Последняя ведьма из рода Мелтон отчетливо осознала, что это не ее мысли, не ее тело, лишь одно из до ужаса реальных сновидений, преследовавших девушку, сколько та себя помнила. Мгновенная боль пронзила левое запястье, зубы сжали ткань, а из гортани рвалось истеричное мычание, будто девушка, в чьем теле сейчас находилась Элайн, знала, что последует дальше. Взгляд опустился туда, где боль уже отступила, к накрепко привязанным ремнями рукам, на которых не осталось чистой кожи без синяков и струпьев. Кто-то вливал в тонкие прячущиеся вены кобальтовую жидкость, пока тело незнакомки продолжало оказывать сопротивление, несмотря на агонию самоистязания.

Элайн взывала к девушке, предпринимая бесполезные попытки ее успокоить, когда голова дернулась вперед и вывернула руки настолько, что стало видно, как ноги с обломанными отросшими ногтями погружают в емкость с водой, а некогда светлая туника до пят стала изношенным пепельно-серым рваньем.

Со всех сторон полился шепот, ангелоподобные фигуры образовали круг, возведя руки к потолку, покачиваясь и подпрыгивая в только им известном танце. На голову девушке некто опустил тяжелую шляпу, накрепко привязывая к голове тонким ремешком, больно впивавшимся в нежную кожу под подбородком. Смесь животного страха, боли, отчаяния и мольбы бурей клокотала в груди, терпеть это было невыносимо.

Элайн взмолилась, чтобы все оказалось сном, как никогда, хотелось проснуться окруженной привычными, такими любимыми вещами и больше никогда не засыпать. Шепот неизвестных отскакивал от стен, становясь громче, наращивая темп, и в одно мгновение затих, когда по телу словно прошел ток, заставляя его дергаться в конвульсиях, извиваться под натиском электрических импульсов, а терзаемый разум в муках медленно умирал.

Элайн вздрогнула, осознавая, что кричит и никак не может остановиться, когда сознание вернулось в родную плоть, сидящую там, где была оставлена. По щекам лились обжигающие слезы, скатываясь в уголки губ, пощипывая их. Ведьма схватилась за горло, судорожно перебегая дрожащими пальцами вверх, по лицу и длинным темным волосам, проверяя, нет ли злосчастной шляпы.

Реальность постепенно приобрела знакомые краски и звуки, успокаивая девушку, та вздрогнула всем телом снова, когда вдруг раздался громоподобный стук в дверь, сопровождаемый звучным, как иерихонская труба, криком:

– Элайн!!!! Э-ла-айн, ты там???!!

Молодая хозяйка соскочила со стула, чуть его не опрокинув, ринулась к красной деревянной двери, рывком отворяя ее. Встревоженные лица Джиневры и Мишель говорили о том, что женщины пытаются попасть в кафе уже какое-то время, и, вероятно, они слышали ее крик, усиливший их беспокойство.

Рыжеволосая младшая сестра пронеслась мимо, качнув пышным бюстом, поддерживаемым жестким корсетом откровенного рубиново-красного платья с открытыми плечами, гневно озираясь. При каждом движении головы черная шляпка покачивалась, норовя скатиться с идеально закрученных локонов.

– Мы слышали крик, ты в порядке?

Ярко накрашенные алые губы Джи сжались в тонкую ниточку. Мишель, не сводя холодного изучающего взгляда с племянницы, проследовала за сестрой, подождав, когда Элайн закроет дверь, и встала подле Джиневры, складывая руки у живота.

Одежда тетушек, как всегда, была подобрана как нельзя подходяще их характеру. Смелая и ослепительная Джи с дерзким вырезом, прикрытым ажурными вставками, а также шелковым чокером, обнимающим нежную шею, резко контрастировала со спокойной, умиротворяющей Мишель, которая сейчас была облачена в темно-синее платье со светлыми рюшами по краю лифа и корсета, плавно стекающими кисейными рукавами. Завершали образ тети шляпа, брошь, серьги и ожерелье с лазуритом, подобранные в тон.

– Да, простите, что так долго не открывала. Разморило на солнце, а в прохладе кафе задремала и чуть не упала со стула, – беспечно отмахнулась Элайн, заставив себя выдавить улыбку, старательно не замечая недоверчивых взглядов, заинтригованная внезапным появлением женщин.

