– Все сделала в лучшем виде, – заверила я, подмигивая и улыбаясь в ответ.

О том, что ни он, ни мама ничего без специального кода доступа не смогут поменять в настройках жилого модуля, я сообщать не стала. Вот вернется нара Лидия, ей и скину всю необходимую информацию. Так остается шанс, что за десять дней, даже если мои родители и устроят беспорядок, то хотя бы ничего нового не внедрят.

– При помощи своей способности справилась? – уточнил отец, открывая дверку шкафа и отправляя туда свою куртку.

– Да, папа, – не моргнув и глазом, соврала я, старательно запихивая ногой чемоданчик с инструментами в небольшое пространство рядом с комодом, чтобы он его не разглядел.

Свой дар я, конечно, по мере сил и возможностей использовала, но и отвертки пару раз пригодились.

Надо бы только не забыть избавиться от чемоданчика перед отлетом.

А то, как бы папа не решил принять деятельное участие в изменениях в жилье и не начал что-то новое ремонтировать. У него бывает такое… изредка случается приступ энтузиазма, последствия которого потом приходится устранять несколько дней.

За стол мы сели через полчаса. Ровно столько понадобилось времени родителям, чтобы принять душ, переодеться и заглянуть во все полупустые сейчас ящички и шкафчики.

– А это что? – уточнил отец, когда вошел на кухню и обнаружил на холодильнике закрепленные магнитами листы.

– Инструкция, где что лежит и как чем пользоваться, – ставя запеченное мясо с овощами на стол и разливая по чашкам ароматный чай, ответила я.

– У нас не настолько все плохо! – возмутилась мама, выхватывая листы и прочитывая первые несколько пунктов.

Я промолчала, решив никак не комментировать ее слова. Я-то видела, сколько всего этого «не все так плохо» выкинули роботы в утилизатор.

– Ладно тебе, Лира, дочка о нас заботится, тут спасибо стоит сказать, а не возмущаться, – примирительно заметил папа, усаживаясь за стол.

Я тихонько хмыкнула. Насколько же они сейчас сосредоточены на работе, что так спокойно реагируют на все изменения в жилом модуле, особо о них не думая. Впрочем, мне это только на руку.

– Расскажи лучше, как у тебя дела, Ева. Новостями с нами мало в последнее время делишься.

– И как твой дар? – тотчас поинтересовалась мама, приступая к ужину.

– Дар еще развивается, но вполне послушен, тренировки по специальной программе этому весьма способствуют, – нашлась я, подцепляя вилкой запеченные под сыром овощи.

Какую-то другую информацию о работе над своими способностями я рассказывать не имела права практически никому, подписала документы о неразглашении, когда оформляла договор с правительством Ариаты.

– Это же замечательно! А то в тот момент, когда он проснулся, был таким мощным! – заметила мама, вздохнув и неожиданно подкладывая мне кусочек мяса с общего блюда.

Я даже немного растерялась от такой давно забытой заботы.

А дар… Дар был не просто мощным, но и страшным. С размытой реальностью, горячей, бегущий прямо по венам силой, которую я интуитивно начала преобразовывать, меняя свойства рушившегося в тот момент купола научной станции.

Но спорить с мамой не стала. Мои ощущения тогда и мой страх сильно отличались от ее.

– Зато именно дар нашей дочери спас почти тысячу жизней, когда на нашей станции случилась авария. Ева же тогда перестроила своей энергией купол, сделав его защитным и непроницаемым ни для огня, ни для дыма, ни для опасных веществ, ни для металлических и иных осколков, – добавил отец, и в его голосе, в отличие от всех, кого я слышала тогда на станции, не прозвучало ни капли страха, лишь гордость за единственного ребенка, способного на такое.

– И до сих пор не могу понять, как после такого можно было от тебя отвернуться? – возмутилась мама. – Ну да, ничего, придет тот же Даниэль ко мне за разрешением на раскопки в подведомственной мне территории, а ему…

– Мама! – воскликнула я. – Разве так можно? Это ведь личное, не стоит путать с работой. И к тому же… мне ни до него, ни до кого-то на станции уже и дела нет. У меня сейчас совсем другая жизнь!

