– О чем ты? – зашипела я, уже отдаленно слыша нескончаемый шепот: «Вельнар пал… Вельнар пал… Пал вместе с тобой!».

– Что ты несешь, Ригор?!

– Что я несу? – медленно проговорил страж и рассмеялся. – Да ты сама посмотри! Разрушители в клочья разорвут этих слабаков. Они пушечное мясо. Ничто! Без асигнатора у них нет ни единого шанса!

– Стражи сильнее, чем ты думаешь!

– Сильнее? Они не справились с одним разрушителем, а здесь их почти сотня!

Я скрипнула зубами от досады. Мне захотелось размазать кулаком эту смазливую физиономию. Сделать Ригору настолько больно, чтобы он взмолился о пощаде. А потом отрезать ему парочку конечностей и сжечь… Впрочем, нет. Пусть гниет под солнцем.

Я дернулась, когда горячие пальцы Ригора коснулись моей щеки:

– Ты красивая.

Он скользнул ими по моей шее и замер на ключице.

– Сильная и вкусно пахнешь, – громко втянул ноздрями воздух. – Как же повезло, что ты до сих пор не оправилась после битвы с асигнатором.

– Ты… Ты отвратителен, – выдохнула я и отвернулась, когда он неспешно ко мне склонился.

– Зато благодаря мне ты будешь жить, – промурлыкал он. – Даже если все здесь погибнут.

На мгновение я опешила от его слов, а Ригор со всей страстью добавил:

– Они разрешили мне тебя забрать.

Они? Неужели разрушители и Ригор…

Вдруг воздух пронзил крик боли, в котором я узнала голос сестры.

– Эльма… – прошептала я, чувствуя, как закружилась голова.

Мир перед глазами потемнел, но потом вновь приобрел четкость, а я – небывалую ясность ума. Начав извиваться, чтобы освободиться от сбрендившего стража, я со всей мочи ударила его лбом в нос. Раздался неприятный хруст. Ригор болезненно крякнул и отпрянул, а я перевернулась на живот и поползла к мечу. Но только рука сжала прохладную рукоять из истинской стали, как я вновь ощутила тяжесть мужского тела.

– Куда это ты? – злобно прошипел Ригор.

– Я убью тебя! Убью!

– Не убьешь. Если ты не заметила, это я сверху.

Посмеявшись, он хлюпнул носом и плаксиво пожаловался:

– Смотри, что ты наделала. Ты мне нос разбила!

– Убью…

Я попыталась вывернуться и встать, но страж надавил коленом на поясницу, и я снова упала лицом в землю. На зубах скрипнул песок.

– Говорю же, – мои руки хрустнули, когда он заломил их за спину, – не убьешь.

– Зато я убью.

– Э?..

Низкий и немного угрюмый голос раздался откуда-то сверху. Мгновение, и давление сверху исчезло, а руки больше никто не удерживал. Я вскочила на ноги. Вновь схватила меч, но рядом никого не оказалось. Лишь трава продолжала колыхаться, из нее послышалось тихое и жалкое: «Я хотел ее спасти!». Потом вскрик – и тишина.

«Это не Змей», – подумала я. В словах асигнатора всегда звенела сталь, а меня спас обладатель низкого и хрипловатого голоса. До этого дня я никогда его не слышала.

Стиснув рукоять меча, я не стала слишком долго думать о своем спасителе, и что есть прыти бросилась сквозь высокие заросли к сестре. Голоса врагов становились громче, и среди них мне удалось уловить тихий и до боли знакомый стон. Когда же трава расступилась, и я наконец увидела Эльму, то… Древние! Внутри все скрутилось тугим узлом.

Сестра лежала на земле и слабо дышала. Одежда порвалась, а бледность Эльмы уже не просто подсказывала, а кричала о ее близкой кончине. Я воочию видела, как жизнь стремительно утекала и расползалась по тропе кровавым пятном. А мой меч, который должен был ее защищать… Пронзил ногу и намертво пригвоздил сестру к земле.

Раньше я никогда не теряла разума от ярости. Настоящей ярости, после которой припадок в поселении казался невинной шалостью.

Грудь распирало от рвущегося пламени. Мир побелел, а потом покраснел, когда один из разрушителей склонился над Эльмой. Сердце громко забилось.

Тук-тук-тук…

Вот разрушитель ухватился за рукоять меча.

