Зоя вдруг подалась к Паше и поцеловала его в висок. Могла бы в щеку, но для этого ей пришлось бы наклониться. Поцеловала Пашу и тут же забыла о нем. И в палату зашла, чтобы кому-то поставить градусник. Паша снова вздохнул, зря он сегодня выписался, мог бы и до завтра потерпеть. Но, увы, поздно пить «Боржоми»… После того как Зоя отказала. Ну, конечно же, не пойдет она с ним в ресторан. Слишком уж он для нее молод. И что ему делать? Ждать, когда лет добавится? Но это слишком долго. А может, нужно повзрослеть? И забыть о Зое, ведь в Москве полно красоток. Ту же Мальвину можно заказать? А что, давно уже пора.

Но Мальвина вылетела из головы еще до входа в метро. А там на глаза попался мужчина в костюме и при галстуке. Деньги находились у него в боковом кармане брюк, Паша определил это наметанным взглядом. Стопка денег, сложенная вдвое, вытащить ее совсем не просто. Тем более что нет ни лезвия, ни острозаточенной монеты, к тому же мужчина не стоял, а двигался, время шло на секунды. И если его не толкнут… Но толкнули Пашу, какой-то громила пер напролом. Толкнул он, правда, не сильно, пришлось импровизировать, ускорять движение.

Паша налетел на жертву, наудачу сунув пальцы в карман. Слишком высокая скорость для точного попадания, если вдруг промахнется, он просто откажется от скачка. Но пальцы угодили точно в карман, зацепились за купюры, ловко выдернули их.

– Ты, козел! – Паша вызверился на громилу.

Тот резко остановился, развернулся к нему, толкнув плечом толстую тетку. Та даже пикнуть не посмела, слишком уж внушительно выглядел амбал. Одна рожа чего стоила, глянешь днем, ночью кошмары замучают.

– Что ты сказал, сопля?

– Э-эй! Я пошутил!

Паша получил отличный повод выйти из ситуации и удачно им воспользовался. Выбрался из толчеи, так и не попав на станцию метро. Улов оказался жирным, сто шестьдесят восемь рублей. И главное, на свободной охоте, когда никто ничего от него не ждет. Паша вполне мог зажать эти деньги, но делать этого не стал. И отстегнул Саве полтинник. Причем напрямую, минуя Тиху.

Сава сам заметил его, когда он выходил из метро на станции «Комсомольская». Что он там делал у автостоянки, Паша не знал и выяснять не собирался. Подошел, поздоровался, незаметно сунув в руку два четвертных.

– Что это?

– Да из больницы ехал, по пути зацепил.

– Ничего другого из больницы не подцепил? – пошутил Сава.

Паша усмехнулся. Еще два месяца столь благодушный тон в разговоре с вором казался непозволительной роскошью, а сейчас Сава общается с ним почти как с равным. И все потому, что Паша на самом деле фартовый вор. Никому так не везет, как ему, никто не приносил столько бабла, во всяком случае, в бригаде Тихи.

– Да хотелось бы, – улыбнулся Паша.

– Чего бы тебе хотелось, пацан? – повел бровью Сава.

– Ну, французский насморк. От Мальвины.

– В больнице?

– Почему в больнице?

– Потому что… Мальвину хочешь? – Сава окинул Пашу придирчивым взглядом.

На оборванца не похож, ветровка, джинсы, кроссовки, молодой, но вроде не заморыш какой-то.

– Да хотелось бы!

Паша не смотрел вору в глаза, но и взгляд не отводил.

– А лет тебе сколько?

– Пятнадцать будет. Через месяц.

– Пятнадцать… – передразнил его Сава. – Сколько Мальвина скажет, столько и будет. Вдруг скажет, что у тебя рыбка как у сосунка соска, пацаны засмеют. Пойдешь?

– К пацанам?

– К Мальвине!

– А можно?

– Да любой каприз! За твои деньги.

– А сколько?

Сава поморщился, щелкнув пальцами. Он на глупые вопросы не отвечает, для этого есть сутенеры.

Сава ушел, тут же появились Тиха и Рудик. Хлопнули по рукам, приобнялись, кореша как-никак.

– О чем там с Савой тер? – с завистью спросил Рудик.

– Так это, полтинник ему с навара отстегнул… – Паша вынул из кармана деньги. – На остальные гуляем?

– Не хило снял! – кивнул Тиха.

Он, Макар и Рудик работали втроем, водили жертву, отсекали, отвлекали, подрезали, все по науке, но поднимали куда меньше, чем Паша в одиночку. Но не жаловались, потому как жизнь с ним стала легче. Квартиру нормальную в Сокольниках сняли, где их предки жили. Там теперь все обитают, и девочку туда привести можно. Нормальную девочку, не хуже, чем Зоя, такую, чтобы кровь в жилах стыла, а не каких-то вокзальных мозглявок за рубль двадцать.

Гульнули не хило, Тиха привел на хату Туляка со своей бригадой, Паша знал всех, сложностей в общении не возникло. Он немного выпил, большего себе позволить не мог. Завтра на дело, облажаться никак нельзя. Сава уже знает о его чаяниях, вдруг предложит ему Мальвину.

4

Утром сумочка, жаль, пришлось ее порезать, днем бумажник, а вечером кошелек. А на ночь – мохнатая копилка. Паша и не ожидал такого фарта. Двести сорок шесть рублей за день – это, конечно, удача, но реально повезло ему в другом. Сава организовал ему встречу с самой Мальвиной. И тут уж все как положено, сначала кабак, потом номер в гостинице, с этим вопросом также все решено, только плати.

– Да был я с Мальвиной, ничего такого, – кривился Рудик, делая вид, что ничего особенного не произошло.

– Все были, – хмыкнул Паша.

Все знают, кто такая Мальвина, но никто ее в глаза не видел. Рудик имел ее только в своих фантазиях, как и все остальные. Мальвина уже превратилась в миф Казанского вокзала, как призрак монаха, которому когда-то отказали в ночлеге.

– Не, ну нехилая телочка, все при себе… – из последних сил пыжился Рудик, стараясь казаться бывалым ловеласом.

В принципе, Рудик мог бы и сам договориться насчет Мальвины, если бы очень захотел, но его гложет другое. Сам Сава подогнал Паше центровую телку в то время, как с Рудиком вор общался не иначе как через Тиху. А Паша говорил с ним напрямую.

В ресторан Паша шел как к себе домой, вернее, пытался придать себе вид завсегдатая, но швейцар встал на пути. Сдвинуть с места его смогла только заветная фраза: «Я от Владимира Владимировича». В самом ресторане Пашу ждали, метрдотель любезно проводил его к свободному столику, официант подал меню.

Паша не парился, в ожидании дамы заказал осетрину, черную икру, коньяк, шампанское, а чего скупиться? Деньги должны уходить так же легко, как приходят, только в такой формуле жизнь может обрести правильный ритм, а то ведь может затормозиться или даже ускориться. И глазом не успеешь моргнуть, как окажешься за решеткой. Дорофей, кажется, так говорил. Дорофей мог бы рассказать, как правильно вести себя в ресторане, о чем говорить с проституткой, поданной к столу, но нет рядом никого, не к кому обратиться за советом. Придется самому.

Паша расправил плечи, откинул назад голову, ногу отвел в сторону, в общем, принял позу хозяина жизни. Мальвина должна почувствовать в нем господина, иначе встреча пройдет под диктовку хоть и дорогой, но проститутки. А Паша фартовый пацан, Мальвина для него даже не человек, и совсем не обязательно с ней церемониться.

Он ждал размалеванную красотку в кофточке с декольте и короткой юбке, но к нему подошла девушка в шикарном, но довольно длинном сарафане, обнажены только плечи, грудь закрыта. Светлые волосы распущены, глаза, губы накрашены, но это вовсе не проститутка. Перед Пашей стояла Зоя. Он и сам не понял, как поднялся в полный рост.

А Зоя стоит, улыбается, смущения в ней не больше, чем в девушке, которая опоздала на свидание. Как будто именно ее и ждал Паша.

– Это ты у нас молодой фартовый жиган? – спросила она, снимая с плеча сумочку.

– Вы же не Мальвина?

Паша уже знал, каким будет ответ. И не знал, радоваться своему открытию или нет. С одной стороны, это даже хорошо, что Зоя и есть та самая легендарная Мальвина. Если да, проблем с ней не будет, накормил, заплатил и делай с ней, что хошь. Но, с другой стороны, он не хотел, чтобы милая его сердцу медсестричка Зоя оказалась проституткой, с которой может переспать любой.

– Нет, конечно! Я Зоя!..

Она сама отставила стул, села за стол, ногу за ногу забрасывать не стала, но сигареты из сумочки на стол выложила. Моre у нее, а что еще может курить центровая проститутка?

