– Как бы то ни было, ты женишься на Сидни и останешься с ней в браке на три года. Это даст ей достаточно времени, чтобы доказать совету директоров, что она способна успешно управлять компанией. С именем Блэкстоун и твоей поддержкой у них не будет законного основания довести дело до суда.

Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнул – упражнение, которому я научился, пытаясь контролировать эмоции и больше не давать волю гневу.

– Сейчас не десятый век, отец. Я не женюсь на женщине, которую едва знаю, чтобы утолить твою жажду мирового господства.

– Я когда-нибудь о чем-нибудь тебя просил?

И это был нокаут. Родители никогда ни о чем меня не просили. После окончания бизнес-школы я был предоставлен самому себе, мог делать все что заблагорассудится и радовался такому положению вещей. Паника сменилась знакомым чувством неизбежности. Я осознал, что отец схватил меня за горло. От волнения у меня вспотели ладони. Когда Франклин Блэкстоун решался на что-то, даже сам Атлас не мог его переубедить.

– Нет, – уступил я, подавляя гордость. – Но не заставляй меня делать это.

– Господи Иисусе. Не говори так, будто я обрекаю тебя на смерь, черт возьми. Брак – не самое худшее, что случается на свете. Возможно, тебе правда понравится, если ты позволишь себе…

– Брак с Сидни мне понравится так же сильно, как если бы меня забодал один из любимых быков.

Я потер лицо, пытаясь прийти в себя. Если и была одна абсолютная истина, которую я знал о себе, так это то, что я плохо разбираюсь в женщинах. Я начал подозревать это вскоре после того, как у меня на «персиках» вырос пушок, и череда неудачных отношений в двадцать с небольшим подтвердила это предположение. Я в значительной степени смирился, что у меня никогда не будет того, что было у родителей, – спокойной семейной жизни, и меня это устраивало. А потом я встретил Чарли и Меган и окончательно похоронил надежду обрести счастье в любви.

– В свободное время занимайся чем хочешь, но послушай меня, сынок, – ты должен сделать так, чтобы в ваш брак поверили. Все внешние признаки должны говорить о том, что ты счастливо женат. Это означает, что тебе нельзя гоняться за юбками, чтобы фотографии твоей погони в конечном итоге попали на обложку New York Post.

Что, черт возьми, это значило? Что мне придется держать все будущие связи в секрете? Я точно знал, что Сидни Эванс скорее прикончит меня, чем подпустит к себе на расстояние вытянутой руки, а о воздержании в течение следующих трех лет не могло быть и речи. И что же тогда остается делать?

Сидя на подоконнике, я подумывал о том, чтобы его умолять и унижаться. Возможно, это смогло бы убедить отца не впутывать меня в его планы. Оно стоило бы того, если бы означало, что я смогу сохранить миллионы акров нетронутыми, а себя – свободным от участия в сомнительной афере.

– Скажи, что это очередная твоя выходка.

– Не могу.

Закрыв глаза, я ущипнул себя за переносицу. Непроизвольная реакция. Очень похоже на желание сесть в грузовик и умчаться к границе при одной только мысли о браке.

– Сидни ненавидит меня…

– Хорошие новости: Сидни хочет эту работу больше, чем ненавидит тебя. Твоя задача – убедить ее, что ты изменился. Что уже не тот дегенеративный идиот, каким был, когда вы встретились. И честно предупреждаю, это может оказаться непреодолимой задачей.

Что-то было не так – помимо того, что меня шантажировали, заставляя жениться. Молчание затянулось, и конца ему не было видно. С ним росло и мое беспокойство.

– Отец, ты в порядке?

– Мхм.

Уклончивый ответ не смог развеять подозрения. Я решил пока не думать об этом и сосредоточиться на надвигающейся катастрофе. Беда была на пороге. Стены сдвигались; я чувствовал, как они давят на меня.

– А если она передумает?

Во мне затаилась надежда.

– Я люблю эту девушку. И не собираюсь добровольно мучить ее, чтобы добиться своего. Если она не сможет тебя терпеть, дашь ей развод.

До этого момента я не осознавал, насколько глубока привязанность отца к Сидни. Или как мало он верил в меня, что, честно говоря, разочаровывало.

