глаза на стаканчик в своих руках.

– Ты тоже боишься летать? – Присев на корточки передо мной, он участливо улыбнулся. —

Я жутко ненавижу самолеты и все эти взлеты и посадки.

– Да? – встрепенулась я и наконец улыбнулась, а от тепла, излучаемого моим собеседником, иней в душе начал таять.

– Угу, – кивнул он, поднялся и протянул мне руку. – Пойдем, я угощу тебя…

– У меня уже есть. – Я показала ему свой стаканчик, продолжая сидеть на месте.

Отрицательно качая головой, парень своевольно забрал у меня мой напиток и метким броском отправил его в урну, стоявшую неподалеку. Затем он так же уверенно подхватил с пола мою сумку, перекинул через плечо, взялся за ручку своего чемодана на колесиках.

– Идем. – Подмигнув, он опять протянул мне руку. – Кофе вреден в нашем случае, а вот отличный чай с мятой и порция сладкого десерта… – Парень даже прищурился, будто уже ел этот самый десерт. – Меня Платоном зовут. – Я удивленно вскинула брови, окинув его вопросительным взглядом: азиатская внешность и такое чисто русское имя, пусть и греческого происхождения. – Мама так захотела. – Он непринужденно пожал плечами и потянул меня в сторону местного общепита.

– А я Луиза. – Семеня следом за ним, я не пыталась освободить свою ладонь из его крепкого захвата, а он не спешил его ослаблять.

– Краси-ивое имя… – протянул он, словно мысленно примеряя его к чему-то. – Можно я буду звать тебя Лу?

Лу? Лу… Как интересно! За двадцать два года мое имя никто не сокращал до уютного «Лу». И так по-домашнему, что ли.

Мы зашли в кафе, заняли небольшой столик недалеко от входа и около стеклянной стены. Заказ делал Платон, я свалила на него эту заботу, сославшись на то, что полностью доверяю его вкусу.

– Хорошо. – Отодвинув стул, он поднялся с места. – Никуда не уходи, я сейчас. – Он назидательно погрозил мне пальцем и отошел к прилавку.

А вернувшись спустя минут пять, поставил на стол передо мной стеклянный чайник-френч, пустую чашку и блюдце с аппетитным пирожным. Боже!

Я с детства обожала песочные корзиночки с сугробом из взбитых сливок. Этот шедевр кондитерского мастерства – мой личный антидепрессант. Себе парень принес то же самое. Видимо, и в этом мы были похожи.

Платон разлил чай по чашкам, а я с восторгом поглощала сладость.

– Чем ты занимаешься? – прожевав очередной кусочек пирожного, поинтересовалась я.

– Да ничем особенным. – Он равнодушно пожал плечами. – Учеба, практика на фирме отца. – Буднично перечисляя, он помешивал ложечкой чай. – Неинтересно. Лучше расскажи о себе.

Его пожелание прозвучало с той участливой интонацией, что подкупает доверием, и ты, чувствуя живой к тебе интерес, рассказываешь малознакомому человеку свою биографию, как мемуары. Оборвал мое повествование механический женский голос, объявивший посадку на рейс. Мой рейс. Я встрепенулась, быстро глянула на часы, затем на табло, которое было хорошо видно сквозь прозрачную стену кафе.

– Твой рейс?

– А? Да, – засуетилась я, доставая кошелек. – Спасибо большое за компанию и за угощение! – нервно тараторила я, боясь опоздать.

Я боялась не успеть на рейс так же сильно, как летать.

– Лу, – спокойно произнес Платон, положив руку поверх моей, – спокойно, не нервничай. Посадка длится сорок минут. Мы успеем. Как ни странно, но это и мой рейс.

– Да?! – изумленно выдохнула я, а его утвердительный кивок подействовал на меня, словно хорошее успокоительное. А может, это все же начала действовать таблетка? Не знаю, но чувство страха и нервозность растворились в ауре его уверенности.

