Всё прошло, как и было задумано. Тройка дронов беспрепятственно долетела до нужного коридора и, скрывшись в нём, понеслась к следующей пещере.

Через какое-то время шумный смертник в оставшийся за спиной пещере ожидаемо затих, рассыпавшись на оплавленные куски пластика под градом кислотных нитей сбежавшихся подземных тварей. Риск напороться на встречного слепуна в подземном переходе был невелик, но имелась вероятность угодить в ловушку из кислотных нитей. Поэтому узкий коридор дроны штурмовали на трёхметровой дистанции друг от друга – сперва два покоцанных «охранника», которыми было не жаль пожертвовать, и замыкающим – дрон Блезга.

Им повезло, коридор оказался без сюрпризов. После вылета во вторую пещеру один из «охранников» вышел из строя и, отлетев в сторону, тоже открыл беспорядочную пальбу по стенам и своду пещеры, отвлекая устроенной канонадой внимание тварей от шума винтов рванувших дальше в глубь пещеры летательных аппаратов.

Когда слепуны подавили второй источник оглушительного грохота, два незамеченных дрона уже мчались по очередному длинному переходному коридору.

Увы, здесь им не повезло. Поперёк движения оказалась натянута кислотная сетка, в которой сгинул, рассыпавшись на дымящиеся куски, последний охранник Блезга. Это случилось примерно за полсотни метров до выхода в последнюю третью пещеру. Своей героической гибелью дрон-камикадзе разрядил ловушку, и оставшемуся в гордом одиночестве старлею оставалось лишь рвануть к выходу на максимальных оборотах и молить Стикс успеть сбежать из узкой земляной кишки раньше, чем сюда сбегутся твари, привлечённые грохотом падения первого дрона и сигналом сработавшей ловушки.

Блезг почти успел. Уже в считаных метрах до выхода ему всё же пришлось открыть огонь по преградившей выход массивной туше. Пулемётная очередь стала сюрпризом для твари. Слепун не успел закрыться костяной бронёй, и расстрелянного врага вынесло наружу.

Старлей, хоть и с боем, но всё-таки вырвался на простор третьей пещеры. Цель была уже рядом – вмурованная в стену, она висела на трёхметровой высоте в дальнем её конце.

Огрызаясь короткими очередями по рванувшим наперерез по потолку и полу разноуровневым слепунам, дрон запетлял из стороны в сторону, уходя от изрыгаемых скопившимися над выходом тварями кислотных нитей.

Полностью от частого града подарочков уйти не удалось, в корпусе образовалось несколько дымящихся пробоин. Засбоил задетый кислотой центральный винт.

Но он успел-таки прорваться в глубь пещеры, не развалившись тут же под градом кислотных снарядов. И основной их вал теперь уже остался благополучно позади.

Из-за случившихся серьёзных повреждений летательный аппарат залихорадило. И чтобы удержать в воздухе дрон, давно немеющие от чудовищной усталости пальцы правой руки пришлось напрягать вдвое сильнее. Старлей справился и с этой напастью. Выровняв ход, он понёсся к цели.

Десятки, а то и сотни тварей подземелья рванули за ним в погоню. От урчащей лавины за спиной удалось оторваться всего на десять метров, и как он теперь ни старался, повреждённый винт и дымящиеся, на ходу расползающиеся пробоины в корпусе делали управление дроном с каждой секундой всё труднее и труднее. Отрыв от преследователей не только никак не удавалось увеличить, наоборот, он удручающе быстро сокращался.

Блезгу повезло, что третья пещера оказалась длиной всего в сотню метров. Окажись она такой же, как первая или вторая (соответственно двести и двести пятьдесят метров длиной), и дрон старлея оказался бы настигнут и погребён под лавиной кислотных нитей на полпути к цели.

Относительно короткое расстояние до дальней стены позволило Блезгу вывести дрон на дистанцию прицельной стрельбы. Он навёл ствол пулемёта на замаскированный земляной коркой полуметровый бетонный щит, разглядеть который в абсолютно однородной земляной стене помогла специальная поисковая программа в кристаллах-мониторах линз, и открыл огонь.

