Но упасть я не успеваю – чьи-то сильные руки хватают меня за плечи и удерживают в вертикальном положении.

– Вот дерьмо, ты как? – раздается глубокий голос. Я поднимаю взгляд и вижу своего спасителя от падения лицом вниз на глазах у толпы. Возмутительно красивый парень до сих пор держит меня в своих сильных, больших, теплых руках.

– Отлично. Хорошо. Да, – я тушуюсь, но пытаюсь взять в себя в руки. – Я в порядке. Спасибо, ты просто герой.

Покрепче встав на ноги, я наконец могу его рассмотреть. Светло-русые волосы, ярко-голубые глаза, идеально ровные зубы. Он очень привлекательный, из-за чего мой мозг отказывается работать. Уверена, что как только я открою рот, начну нести какую-то чушь. Я сама не своя, и не только из-за того, что чуть не упала.

– О, отлично. А тут тесновато. Хорошо, что я тут оказался и спас тебя, да? – мой спаситель улыбается, и на его щеках показываются ямочки. – Такая красивая девушка не должна оставаться в одиночестве.

Подождите, это он… он что, флиртует со мной?

Одна мысль об этом приводит меня в такое волнение, что дальше некуда, и я ощущаю приливший к щекам жар. Держи себя в руках, Халли. Я нервно тереблю пальцами браслеты на запястьях, и я произнесла, очевидно нервничая:

– Ага. Как там говорят? Не все герои носят плащи?

Белокурый брат-близнец Генри Кавилла смеется и протягивает мне руку:

– Я Флетчер. Рад быть к вашим услугам.

Он замолкает в ожидании, что я представлюсь в ответ. Мои губы растягиваются в застенчивой улыбке:

– Халли. Халли Джо Эдвардс. Для спасателей от падения в грязь лицом можно Хал.

Я прокашливаюсь, отрываю от него взгляд и быстро отдергиваю руку, вспомнив, что Вив все еще здесь. И… теперь здесь еще и Илай.

– Да-да, я все еще здесь. Хотя ты знаешь, мне же нужно есть каждые два часа, иначе у меня упадет сахар, так что я пойду поищу, что можно перекусить. Пиши, если понадоблюсь, ладно? – произносит подруга, подняв брови и странно на меня посмотрев. Наверное, она пытается до меня этим взглядом что-то донести, но больше похоже на нервный тик.

– М-мм… ладно, увидимся позже?

– Что? Да я же только подошел, – возражает Илай. Вив протягивает руку и щипает его за бок. Он вскрикивает:

– Боже мой, Вив, это что сейчас было?

Если бы можно было убить взглядом, то взгляд Вив на Илая вбил бы последний гвоздь в крышку его гроба. Схватив Илая за руку, она оттащила его, оборачиваясь и посылая мне через плечо те же нервные тики, которые, по задумке, были подмигиваниями. Они теряются в толпе, оставив меня наедине с новым знакомым.

– Ну что ж… – начинает он с легкой улыбкой на губах и засовывает руки в карманы брюк цвета хаки. – Тут людно. Может, выйдем на улицу, подышим воздухом?

Мои глаза широко раскрываются от удивления. Боже правый, это сейчас на самом деле происходит? Он что… флиртует со мной? Или это какое-то другое социальное взаимодействие, мне пока незнакомое?

– Д-давай. Было… было бы здорово.

Теперь мы наедине, мне некому помочь с разговором, и я точно все испорчу.

Хе-хей, это и есть причина, по которой я так ни разу ни с кем не целовалась!

Мне нельзя доверять в таких вещах, а уж особенно когда стоит такой важный вопрос, как поиск парня. Черта с два я открою рот, чтобы заговорить.

Пока мы с Вив пили, а потом Флетчер меня спасал, я пропустила, как разогналась вечеринка. Теперь тут кошмарная толкучка – Флетчер берет меня за руку, и пока мы продвигаемся к двери на задний двор, мы и нескольких шагов не можем сделать, ни на кого не натолкнувшись.

Кто-то случайно пихает меня локтем в ребра так, что я морщусь от боли. Он останавливается и с беспокойством на лице интересуется, все ли хорошо. Я киваю:

– Дааа! Все отли-и-и-ично!