Тук-тук…

Моего меча! И дернул… Раз.

Я прерывисто выдохнула.

Два. Три!

Пытался вытащить клинок из ноги моей сестры, а ее лицо… Оно даже не дрогнуло от боли. Бледное и умиротворенное, оно даже не дрогнуло!

Мои шаги показались невероятно медленными. Ноги почти ничего не чувствовали. Точнее, это я больше ничего не чувствовала, кроме всепоглощающей ярости.

– Эльма-а-а!

Я даже не узнала собственный крик и не обратила внимания, сколько врагов на меня бросилось. Да будь их хоть тысяча! Я всем отомщу. Всех уничтожу!

Ведомая алым безумием, я занесла истинский меч над головой первого врага. Послышался хруст кости, и горячая вязкая кровь потекла по серой стали. Я пнула мертвое тело и точным, быстрым взмахом клинка лишила жизни второго разрушителя. Его внутренности с отвратительным хлюпаньем упали под ноги, а я чуть не поскользнулась. Быстро восстановив равновесие, я смогла избежать удара кинжала, избавилась от его владельца и ринулась к следующей жертве.

Враги издали боевой клич, от которого на мгновение заложило уши, а в душе зажглась искра страха, но она быстро погасла в кипящих водах ярости. Я пропустила несколько ударов. Самыми чувствительными оказались тычки в левое плечо и правое бедро, но все равно этого было мало, чтобы меня остановить.

Я не видела лиц разрушителей, лишь их сверкающие красным глаза. Зато ощущала жажду крови. И сражалась, сражалась, сражалась, сражалась.

Замкнутая в круг врагов. Замкнутая в своем сознании. В своем гневе. Я без устали и без конца сражалась.

– Ненавижу! – мой крик ободрал горло.

Резко рванув с места, я освободилась от последних оков разума и полностью отдала свою душу истинскому клинку, который резал, рубил, рассекал и защищал. А потом враги закончились. Но ничего… Всегда же можно дождаться новых.

Всех их уничтожу.

– Рей! – откуда-то издалека донесся крик Вэла. – Остановись, Рей!

Я оглянулась. Капитан стражи держал на руках Эльму и укачивал ее, словно младенца. В свете луны блестели его слезы, а за спиной стояли побледневшие стражи, среди которых я узнала Яра. То ли со страхом, то ли с отвращением он смотрел на меня среди горы изувеченных тел.

– Она умерла! – прокричала я и сжала на груди мокрую от чужой крови рубаху. – Они все умерли!

Голос сломался под давлением слез.

– Ригор предал нас, и все… – я не смогла произнести имена сестер. – Они погибли!

– Рей! – устремился ко мне Яр, но не успел.

Я почувствовала сильный удар по лицу. По правой щеке и по шее потекли теплые струи. Слезы? Но мой взгляд был ясным. Настолько ясным, что я видела, как расширились от ужаса глаза разрушителя.

Зарычав, я всадила ему под ребра меч, а сама бросилась к другим подоспевшим врагам. Нужно убить как можно больше. Нужно отмстить! А уже потом испить до дна бокал своей печали.

– Это за Вайю, – размахивая мечом, кричала я. – Это за Эрму! А это…

Я поймала разрушителя за шею и сдернула капюшон, чтобы видеть его лицо, но вдруг услышала крик Вэла:

– Она жива! Рей! Эльма жива!

– Ч-что? – воздух со свистом покинул легкие. – Жива?

– Она жива! – повторил Яр. – Рей!

Слезы заволокли взгляд. Разум вернулся, и я наконец-то увидела, как задыхается разрушитель, чью шею я продолжала сжимать. Его глаза горели слабым алым цветом. На висках вздулись вены. Пальцы скребли мою руку, а лицо подрагивало от напряжения. Но в нем не было отпечатка безумия, как у разрушителя из поселения. Только… страх.

Моя рука сама собой разжалась и выпустила одержимого. Он упал и, отталкиваясь от земли пятками, испуганно отполз. Краснота в его глазах вовсе исчезла, явив чистый взор обычного человека. Но не успела я удивиться, как на меня хлынули другие разрушители.

В этот раз их оказалось намного больше. Мне чудом удавалось уклониться от мелькающих кинжалов и мечей: без ярости, что давала силы, я больше не могла сражаться, как прежде. Мою оборону прорвали, и разрушители устремились к поселению.