– А что насчет жилья? Как она будет управлять компанией отсюда?

– Пока она будет работать по две недели с перерывами. Если только ты не хочешь вернуться в Нью-Йорк и взяться за управление компанией самостоятельно.

Невеселый смешок вырвался у меня из горла, в нем слышалось презрение. Я осознал, что потерпел поражение.

– Вижу, ты обо всем подумал.

– Я всегда так делаю.

– Я остаюсь здесь, или ты можешь забыть об этом.

– Отлично. Пока мы разговариваем, Сидни садится в самолет.

– Черт возьми, неужели у меня совсем нет времени…

– На что? – перебил меня отец. – Все взвесить? Тебе следовало подумать об этом, когда ты не отвечал на мои звонки. И еще кое-что. Держи руки при себе, Скотт. Она не одна из твоих подружек. Не облажайся.

Щелчок, оповестивший об окончании вызова, был громким, как выстрел из дробовика. Тихая мирная жизнь, которую я построил, закончилась.

Сидни

Пробыть четыре часа в самолете… Не совсем так я планировала провести эту пятницу. Однако это дало мне возможность уладить все проблемы с контрактом «Уилсон и Бош» и, что более важно, сорвать любые планы Дэймона Гастингса украсть мой гром^[4]. Не привлекая к себе внимания конкурентов, Гастингс делал все, чтобы снискать расположение Фрэнка и сменить меня на посту заместителя. Ничего особенного. Деймон был всего лишь очередным неудачником в длинной череде накачанных тестостероном плохишей, с которыми я расправлялась на протяжении многих лет.

Фрэнк написал по электронной почте, что разговор со Скоттом прошел по плану. Можно было только догадываться, что это означало, и звонить Фрэнку, чтобы уточнить, бессмысленно. Я все равно скоро узнаю. Несмотря на его веру в то, что мой брак со Скоттом – дело решенное, это не так. Мне нужно было собрать информацию о враге. Чтобы самостоятельно оценить, с чем имею дело. Если Скотт остался таким же ужасным, каким я его помнила, я буду вынуждена отказаться. Ничто не стоило моего психического здоровья. Даже возможность получить работу, о которой я мечтала всю жизнь.

К тому времени, как «Гольфстрим» приземлился в Джексон-Хоул, у меня был забронирован номер в отеле Four Seasons. Чистые простыни, удобная кровать, горячая еда. Эти вещи делали меня счастливой, доставляли удовольствие, и поскольку могла себе это позволить, я никогда ими не пренебрегала. Я не понаслышке знала, каково это – обходиться без подобных удобств. Мои бабушка и дедушка позаботились об этом. Воспоминания ранили так же сильно, как ожог третьей степени.

Ранчо, на котором жил Скотт, находилось в получасе езды от города. К этой крупице информации, которую удалось раздобыть, я отнеслась скептично. Потому что… Скотт, живущий на ранчо? Да ладно. Это тот самый Скотт Блэкстоун, к которому в пентхаус приходили стилисты из Frederic Fekkai, чтобы уложить ему волосы? Тот самый Скотт, который не стирал боксерские трусы Tom Ford, стоившие по семьдесят пять баксов за штуку, а вместо этого выбрасывал их и надевал новые?

Тот самый Скотт, за которого я легкомысленно согласилась выйти замуж? Да поможет мне Бог.

Я знала все это, потому что наняла его бывшую домработницу, когда он уехал из Нью-Йорка, и мы с Теей нашли общий язык. С годами мы подружились, и Тея ничего так не любила, как делиться историями о Скотте за коктейлями. В какой-то момент я попросила ее остановиться, потому что чем больше узнавала о нем, тем больше его презирала.

Вздохнув с облегчением, я вошла в вестибюль отеля, с дорожной сумкой, которую всегда хранила в офисе на случай экстренных поездок, и направилась к стойке регистрации. От всего произошедшего у меня кружилась голова; горячий душ и прохладные простыни могли бы это исправить. Полноценный ночной сон придал бы мне сил встретиться лицом к лицу… с чем бы мне ни предстояло столкнуться.

