– Приведи его сюда! – резко приказала Генриетта.

Палач сорвался с места и вскоре привел плачущего молодого горбуна.

– Где пленники? – взяв себя в руки, спросила Генриетта. Карлик отошел от нее и тут же вернулся.

– Их нет, Генриетта, их вещей тоже нет, – сообщил он.

– Куда же они делись? – удивилась Генриетта. – Их выпустили? Из замка?

– Нет, моя госпожа, – скривился карлик, – стража никого не выпускала. Этот урод их отпустил, – он пнул ногой горбуна, который, стоя на коленях, скулил и молил о пощаде. – Где пленники? Говори! – приказал карлик.

– Не знаю, они были здесь, я сюда не заходил.

– А кто их вещи принес? – не поверил горбуну карлик и снова ударил его ногой, целясь в лицо.

– Я не знаю…

Генриетта оглядела пустую камеру, и ее охватил гнев. Она понимала, что пленники не могли убежать самостоятельно, и теперь перед ней стояла непростая задача – понять, как это произошло. Из ее тюрьмы еще никому не удавалось скрыться. Как же сумели сбежать эти двое?

– Если они не убежали сами и не вышли через стражников, то где они? – стараясь справиться с гневом, спросила Генриетта.

– Ясно где, – усмехнулся карлик. – Они удрали с помощью свитка заключения.

– Ты считаешь, что они выбрали темницу, а не мой гнев? – уточнила Генриетта.

– Да, моя госпожа, это для них было лучшим вариантом их участи, чем испытать муки ваших изощренных пыток.

– Так я не хотела их мучить, я хотела их только совратить. Это было бы так сладостно! – воскликнула хозяйка замка.

– Они про это не знали, – ответил карлик.

– Вот, значит, как! – разочарованно произнесла Генриетта. – Жаль. Ну, ничего не поделаешь. В подземелья замка путь нам заказан, это место отдано Неназываемому. Этого казнить, – она пнула ногой горбуна. – Но так, чтобы он умирал долго. А ты, – она прищурилась, посмотрев на карлика, – лезь мне под юбку.

Карлика долго уговаривать не надо было, он пискнул и быстро забрался под пышную юбку Генриетты. Та взвизгнула, рассмеялась, стала бегать по камере. Она хохотала и старалась отбиться от карлика. Палач облегченно выдохнул, схватил горбуна и вытащил из камеры пыток. Тот обмочился и со страхом смотрел на крупного злого палача.

– Прости, отец, – прошептал он. – Я не виноват. – Тот кивнул:

– Я дам тебе, дурачок, обезболивающее, но ты должен будешь кричать. Больше ничем, сынок, помочь не смогу.

– Спасибо, тятя, – всхлипнул горбун. – Я их не выпускал.

– Я знаю, – с сожалением ответил палач. – Тут была демоница, но разве этим, – он кивнул в сторону пыточной, – расскажешь об этом.

Он вздохнул и обнял горбуна.

– Прощай, сын, – прошептал он.

– Прощай, тятя.

* * *

Великий маг и волшебник Манувар, повелитель Сардора, поздно понял, что стал жертвой собственной беспечности и доверчивости. Тысяча лет, которые он провел, управляя этим миром, сделали его уверенным в собственной непогрешимости. Он стал расслабляться и все больше времени проводить в других вселенных, передав управление Сардором своему лучшему ученику Радзивиллу. Возможно, через несколько тысяч лет Манувар полностью передал бы власть своему ученику, но тот не захотел ждать так долго.

Радзивилл изучил древние свитки и открыл портал в другой мир, надеясь получить помощь в стремлении стать полновластным правителем Сардора. Навстречу ему вышел благообразный старичок Ридас, который предложил план захвата власти. Он дал Радзивиллу в помощники нескольких своих приближенных, и они начали плести интриги против Манувара.

Силой захватить власть Радзивилл не мог. Манувар раздавил бы его как червяка. Тогда ученик пошел на хитрость. Он вызвал из другой вселенной камни-негаторы – артефакты, которые блокировали магию. Но вместе с артефактами прибыли и их сторожа – злые псы церберы, которые никого к себе не подпускали.

