Оставь себе Манхэттен (страница 10)
– Ты опоздал, – сказала я тоном, не допускающим больше никаких выходок.
Готовила ли я себя к этому? Да. И я взяла на себя всю ответственность. Но огромная доля самоуважения, которую я приобрела за эти годы, диктовала мне поставить его на место. Я не могла просто позволить ему так неуважительно и грубо обращаться со мной. Для такого парня, как Скотт, продолжать заниматься этим все равно что получить бесплатную лицензию, и я не собиралась тратить следующие три года на то, чтобы ко мне относились так, будто мое время ничего не стоит.
– Правда? Хм. Прости.
Он мрачно усмехнулся. Однако его глаза остались серьезными. В них читалась обида. Возможно, смягченная большим количеством алкоголя, но она все еще там была.
Я повернулась лицом к импровизированному священнику и кивнула, чтобы он начинал. Если Скотт рассчитывал на то, что я устрою сцену и отменю свадьбу, то он будет сильно разочарован. Элвис произнес речь, и настала очередь Скотта озвучить клятвы. Он произнес их со смеющейся ухмылкой и пристальным взглядом, направленным на мои губы. Затем наступил мой черед.
Я собиралась заговорить, когда на меня нашло что-то странное. Да, этот брак был авантюрой. Да, Скотт разведется со мной, как только сможет, не подвергая опасности «Блэкстоун Холдинг». Но по какой-то причине я не могла заставить себя отнестись к этим клятвам легкомысленно, произнести их в шутку, как это сделал Скотт. Поэтому, когда я смотрела на него и обещала ему, что буду хорошей женой до тех пор, пока мы будем вместе, в глубине души я верила каждому слову, даже если никогда бы в этом не призналась.
Пристально наблюдая за мной, Скотт выудил из внутреннего кармана пиджака маленький фирменный голубой мешочек. Я затаила дыхание и, как обычно делают, протянула руку ладонью вверх. Я никогда не красила ногти ярким лаком, никогда не носила колец – никогда не выставляла напоказ руки. На них все еще виднелись бледно-серебристые отметины, история моего детства была написана на кистях. С помощью лазера удалось удалить большинство шрамов, но не все.
Взяв меня за руку, Скотт высыпал содержимое мешочка в ладонь – кольцо с ослепительно идеальными круглыми бриллиантами, тяжелое на ощупь. Камни отражали каждый лучик света, что попадал на них. Кольцо было такое красивое, что мое сердце чуть не остановилось. Я подняла глаза и увидела, что выражение лица Скотта серьезное, как никогда. От меня также не укрылся его пристальный взгляд, направленный на мою руку В этот напряженный момент я совсем забыла скрыть шрамы. Я надела кольцо и полюбовалась им, мой внутренний голос кричал, что я мошенница, что оно мне не принадлежит, что оно дорого мне обойдется.
Кольцо было слишком велико для моего пальца; опасаясь, что оно свалится, я сжала руку в кулак.
Элвис вручил мне простое золотое кольцо, которое я в спешке купила в ювелирном магазине отеля. Скотт не дал мне времени спросить, какой у него размер, прежде чем уйти, так что оставалось лишь догадываться. М-м-м, и я ошиблась, как оказалось.
Когда мне не удалось аккуратно надеть кольцо на палец Скотта, он забрал его у меня и с большим усилием (лицо скривилось от боли) сделал это сам. Мы оба уставились на его руку. Фаланга была ободрана. Кольцо перекрыло приток крови. Если и это не было знаком, тогда я не знаю, что бы было.
– А теперь я объявляю вас мужем и женой! – воскликнул Элвис. – Можете поцеловать невесту.
Скотт двигался быстро, стремясь поцеловать меня в губы, но я оказалась быстрее. Когда-то у нас была сумасшедшая химия, и я не спешила выяснять, показалось мне это или нет. В этой договоренности не было места романтике.
Я вовремя повернула голову, и его губы мягко скользнули по шее. Мурашки пробежали по коже от макушки до кончиков пальцев ног. Сопротивляясь желанию застонать от удовольствия, я впилась пальцами в его предплечья и смяла в кулаках тонкую ткань костюма. Чтобы оттолкнуть его или притянуть ближе, я уже не была уверена. Все было так же хорошо, как я помнила, а ведь он даже не прикоснулся к моим губам. Меня охватил неожиданный приступ страха. Что, если в течение следующих трех лет нам придется жить, страдая от отрешенности и неуместного физического влечения друг к другу?
Именно тогда сработала вспышка фотоаппарата.
Глава 6
Скотт
Люкс в отеле Wynn был бы достаточно просторным даже для семьи из десяти человек. Общая гостиная и две отдельные спальни по краям. Номер оказался огромным, и, казалось бы, из-за этого до меня не должен был донестись разговор Сидни из соседней спальни. И все же я его слышал. Ясно. Каждый звук вызывал у меня головную боль. Как будто прямо между глазами взрывались петарды.
– Готово, – отчетливо услышал я.