Я практически кричу, чтобы он услышал хоть что-то сквозь музыку и орущую толпу. Я благодарна ему, что он вывел меня в бодрящую ночную прохладу. Впервые за вечер я вдыхаю полной грудью.

– Вау. Не ожидал сегодня такого ажиотажа, – сетует он, рассмеявшись и покачав головой.

– Ты из братства?

– Ага. И учусь на третьем курсе. А ты?

– На первом.

– А, свежачок. Значит, нужно показать тебе кампус, – его губы растягиваются в лукавой усмешке. Он приглаживает и без того идеальные светлые волосы. Если честно, он полная противоположность типажа парней, которые мне нравятся.

Хотя… кто мне на самом деле нравится? Что у меня за типаж? Ну, кроме Лейна Коллинза. Качка, любимца женщин. У него до смешного привлекательное лицо, а уж ум какой! Тот самый, что он от всех так тщательно скрывает.

В общем, идеал.

– Ага.

Я сажусь на асфальт, прислонившись спиной к высокой белой колонне, благодарная нескольким минутам тишины, которые мне подарил наш побег.

Через пару секунд он садится рядом, я чувствую касание его плеча.

– Ну, расскажи о себе. Вижу, ты любишь черный цвет, – он кивает на мое платье, затем медленно скользит глазами и изучает мое тело, после чего мы снова встречаемся взглядами.

Да, в этом вся я.

Почти всегда в черном. Ну ладно, не почти, а всегда. Он же со всем сочетается: мои волосы, платья, ногти – все черное. А потертые кеды Vans в красно-розовую клетку, как всегда, дополняют образ. Черное даже это атласное платье, обтягивающее изгибы, о которых я до сих пор и не подозревала.

– Да, точно. Честно говоря, и рассказывать-то нечего. Я довольно скучная. Учусь на специальности «кинопроизводство», живу недалеко от кампуса со своим лучшим другом и его старшим братом. И веду подкаст.

Услышав последнее, он заинтересованно вскидывает бровь:

– О, подкаст? У меня сестра слушает что-то про папочку^[4], кажется. Ну а я про финансы и фондовые рынки. Обычно слушаю пока бегаю – очень бодрит.

Я тут же задумываюсь, стоит ли с ним откровенничать. Он не похож на человека, которого бы хоть немного заинтересовали мои чудаковатые увлечения.

– Хм, ну, мой подкаст «Вне реальности» о заговорах, инопланетянах и всяком таком. Питаю слабость к йети, – я рассмеялась, пожалуй, слишком громко и неловко. Теперь я еще больше нервничаю из-за того, как он его воспримет.

– М-мм, мило. Очень классно.

Я с облегчением выдыхаю.

– Да, это прикольно. Мы его ведем вместе с моей подругой Вив. Начали еще в старших классах. Сейчас у нас несколько сотен преданных слушателей, но мы надеемся, что это не предел.

Спустя час тусовка в доме разогналась еще сильнее, но я потеряла счет времени в разговоре в Флетчером. Я узнала, что он не только третьекурсник и член братства, но еще и подрабатывает ассистентом преподавателя, любит читать и учится на бухгалтера, что меня, конечно, не удивило. В свободное время он играет в гольф и не реже трех раз в год волонтерит в благотворительной столовой. Его родители – политики в Джорджии.

Похоже, он отличный парень. И хотя я не чувствую сиюминутной искры, никакого разряда по моему телу не пробегает, мне это не мешает. Его взгляд опускается к моим губам, я наклоняюсь к нему.

Сердце ускоряется при мысли о том, что мои губы вот-вот коснутся губ другого человека, и что в этот самый момент происходит мой первый поцелуй.

Время не останавливается, жизнь не перевернулась, душа не уходит в пятки, но вот он – момент я буду вспоминать всю жизнь.

Он зарывается пальцами в мои волосы на затылке, наши взгляды встречаются, я протягиваю дрожащую руку и провожу большим пальцем по уголку его губ, по его острому подбородку, подстраиваюсь под его движения.

И вот сейчас…

Я это чувствую. Я знаю, что это сейчас случится. Он наклоняется еще ниже, наши губы вот-вот встретятся… Я закрываю глаза и выдыхаю. Хоть бы от меня не пахло текилой.

– Эм… Халли? – спрашивает он низким и хриплым голосом, прервавшись. Я резко распахиваю глаза. Он отстраняется и убирает руку от моего лица.