Радзивилл оказался предусмотрительным и заранее провел ритуал, чтобы артефакты расположились в нужных местах. Его новые помощники помогли ему каким-то образом посадить псов на цепь, и те остались в мире Сардора.

Когда Манувар прибыл в Сардор, он понял, что произошло, и совершил вторую ошибку. Он бросился очертя голову в самое гнездо, которое свил себе Радзивилл, и попал в ловушку. Его привели в цепях к Радзивиллу, поставили перед ним на колени, и ученик, насмехаясь, сообщил ему ужасную весть.

– Тебя, Манувар, убить нельзя, ты снова оживешь, я это знаю. Как всякий волшебник, позаботился о своей жизни. Но ты не представляешь, какую роль я тебе приготовил. Ты любишь помогать людям, и они тебя боготворят. Я сделаю так, что твое имя станет проклятием на устах людей, твое имя изгладится из их памяти. Теперь ты будешь зваться Неназываемый и будешь богом боли и мук. Все, кто захочет получить от тебя помощь, будут терпеть муки и боль, а ты будешь вечно бродить по подземельям этого города.

Затем он совершил ритуал злого проклятия с жертвоприношением на глазах Манувара, измазал его кровью жертв, и стража отвела его в подземелье.

С тех пор прошло несколько сотен лет. Радзивилла убили его помощники. Они оказались демонами и стали захватывать власть в мире Сардора, насаждая мерзости и всякую нечистоту. Сардор погрузился во мрак демонопоклонства. Имя Манувара стало действительно ненавистным среди людей. Его проклинали и призывали на его голову всяческие беды.

Но, будучи сильным волшебником, Манувар сумел заставить жить старое пророчество, которое и пророчеством не было, а было лишь частью сказки, которую ему в детстве читала няня. Он помнил ее и, потратив часть своих сил и отдав этому как жертву сотни своих лет, став смертным, оживил пророчество о приходе «освободителя».

Он мог путешествовать по мирам, которые были близки, и терпеливо ждал прихода того, кто исполнит это пророчество. И он пришел. Только рядом с ним оказалась проклятая девушка, и проклятие попало на «освободителя».

Сначала Манувар не придал этому значения, но когда он увидел их в темнице снова, то понял, как ошибался. Проклятие неудачи лежало на девушке жирной печатью, и ее мог снять только «освободитель», но он не видел печати, а Манувар не мог говорить о ней открыто.

Зная, что творит не самое доброе дело, Манувар решил заставить вершителя пророчества расстаться с неудачницей. Но тот неожиданно нашел единственный неучтенный Мануваром ход и вышел из темницы вместе с ней. Они были одной плотью, и это только усугубляло ситуацию.

Понимая, что человек из пророчества обречен на неудачу, если рядом с ним неудачница, Манувар придумал жесткий по своей сути план, как помочь странному чужаку, способному принимать разные обличия. Если бы девушка умерла и воплотилась вновь, то он сумел бы снять с нее печать проклятия, которую наложила демонесса, вселившись в тело ее сестры. И в этом был его расчет, но человек перечеркнул его планы.

Как подсказать человеку, что он проклят, Манувар не знал. Это было запрещено законом. И человеку не помог бы, и сам Манувар потерял бы часть своих магических сил.

* * *

Прокс был непростым человеком. Он являлся одним из лучших полевых агентов АДа, и сила его характера, пропитанная потом и кровью, побуждала его анализировать каждый свой шаг после неудачи. Так должен поступать каждый агент: после поражения он должен тщательно проанализировать свои действия, разложить весь пройденный путь на части и найти слабое звено, которое стало причиной неудачи.

Включив свою нейросеть, Прокс осознал, что теряет навыки. Жизнь в Закрытом секторе и возможности, которые он получил как золотой скрав, стали закрывать перед ним те пути, которыми он раньше пользовался как агент. Теперь он понимал, что это было сделано напрасно. Если бы он продолжал следовать своей прежней практике, то не попал бы в ловушку Курамы и не оказался бы так далеко от своих родных и дела, которому он служил.

