Подумав об этом, Дезмонд заметно повеселел и собрался было идти к себе собирать последние вещи, когда в оранжерею вошёл Анрэй – вопреки обыкновению, один.

– Привет, – бросил он, и Дезмонд заметил, что выглядит брат необычно хмуро.

– Добрый день, – сказал Дезмонд и тут же пошёл к двери, – я уже собирался уходить, так что не буду мешать.

– Я тебя искал.

Дезмонд остановился и хмыкнул.

– Даже странно, зачем бы я мог тебе понадобиться?

– Я уезжаю. На следующей неделе.

Дезмонд поднял брови.

– Куда? Дед знает?

– Конечно. Он был недоволен, но не станет запрещать. Я буду учиться в Ордене.

Дезмонд нахмурился.

Анрэй, конечно, ничего не мог знать о том, что Орден Звёздного Света представляет изнутри. Объединение людей, имевших больше власти чем кто бы то ни было в Империи – и в то же время притягивавших к себе так много ненависти, как никто. История Ордена Звёздного Света тонула во мраке веков. Сами адепты предпочитали молчать о таких вещах. Но Дезмонд читал… в одной из тех книг, которые было запрещено читать… читал о том, что именно Орден определил исход противостояния много веков назад, именно Орден привёл Владычицу к власти. И именно Орден стал причиной того, Галактион Аэций и все его ученики были стёрты с лица земли.

– Тебе не кажется, что это дурацкая идея? – только и спросил он.

– Нет, не кажется. У меня есть способности, и магистры сами сделали мне предложение.

Дезмонд пожал плечами.

– Не знаю, что они обещали тебе, Анрэй, но поверь… Не стоит доверять людям из Ордена.

– Интересно, откуда такая уверенность? Ты у нас большой знаток?

– Да. Я знаток. Я, в отличие от тебя, много читал. Но отговаривать тебя не буду. Каждый волен сам выбирать свою смерть.

– Галактион Аэций, катран семьдесят пять.

– Ты опять рылся в моих вещах? – Дезмонд не выдержал и шагнул к нему, намереваясь ударить, но Анрэй очень ловко отскочил назад.

– Уймись, рейнджер. Мне хватило одного раза, чтобы перечитать всю твою… – Анрэй помотал головой. – Слушай, мы можем не ссориться пять минут?

– Зависит от тебя.

– Я пришёл поговорить.

– Ещё бы, приди ты трепать мне нервы, взял бы с собой своих миньонов.

Дезмонд ожидал, что Анрэй огрызнётся в ответ, но тот молчал. Дезмонд хмыкнул, немало удивлённый лёгкой победой.

– Что ты хочешь? – спросил он милостиво.

– Дезмонд, тебе ведь не понравилась Луана?

Дезмонд хлопнул глазами. Разговор принимал абсолютно неожиданный оборот.

– Я бы не сказал, что не понравилась. Она очень мила.

– Откажись от брака, – потребовал Анрэй, и брови Дезмонда взлетели ещё выше вверх.

– Ты сегодня точно белены объелся. Анрэй, если бы я и хотел, то не могу. Уговор между домами заключён.

– Верно, договор заключён. Если ты откажешься, Луане придется выйти за другого из старшей ветви.

Дезмонд присвистнул и замер, внимательно рассматривая брата.

– Послушай, Анрэй, – сказал он осторожно, – я ничего не имею против. Но тебе лучше говорить с дедом, а не со мной. Я сделаю так, как он сказал.

– Не могу, – процедил Анрэй, – ты прекрасно знаешь, что он не станет меня слушать.

– Мы можем пойти к нему вместе. Но есть ещё один вопрос: хочет ли этого Луана?

– Всё лучше, чем прожить жизнь с тем, кому на тебя плевать!

– Вот и подумай об этом, Анрэй. Хочешь ли ты прожить жизнь с ней против её воли?

Анрэй молчал.

– Я поговорю с Луаной, – сказал Дезмонд наконец, – если она согласится, то мы пойдём к деду и всё объясним. Думаю, ему всё равно, кто заключит этот брак.

– Хорошо, – Анрэй прикрыл глаза и облегчённо вздохнул, – спасибо.

Дезмонд вздрогнул. Ничего более искреннего он не слышал от брата до сих пор.

– Не за что, – ответил он растерянно и отступил назад. – Я пойду. Мне надо собирать вещи.

