У литовской деревни Кальтиненай удар по противнику наносился силами передового 55-го танкового полка. Группа танков под командованием командира полка майора С. Ф. Онищука сходу ворвались в расположение немецких войск, рассеяв и частично уничтожив около роты мотопехоты. Немцы бросили в бой танки T-IV и артиллерию, но в это время неожиданным ударом с фланга и тыла немецкие позиции атаковала группа майора Б. П. Попова. БТ-7 Бориса Петровича шел впереди группы и, с ходу ворвавшись в боевые порядки немцев, огнем орудия и гусеницами уничтожил 4 вражеские пушки и до взвода пехоты. В ходе ожесточенного боя танк Попова был подбит из противотанкового орудия и загорелся. Приказав экипажу покинуть горящую машину, Борис Петрович продолжал вести огонь по противнику до тех пор, пока весь танк не был объят пламенем.

Газета «Правда» поместила на первой полосе текст Заявления Советского Правительства, который прочел Вячеслав Молотов по радио, рядом с большим портретом Сталина.

Опубликована сводка Главного командования Красной Армии за 22 июня 1941 года: «С рассветом 22 июня 1941 года регулярные войска германской армии атаковали наши пограничные части на фронте от Балтийского до Черного моря и в течение первой половины дня сдерживались ими. Со второй половины дня германские войска встретились с передовыми частями полевых войск Красной Армии. После ожесточенных боев противник был отбит с большими потерями. Только в Гродненском и Кристынопольском направлениях противнику удалось достичь незначительных тактических успехов и занять местечки Кальвария, Стоянув и Цехановец, первые два в 15 километрах и последнее в 10 километрах от границы. Авиация противника атаковала ряд наших аэродромов и населенных пунктов, но всюду встречала решительный отпор наших истребителей и зенитной артиллерии, наносивших большие потери противнику. Нами сбито 65 самолетов противника».

Опубликована большая статья Емельяна Ярославского «Великая Отечественная война советского народа». Название не оригинальное: уже в 1914 году войну России с Германией начали называть «Второй отечественной», «Великой всемирной отечественной», «Великой отечественной». Под названием «Великая отечественная война» с 30 августа 1914 года выходило приложение к петербургскому журналу «Театр и жизнь».

Из многочисленных статей, опубликованных в этот день, видно, как мгновенно поменялась внешнеполитическая ориентация СССР. «Англо-американские империалисты», «поджигатели войны» стали друзьями, а Германия, вчерашний друг и союзник, стала смертельным врагом.

На многолюдных собраниях и митингах граждане Советского Союза выражали возмущение вероломством фашистских разбойников и заверяли партию и правительство в своей готовности принести любые жертвы во имя победы.

Лев Кассиль писал о спокойствии и уверенности советских граждан: на улицах в Москве продают сирень, в театрах – полный аншлаг.

Мгновенно начались призывы бороться с шептунами и распространителями слухов, а также с таким явлением: «Обыватель из боязливых, вспомнив забытую привычку запасаться, засуетился у дверей продмагов».

24 июня

Начался советский контрудар в районе Гродно силами сформированной конно-механизированной группы (КМГ) под командованием заместителя командующего фронтом генерал-лейтенанта И. В. Болдина. К контрудару привлекли боеготовый 6-й мехкорпус (более 1000 танков) генерал-майора М. Г. Хацкилевича и 6-й кавкорпус, однако господство в воздухе немецкой авиации, плохая организация удара, атака на подготовленную противотанковую позицию и разгром тылов привели к тому, что немецким войскам удалось остановить войска КМГ Болдина.

В общежитиях Куйбышевского сельскохозяйственного института создан первый в области эвакогоспиталь № 1653. Уже 27 июня в него поступили первые раненые.

