– Да очнись ты наконец, – повышаю голос. – Убери в сторону собственника. Подумай уже о том, что есть на самом деле. Тебе тридцать лет. Ты рано или поздно женишься. А мне что предлагаешь? Прожить пару месяцев с тобой, отказавшись от всего, чтобы потом ты уехал, а я осталась ни с чем? Этого не будет Айяз. Никогда.

Смотрит не моргая. Только огонь в его глазах говорит о том, что он меня услышал, но понял ли мои слова или они исказились в его собственническом мозгу?

Кажется, мы поменялись с ним местами.

Вскакивает и за один шаг преодолевает расстояние между нами.

Хватает за плечи и чуть ли не кричит:

– Тогда чего ты хочешь? Чего хотела, когда ложилась со мной в постель? О чем думала?

Смеюсь от его слов.

– Да ничего я не хочу. Потому что в этом, просто нет никакого смысла. Зато ты прекрасно знаешь, что нас ждет. Это ведь ты не любишь у нас ложь, не так ли? Тогда скажи, что я не временное явление в твоей жизни. Что ты будешь со мной всегда. Что у нас есть будущее.

Молчит. Смотрит прямо в глаза.

Хватка на плечах слабеет.

– Нет. Ничего этого не будет. И ты это тоже знала.

Пытаюсь сделать вдох. Отчаянно нуждаюсь в воздухе, но ничего не выходит. Словно легкие смолой залили. Понимать правду и слышать ее из его уст, это разные вещи. От первого веет малой надеждой, второе окончательно разбивает.

– А я и не виню тебя, просто не понимаю, зачем ты ведешь себя так, словно пытаешься затереть эту правду, устраивая наше настоящее таким образом. Будто завтра не настанет.

Отпускает меня, и мы расходимся в разные стороны кухни.

– Думал, все будет иначе.

"Я тоже", – отвечаю ему про себя.

– Это невозможно. С тобой всегда будет проигравшая сторона. Или обе.

Прикрывает устало лицо рукой. Мы оба за эти дни словно выдохлись. Напряжение и последние события вытянули много сил.

– Куда ты собираешься лететь?

– В Кастель-Пладжа-де-Аро, небольшое местечко в Испании. Там Света отдыхала.

– Понял. Там красиво.

Вот и все слова. Будто вмиг стали говорить на разных языках.

– Айяз…

– Айсель…

Говорим одновременно и замолкаем улыбаясь.

– Давай, – показывает рукой, чтобы продолжила.

– Просто хотела сказать, что мне нужен отдых. Я приеду в Россию, и мы во всем разберемся. Ладно? Сейчас мы не в состоянии для принятия верных решений. Можем сделать только хуже.

– Хотел предложить то же самое.

Подходит ко мне. Обвивает меня за талию одной рукой, а второй касается подбородка пальцами. Поднимаю голову и смотрю в его глаза.

«Не нужно, не убивай меня этой нежностью. Не губи», – прошу мысленно, видя теплоту, которой он греет меня одним лишь взглядом.

На глаза накатывают слезы, и я не успеваю проморгать, Айяз их видит.

– Энти ли алсамау (араб. – ты мое небо), – шепчет и касается моих губ, словно приглашая присоединиться.

Соглашаюсь. Целую его с отчаянием, какой-то болью. Не прощаюсь. Знаю, что это не конец, хоть дорога и ведет в никуда по итогу.

– Сауф энтавара (араб. – я буду ждать), – шепчет на ухо обнимая и уходит.

На работу хожу, как обычно. Сотрудники уже перестали смотреть косо и с жалостью. Дело против Воронцова уже в ходу. Наши адвокаты работают, как всегда, на десятку. Господин Мустафа улетел домой в среду, передав дела сыну, и оставил одного своего помощника в России.

С Айязом мы общаемся только по работе. На мой этаж он не спускается, а я не поднимаюсь на его. Нет необходимости. Пересекаемся лишь в обеденный перерыв или на совещаниях. Иногда на парковке или по приезде на работу. Мило улыбаемся или задаем общие вопросы.