Через несколько секунд дрон таки нагнала толпа преследователей. Замерший на месте для прицельной стрельбы летательный аппарат сам превратился в идеальную мишень, и захлестнувшая его лавина кислотных нитей буквально испарила винтокрыл Блезга.

Заглохший пулемёт рухнул с трёхметровой высоты в фейерверке дымящихся пластиковых ошмётков на головы низкоуровневых тварей, которые довершили уничтожение ненавистного летуна, втоптав дымящийся пластик и погнутый оружейный ствол в земляной пол пещеры. Но Блезг этого, разумеется, уже не видел. Капсула с едва живым от перенапряжения и чудовищной усталости оператором внутри плавно распахнулась. Из ослепших глаз старлея тут же градом хлынули слёзы, смывая ненавистные линзы, своевременно подхваченные подскочившим дежурным ботом.

Следом за линзами Блезгу помогли избавиться от силиконовых перчаток виртуального управления. Дальше, действуя по инструкции, дежурный бот перетащил туго соображающего после пережитого шока виртуальной гибели героя-старлея из капсулы в кресло-каталку, вручил бедолаге откупоренную бутылку с минеральной водой и повёз в медчасть, где стандартный набор восстановительных процедур в кратчайшие сроки должен был полностью восстановить здоровье оператора и вернуть ценного бота обратно в строй.

Сразу несколько пуль из выпущенной по цели очереди угодили в забитое землёй углубление в центре бетонной плиты. Сила этих частых ударов вдавила стальной штырь, верхушка которого скрывалась от посторонних глаз в центральном углублении плиты. Движение штыря активировало установленный в древней плите датчик, от которого по подземным кабелям за сотни километров ушла команда в другой скрытый под землёй бункер.

В пустом просторном помещении без окон и дверей под потолком начали неспешно разгораться люминесцентные лампы. В их нервно мигающем поначалу свете вынырнули из тьмы голые бетонные стены просыпающегося бункера, обозначились бетонные же пол и потолок. Ещё там обнаружился старый, растрескавшийся от времени и местами даже протёртый до дыр кожаный диван, молчаливым динозавром раскинувшийся в центре помещения. И всё. Ни мебели, ни вещей. В пустом просторном каменном мешке бункера больше ничего не было.

Когда лампы под потолком разгорелись и свет в давно заброшенном помещении стал ровным и ярким, запылённый воздух каземата на несколько секунд помутнел и от образовавшегося из ниоткуда тумана резко пахнуло кислым зловонием, прекрасно знакомым всем игрокам Континента.

Когда же белёсая дымка чудесным образом развеялась так же стремительно, как и возникла, на старом диване обнаружилась одинокая пленница.

– Хранитель, это чё ещё на хрен за подстава?! – возмущённо закричала угодившая в ловушку пленница.

Но ответом ей было лишь равнодушное молчание бетонных стен.

Глава 7,
в которой кошмары сменяют друг друга

Выскочив из портала, мы оказались на островке чахлой серо-зелёной травы, окружённом каменистой серой землёй с редкими вкраплениями таких же, как наша, травянистых лужаек. Портал за нашими спинами беззвучно схлопнулся, отрезая связь нового места с чернотой, и бьющий набат смертельной опасности в моём подсознании тут же замолчал.

Впервые с момента прочтения кривых строк пророчества Жабы на песке пляжа в оазисе ко мне окончательно вернулось душевное спокойствие. Интуиция безмолвно дала знать, что угроза нападения кошмара миновала и в данную минуту на новом месте нам уже ничего не угрожает.

– Это ещё чё за степь плешивая? Куда мы попали? – выразил общее недоумение Жаба.

– Серые земли это, – просветил я компаньонов. – Почти такая же безлюдная пустыня, как и чернота. Но тут хотя бы на землю садиться можно. – Подавая пример, я первым плюхнулся на жёсткую траву и с удовольствием вытянул изрядно натруженные ноги.

Крестники тут же рухнули в траву следом и уже лёжа стали избавляться от заплечных рюкзаков и оружия.

– А как же серые твари? – проявила эрудицию Белка, усаживаясь рядом со мной, предварительно скинув рюкзак.

– И чё не так с серыми? – хмыкнул я.

– Ну ты ж сам только что сказал, что серые земли необитаемы, как чернота.