– Ты уверена, что все хорошо, дорогая? Выглядишь уставшей.

Мишель сощурилась, взяв девушку за руку и нежно сжав в знак поддержки. Ее взгляд говорил: «Ты можешь поведать нам все». Так и было, молодая ведьма не сомневалась в этом, но не хотела становиться объектом для изучения и ясновидения своих одаренных родственников. Подкорки мозга коснулась незримая рука, вызывая зуд, посылаемый инкунабулой, словно кричащей, чтобы о ней не забыли, отчего Элайн вскинула брови, тут же направившись в угол комнаты.

– О, все забываю вам сказать, это прислали по ошибке. Не знаю, что за книга, но на ней явные магические чары.

Не желая больше касаться «говорящего» фолианта, ведьма лишь указала рукой на раскрытую коробку. С плохо скрываемым сомнением Мишель взглянула на дно, но не решилась коснуться книги, вероятно, сразу почувствовав силу наложенных чар.

– Как ты поняла, что в ней есть магия, дитя? – исследовав взглядом реакцию старшей сестры, а после и лицо Элайн, спросила Джиневра.

– Воздух становится будто заряженным. Когда я взяла фолиант в руки, почувствовала, как все вокруг начало медленно двигаться, поглощая мое естество.

Ни мускулом не выдав, что слова племянницы хоть как-то задели, Мишель закрыла пыльную коробку, собираясь забрать ее с собой.

– Может, вам удастся найти хозяина, если сможете перевести ее. На книге странные символы, и это дерево…

– Дерево? – оживилась Джиневра, наблюдая как Мишель аккуратно несет коробку к выходу, ставит ее на рабочий стол и оборачивается. Элайн кивнула в подтверждение собственных слов, смотря по очереди на переглядывающихся тетушек.

– Язык не был тебе знаком?

– Да. Это не французский, не венгерский и даже не латынь. Никогда не видела ничего подобного. Надеюсь, вы сможете разобраться и рассказать мне, о чем идет речь.

– Конечно, милая. – С ласковой улыбкой Джи погладила племянницу по плечу, легонько подталкивая ее вперед.

– Что-то случилось? Почему вы вдруг приехали? Я не ждала вас сегодня.

Элайн стряхнула пыль с юбки, предлагая теткам присесть в удобные кресла, от чего те вежливо отказались, оставшись на ногах.

– Мы пришли сообщить, что полиция забрала тело, вернее, то, что от него осталось. Бедняжка! Что за мерзавец позволил взвалить на себя роль вершителя судеб!

Кулаки рыжеволосой ведьмы сжались, а завитые локоны подпрыгнули в такт взвинченному настроению хозяйки.

– Они хотят поговорить и с тобой, ведь ты последняя, кто видел ее живой, – дополнила Мишель, мягко улыбнувшись одними уголками губ, вновь взяв в руки картонную тару с сокровенным таинством.

– Ах да, и еще. Приходил мужчина, он как-то связан с Орденом католической церкви, видимо, посыльный. По понятным причинам он тоже желал обсудить смерть несчастной женщины. Мы просили его зайти завтра, чтобы тебе не пришлось рассказывать дважды одно и то же, но он настаивал. Видимо, дело действительно серьезное, иначе не стал бы джентльмен напрашиваться на встречу с тобой после рабочего дня.

Элайн с минуту обдумывала сказанное, естественно, взволновавшее ее достаточно сильно, особенно после пугающего и столь реального сна, явно не сулящего ничего хорошего. Страх еще не потерял свою силу, будучи свежим, будто порез от ножа для писем, который вскрывали вновь и вновь то ли по глупости, то ли по неосторожности.

– Я буду готова к его приезду. Спасибо, что дали знать.

Женщины расцеловали племянницу в обе щеки, пообещав к ее приходу заварить наивкуснейший чай с лепестками роз и календулы, а Элайн погрузилась в объятия теплой обивки кресла, сильно сжимая зубы и подол верхней юбки, стараясь покорить все негативные эмоции, взбунтовавшиеся внутри нее. Осталось лишь дождаться вечера, скоро все закончится.

Глава 5

Элайн одновременно желала и страшилась наступления вечера, не зная, чего именно ожидать, а потому, сгорая от нетерпения, закрыла кафе пораньше. «Скорее бы все это закончилось», – думала она, шагая по дороге, знакомой с детства, так быстро, как только могла.