И что бы там ни было, с этим в любом случае нужно разобраться. Как убедить совет директоров, что я тот человек, который подходит на место Фрэнка и способен управлять компанией из списка Fortune 500 с филиалами по всему миру, если я не смогу справиться с одним избалованным ребенком в теле мужчины?

Когда я проходила мимо бара в лобби гостиницы, мое внимание привлекла спина очень мускулистого ковбоя. Точнее – кого-то, похожего на ковбоя, ведь именно так они выглядели? Кто еще стал бы носить банальную фланелевую рубашку в клетку с ремнем для инструментов на бедрах? Несмотря на отсутствие у мужчины чувства стиля, я не могла не восхититься его широкими плечами и торсом, сужающимся к талии. Мускулистый зад идеально подчеркивали выцветшие джинсы Levi’s. Этот мужчина не пренебрегал физическими нагрузками.

Прошло много времени с тех пор, как я восхищалась мужским телом. Слишком много работы. Мне не хватает времени даже на фантазии. Может быть, часы, проведенные на свежем воздухе, заставили меня обратить на него внимание? Возможно, эта трехдневная поездка пойдет мне на пользу.

Несколько минут спустя я вставила ключ-карту в дверь своего номера, выходящего на южную сторону. Кровать оказалась мягкой и большой, и это ощущение заставило меня улыбнуться. Чувствую, что сегодня ночью мне будут сниться ковбои.

Глава 3

Скотт

Она стояла около стойки регистрации, глядя в телефон и разговаривая с администратором гостиницы. Она была выше, чем я помнил. И красивее. Поднеся бутылку пива к губам, я попытался вести себя непринужденно, прекратить подглядывать и быть настолько незаметным, насколько это возможно для парня ростом шесть футов три дюйма и весом двести десять фунтов^[5]. Хотя не думаю, что она смогла бы так просто меня узнать. Когда мы виделись в последний раз на свадьбе сестры, у меня был лишний вес – верный признак того, что я слишком много пил и мало занимался спортом. К тому же растительность на лице отсутствовала.

Джимбо позвонил мне из аэропорта, как только самолет компании «Блэкстоун» приземлился. У меня повсюду были глаза и уши. Постоянные жители Джексон-Хоул были дружной компанией. После этого звонка разыскать Сидни не составило большого труда. Не было никаких сомнений в том, где остановится маленькая мисс «Юниорская лига». Так я и оказался в лобби-баре отеля Four Seasons, шпионя за претенденткой на роль миссис Блэкстоун.

Боже милостивый, это происходило на самом деле? Голос Дарта Вейдера зазвучал в глубине моего сознания, и липкий холодок пробежал по телу.

– Привет, красавчик.

Знакомый женский голос привлек мое внимание. Улыбающиеся темные глаза Мисти встретились с моими, когда она вытирала стойку. Мисти с ее изгибами, смеющимся взглядом и пышной копной черных волос – мой тип женщины. Мы зависали вместе несколько раз, но ее волновали повторные свидания больше, чем меня, поэтому дальше нескольких случайных встреч дело так и не зашло.

– Чем я обязана такому удовольствию? – застенчиво улыбнулась она.

Мисти всегда была для меня легкой добычей, и прямо сейчас ее глаза спрашивали, пришел я сюда ради перепихона или нет. Последний раз был несколько месяцев назад – семь, если быть точным, когда начался сезон отела в «Лэйзи С». Период с марта по сентябрь был крайне напряженным: у меня едва хватало времени принять душ и поспать. И, учитывая новый поворот событий, сейчас я находился здесь определенно не для того, чтобы затащить Мисти в постель. Мысли о девушке заставили меня вспомнить о проблеме, которую нужно обсудить с новой невестой. Я подумал, что мы могли бы прийти к какому-то соглашению. Мы взрослые люди, так что можем удовлетворять физические потребности на стороне, главное держать это в секрете. Несмотря ни на что, Мисти мне очень нравилась, и отнестись к ситуации с осторожностью было важнее всего.

Допив пиво, я аккуратно поставил бутылку на стол и наклонился вперед, опершись локтями о стойку, стирая с лица удивление и замешательство.

– Райан хотел встретиться, чтобы выпить, но складывается впечатление, что меня кинули.