– Что?

Я наблюдаю, как у него двигается кадык и в глазах появляется странное выражение. Я сбита с толку. Мне казалось, что все отлично, но теперь я уже не так уверена…

– А ты в последнее время случайно не ела ничего с арахисом?

Я в замешательстве поднимаю брови:

– Подожди, что? Нет, ничего такого не… – о, черт. – Хм, совсем недавно я съела конфеты с арахисовым маслом, чтобы перебить вкус этих отвратительных шотов, а в чем дело?

В его глазах появляется паника, он вскакивает резко и неуклюже и проводит рукой по своим идеально уложенным волосам, растрепав их:

– У меня аллергия на арахис и очень сильная. Черт, где мой эпипен^[5]? – он лихорадочно шарит по карманам, но ничего не находит. – Вот дерьмо. Кажется, я оставил его в общаге, – от страха он едва не переходит на писк. – Плохо дело.

Нет, нет, нет, это все не по-настоящему.

Я поспешно поднимаюсь на ноги:

– Все хорошо? Давай осмотрю твое горло. Не задыхаешься?

Он поднимает руки, делает огромный шаг назад, издает невнятный звук и прижимает ладонь к горлу:

– Н-нет, отойди. Наверное, арахис остался у тебя на пальцах. Твою мать, я не могу дышать.

– Может, вызвать скорую? Боже, что мне делать? Я плохо справляюсь со стрессовыми ситуациями.

Я расхаживаю взад-вперед, лихорадочно оглядываясь на прохожих, ставших невольными свидетелями.

– Да, – хрипит он.

Я тут же бросаюсь к двери в дом – и вспоминаю, что оставила телефон на барной стойке, когда фотографировалась с Вивьен. Это просто худшее, что могло сейчас произойти, но знаете, что? Это так похоже на меня. На сто процентов.

Этого следует ожидать, когда имеешь дело с Халли Джо Эдвардс.

Я переступаю порог дома, и тут же слышу за спиной:

– Чувак, да ты весь красный, тебе помочь? Твою мать, он теряет сознание!

Отлично. Я чуть не убила первого парня, с которым почти поцеловалась.

* * *

– Ребята, я практически настоящая убийца. Я едва не прикончила этого парня, а ведь мы всего лишь чуть не поцеловались! Да это весь универ видел! Я этого не переживу.

Илай, притащивший меня на спине, опускает меня на пол рядом с кроватью, и я падаю лицом на матрас, со стоном утыкаясь лицом в пуховое одеяло. У меня все еще кружится голова от текилы и от пережитого сегодня. Мне хочется забраться в норку и не вылезать оттуда.

Я обречена. Я умру девственницей, которая ни разу не целовалась, и чуть не убила того единственного парня, который подобрался достаточно близко, чтобы попытаться.

Наверное, уже весь кампус знает о том, что произошло. Я видела, как двадцать человек или больше записывали на камеру самый неловкий момент в моей жизни, чтобы выложить все в соцсети.

Оно наверняка уже распространилось как лесной пожар, чтобы окончательно меня добить.

– Ты слишком драматизируешь. Серьезно, почему этот чувак не взял с собой эпипен? Он знает, что у него такая убийственная аллергия и выходит из дома без необходимых лекарств. Он что, идиот? – язвит Вив. Подруга облокотилась о дверной косяк наблюдает за моими страданиями. Всю дорогу домой она меня подбадривала, пока Илай меня нес, потому что я не верила собственным ногам.

– Да, Хал, врач сказал, что с ним все будет в порядке. Все хорошо. Ты же не могла знать, что у него аллергия, – добавляет Илай и целомудренно чмокает меня в лоб. – Отоспись, и завтра все уже будет в прошлом, ладно?

Слава богу сейчас за полночь, и Лейн ничего не видел. Его наверняка нет дома, и он проводит ночь уж точно лучше, чем я.

Я была в двух секундах от прикосновения губ другого человека, а потом я не успеваю опомниться – и его уносят на носилках, мигалки, сирены… Да уж, травма на всю жизнь.

– Отличная идея. Я-то отосплюсь, вот только потом мне нужно переводиться в другой универ. Но это ничего. На самом деле все просто потрясно.

Хриплый смех Вив эхом разносится по комнате, и она подходит ко мне.