На днях прошел слух, что та самая Лиза, звезда пластической хирургии, направила все свои радары на Айяза. Ведь когда уехал глава, дресс-код начал возвращаться. Тут я поняла, что такое ревность. Видеть, как она с ним флиртует, а этот гад не особо сопротивляется, было просто ужасно. Если так будет продолжаться, то ни в какой отпуск я не смогу поехать. А окажись я там, буду постоянно думать, что они рядом здесь. Но и возразить я не могла. Или могла?

– Света принеси мне кофе, пожалуйста, – быстро проговорила я, только придя с обеда.

– Хорошо, – ответила она немного настороженно.

Зашла и поняла, что я просто в гневе. Нужно успокоиться, но перед глазами то и дело появлялась картинка их двоих в нашем кафе.

Подруга зашла и поставила кофе на стол, но уходить не стала.

Посмотрела на нее и вспомнила, что еще придется искать ей замену.

– Что? – спросила я резче, чем стоило.

– Что опять? Поссорились?

– Взяли типа паузы. А теперь еще Ларионова лыжи намылила.

Света рассмеялась.

– Ты же ее знаешь.

– Ага. В этом и проблема. Я знаю ее, а вот его.

– Ась, поверь, если бы он захотел обратить на нее внимание, то давно бы это сделал.

– Черт. Веду себя как идиотка.

– Ты влюбленная девушка. Нам свойственно. Думаю, что, если бы он к тебе относился как к очередной девушке, он бы так не избил Воронцова, – подмигнула.

Я открыла рот в шоке.

– Избил? Он же пару раз его ударил по лицу.

– Он в больнице провел неделю. Его отец еле оттащил. Мне охранники рассказали.

– Жесть.

– Ага. Так что думаю тут не только ты влюблена, – развернулась и ушла.

«Влюблена», – билось в моей голове.

Так это или нет?

Конечно так. Иначе и быть не может. А вот он?

Докатились.

Вещи я собрала буквально за два дня до отъезда. Восьмого позвала Свету погулять. Поели мороженого. Выпили парочку молочных коктейлей. Приехал Кир, и мы решили зайти в ресторан пообедать. В распоряжении было несколько ресторанов, мы выбрали французскую кухню.

Внутри было красиво и просторно. Кирилл пошел договариваться с администратором.

Зал был полон людей. Вдоль длинной стены располагались более уединенные столики, разделенные тонкими стенками. Не знаю, зачем стала рассматривать так пристально пространство. Но когда увидела в одной из кабинок Айяза и какую-то блондинку, мне реально плохо стало.

Живот скрутило в такой узел, что я думала, меня не отпустит.

Наиглупейшее совпадение.

Но ведь они просто обедают. Может быть, это по работе?

– Ты куда смотришь? – спрашивает Света и переводит взгляд туда же.

– Мы ведь ничего друг другу не обещали и не обязаны ничем? Так ведь? – спрашиваю то ли у себя, то ли у нее.

– Ась, это просто обед. Потом поговорите. Давай пойдем в другое место?

– Да, лучше уйти.

Ушли в соседнее заведение, правда, делу это не помогло. Отличное настроение было испорчено. Докупила некоторые вещи для поездки и быстро отправилась домой.

В понедельник я была в самолете и дала себе мысленный пинок, пообещав отдохнуть как следует.

***

Отель был нереально красив. Виды, которые открывались из окна моего номера, захватывали дух. Сама местность довольно скалистая, но не прям тут. Песчаный пляж и лучший из всех увиденных мной закатов.

Зайдя в свой номер, я была поражена, не только тем, что меня окружало. На столике возле дивана стояла корзина красивых разноцветных роз, похожая на ту, что дарил мне Айяз.

«Наслаждайся отдыхом нежная.

Айяз».

Он меня сведет с ума.

Первые сутки я отсыпалась. Ресторан при отеле удивил новыми для меня вкусами. Тело жаждало соленой воды и солнца.

Частный пляж был не очень полон, но смущало это еще больше. Как оказалось, зря. Люди тут просто отдыхают, а не глазеют на остальных.

Каждый день в номере меняли цветы, которые я фотографировала на память, и у меня множились карточки от этого несносного мужчины. Хотела отдохнуть от всего и от него в первую очередь, а он не вылезает из моих мыслей.

Завтра у меня будет день рождения и мне захотелось прогуляться по местности, и отведать местной национальной еды.

С утра пошла на пляж и как только легла на шезлонг, ко мне подошел какой-то парень.