Отец с наслаждением сделал глоток чая, потянулся за добавкой и поинтересовался:

– А что там у тебя на работе происходит? Расскажешь? Или совсем все данные секретные?

Про то, что я работаю на военных и правительство Ариаты в исследовательском корпусе, они знали. У одаренных, по сути, выбор не велик.

Если дар активный, то они отправляются в Ариатскую военную академию или кадетский корпус, зависит от возраста, тренировки там в разы жестче, как я слышала, но иначе силу не удержать.

Если же способность более созидательного характера, тогда можно учиться и в Ариатской Звездной Академии. Для одаренных там существует отделение как для менталистов, так и для стихийников.

Я относилась ко второму типу ариатов со способностями, была ученой и военного звания не имела. Полученное нужное образование, которое мне в свое время дали родители, отчасти, когда проснулся мой дар, упростило дело. Я прошла специальную программу подготовки для одаренных с третьим уровнем и после уже через восемь месяцев оказалась в исследовательском корпусе.

Работа мне по-прежнему нравилась. Изучать, узнавать новое, совершенствовать изобретения – это мое, однозначно. И это большая удача, что для меня все сложилось именно так, как сейчас!

– Ева, ты о чем задумалась? – коснулся моей ладони отец.

– О работе, – ответила я. – Там я изобретаю и экспериментирую, – улыбнулась, давая понять, что рассказывать действительно ничего не могу.

– Ну, а коллеги как? Приняли тебя? Отношения хорошие? – уже спросила мама.

– С коллегами отношения нормальные, ровные, – нашлась я.

Это действительно было так. Просто на моей работе все проходят курс адаптации, поэтому при общении с одаренными по стеночкам не сползают и в обмороки не падают, что существенно облегчает жизнь, хотя на дружбу надеяться, конечно, при таком раскладе не приходится.

– Может, есть кто интересный из мужчин-военных?

Я поперхнулась кусочком булочки, не ожидая от мамы подобного разговора. Покосилась на отца, в глазах которого плескалось едва скрываемое любопытство.

– Мам, пап, я же на работе все время пропадаю, не до отношений мне пока что, – отмахнулась я, подливая всем чай.

– Ты, главное, присматриваться не забывай, – нашлась мама. – Все-таки столько достойных горячих и сильных мужчин рядом, – мечтательно закончила она, и отец недобро покосился на нее.

– Я, между прочим, тоже на тренажерах каждый день занимаюсь, – немного обиженно заметил он, и я с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Вот совсем не ожидала от него такого – ревновать маму к мужчинам, которых она даже не знает и в глаза не видела.

– А кто сказал, что я этого не ценю? – стрельнула глазками в его сторону мама.

Похоже, мне пора перебираться в свою комнату, оставив их вдвоем. И я уже, было, собралась подняться со стула, как сработал лиар, и не ответить на вызов своего непосредственного начальника, я не могла.

Я быстро извинилась перед родителями, вышла в гостиную и щелкнула по камню, активируя закрытую связь.

– Нар Блэйквуд, добрый вечер, – уже по одной улыбке, больше напоминающей оскал, не ожидая ничего хорошего, поздоровалась я.

– Так, нара Ева, я вас отпустил с клятвенным заверением, что на работе с вашим проектом, который нам вот-вот сдавать, это никак не отразится, – не утруждая себя приветствием, заявил он, и я моментально насторожилась, чувствуя, как запахло неприятностями. – И что теперь?

– Что? – уточнила я, не понимая, к чему он клонит. – Я все ваши требования, нар Блэйквуд, выполнила. Установку проверила, части скрепила и своей энергией для настройки нужных свойств напитала, помощника, способного следить за показаниями приборов и при необходимости решить возникшие вопросы, оставила, – перечислила я.