Не было загадки в том, с кем она разговаривала – с Франклином. Они говорили как два гангстера, обсуждающие заказное убийство. Что было почти правдой. Старик звонил уже дважды, и я сразу отправлял его на голосовую почту. Оцепенение наконец прошло, и мне не терпелось высказать ему все, что я думаю. Впрочем, я поговорю с ним позже. У меня все еще есть план борьбы за свободу, который нужно воплотить в жизнь.
– Остаться здесь… надолго? – Сидни казалась расстроенной. Хорошо. Она заслужила все, что с ней происходило. – Хм… да…
Застонав, я спрятал голову, раскалывающуюся от похмелья, под подушку. Если бы на мгновение удалось забыть о раздражении, я бы признал, что мне нравился звук ее голоса. В нем слышались сила и мягкость. Шепот этого голоса любой мужчина хотел бы услышать на рассвете, когда он переворачивается и, устроившись между ног его обладательницы, покачивает бедрами и уносится в страну удовольствий.
Но не сейчас. Не когда мне кажется, будто каждым новым словом она вколачивает в мою голову гвоздь.
– Да… но я… да, хорошо… Ты ознакомился с предложением «Уилсон и Бош»? Хорошо. Поняла. Пока, Фрэнк.
Отбросив простыни, в которых за ночь запутались ноги, я встал с кровати и схватил с покрытого ковролином пола первую попавшуюся одежду – брюки от костюма. Натянув их с большей агрессией, чем следовало, я вышел из спальни.
И резко остановился.
Одетая в серые легинсы для бега и белый спортивный лифчик, Сидни стояла у окна, согнувшись пополам и прижав ладони к стеклу. Легинсы не оставляли простора воображению. Спортивный лифчик был еще хуже. Она по очереди вытянула сначала одну ногу, затем другую. Член зашевелился – это так сильно потрясло меня, что я даже посмотрел вниз, чтобы убедиться в том, что мне это не снится.
Разве всего несколько дней назад я не решил, что в образе Сидни отсутствует даже намек на сексуальность? И все же вот он я, с ужасающей головной болью и похмельем, возбуждаюсь при виде полностью одетой жены, ванильной блондинки. Все это какой-то глупый фарс.
Скажи это подножке в своих штанах, придурок.
Сидни повернулась. Когда она увидела меня, на ее лице на мгновение промелькнуло удивление. Затем взгляд медленно опустился. Без сомнения, она заметила мою эрекцию.
– Я пытаюсь уснуть, – выпалил я.
Где-то в глубине души я понимал, что был несправедлив. Не ее вина, что, даже учитывая похмелье, мое тело реагировало на нее. Однако я, казалось, не мог подавить закипающий во мне гнев.
– Так сложно было подождать до полудня, чтобы отчитаться перед своим новым тестем?
Боже, как странно это прозвучало. Эта женщина – незнакомка – была моей женой. Это не ночной кошмар. Вспышка боли заставила меня поднять руку и поморщиться, палец отек, а фаланга была вся ободрана из-за маленького золотого кольца. Господи Иисусе, мне нужно снять его, пока я не лишился пальца из-за гангрены. Если это не знак, тогда я не знаю что.
– Сейчас три часа дня…
Она моргнула, сохранив невинное выражение лица. Ее голос оставался равнодушным. Пот блестел на шее и стекал между грудей к плоскому животу. Мой взгляд задержался на нем. Реакция и двигательные навыки замедлились из-за абсурдного количества очень дорогого виски, которое я выпил накануне.
– Я только что вернулась с пробежки… Думала, ты уже проснулся.
Мой взгляд оторвался от ее тела, чтобы вернуться к лицу. Глаза цвета ржавчины пристально смотрели на меня не отрываясь. Позади Сидни на безоблачном небе садилось солнце.
Я проспал весь день.
Взгляд вернулся к маленькой миссис Всезнайке, которая продолжала смотреть на меня, поправляя высокий конский хвост на макушке. Ее спокойное поведение сводило меня с ума. Кому-то нужно было встряхнуть ее. Кому-то, кроме меня.
– Наверное, я проспал.
Голос звучал так, будто я извинялся. Почему, черт возьми, меня волновало, что она обо мне подумает? Этого не должно было произойти. Мне безразличны ее чувства. Кроме того, я не спал так долго целую вечность. Ни разу с тех пор, как уехал из Нью-Йорка. Обычно я покидал дом уже в пять утра. Иногда раньше, в зависимости от времени года. Но все, что я мог сейчас видеть, – это скрытое осуждение в ее глазах.
– Должно быть, так и произошло, – сухо ответила она.
Включился кондиционер, я скользнул взглядом по ее груди. Сквозь ткань топа были видны соски. Твердые, идеальные. Черт. Это быстро превращалось в проблему.
– Одевайся. Мы уезжаем через час.
Тот, кто не провел последние три дня, наблюдая за холодной и строгой красотой ее лица, упустил бы это – вспышку разочарования, на мгновение прорвавшуюся сквозь внешнее спокойствие. Но не я. Сидни вздернула подбородок, ее взгляд упал на руку. Ту, на которой у меня красовалось кольцо. Вот почему я не удивился, когда она заговорила снова: