Я шепчу едва разборчиво, но он меня услышал, и в выражение его лица совершенно меняется. В нем появляется что-то, от чего моя грудь вздымается и опускается все быстрее, а сердце колотится еще сильнее.

– Ладно.

Ладно?

Наверное, у меня лице написано, как я ошарашена этим простым ответом, потому что на его губах появляется дерзкая ухмылка.

– Что, вот так просто?

Он кивает:

– Вот так просто.

Боже мой. Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

Отпустив мое запястье, он отходит и садится на край кровати, широко расставив ноги, с мальчишеской улыбкой на и без того слишком красивом лице.

В нем столько… мужественности, что я начинаю что-то чувствовать. Мое лицо горит так же сильно, как и все тело. Я прижимаюсь спиной к двери, боясь сделать шаг к нему. Браслеты звякают о деревянную дверь, и я слегка подпрыгиваю.

– Ладно. Здорово. Наверное, нужно все обговорить. Ну, то есть, установить правила. Да. Верно. Нам нужны правила. Иначе ничего не получится.

Он смеется, и от этого резкого звука мое дыхание учащается.

– Ох уж твои вечные правила, крошка Халли. Иди сюда.

Боже, почему это было так возбуждающе?

Не успев подумать, я шаркаю в сторону кровати и оказываюсь рядом с ним. Близко, но не соприкасаясь.

– Ближе.

Мое сердце стучит так неровно и громко, что стук отдается в ушах. Я делаю один-единственный шаг вперед и жду.

Его ухмылка становится по-волчьи широкой, так точно выглядел бы волк из сказки – хитрый, самоуверенный, знающий, что добыча у него в руках, и ему нужно лишь протянуть руку и дотронуться до нее.

Я стою между его раздвинутыми ногами. Он кладет руки мне на бедра, его пальцы скользят по коже так нежно, что по меня пробирает до мурашек, а по спине пробегает дрожь. Он нежно хватает меня за бедра своими крупными руками и притягивает ближе.

Лейн Коллинз прикасается ко мне.

Я стараюсь успокоиться и замедлить сердцебиение, чтобы не потерять сознание на этом самом месте и не повторить сценарий с носилками, от которого я до сих пор не оправилась.

Воспоминания еще свежи и травматичны.

– Зачем нам правила? – недоумевает он, глядя на меня снизу вверх, не отпуская моих бедер и вторгаясь в мое личное пространство, лишая меня способности ясно мыслить и дышать полной грудью. – Я думаю… – он притягивает меня к себе и теперь мы прижимаемся друг к другу, – все куда проще. Ты хочешь, чтобы я тебя учил. Касался тебя. Выполнил пункты из твоего контракта.

Я киваю.

– Но… но и правила – это просто. С ними все намного понятнее. Мне нужны правила, Лейн. Я не знаю, как заниматься… этим. Вообще ничего.

– Никогда не любил правила, Халли, – шепчет он тихим, с хрипотцой, голосом, но его взгляд смягчается и он добавляет:

– Но ради тебя я готов. Рассказывай правила. Скажи мне, как ты все это видишь. Возможно, и я добавлю что-то еще.

Я не уверена, стоит ли вообще отвечать на его вопрос. Он смотрит на меня. Его глаза глубокие и темные, как глубины океана, затягивающие в свою пучину. Он держит меня так нежно, но в то же время крепко, как будто боится, что я ускользну прежде, чем мы начнем.

– Правила простые. Научи меня. Покажи мне, как уверенно принимать прикосновения, как… доставить кому-то удовольствие. Научи меня как чувствовать себя более комфортно с противоположным полом и как стать увереннее и непринужденнее, – я чувствую, как к моим щекам приливает жар, и уголки его губ слегка приподнимаются. – Почти деловое соглашение. Считай, что мы заключаем сделку. И когда все закончится, ты вернешься к своей жизни плейбоя, а я вернусь к своей обычной жизни совершенно другой женщиной.

Он вскидывает брови:

– Ладно. Значит, все легко и непринужденно. Просто развлечемся.

Я киваю:

– Ага. Проще пареной репы. Я иду своей дорогой, а ты своей.

– Единственный способ сделать так, чтобы тебе было со мной комфортнее – это проводить вместе время, Халли. Вот с этого и начнем.

