Горел тёплый свет ночника, имитирующий сияние звездного неба – дочь боялась спать в темноте. Если ночью она просыпалась и вокруг было темно, то начинала плакать, а заново уснуть получалось нелегко.

Сейчас Аиша тихо сопела, поджимая пухлые губки. Отец заметил, что дочь хмурилась, ей явно снилось что-то недоброе.

Частые кошмары, сопровождающиеся ночными всхлипами, тревожили Ратмира, но ещё больше он переживал из-за того, что ему, как отцу, не удавалось помочь своему ребёнку.

Аиша была замкнутой девочкой, с рождения не разговаривала и с трудом осваивала окружавший мир. Сторожилась всего и всех. Несмотря на пятилетний возраст, в котором дети уже в полной мере знакомились с буквами и прописями, ей этого не удавалось. Задержка речевого развития влияла на состояние дочери, и ему было сложно смириться с этим.

Педагоги, психологи, логопеды – ни у кого не получилось достучаться до девочки. Они лишь усугубили ситуацию, так как Аиша стала ещё пугливее и тревожнее, отчего Ратмир временно прекратил как занятия, так и попытки повлиять на ситуацию.

Аиша напоминала непроницаемый кокон, в который не удавалось попасть, и это задевало Ратмира.

Он нагнулся и поправил одеяльце на маленькой спинке. Затем также тихо вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Развалившись на диване, Ратмир смотрел телевизор, по которому крутили очередное нудное шоу. Однако взгляд напряженных глаз был устремлён сквозь экран и стены.

Перед глазами возник вечер почти пятилетней давности, когда Аише не исполнилось и года.

Это был тот самый период, от которого он всеми силами пытался отгородиться бесконечными бетонными стенами между тем, что было, и тем, что произошло.

А случилось тогда страшное.

Ратмир сжимал в руке гранёный стакан с виски. Сделав глоток обжигающего напитка, он откинул голову на спинку холодного кожаного дивана и закрыл уставшие глаза. Окно было приоткрыто, морозный воздух освежал гостиную, но не мысли.

Стоило алкоголю попасть внутрь, как тепло разлилось по телу, пытаясь унять сильно пульсирующую боль в висках.

Он не желал вспоминать прошлое, но картины тех событий упрямо настигали его, сотрясали и уничтожали остатки самообладания.

В ушах громко звенело.

Ратмир вздрогнул, когда среди всего этого шума он отчётливо различил давно забытый женский голос.

Её голос.

Лейлы.

И та самая тихая просьба, острием лезвия прошлась по израненному сердцу.

Он сделал ещё глоток уже из горла бутылки и почти опустошил её.

Но алкоголь лишь усугубил ситуацию. Голос, напоминавший мольбу, становился громче и нестерпимее.

Ратмир торопился к Тимуру, устраивавшему прощальный вечер по случаю переезда в США.

Часы показывали почти семь вечера, впереди ждала дальняя дорога на другой конец города.

Настроение было хорошим, хоть повод и не из радостных – друг детства решил перебраться в другую страну. Эта новость оказалась неожиданной для всех близких людей.

Стоя перед зеркалом и подпевая себе под нос, Ратмир изредка постукивал пятками в такт музыке, что доносилась из колонок. В очередной раз, едва касаясь рукой головы, он прошёлся по уложенным волосам, затем направился в прихожую, параллельно выключив колонки и свет в комнатах.

Стало тихо.

Ратмир не любил рубашки, жилеты и костюмы – в них он чувствовал себя некомфортно.

Джинсы и футболки, облегающие плотные рельефные мышцы тела, были для него единственной на тот момент приемлемой одеждой.

Двадцатисемилетний Ратмир чувствовал себя прекрасно, будучи далёким от всяческих формальностей. Ему было всё равно, что скажут дядя Салим или тётя Шейла. Они-то пытались донести до него, что определённый статус требует соблюдения хотя бы простейших правил приличия. Но слишком упрямый Ратмир не желал кому-то или чему-то подчиняться.