– Привет, – заговорил он на английском.

– Здравствуйте, – меня немного смущало, что я лежу в купальнике, и он рассматривает меня.

Взяла парео и прикрылась.

– Вы тут одна?

– А что?

– Странно, что такая красивая девушка в одиночестве отдыхает на таком шикарном курорте.

– Может быть, потому, что она приехала отдохнуть?

– Могу я составить вам компанию?

– Простите, но нет. Смысл моего уединения был именно в этом. Всего доброго.

– Сегодня в пляжном кафе вечеринка, приходите. Я буду вас ждать.

Когда он ушел, я скинула накидку и легла.

– А ты я смотрю, пользуешься популярностью тут, Айсель.

Если бы не знала, что я не сплю, то решила, что это моя лучшая иллюзия.

Открываю глаза и тут же натыкаюсь на темный взгляд, что сводит меня с ума.

Он здесь.

Приехал ко мне?

Хочется пищать в голос и танцевать. Такой красивый. Такой милый. Мой мужчина.

– Хотя глядя на тебя, – осматривает с ног до головы, что становится не по себе, – я понимаю, почему все мужики глазеют.

Приподнимаюсь на локтях и улыбаюсь ему, пропуская мимо ушей его слова, знаю, что ревнует:

– Привет, – но ответом мне служит волчий оскал, разворот мужского тела и широкая спина, которая отдаляется все дальше.

И куда он пошел?

Глава 17

Опять на тропе войны?

Он же только что приехал. Ну зачем все портить?

Встаю со своего места и быстро собираю только что разложенные вещи. Айяз ушел уже далеко. Бегу за ним, предварительно одевшись в свою длинную накидку, но она прозрачная хоть и темная. Черт. Это не меняет сути дела.

Догоняю его уже у входа в отель.

– Подожди, Айяз. Ну куда ты ушел?

Поворачивается и смотрит на меня.

– Твою мать, – почти кричит он. – Айсель, ты издеваешься надо мной?

– Да что не так?

– Посмотри на себя. На кого ты похожа? – подходит вплотную и хватает меня за ткань. – Сними ее и ничего не изменится.

Как же я соскучилась по нему. Подумать только, я до его приезда не понимала этого.

Тянусь рукой к его щеке, но он отворачивается от меня. Пытаюсь еще раз коснуться любимого лица, но он перехватывает мою руку.

Я не понимаю, что происходит. Все из-за одежды? Серьезно?

– В чем дело?

– В том, – хватает за лицо пальцами, несильно впиваясь в кожу, но ощутимо, – что я готов пристрелить тварь, что коснулась тебя, а ты, в свою очередь, ходишь и показываешь всем свое тело. Вот в чем дело, Ася, – четко проговаривает он мое имя и отпускает, делая шаг назад, а я готова разрыдаться.

Я не хочу думать о том, что это значит. Я не хочу понимать его слова. Не стану этого делать. Я не готова. Хотела бороться с чувствами, но не буду. Я слишком слаба в этой любви. Точнее, чувства сильней меня.

Хочу обнять его, но знаю, что он оттолкнет, раз даже дотронуться не дает к себе.

Кричать. Хочу кричать. Неужели он планирует уйти. Когда я сама решила наоборот?

– Айяз, я на отдыхе, не в шубе же мне ходить, – пытаюсь вразумить его, но он становится еще более злым.

– И потому лежала перед мужиком почти голая? А что еще делают на отдыхе? Не подскажешь? Я вот тоже хочу, как следует отдохнуть перед возвращением, – пристально наблюдает за мной. – Куда тут ходят, чтобы отдохнуть? Или пляж, идеальное место?

– Что?

Послышалось. Мне просто показалось. Он не мог этого сказать. Не имел права.

– Я хочу трахаться, Ася. Куда мне идти с моим желанием?

– Ты… – я просто не знаю, что ему ответить и как.

Я не нахожу слов. Хочу ударить его. Пусть извинится. Господи, пусть скажет, что не хотел этого говорить.

Не молчи, умоляю.

Только не молчи.

– Не смей так со мной говорить. Понял? – зло говорю я.

Он обнажает ряд белых зубов.

– А как мне с тобой говорить? Не нравится?

– Айяз, просто извинись, и, возможно, мы еще поговорим, позже, – голос начинает дрожать.