– Хорошо. Ладно. Отлично, так мне надо просто раздеться и лечь, или…

Запрокинув голову, он смеется, и я чувствую телом вибрацию от этого звука.

– Нет. Начнем с малого, а когда будешь готова, тогда это и произойдет. Ты не готова, Халли.

– Хм, вообще-то готова. Именно поэтому я все и затеяла. Потому что была готова. Разве не видишь, что проблема в том, что я слишком гото…

Моя реплика обрывается, когда он прижимает палец к моим губам, притягивает меня к себе, и я оказываюсь у него на коленях, а мои колени лежат по обе стороны от его талии. Никогда раньше не была так близко к парню. Я замираю и напрягаюсь.

– Видишь, как ты застыла, когда оказалась у меня на коленях? Нет, Халли, ты не готова. И не сомневайся, прямо сейчас я ничего не желаю сильнее, чем раздеть тебя догола. Ничего во всем мире, – убеждает меня он, запуская руку мне в волосы и проводя большим пальцем по моей скуле. – Ну а вот мое правило. Не торопим события. Когда я увижу, что ты готова, двинемся дальше. Секс должен быть естественным. Мы не будем планировать его и механически себя заставлять. Секс – это нечто гораздо большее, Халли. Это о том, чтобы по-настоящему узнать другого человека и чувствовать себя при этом комфортно. Так что будем проводить время вместе и узнаем друг друга получше.

Я киваю и стараюсь сделать так, чтобы у меня не остановилось сердце.

Второй раз за сегодняшний день до меня доходит, что Лейн Коллинз прикасается ко мне. Вот черт.

– Л-ладно. А что, если кто-то о нас узнает?

Он опускает плечи:

– Мы не обязаны никому ничего объяснять. Мы тусуемся вместе, и все. Если я захочу прикоснуться к тебе на публике, я это сделаю, то же самое относится и к тебе. Мы не делаем ничего такого, что нужно было бы скрывать. Проведем время вместе, пофлиртуем, найдем точки соприкосновения. Все пройдет естественно и без давления. Я хочу, чтобы для тебя все было по-настоящему, Халли, так что давай просто пообщаемся и узнаем друг друга получше.

– И… если у нас будет… значит ли это, что ты… что ты не будешь ни с кем еще? Я просто хочу быть в безопасности и…

– Я бы никогда не стал подвергать тебя риску, Халли. Я не собираюсь быть ни с кем другим. Я хочу сосредоточиться только на тебе, получше узнать и так я могу доставить тебе удовольствие.

Бог мой. Это буквально лучшее, что я когда-либо слышала. Такие простые слова могут звучать так… интимно. Уму непостижимо.

– Звучит здорово. Значит… сделаем это.

Он кивает с улыбкой на губах:

– Сделаем. Не уверен, что ты в курсе, но я и правда знаю, как ухаживать за девушками. Так что готовься.

Хихикнув, я закатываю глаза. Конечно, я это знаю – именно поэтому каждая одинокая девушка, с которой он сталкивается, чуть ли не швыряет в него нижнее белье. Он до смешного обаятельный, совершенно располагает к себе и такой красивый, что с ним сложно сравниться.

– Дождаться не могу, когда за мной начнет ухаживать Лейн Коллинз.

– Отлично. А теперь, хотя мне сейчас этого ужасно не хочется, мне нужно немного поспать. Завтра с утра пораньше тренировка, и я ужасно устал. Увидимся завтра?

Я сползаю с его колен, он убирает руки от моих волос, я встаю на дрожащие ноги как новорожденный жеребенок, который учится ходить. Мозг в полной отключке.

– Ладно. Здорово. Да. Ну, увидимся!

По пути к двери я чувствую, как он берет меня за руку. Я поворачиваюсь к нему лицом, он пристально смотрит на меня сверху вниз.

– Спасибо, что доверила мне нечто столь особенное, Халли. Я обещаю о тебе заботиться.

У меня нет слов. От его мягкого голоса, от того, что он благодарит меня и насколько это все трогательно.

Я неторопливо возвращаюсь к себе в комнату по коридору, все еще ощущая прикосновения его рук к своему телу и осознаю, что больше не считаю ошибкой то, что контракт попал именно к этому брату.