К столику подошел официант, подал шампанское в ведерке, коньяк, поставил вазочку с черной икрой, корзинку с хлебом.

– Ух ты! – заученно выразила восхищение Зоя.

– Ты не поверишь, а я знал, что Мальвина – это вы!

– Кто-то подсказал?

– Да нет, просто, думая о Мальвине, я видел тебя.

Последние иллюзии разрушены, перед ним действительно Мальвина. Смешно обращаться к проститутке на «вы», тем более молодому фартовому вору.

– Я даже знаю почему.

– В ресторан тебя приглашал… Как порядочную.

В Паше говорила обида, и он это понимал, и Зоя. Она покачала головой в надежде остановить его. Да, она проститутка, ее может отыметь любой, можно говорить все что угодно, но эту данность ничем не отменишь. Так что лучше не говорить. Посидеть, выпить, потом в номер, там она сделает все как надо. И ей все равно, кого он будет представлять в своих объятиях, проститутку Мальвину или медсестру Зою…

Паша выбрал последнее. Посидели, выпили, номер заказывать не пришлось, у Зои с этим вопросом все решено, а деньги на оплату целой ночи у него есть. Дорого, но за одну ночь с Зоей Паша готов отдать все, что у него есть. Так он думал, когда переступал порог номера.

– Будем торопиться не спеша, – с улыбкой записной очаровательницы сказала Зоя.

…Они еще немного посидели в номере и выпили шампанского, прихваченного из ресторана. Паша никуда не спешил, впереди целая ночь. Самая волшебная… Единственная волшебная ночь в его никчемной жизни.

– Ты ведь тоже плохо себя ведешь, – будто в оправдание сказала Зоя. – Не только я.

– Плохо, – согласился Паша.

Он действительно занимается нехорошими делами, обворовывает людей. И теперь он точно не хочет останавливаться. Завтра снова пойдет на дело и сделает все, чтобы выловить крупную рыбу. Зоя – дорогое удовольствие, и ему нужны деньги, много денег.

– Такой молодой и так плохо себя ведешь… – игриво улыбнулась она. – Что мама об этом думает?

– Тетка думает. Что так и надо. Чем больше принесу, тем лучше. А мама умерла.

– Мама ангел, а тетка сука.

– Мама ангел, – кивнул Паша.

– Извини, что спросила.

Он благодарно глянул на Зою. За то, что извинилась, хотя он и не обижался. За то, что пожалела, хотя он и не напрашивался. Пожалела, как родная душа, в которой он так отчаянно нуждался. Тетка совсем не то, что ему нужно. Тетка – всего лишь возможность избежать детдома. Да и нет в ней больше нужды. Какой может быть детдом, когда он уже самостоятельный человек? И когда впереди маячит колония для несовершеннолетних? Может, и пронесет нелегкая, но к тюрьме Паша морально готов.

– А ты решил провести со мной всю ночь? – уточнила Зоя.

– Всю ночь.

Паша мог бы провести с ней хоть всю жизнь, но вслух об этом он никогда не скажет. Потому что Зоя проститутка, любовь, душевные терзания из-за нее – западло.

– Крутой малый! – улыбнулась она.

– А потом еще как-нибудь… – соглашаясь с ней, кивнул Паша.

Крутой он или нет, но понятия имеет и жизнь знает. Нельзя разводить с проституткой телячьи нежности, грубо с ней нужно обращаться, дерзко, только тогда она будет уважать. И крепче любить.

– Если заслужишь! – Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Даже так? – Зоя вскинула брови удивленно и даже обиженно.

Она, конечно, готова на все, но зачем же унижать?

– Даже так. – Паша не отвел взгляд.

Зоя проститутка, услаждать клиента – ее работа, вот пусть и крутится. Или она думала, что фартовый вор дифирамбы ей будет петь?

– Ну, хорошо…

Вскоре из кресел, в которых они сидели, Паша и Зоя перекочевали на кровать.

…Утром он проснулся и спросил у Зойки:

– А если меня завтра примут?

– Могут и принять, – кивнула она.

– И как я тогда без тебя?

– Запомни меня такой. – Зойка смотрела ему в глаза, мягко, нежно.

И он смотрел на нее, запоминая красоту ее лица, глаз, губ. Он унесет ее образ с собой в тюрьму и будет вспоминать его до окончания срока.

– Запомнил, – кивнул Паша.

– И зря. Ничего с тобой не случится.