Холодный ветер среды (страница 13)
Настя всегда выглядела болезненно. Бледная кожа, вечная усталость и стабильные падения в обмороки, но даже так она умудрялась ездить на сборы и занимать первые места на соревнованиях. И родители, и тренер списывали это на большую нагрузку и строгую диету, но настоящую причину нашли на эхокардиографии – двустворчатый аортальный клапан. Таким обладали всего один-два процента всего взрослого населения – настоящая лотерея, в которой никому не хотелось побеждать. Вечные тренировки лишь усугубили ситуацию. Насте было двенадцать. О гимнастике, которая за последние шесть лет стала смыслом всей ее жизни, пришлось забыть.
Все медали она тут же убрала с глаз долой, косметику выкинула, а купальники, мячи, ленты и булавы попросила маму продать или отдать кому-то. Новый смысл Настя нашла на сцене театрального кружка в ее гимназии. Конечно, театр не смог ей полностью заменить спорт, но свободное время, появившееся с уходом тренировок, нужно было чем-то занять, и вскоре места медалей заняли фотографии со сцены.
Стоило всем поверить, что ухода из спорта достаточно, чтобы порок сердца больше не давал о себе знать, как Насте стало хуже. Тетя Света выбила квоту и отправила семью Никольских в Москву на протезирование клапана. Насте было четырнадцать, и именно тогда тетя Света стала ее «феей-крестной».
Сейчас Насте исполнилось семнадцать, сердце давно уже не беспокоило, не считая тихого тиканья от работы протеза, о который разбивались тромбоциты, лейкоциты и эритроциты. За возможность жить приходилось платить. Настя платила синяками на бледных коленках из-за малейших ударов, простудой от еле ощутимого ветерка и темнотой в глазах, стоило только резко встать. Возможно, когда-нибудь она сможет заменить протез на более навороченный, но сейчас еще свежи были воспоминания о больничных палатах, слезах мамы и бесконечных белых коридорах.
Ровно в полночь ее поздравили Ира и Максим. Она уже в третий раз перечитывала поздравление от последнего.
Максим: Свети вопреки всем невзгодам, гори и не сгорай. С Днем рождения, Огонечек!
Она, конечно, надеялась на целое полотно поздравлений и рассказов о том, насколько она важна для Максима, или в идеальном варианте – предложения встречаться, это был бы для нее лучший подарок на день рождения, но смирилась, что хорошего понемногу, и оправдала, к сожалению, пока еще просто лучшего друга фразой Чехова про сестру таланта. Настя перечитала сообщение, отложила телефон и легла спать.
Утром она встала пораньше, чтобы нанести макияж. Раньше красилась только перед соревнованиями и спектаклями и относилась к этому как к противной, но нужной процедуре, сродни взятию крови из вены или больничным капельницам. Косметика всегда напоминала ей о счастливых временах до операции и помешательстве родителей на контроле и безопасности. Но сегодня Настя чувствовала, что день должен, просто обязан быть особенным. Семнадцать исполняется лишь раз в жизни, впрочем, как и двадцать или тридцать четыре, но Никольская не думала об этом. Еще пару дней назад она одолжила у Иры пару кистей и одну из палеток с тенями, которые подруга притащила с собой целых пять штук (неудивительно, что у нее чуть не случился перевес).
Тени не хотели ложиться ровным слоем и сильно плешивили. То ли Настя растеряла сноровку, то ли тяжелый Ирин «люкс» оказался не таким уж и тяжелым, надо было все же брать палетку от Джеффри Стара. Вот как всегда, когда хочешь побаловаться перед сном, даже пальцами в два мазка получаешься голливудской красоткой, а когда действительно нужно выглядеть красиво, выглядишь как пятилетняя девочка, стащившая у мамы косметичку. Настя выдавила из тюбика на палец немного блесток и припечатала их поверх теней, после чего вынесла свой вердикт: сойдет. Глиттер мог спасти любой, даже самый безнадежный макияж. Какая разница, если тени пятнами или стрелка кривая, когда сияние отвлекает на себя все внимание?
«Главное, чтобы Ира сегодня решила вдруг не краситься, тогда точно никто не заметит, что у меня руки кривые», – подумала Никольская, покидая свою комнату.
Выйдя на улицу, Настя заметила идущих вместе Максима и Иру и тут же пожалела, что живет не в одном блоке со своим другом. Печаль из-за этого стечения обстоятельств и неугодного Никольской распределения по комнатам смогла ненадолго развеять вчерашняя небольшая вечерняя прогулка, когда Максим согласился ее проводить. А потом стало еще грустнее и обиднее, чем было до, потому что Настя по глазам видела внезапный порыв Максима, а потом… а потом Черный просто по-тупому слился, оставив ее наедине с зудящим где-то в мозгу вопросом: ну что, ну что она опять сделала не так?
За пять лет и парочку театральных студий Настя успела пройти путь от деревьев и пажей до Золушек и Джульетт. Она никогда не думала, что может стать заложницей одной роли, но все же попала в эту ловушку. Правда, не на сцене, а в жизни. Видимо, для Максима она навсегда останется девочкой из дома напротив, соседкой по парте и маленьким гуманитарием, мечтающим о сцене, но никогда не станет любимой девушкой и человеком, с которым он захочет провести всю оставшуюся жизнь. Невзаимность убивала.