25 июня

100-я дивизия встала на пути танкового механизированного клина немцев, который устремился к Минску. Ее командир генерал-майор Иван Руссиянов вспоминал: «Наша дивизия была хорошо обучена, имела боевой опыт финской кампании… Однако сразу же встали перед нами трудности, чем бить танки? В первые дни войны не было еще ни бутылок зажигательных, ни гранат противотанковых. Если вы служили до войны, то, наверное, помните, имелись в некоторых наших частях стеклянные фляги в чехле… Стали мы их наполнять бензином, а в горлышко фитиль из пакли затыкали. Вот такое «сооружение» надо было поджечь спичкой, прежде чем бросить на моторную часть танка… Всего за 3 дня, с 26 по 28 июня, мы сожгли более 100 танков».

На третий день войны противотанковая батарея 1-й артиллерийской противотанковой бригады встретила танковый корпус вермахта у местечка Затурцы в районе города Луцка. Четыре орудия против 300 танков.

Бой начался в 14:10. Через 20 минут на поле боя горело 30 танков, но три из четырех пушек были уничтожены вместе с расчетами. Оставалось только одно орудие – сержанта Ивана Михайловича Панфилёнка. Наводчик был тяжело ранен, заряжающий погиб, подносчик, посланный за снарядами, не возвращался. Иван остался один против танковой группы. Поскальзываясь на стреляных гильзах, снова и снова он разворачивал 500-килограммовую пушку, наводил ее на очередной танк и поджигал его. Осколком снаряда сорвало прицел – стал целиться через ствол орудия. В правый бок попал осколок снаряда длиной 28 см – вырвал пальцами, в горячке боя не почувствовав рану.

Примерно в 15:20 танки развернулись и начали отход, выйдя из зоны поражения орудия. В том бою орудие сержанта уничтожило 17 танков, 11 из них он подбил лично. Всего фашисты потеряли 43 танка.

О том, что танки на его участке не прошли, Иван Панфилёнок узнал уже в госпитале от комбрига Москаленко, который лично пришел навестить героя. Военный совет 5-й армии представил артиллериста к званию Героя Советского Союза. Наградная комиссия фронта утвердила, однако в Москве представление оставили без ответа. Были награждены все участники боя, бригада стала Краснознаменной, орденом Ленина наградили даже Москаленко, однако самого сержанта никак не отметили. Лишь спустя год, после личного обращения генерала Москаленко ко Льву Захаровичу Мехлису, Иван Михайлович Панфилёнок был награжден орденом Красного Знамени. До самой смерти (1985), будучи уже маршалом, Кирилл Семенович Москаленко рассылал письма по различным инстанциям, но ничего не добился.

26 июня

Части Пограничных войск НКВД и Красной Армии при поддержке 4-го Черноморского отряда пограничных судов и Дунайской флотилии форсировали Дунай и вступили на территорию Королевства Румынии. Армейское командование, узнав об успехе десантной операции, мгновенно выделило для усиления плацдарма батальон 287-го стрелкового полка 51-й Перекопской дивизии, державшего оборону у Измаила. За неполные сутки плацдарм расширился почти до 40 км по фронту и на 2–3 км в глубину. Дунайцы первыми показали всей стране, что бить врага не только нужно, но и можно, и даже на его территории.

27 июня

Ленинградский горком партии и Военный совет Северного фронта первыми в стране приняли постановление о формировании народного ополчения. Так, в институте имени П. Ф. Лесгафта в первые дни войны были сформированы партизанские отряды в составе 268 человек для действия в тылу врага. Потом подобные решения были приняты в Москве и в других городах, над которыми нависала угроза. Сотни тысяч граждан, в основном женщин, рыли окопы; на предприятиях, учреждениях, в вузах шла запись бойцов-добровольцев, негодных по здоровью или по возрасту для прохождения службы в армии. По послевоенным оценкам, записались добровольцами не менее 2 миллионов человек, три четверти из них – погибли.

29 июня

Завершилась битва за Дубно-Луцк-Броды – одно из крупнейших танковых сражений в истории, в котором с обеих сторон приняло участие около четырех тысяч танков. Немецкие войска, хоть и были малочисленнее, но более мобильны и организованны, у противника была более современная связь, которая позволяла точно координировать боевые действия и атаки. Советские войска, к сожалению, зачастую действовали хаотично, без всякой слаженности. На протяжении недельных кровопролитных боев были и наши победы, и наши поражения. Однако многие объективные и субъективные преимущества вермахта привели к разгрому советского контрудара по противнику. И все же в результате боевых действий Красной Армии под Дубно был сорван вражеский план быстрого прорыва к Киеву и немецкий блицкриг на юго-западном направлении.