Светлые потёртые джинсы, белая футболка с V-образным вырезом, открывающая мощную шею и загорелую грудь, белые кеды и любимая чёрная зимняя кожаная куртка. Острые черты лица, коротко подстриженные волосы и высокомерный взгляд черных глаз подчёркивали природную стать. Женщины с первых секунд чувствовали его энергию, стоило ему войти в помещение.

На него обращали внимание. Всегда.

Ратмир приковывал хищные и одновременно восторженные женские взоры, которыми его окидывали с ног до головы, как дорогостоящий экспонат в музее. Он замечал устремлённые на дорогие часы взгляды, видел щенячий восторг от своей новой машины. От него не ускользало, как сердцеедки стреляли глазами по его портмоне, набитому картами и купюрами.

Статус и положение обязывали его вращаться в обществе, которое он терпеть не мог, но в котором любил щеголять огромным эго.

Прекрасно зная, что высокий рост, крепкое телосложение и статус притягивали женщин, которые крутились возле него, как пчёлы, он наслаждался таким положением вещей.

Ратмир достал ключи и уже собирался выйти из квартиры, как зазвонил мобильный телефон. На экране высветилось имя Лейлы.

– Чего тебе? – рявкнул он, раздражаясь оттого, что пришлось задержаться в дверях.

Ему хотелось как можно скорее оказаться в своём чёрном BMW и с ветерком помчаться на вечеринку Тимура, который почему-то больше часа не отвечал на звонки и в последнее время вёл себя довольно странно. Хотя он всегда был тихим и осторожным.

– Нам нужно поговорить, – прозвучал мягкий бархатный голос Лейлы.

– Давай завтра, – вновь грубо проговорил он, переминаясь с ноги на ногу.

– Это важно, Ратмир, – взмолилась девушка, в голосе которой прозвучала открытая мольба. – Жду в загородном домике.

– Я же сказал, что занят! – вспылил он. – И вообще, что ты там делаешь?

– Я накрыла красивый стол, расставила аромасвечи, устроила нам прекрасный романтический вечер. Пока Аиша у родителей, давай проведём его вместе и забудем о разногласиях? – она до последнего надеялась, что сумеет переубедить мужа. – М-м, Ратмир? Ну же, пожалуйста.

Парень нахмурился, сжав в кулаке ключи.

– Об этом не сообщают в последнюю минуту, ты понимаешь это?

А затем, не дожидаясь ответа, неторопливо произнёс:

– Я еду к Тиме! – и нервно захлопнул входную дверь. – Ты ведь знала, что он сегодня устроит прощальную вечеринку, на которой и тебе как другу следовало бы быть. Но ты почему-то оказываешься в загородном доме и причём, как понимаю, одна, – он неосознанно повысил тон, не совладав с нахлынувшим раздражением. – Вы поссорились?

Лейла расстроенно притихла, не ответив на вопрос.

– Я с кем говорю?!

– Я слышу, – коротко ответила она поникшим голосом. – Значит, не приедешь.

– Не приеду, – отрезал он, выйдя на лестничную площадку и вызвав лифт.

– И не будешь сегодня рядом? – спросила она с детской непосредственностью, отчего ещё больше взбесила его.

– Я не буду рядом с тобой, – грубо произнёс он, сжав челюсти от напряжения.

Этот разговор выводил из себя.

Эта ситуация выводила из себя.

Эти постоянные ссоры выводили из себя.

– Не приедешь? – вновь с надеждой в голосе повторила она, ожидая чуда. Но чуда не произошло.

– Нет, – отрезал он.

– Я не буду… рядом… с тобой, – повторила она прерывистым полушёпотом.

И прежде чем Ратмир беспардонно отключился, он ощутил этот отчётливый надлом женского голоса, когда слёзы бурно вырвались из груди, перекрыв всякую возможность говорить дальше.

Ему было всё равно. Ратмир мчался в своём чёрном, бликующем уличными огнями BMW навстречу ночному городу, равнодушно оставив поникшую Лейлу в холодном одиночестве, сидящей на полу и обречённо прижавшей голову к влажным от скатывающихся слёз коленям.

