Пепел воспоминаний (страница 6)
– Лаварэль полуэльф. Я знаю, что не похож. Его отец был купцом и женился на эльфийке. Лаварэль унаследовал семейное дело несколько лет назад, когда его брат сошёл с ума, но он предпочитает представляться как бард, хотя, как по мне, его положение довольно очевидно по количеству колец и весу цепочки на груди.
У эльфа, который оказался эльфом только наполовину, действительно на груди висел весьма массивный амулет с изумрудом. При словах Соколицы он быстро убрал его в вырез рубашки.
– И ты мне всегда нравилась, Искорка, – Лаварэль улыбнулся одним краешком губ, – Так что я надеюсь, что ты никуда от нас не уйдёшь.
Теперь Аяна с Соколицей одновременно посмотрели на Надира.
– Ты – эстерец, – констатировала чародейка.
– Да, – коротко откликнулся седовласый воин. Несмотря на цвет волос он выглядел едва ли старше тридцати.
– Но ты – Страж! – напряжённо и упрямо повторила Аяна истину, казавшуюся ей очевидной.
«Страж» молчал.
– Он был Стражем, – мягко и осторожно ответила Соколица за него. – Пока не попал в неприятности, которые в конечном счёте привели его сюда. Надир ну… Не очень общителен. Я думаю, если ему захочется поделиться, он расскажет тебе о своём прошлом как-нибудь потом, наедине.
Надир фыркнул и скрестив руки отвернулся к окну.
– Итак… – протянула Аяна. – Вы утверждаете, что вы все мои друзья.
– Да.
– Что мы знакомы много лет.
Откровенно говоря, Аяна была почти готова поверить, учитывая, с какой теплотой они смотрели на неё. Но сама она по-прежнему не знала, не помнила и не чувствовала по отношению к ним ничего.
– Тогда кто-нибудь может объяснить, зачем я приплыла сюда, в город, где вся власть принадлежит Стражам, и они едят на завтрак таких как я?! – озвучила она самый главный, ни с чем не клеившийся вопрос.
Соколица и Лаварэль переглянулись, как будто сомневались, стоит ли ей о чём-то напоминать.
Надир только бросил на чародейку короткий мрачный взгляд.
– Ты хотела спасти другого отступника.
– Ещё одного?! В смысле, почему не сразу всех? И разве их не хватало на северном материке?
Соколица тихо вздохнула.
– Кажется, он много значил для тебя.
Глава 8
– Я впустила в себя духа. А потом решила его изгнать.
Аяна на самом деле много раз повторила эту мысль в голове, прежде чем произнести её вслух, но всё ещё не могла поверить в неё до конца.
Что ж. Возможно, она не знала точно, что сделала, чтобы провести ритуал, который считался невозможным на четырёх материках, зато она чертовски хорошо знала, как не допустить повторения, нейтрализовать опасные последствия того, что произошло, кроме, разве что, копоти на стенах.
Всё, что ей нужно было сделать, это стереть круг и расплести нити магии, которые всё ещё тянулись к нему.
Это было так просто. Разрыв в Завесе всё ещё оставался там, но теперь он выглядел не более чем выцветшим пятном на ткани мироздания, изношенным и тонким.
Никто из её спутников не произнёс ни слова, наблюдая за её работой. Она не винила их. Что они могли сказать? Даже другая отступница и бывший Страж. Они знали её нынешнюю так же мало, как и она их. Они дружили с Аяной, которая могла произносить заклинания, открывавшие Завесу и возвращающие духов в Сумрак. Они знали Аяну, которая позволила гибнущей Свободе проникнуть в её тело, ту, которая открыла лечебницу для беженцев в самом страшном квартале Раберофта.
Они не знали Аяну, которая присоединилась к Воинам Тумана, чтобы избежать ужасной смерти, готовую на всё, только бы Стражи не повесили её на дереве за очередной побег или не усмирили бы, лишив способности творить чары, чувствовать и видеть сны. Они не знали Аяну, которая впервые обрела дом в Бастионе Орла, которая впервые решилась рискнуть своей жизнью не ради самой себя, а чтобы помочь Стражу Командору, Нерии, её подруге и спасительнице, в более важном деле, чем всё, во что она когда-либо впутывалась. Которая была уверена, что проведёт остаток жизни в Бастионе Орла, единственном месте, где она могла чувствовать себя в безопасности от своих преследователей, чтобы затем проснуться от очередного кошмара и обнаружить себя на другом материке, в другом городе и даже в другом году.
Они дружили с Аяной, которая сумела бросить Воинов Тумана, оставила позади друзей, ради которых была готова на многое, если не на всё, которая отказалась от всего, что казалось этой Аяне по-настоящему важным.
Аяна уважала Воинов Тумана. Жившие в уединении в древних эльфийских бастионах они почти никогда не показывались людям, никому не рассказывали о себе. Но они доверились ей в час нужды и забрали её к себе, и Аяна не могла придумать ни единой причины, по которой могла бы предать их доверие.
В Бастионе Орла она чувствовала себя так, как будто в кои-то веки оказалась на своём месте, что рядом наконец были люди, такие же не идеальные и противоречивые, как она сама, и в то же время старавшиеся сделать мир лучше. Командор Невия, последняя из Воинов Тумана Алкарона, пережившая войну с Сумрачными Тварями, создала эту крепость с нуля. Она была эльфийкой, рождённой среди людей, в мире, который ненавидел эльфов, и всё же едва не отдала жизнь, чтобы остановить древнее божество, рвавшееся в мир. Невия была магом, и с детства жила в таком же Кругу, как и Аяна. В том же самом Кругу. Они почти не знали друг друга тогда, потому что для магов не поощрялась даже простейшая дружба, любые сговоры считались слишком опасными.