30 июня

Немецкие войска ворвались во Львов. Первые же дни их хозяйничанья в захваченном городе ознаменовались кровавыми оргиями и неслыханными издевательствами над мирным населением.

2 июля

В районе Борисова приняли бой курсанты и преподаватели танкового училища – единственные защитники города. Через сутки к ним подошла на помощь полностью укомплектованная 1-я Московская мотострелковая дивизия под командованием генерал-майора Якова Крейзера. Совместными усилиями они задержали продвижение войск противника на два дня. Южнее Борисова 100-я стрелковая дивизия, отойдя на восточный берег реки, с упорством несколько дней сдерживала натиск немецких войск. Оказавшись охваченной с флангов, дивизия с тяжелыми боями прорвалась из окружения и на подступах к Днепру соединилась с главными силами Западного фронта, уничтожив во время боев до 150 немецких танков, 300 мотоциклов и 30 автомашин, применяя в основном бутылки с бензином.

22 июля полковник Яков Григорьевич Крейзер (1905–1969) станет первым Героем Советского Союза в стрелковых войсках.

Погиб последний боец на 13-й погранзаставе (Западный пограничный округ). Ею командовал 26-летний лейтенант Алексей Васильевич Лопатин (1915–1941), который вместе с подчиненными в течение 11 суток стояли насмерть, не пропустив гитлеровцев через свой рубеж.

Командир танка, старший сержант Александр Михайлович Борисов в бою в районе 161-й погранзаставы (Северный фронт) под сильным огнем противника увел вместе с экипажем свой подбитый танк на рубеж у моста через реку Куолайоки и удерживал его в течение 32 часов, отражая многочисленные атаки. Он уничтожил до взвода пехоты и несколько пулеметных точек противника. 6 июля его тяжело ранят, но он не покинет поля боя и своего поврежденного танка. 5 августа 23-летний танкист умрет от ран. За 13 дней до смерти (22 июля 1941 года) Александр Борисов станет первым Героем Советского Союза в бронетанковых и механизированных войсках.

3 июля

В 06:30 страна затаив дыхание слушала передававшееся по радио первое с момента начала войны публичное выступление Иосифа Сталина, которое началось с нехарактерного для вождя проникновенного обращения: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!». Сталин попытался несколько успокоить слушателей малоправдоподобным сообщением: «Лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты…». Однако впервые с начала войны было сказано, «над нашей родиной нависла серьезная опасность… необходимо, чтобы наши люди… поняли всю глубину опасности, которая угрожает нашей стране, и отрешились от благодушия, от беспечности… Чтобы в наших рядах не было места нытикам и трусам, паникерам и дезертирам».

Танк Т-28 под командованием майора Васечкина с экипажем из механика-водителя Дмитрия Малько и трех курсантов совершил рейд по уже захваченному немцами Минску, тараня вражеские грузовики, сбивая пехоту, уничтожая противника огнем пушки и пулеметов. Была уничтожена группа солдат и грузовик на улице Ворошилова, колонна мотоциклистов на улице Ульянова, сосредоточение живой силы и техники противника на улице Янки Купалы и в парке имени Горького.

Истратив боеприпасы, танк стал выходить из города и был остановлен только на восточной окраине огнем противотанковой батареи. Майор Васечкин погиб, уже выбравшись из горящей машины. Водитель – старшина Дмитрий Малько – сумел покинуть танк и пробраться через линию фронта к своим. Командир пулеметной башни № 3 курсант Николай Педан попал в плен и был освобожден в 1945 году. Заряжающий курсант Фёдор Наумов был местными женщинами спрятан в подполе, после чего пробрался к партизанам. Дальнейшая судьба последнего курсанта, Александра Рачицкого, неизвестна.