– Помощника она оставила… Нара Ева, а вы в курсе, что два часа назад он вернулся с неудавшегося свидания с двумя переломанными ногами, сотрясением мозга и вывихнутой челюстью! – грозно сверкая очами, сообщил шеф.

– Какое, однако, убойное свидание вышло… – выдохнула я, не сумев удержаться от комментария.

– И теперь ваш проект требует явного внимания! Колбы трещат, пар валит, болты стреляют.

– Какие болты? – поразилась я, зная, что ничего подобного в установке и в помине не имелось.

– Это вы меня спрашиваете, какие? – поразился начальник. – Короче, нара Ева, ваш внеплановый отпуск закончился. Возвращайтесь немедленно, разбирайтесь и следите, чтобы ваш эксперимент был цел, ничего не разнес и… Иначе нам вышестоящее руководство головы поотрывает. Всем нам. И вам, и мне, в первую очередь, – счел нужным пояснить он. – Надеюсь, это вам понятно?

– Более чем, нар Блэйквуд. Вылетаю… – тут я прервалась, просмотрела во сколько уходит ближайший звездолет, – через два часа. Найдете на сутки, кто сможет присмотреть за образцом? К программе я сейчас подключусь, большую часть неполадок, думаю, устраню, но необходимо непосредственное наблюдение с соблюдением оставленных помощнику инструкций. Их могу продублировать вам на лиар, – предложила я.

Шеф хмуро уставился на меня, но предъявить еще какие-то претензии не смог, раз проблему я уже разгребаю, делая все, что в моих силах.

– Сотрудника для наблюдения найду, инструкции высылайте.

Я кивнула, отмечая, что рабочая программа на лиаре практически загрузилась.

– Доброй ночи, – попрощалась я, и нар Блэйквуд устало вздохнул и отключился.

– Ну, Роберт, доберусь я до тебя, поганец такой, – пробормотала я, вспоминая своего помощника. – Это надо же такое учудить в самый неподходящий момент!

– Что-то случилось? – поинтересовался отец, выглянув с кухни.

– Я возвращаюсь на Ариату. Вылет через два часа.

– Так быстро? – удивилась мама, появившаяся в дверях с чашкой чая.

– У меня непредвиденные обстоятельства на работе, – ответила, щелкая в программе с данными и сводками. – И вот даже не спрашивайте, в кого это я такая, живущая своими исследованиями и изобретениями.

Родители переглянулись и рассмеялись. Я вскинула голову, улыбнулась.

– Помогу собрать вещи, – нашлась мама.

– Спасибо. Там немного. Я сумку практически не разбирала, – крикнула вдогонку.

– Приготовлю перекус в дорогу и вызову флаер, – добавил отец, погладив меня по волосам.

Ответить я не успела, увидев последние данные, которые загрузились в программе. Сдается, Роберту на глаза мне лучше теперь пару месяцев точно не показываться. Ну, как, вот как можно было не заметить еще в обед таких явных изменений в показателях и оставить все, как есть?

Тихо ругнувшись, я принялась за работу.

Глава третья

Рашхан Рейес

Я откинулся на спинку кресла, потер глаза и перевел взгляд на окно, за которым уже темнело. Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, прикидывая, сколько срочной работы еще осталось на сегодня, а что может подождать хотя бы до завтра.

От бесконечного разгребания в последние пару недель бездны документов, донесений, отчетов и запросов, ожидавших моего подтверждения, как на лиаре, так и на бумаге, ныли виски. Секретаря бы хорошего найти, да все никак. Очередной кандидат на эту должность сбежал четыре дня назад, и его вакансия по-прежнему свободна, а вымотавшегося адъютанта я отпустил часа три как.

Норман, конечно, вынослив, хоть и не обладает никакими специфическими способностями ариатов, и может выдерживать меня из-за полученной травмы, которая блокирует большую часть его эмоций, дольше, чем кто-либо, но и у этого есть границы.

Я бросил взгляд на пролетавшие за окном флаеры, уютно светящиеся в темноте, вспомнил, что впереди еще тренировка, и решительно повернулся к раскинувшимся передо мной голограммам.