«Да, служение, – подумал Прокс, – я-то вернусь, но могу вернуться один, а что будет с ней?» – он искоса посмотрел на идущую рядом девушку. Затем, осознав, что отвлекся, он вернулся к разбору событий.

Прокс тщательно анализировал каждый свой шаг. Вот он нашел выход из, казалось бы, безвыходного положения и выбрался из заточения. Затем он отдал ребро, но это было не в его власти. Алеш потер место, откуда достали ребро, и почувствовал, что оно регенерирует. Погладив это место, он продолжил размышления.

Он грубо отогнал приставучую девчонку, которая рвалась залезть ему на шею. Пока все было правильно. Он подчинил кобольдов, и они пропустили их к подземному озеру. Прокс вернулся немного назад. Сначала они попали в тупик, куда его завела Исидора…

Так… Алеш напрягся, ему показалось, что он уловил что-то важное, и снова мысленно произнес фразу: «Исидора привела нас в тупик. Это отложим на память», – решил Прокс и вернулся к озеру. Он вынырнул, увидел разбойника и привлек его к своим делам. Пока все правильно, зацепиться не за что. А потом он забеспокоился. Дальше в его решения стала вмешиваться Исидора. Она знала этот мир, и он положился на ее знания.

Пробежав по своим шагам, он понял, что именно Исидора привела их к провалу. Она уверенно вела их к неудаче, а он следовал за ней как овечка, исполняя ее план, или она вносила коррективы в его план, но результат был один: провал операции. От таких мыслей Прокс даже вспотел.

Не медля, он дал задачу нейросети проанализировать Исидору как агента. И получил краткую, но много говорящую ему справку. Как система, Исидора не могла иметь положительных результатов от своей деятельности. Она была испорчена. Нейросеть рассматривала человека и его поступки как некую систему и давала отчет о профпригодности. Так вот, Исидора была профнепригодна как агент. Значит, в ней есть нечто, что делает ее опасной. И это надо найти.

Они дошли до камней, где на них в прошлый раз напал кобольд, которого они съели. Алеш сел на камни.

– Присядь, – попросил он Исидору.

Девушка беспрекословно выполнила его просьбу и села рядом.

– Исидора, помнишь, как Манувар назвал тебя Исидорой-неудачницей? – спросил Алеш.

– Помню, – осторожно ответила девушка. – К чему ты это говоришь?

– К тому, что в тебе есть нечто, что приводит нас к неудачам.

– Как? Как ты сказал?

– Я сказал, – вздохнул Алеш и повторил неохотно, – что в тебе есть то, что делает нас неудачниками.

Исидора заморгала, и на ее глазах появились слезы.

– Я хотела себя убить, но ты не дал, Алеш. Зачем сейчас поднимать эту тему? Ты хочешь от меня избавиться?

Прокс укоризненно посмотрел на нее.

– А если лучше подумать? – спросил он.

– Что лучше подумать? – не поняла его Исидора.

– Ну, если подумать логически и без этих твоих слезливых эмоций. Вспомни-ка, ты хотела отомстить, ты на это положила жизнь.

– Я уже не хочу, – со вздохом произнесла девушка. – Это не моя сестра, это демоны заставили ее так со мной поступить.

Алеш иронично хмыкнул.

– Не будь наивной, Исидора, ни один демон не вселится в человека против его воли. И твою сестру вначале соблазнили властью и развратом, а потом уже она пустила в себя демона. Он в ней присутствует своим духом, и он не управляет ею, а направляет. Решения принимает твоя сестра. И я хочу понять, как тебя прокляли, что ты стала неудачницей. Расскажи мне о своей жизни.

– О какой? – осторожно спросила Исидора.

– О прежней, до того, как тебя пленили и засадили в темницу.

– Нечего рассказывать. Я жила, жила и попала в темницу, перед этим меня мучили и насиловали. Вот и все.

– Исидора, так не бывает. Чтобы проклятие появилось в человеке, его надо пустить в себя и совершить плохой поступок. Рассказывай.

– Я? Почему я должна тебе рассказывать о своем личном?

– Потому что мы – одно целое, и у тебя нет ничего личного, твое личное – это мое личное. Поняла?

– Поняла, – ответила Исидора и отвернулась. – Мне стыдно об этом говорить.