Путь в вагонетке до дома, вероятно, занял бы меньше времени, однако девушка попросту не выдержала бы томительного ожидания, топая ногами, мысленно подгоняя транспорт ехать быстрее его возможностей. Отвлекаясь на физические нагрузки в виде скорой ходьбы, при которой подол простенького прямого платья поднимался в такт движениям, она создавала видимость занятости, позволяя себе отложить все переживания и скверные мысли на потом.

Элайн Мелтон вошла в дом с раскрасневшимся лицом, выступившей под волосами влагой, которую постаралась стереть тыльной стороной ладони, снимая обувь с натертых ног. Внешний вид сейчас заботил еще меньше обычного, и она сразу проскользнула в свою комнату проверить, на месте ли спрятанное сокровище. Заслышав шаги, направляющиеся в сторону ее спальни, молодая ведьма поправила уголок покрывала и встала, будто уже собиралась переодеться, приводя себя в надлежащий даме вид.

В дверь тихонько постучали, отворив ее раньше, нежели хозяйка комнаты успела ответить, на пороге стояла Мишель, как всегда собранная, с заколотыми на макушке волосами, при виде племянницы губы ее растянулись в улыбке.

– О, ты уже дома, чудесно! До прихода мистера Ороша успеешь умыться, переодеться и выпить чаю перед долгой беседой. Час назад от него пришло письмо, сообщающее о его решимости посетить нас как можно раньше.

– К чему такая спешка? Неужели он думает, что убийца теперь и за мной явится?

Элайн заметила, что крепко стискивает пальцы, только когда тетушка взяла ее за руки, нежно поглаживая большими пальцами тыльные стороны ладоней.

– Уверена, все будет хорошо, не переживай. Любое преступление всегда несет с собой массу проблем для всех его участников, даже случайных. Думаю, это стандартная процедура. Ступай в ванную, дитя, мы будем ждать внизу.

Погладив девушку по румяной щеке, Мишель Гатинэ перед выходом еще раз улыбнулась Элайн, желая убедить ее в том, во что самой отчаянно хотелось верить. И все же интуиция подсказала: просто не будет.

Освежившись, облачив чистую плоть в плиссированную кремовую юбку с черным поясом, выгодно подчеркивающим талию, при этом отвлекающим от довольно широких бедер девушки, в светлую рубашку, уже накидывая поверх приталенный пруслик^[6], услышала, как внизу раздался звон колокольчика.

Босые ноги коснулись теплых ступеней и так и замерли на мгновение в середине пути, пока гость проходил в коридор, снимая шляпу. Элайн поспешила поприветствовать мужчину, который прижимал свой головной убор к груди, сделав книксен, он низко поклонился ей в ответ, добродушно улыбаясь под густыми усами.

– Не стоит, мисс Элайн, я лишь простой слуга.

Молодая хозяйка оглядела хорошо сохранившегося для своего возраста мужчину с сединой в волосах, размышляя, человек ли он. Девушка не почувствовала и намека на магию или его принадлежность к иным существам. С другой стороны, своим ощущениям полностью она доверять не могла.

– В моем мире, мистер Орош, даже простой слуга заслуживает уважения.

Не дожидаясь его ответа, она развернулась на носках, проследовала в комнату, захватив с собой обещанный тетушками чай, и, расправив юбку, села на диван, ожидая, что все присутствующие пойдут следом. Мужчина удивленно вскинул кустистые седые брови, не зная, как реагировать на поведение девушки, пока Джиневра жестом не пригласила его присоединиться. Миша принялась заваривать свежий чай, пока Джи ушла за угощениями для гостя, оставив племянницу наедине с посыльным, одновременно жонглируя посудой и подслушивая через арку.

– Мисс Мелтон…

– Прошу, называйте меня Элайн.

Девушка перебила мужчину, поднимая горячую чашку ко рту.

– Тогда и вы зовите меня Марцелем, пожалуйста. Элайн, не буду кривить душой и скажу прямо: я приехал, чтобы забрать вас с собой.

Чаша так и осталась у вытянутых губ, пока девушка не взяла себя в руки, поставив ту на блюдце на низкий столик.

– Я не совсем понимаю…

Ища взглядом поддержки тетушек, ведьма взглянула в проем арки, но никого не заметила, словно даже сам дом перестал дышать в ожидании вердикта.