– Никогда такого не говорил.

– Да млять! Рихтовщик, какого хрена?! Парни, подтвердите ему, вы ведь тоже слышали…

– Я сказал безлюдные, – поспешил прояснить ситуацию, опередив привставшего уже на локтях откликнувшегося на призыв девушки Жабу. – А местные аборигены стопудово не люди. Это, уж поверьте, я знаю не понаслышке. Имел с ними опыт общения.

– Что?! Ты контактировал с серыми? – оживилась Белка. – Они убили тебя, да? Расскажи.

– Нет.

– Рихтовщик, ну не будь занудой. Интересно же.

– Нет – в смысле не убили. Мы с серыми даже сражались вместе против отряда муров.

– Охренеть! И чё? Как ты с серыми-то сошёлся?

– Там мутная история. Подозреваю, Хранитель устроил тогда нашу встречу.

– Чего?!

– Говорю же, история мутная…

– Твою мать, Рихтовщик! Вот только не надо сейчас с темы соскакивать и заднюю врубать. Сказал «а», говори и «б». А то я на хрен от любопытства сдохну!

– Слушай, давай потом, а? Я устал как собака. Да и все мы за ночь вымотались до чёртиков. Сейчас нужно пожрать да соснуть хотя бы несколько часиков. А потом, когда продолжим путь, обязательно всё расскажу. Обещаю.

– Ты, что ли, прямо тут спать собрался? – округлила глаза девушка. – На открытом месте?!

– Согласен, на солнце спать жарковато будет. Но можно тряпья из рюкзаков на эту корягу навязать, – я кивнул в сторону лишённого растительности облезлого то ли дерева, то ли куста, сиротливо торчащего по центру нашей лужайки. – Тогда получится подобие навеса, в тени которого…

– Млять! Ты издеваешься надо мной, что ли?! – перебила Белка. – При чём тут на хрен солнце?! А если серые нас спящих повяжут? Или того хлеще, глотки во сне перережут?

– Вообще-то они не такие уж кровожадные дикари. И большинство баек, гуляющих о них по Континенту, – это бред чистой воды.

– И много ты серых видел, Рихтовщик?

– Троих.

– Всего троих? – хмыкнула Белка. – И уже за всё их поганое племя впрягаться готов. А я вот считаю, что неспроста на Континенте игроки этих ублюдков серыми тварями прозвали. И ежели они доберутся до нас спящих, уверена, нам всем очень не поздоровится.

– И чтобы такой неприятности не случилось, мы все будем по очереди дежурить и оберегать сон друг друга, – подвёл я черту под затянувшимся спором. Вытащил из рюкзака банку тушёнки, вскрыл её и начал есть.

Друзья последовали моему примеру.

– Первый час отдежурю сам, – продолжил я, утолив первый голод. – Потом меня сменишь ты, Белка. Ну и последний час будут высматривать потенциальную угрозу выспавшиеся Жаба со Скунсом.

– Я бы всё-таки предпочла ещё пройтись и подыскать нам более укромное местечко, – проворчала Белка, потроша ножом свою банку.

– Без проблем, – кивнул я. – Только, чур, охламонов этих на своём горбу дальше попрёшь уже ты.

– Да мы так-то и сами сможем, – возмутился ковыряющий банку Жаба.

– Угу, – поддержал товарища привставший на локтях Скунс. Но продержаться так вымотанный до предела крестник смог недолго и, через несколько секунд обессилев, откинулся обратно в траву.

– Согласна? – игноря крестников, спросил я Белку.

– Млять! – зло бросила поморщившаяся в ответ девушка.

– Вот и я о том же… Короче, сейчас хаваем, мастерим навес и по очереди на караул…

…Снова глаза застилал белый вонючий кисляк.

– Нужно решать, Рихтовщик. Прямо сейчас! – В раздавшемся за спиной яростном шёпоте Хранителя на этот раз не было и намёка на насмешку. – Пока ещё выбор за тобой! Но эта привилегия продлится недолго! Решайся! Немедленно! Или вместе с ними потеряешь всё!

Из липкой паутины приснившегося кошмара меня выдернул загремевший в подсознании набат смертельной опасности.