– Иди. И, Дезмонд… Удачи.

***

Луану Дезмонд застал в северном флигеле. Она сидела за фортепиано и неторопливо наигрывала какую-то незнакомую ему грустную мелодию.

Дезмонд остановился, слушая её и наблюдая мельком, как плавно двигаются по белым клавишам тонкие пальчики. От игры Луаны хотелось улыбаться – тихо, самому себе. А ещё фигура девушки удивительно подходила к пейзажу, раскинувшемуся за окном.

Дезмонд стоял бы так и стоял, слушая печальные переливы нот, если бы не корабль, который ждал его, и не обещание, данное Анрэю. К обещаниям Дезмонд относился как к святыне – ведь именно так к ним относился Галактион. Дезмонд никогда не обещал того, чего не мог сделать, но если давал слово, то держал его вопреки любым препятствиям.

– Очень красиво, – сказал он, чтобы привлечь внимание Луаны. Он ожидал, что девушка смутится – и музыка смолкнет, но Луана лишь чуть обернулась, продолжая играть не глядя, и улыбнулась ему.

– Тогда эта музыка для вас.

– К сожалению, я не смогу услышать её снова – мне нужно улетать, – Дезмонд подошёл ближе. Пальцы Луаны продолжали порхать над клавишами, извлекая волшебные звуки. Они двигались будто бы сами собой, независимо от воли хозяйки, которая открыто, лишь чуть игриво смотрела на Дезмонда.

– Вы всегда можете пригласить меня, чтобы я вам сыграла. Уверена, в Академии будет фортепиано, – Луана улыбнулась краешком губ, – ведь я ваша невеста. Мне будет приятно порадовать вас.

– Да, – Дезмонд прокашлялся, – об этом я и хотел поговорить. Могу я попросить вас перестать играть?

Музыка мгновенно смолкла, а Луана повернулась на стуле и посмотрела на него внимательно и серьёзно.

– Вы хотите нарушить волю деда? – спросила она. – Послушайте, Дезмонд… Вы простите, если я признаюсь вам кое в чём?

– Само собой.

– Отец… Немного преувеличил. Не так уж много было кандидатов, которые нравились бы мне самой. Вы – первый, если говорить откровенно.

Дезмонд уронил лицо на ладони и потёр веки.

– Вы меня не знаете, – напомнил он.

– Я хочу вас узнать.

– Вы хотя бы слышали, что обо мне говорят?

Луана встала и замерла, стоя вплотную к нему.

– Я знаю всё, Дезмонд. Всё, что должна знать хорошая супруга. Но это не значит, что я сужу так же, как судит свет. У меня нет права говорить, но это не значит, что у меня нет голоса. Я хочу быть с вами. И вам будет очень трудно отказаться от меня.

– Луана, остановитесь! Дайте мне сказать. Такое чувство, что вы решили, будто я пытаюсь разорвать помолвку.

– Это было бы ожидаемо. Вы правы, о вас говорят, что вы никогда не делаете так, как принято.

– Меня попросил об этом дед. Я дал ему слово, что не буду противиться. Но… я пришёл спросить, возможно, вы хотели бы выйти замуж за кого-то другого из моей семьи? Это можно устроить. Ни вы, ни ваш отец не пострадаете.

– Нет.

– Нет?

– Я не хочу быть с другим, – Луана поймала руки Дезмонда и сжала. Её маленькие пальчики оказались неожиданно сильными и тёплыми. – Посмотрите на меня, Дезмонд.

Дезмонд вздохнул и, открыв глаза, увидел прямо перед собой два тёмно-синих омута её глаз.

– Почему я так не нравлюсь вам?

– Я не говорил, что вы мне не нравитесь…

– Я вижу это по вашему лицу. Скажите, что во мне не так? Может быть, я смогу это изменить.

– Вот это не так! Луана, как я могу любить девушку, которая так легко готова измениться? Подстроиться. Вы понимаете, что для меня это дико? Да, вы правы, я не очень-то люблю делать так, как говорят. Но то, о чём говорите вы, кажется мне полным безумием. Как можно отказаться от себя ради другого?

– Не ради другого, ради вас! Что плохого в желании радовать любимого?

Дезмонд устало покачал головой и сказал:

– Пас.

– Значит, вы со мной согласны?

– Во всём.

– Тогда… вы приглашаете меня навестить вас в Нимее?