Я думаю, что с самого начала это было правильно.

Глава 8
Лейн

Я сжимаю пальцами рукоять деревянной биты, кручу ее в руках, не отрывая взгляда от подающей машины в ожидании следующей подачи. Я выдыхаю, готовлюсь к замаху, потверже встаю, расставив ноги в стойке для сильного замаха.

Все дело в четком расчете.

Мяч летит с питчерской горки, расположенной на возвышении, но не каждая подача идеальна, так что важно все рассчитать. Не каждый мяч летит прямо в центр домашней базы, но даже по такому можно попасть.

Отступив назад, я рассекаю битой воздух, и попадаю четко по мячу. Оглушительный стук, звук дерева, ударяющего мяч, вибрацией отдающий в биту. Только после этого я выдыхаю и позволяю своему телу немного расслабиться.

Верный расчет. Это все, что тебе нужно.

Замешкаешься на секунду – упустишь победу. Это может быть конец девятого иннинга^[14], когда шансы равны и от твоего расчета зависит результат игры.

На табло два страйка и победа зависит от тебя.

Вот этим я и занимаюсь.

Обеспечиваю победу.

Я абстрагируюсь от криков, шума толпы на трибунах, болтовни соперников и фокусируюсь только на расчете. На бите в моей руках. На ее тяжести.

– Хороший удар, Коллинз, – объявляет тренер из-за ограждения, одобрительно кивая. – Продолжай в том же духе. Нам нужно, чтобы ты был готов к открытию сезона. За тобой будут внимательно наблюдать. Да и за всей командой. Надеюсь, смогу гордиться тобой, сынок.

В этом сезоне я скорее всего окажусь в стартовом составе, так что у меня будет игрок на замену и в случае чего я не стану рисковать рукой

– Да, сэр.

Тренер снова кивает, отталкивается от ограждения и уходит, а я выдыхаю. Я живу бейсболом и дышу им с самого детства. С ним всегда были связаны мои жизненные цели: играть в университетской команде, попасть в низшую лигу, или даже в высшую, если стараться достаточно усердно. Это одна из причин, по которой я выбрал университет Орлеана. Их бейсбольная команда – одна из самых выдающихся во всей стране, и каждый год они стабильно входят в пятерку лучших. У них восемь чемпионских перстней^[15], что говорит о том, спортсменов какого уровня они готовят.

А это значит, что наш универ у людей на слуху. А теперь на слуху еще и мое имя. Меня опережает моя репутация, которую я нарабатывал предыдущие четыре года. Скауты^[16] со всей страны приезжают посмотреть на мою игру.

Именно такое внимание мне нужно.

Немного потренировавшись, я отправляюсь в спортзал поработать над мышцами кора, стою в планке и делаю скручивания, пока не взмокаю от пота и не теряю последние силы. Я собираю сумку, и у меня звонит телефон.

На экране высвечивается «ПАПА».

Я сбрасываю звонок уже второй раз за неделю. Я понимаю, что не всегда смогу увиливать от разговора и мне придется с ним объясниться. Это вопрос времени.

* * *

– Может, сходим куда-нибудь?

Это первое, что я слышу по возвращении с тренировки. Каждая мышца моего тела буквально горит после того, как я выложился сегодня после похвалы тренера. Наверное, не стоило идти еще и в зал.

Халли сидит на диване, скрестив ноги. По телевизору, похоже. идет очередной повтор The Conspiracy Files^[17]. На полу лежит Вив, закинув ноги на подлокотник дивана. Они обе едят свои любимые кислые мармеладки.

– На очередную вечеринку братства, например.

Я ставлю сумку на пол и поджимаю губы. Затем слышу протест Халли.

Чертовски нравится наблюдать за их болтовней. В особенности из-за выражения лица Халли.

– Да конечно, Вив! Боже, я больше никогда не смогу там показаться. Я почти уверена, что они сделали табличку с моей фоткой и надписью «Халли Эдвардс. Обвиняется в покушении на убийство. Вход воспрещен».

Вивьен фыркает, приподнявшись на локтях и бросив косой взгляд на Халли:

– Ты будешь теперь это до смерти вспоминать. А ведь я почти уверена, что кроме тебя об этом уже никто не помнит.