Знать о смерти близких и видеть ее воочию – разные вещи. Поэтому я собрала всю волю в кулак и бросилась на врагов.

Эльма жива – значит, мне еще есть кого защищать. Вэл с ней – значит, он обязательно ей поможет. А раз так, то независимо от того, кто мой враг, я без сожалений выполню свой долг.

Долг ловца.

Глава 16

Есть правило: если напали разрушители, стражи должны запереть ворота поселения. Но стражи их не заперли. И даже больше: вопреки всему Вэл отдал приказ, и все стражи бросились в бой.

Они выбегали из-за моей спины, сталкиваясь с разрушителями, и я видела… Я слышала. Как те и другие погибали. Как рвалась их плоть, трещали кости, а тела, точно сломанные куклы, падали на землю. Как последний крик и последний вздох возносились и терялись среди яркой россыпи звезд. А разрушители все прибывали и прибывали. Ригор не соврал, упомянув о сотне зараженных. И расстановка сил была не в нашу пользу.

– Отступаем! – приказал Вэл, когда понял, что победы нам не одержать.

Четверть войска погибла почти сразу, так что дважды повторять не пришлось: стражи мгновенно бросились к спасительным стенам. В том числе Вэл с Эльмой на руках. Все-таки он ее не бросил.

– Рей, уходим! – крикнул мне капитан и осекся, а я напоследок благодарно ему улыбнулась и отвернулась.

Сейчас я единственный ловец, способный задержать разрушителей. Отступление равносильно побегу. А побег – это такая же смерть, только от руки союзников. К тому же закон есть закон. Стражи простят Вэлу спасение Эльмы, потому что все знают об их любви. Возможно, даже помогут ее скрыть. Но за меня никто нести ответственность не захочет.

Резко выдохнув, я вновь набрала воздух и громко закричала, бросаясь в бой. Пусть я погибну, зато буду знать, что моя смерть не напрасна. Покину мир с честью, а не как предатель.

Однако что может один ловец против толпы разрушителей? Мечась из стороны в сторону, постоянно уклоняясь, получая все новые и новые удары, я билась на износ, лишь бы выиграть немного времени для отступления стражей. И вскоре поняла, что силы меня покинули.

Дыхание с хрипом вырывалось из легких. Перед глазами плясали черные точки. Шум, крики, топот и рычание вдруг зазвучали на краю сознания и перемешались внутри моего разума с бесплотным шепотом, который то исчезал, то снова возникал.

Мой меч все реже и реже рассекал воздух, пока вовсе не зарылся острием в землю. Я рухнула на колени, наблюдая краем глаза, как разрушители обегают меня со всех сторон, уносясь к воротам поселения. И когда тень смерти с кинжалом в руке оказалась совсем близко, раздался громкий щелчок.

А потом крик. Силуэт разрушителя исчез, а меня подняли в воздух и ловко закинули на плечо. Мир перевернулся с ног на голову и стремительно задвигался, а я увидела, как по земле скользнула черная плеть.

– Оставьте меня, – потребовала я. – Мой долг…

– Плевать на твой долг, – отрезал ледяной голос.

Раздался еще один щелчок, и я увидела катающегося по земле разрушителя, державшегося за лицо.

– Верните меня!

Я попыталась пошевелиться, но смогла только напрячься, и тут же беспомощно обмякла.

– Я должна остаться! Должна выиграть время!

– Ты уже его выиграла. Ворота закрыты.

– Тогда…

Я осеклась.

– Тогда что? – спросил Змей.

Действительно, что?

Зашуршал бурьян, а нос защекотал запах дыма. Змей решил скрыться в лесу? Я не удержалась: чихнула и застонала, а Змей вздохнул и вдруг поинтересовался:

– Болит?

– Что? – почти прокаркала я.

– Не знаю, например, лицо.

Я потянулась к щеке и почувствовала липкие края глубокой раны, напоминающие борозды от когтей.

– Или плечо, – добавил Змей тише.

Я тут же ощупала плечи и наткнулась на кинжал в одном из них.

– Не трогай, – предупредил Змей. – Истечешь кровью.

– И что? – я бессильно уронила руку и произнесла заплетающимся языком: – Никто не вправе останавливать ловца, даже асигнатор. Теперь меня казнят. Так какая разница, умру сейчас или потом?