– Когда?

Луана улыбнулась.

– Сделаем так. Вы свяжетесь со мной, когда вам станет одиноко вдали от дома. И я прилечу. Сразу же.

– У вас нет своих дел?

Луана покачала головой.

– Для вас я смогу отложить любые дела, – она помолчала, – не сочтите это навязчивостью, Дезмонд. Мы с вами теперь вместе. Кто-то из нас должен сделать первый шаг.

***

Дезмонд ушёл от Луаны в смешанных чувствах. Само его отношение к ней было противоречиво. Вопреки собственным словам, он прекрасно представлял, что значит желать отдать ради другого всё. Он смог бы всё отдать ради деда, даже то, что ценил выше всего – собственную свободу. Было мгновение, когда он подумал, что смог бы всё отдать ради Инэрис, – но Инэрис он ничего не обещал. Та промелькнула и исчезла, а Луана была здесь, рядом, и сейчас ощущалась куда более реальной, чем недолгое виденье. Дезмонд не понимал её, но именно это заставляло его думать о Луане всё оставшееся до отлёта время и в первые часы на корабле. И ещё раньше, чем крылатый клипер замер у причала перед академией, Дезмонд достал кристалл связи и набрал номер Луаны.

– Привет, – сказал он, увидев на экране заспанное лицо. Луана торопливо оглаживала волосы, пытаясь привести себя в порядок, – я не посмотрел сколько времени, прости.

– Ещё не очень поздно, – Луана улыбнулась, – я очень рада, что ты позвонил.

– Я хотел тебя попросить…

– Конечно.

– Не меняй ничего. Я хотел бы узнать, какая ты на самом деле. Нам ведь действительно предстоит быть вместе очень, очень долго. И как бы мы ни притворялись, всё равно ничего не получится скрыть.

– Конечно, – улыбка Луаны стала шире, и Дезмонду показалось, что она расслабилась. – Но тогда мне точно нужно прилететь к тебе.

– Да. Мне нужно устроиться на новом месте. Что, если через месяц?

– Очень хороший срок. Я успею соскучиться по тебе.

– Хорошо. Думаю, что и я по тебе.

Луана кивнула и замолкла.

– Мы идём на посадку. Ещё раз прости, что не дал выспаться. Приятных снов.

Дезмонд прервал связь. В груди неприятно скребло, но он решил не обращать внимания на это чувство.

***

Ардис любила бывать в мире людей. Любила бродить по улицам их городов, каждые несколько месяцев приобретавшим новый цвет. Она беззастенчиво пользовалась своим особым положением при Тёмном Дворе. И своим происхождением – ещё более особенным.

Коренные обитатели Мадеры зачастую вообще не могли явиться в сущий мир. А если и могли, то присутствие здесь отнимало у них столько сил, что едва ли удавалось продержать в физической форме несколько часов.

Исключение составляли полукровки – тёмные лао, как их называли в сущем мире. Дети демонов и людей. Их внутренняя сила редко достигала такого уровня, как мощь чистокровных, зато они, в отличие от своих родителей с обеих сторон, одинаково легко поддерживали обе формы – демоническую, пригодную для жизни в Мире Тьмы, и человеческую, воплощённую в мире смертных.

«Всё изменится, когда Он добьётся своего», – подумала Ардис, глава клана суккубов и фаворитка владыки нижнего мира, о своём сюзерене.

Ардис Владыку ненавидела.

В этом не было ничего удивительного – его ненавидели даже коренные демоны. Вот только причины у них были разные. Демоны, урождённые обитатели Мадеры, плоть от плоти этого плана хаоса, пламени и мрака, всё ещё помнили, что Владыка не был одним из них. Помнили они и о том, что Ардис не принадлежала к их числу. И хотя у завсегдатаев Тёмного Двора хватало поводов и для ненависти друг к другу, выскочки, не принадлежавшие Мадере, но занявшие в этом мире столь высокое положение, не давали покоя почти что всем.

Для Ардис не имело значения, откуда произошёл Владыка. Нет, не так. Ей было любопытно. Если бы кто-то уделял больше внимания психологии демонов похоти, наверняка заметил бы, что любознательность – весьма характерная для них черта.

Но любопытство Ардис не отменяло холодной, до скрежета в зубах, ненависти, которую испытывала суккуба к своему повелителю за всю ту боль, которую он ей причинил.