Глава 3

*Луиза*

– Да не спеши ты так! – Платон замедлил шаг и даже потянул меня за руку, останавливая мой стремительный бег. – Без нас все равно не улетят. – Весело прищурившись, он неспешно идет в зону вылета, а я, стараясь скрыть свою нервозность, семеню за ним.

Я вертела головой по сторонам и только сейчас заметила, какой таинственно-завораживающей выглядит взлетная полоса в мерцании мощных фонарей на фоне ночного бархата зимнего неба.

– Красиво… – выдохнула я.

– Согласен. – Проследив за моим взглядом, Платон кивнул.

Днем аэропорт – пристань долгожданных встреч и грустных расставаний, одиночества среди толпы и умиротворения в хаосе шума и суеты, ночью – гавань мистерии и загадки. Время на мгновение замедляет ход, что-то необратимо меняя, куда-то безвозвратно уходя.

По телу пробежали мурашки, и сердце пропустило удар от необъяснимо приятного чувства неминуемых изменений в жизни.

– А как ты справляешься со страхом полета? – Мне отчего-то захотелось это узнать именно сейчас.

– Как только сажусь в самолет, загружаю любимый плей-лист, закрываю глаза и почти весь полет слушаю музыку, уносящую мое сознание туда, где мне комфортно и спокойно.

– Да? Ни разу не пробовала, – вздохнула я. Ведь это отличный способ уйти от реальности, чего мне порой не хватало в тяжелые моменты моей жизни.

– Попробуем…

Я чуть сильнее сжала ладонь Платона, будто стремясь зарядиться от него позитивом, и увереннее ступила на борт самолета.

Мы и впрямь оказались последними из пассажиров, отчего мне стало немного неловко (не люблю заставлять кого-то ждать меня). Услужливые стюардессы скорректировали наше перемещение по салону, но, вопреки их ценным указаниям, Платон лишь улыбнулся и проследовал за мной.

– Здравствуйте, – обратился Платон к мужчине, уже сидевшему в кресле рядом с моим. – Не хотите поменяться со мной местами?

– Да мне и здесь неплохо, – нехотя ответил тот.

– А будет еще лучше, – протягивая свой посадочный талон, уверенно заявил мой новый знакомый.

– А в чем подвох? – Мужчина с сомнением глянул на картонный прямоугольник в руках Платона, а затем, немного подавшись вперед, поднял на него недоверчивый взгляд.

– Ни в чем. – Платон беззаботно пожал плечами. – Просто в последнюю минуту мои планы поменялись, а билет был только такой.

– Платон Дженович, у вас все в порядке? – взволнованно уточнила подошедшая к нам стюардесса.

– Да. – Уголки его губ чуть дрогнули, и улыбка изменилась, став какой-то холодно-вежливой. – Анна, – обратился он к ней, прочитав ее имя на серебристой плашке, приколотой к фирменному жилету, – помогите мужчине перебраться на это место. – И, отдав опешившей женщине посадочный талон, вынул ручную кладь приятно удивленного мужчины и убрал в отсек наш багаж.

– Ты кто? – шепотом поинтересовалась я, опускаясь в кресло, и, не спуская с Платона внимательного взгляда, на ощупь нашла ремни безопасности.

– Шпион Ее Королевского Высочества, – так же тихо ответил он. – Только никому не говори.

– Да ну тебя! – Я стукнула его ладонью по плечу, дав понять, что не собираюсь дальше выяснять, кто же он такой на самом деле. – Шпионы не летают рейсами обычных авиалиний, пусть даже с комфортом бизнес-класса, и уж тем более не меняют его на тесный эконом.

Он ничего не ответил, лишь достал свой смартфон и пару беспроводных наушников.

– Держи, – протянул один мне, – и это. – Он приподнялся и, сняв с багажной полки свой чемодан, вынул из бокового кармана пару очков для сна.