Через два часа Ратмир уже был с друзьями в одном из известных закрытых клубов города. Громкая музыка сотрясала сознание, всевозможные напитки и коктейли лились рекой, большой танцпол, забитый людьми, зазывал неторопливо попивавших у бара с ярко-горящими глазами. Вечеринка Тимура удалась на славу, но его самого нигде не было видно.

Ратмир не сразу заметил несколько пропущенных от Ибрагима Асадовича. Он неспеша направился к выходу, чтобы расслышать голос тестя. По пути столкнувшись лицом к лицу с одним старым приятелем, Ратмир преградил тому дорогу.

– Андрей, где Тим?! Больше получаса жду засранца! – как можно громче прокричал он.

– Я видел, как его машина уезжала, но за рулём вроде был не он!

– Ладно, понял!

Отвернувшись, Ратмир прошёл по длинному коридору и вышел из клуба, вдохнув полной грудью свежий воздух.

Был март, вокруг лежал мягкий снег, что принесла с собой суровая метель. Зима не хотела уходить, она всеми силами цеплялась за возможность остаться. И эта зима казалась особенно беспощадной.

Зазвонил мобильный.

– Я как раз… – начал он, но его перебили.

– Ратмир… – голос Ибрагима Асадовича дрожал. Он тяжело дышал, будто задыхался.

– Что случилось? – встревожился он, чуя неладное. – Аиша?.. – предположил он испуганным голосом, сильно сжав в руке трубку телефона.

– Лейла… – ответил Ибрагим Асадович дрогнувшим голосом. – Произошло страшное… – голос оборвался, из мужской груди послышался не всхлип, а вой. – Пожар…

Ратмир напрягся, чувствуя нарастающий страх. Ибрагим Асадович убитым хриплым тоном закончил фразу:

– Она не выжила.

Там, где темно, маленькая спичка ожидает мгновения, чтоб храбро рассеять тьму, пожертвовав собой.

«ПРЕДНАЧЕРТАННАЯ» | ГЛАВА 6

Глава 6
Зажгли сотни светил там, где годами царил мрак

Мира села в машину и стряхнула с волос снежинки. На часах было полдевятого утра. Салон машины заполнил аромат сладких духов с нотками чёрной смородины, жасмина и ванили. Духота из-за тёплой одежды сводила с ума, она сняла шарф и расстегнула несколько пуговиц на пальто.

Дышать стало легче.

Иван не торопился заводить двигатель и с интересом смотрел в зеркало заднего вида. Что-то в этот момент смутило его, отчего он замер, словно зачарованный. Что именно, понять сразу было сложно, но это явно касалось девушки, что сидела сзади.

Заметив, что машина так и не тронулась, Мира удивлённо посмотрела на затылок Ивана, а затем поймала улыбающийся взгляд голубых глаз в зеркале.

– В лес? – улыбка водителя стала шире.

Мира отрицательно покачала головой и задорно усмехнулась в ответ. Внутренняя лёгкость позволила расслабленно откинуться на спинку кожаного сиденья. Создалось ощущение, что она находилась не с малознакомым человеком, а с другом, чьи шутки не настораживали и тем более не пугали.

– В другой раз, – весело отмахнулась она.

– Ловлю на слове! – ухмыльнулся Иван, подметив явные изменения после первой встречи – хорошее настроение и отсутствие страха были девушке к лицу.

Пока Мира просматривала соцсети, машина пулей летела по трассе. По радио крутили довольно старую и её любимую песню Стинга – губы девушки невольно шевелились, когда она подпевала знакомым строчкам, а голова изредка покачивалась в такт музыке.

– Мы не надеялись вас увидеть, – признался Иван, нарушив молчание.

Мира подняла голову, осмысливая услышанное.

– Мы?

– Мы, – подтвердил водитель, глядя то на дорогу, то в зеркало заднего вида. – Я и Ибрагим Асадович, – пояснил он. – Думали, вы откажитесь от сделки, испугавшись реакции Ратмира. Точнее, мы были в этом абсолютно уверены.

Он замолчал, выжидающе поглядывая на задумчивое женское лицо.

Ей с трудом удалось объяснить самой себе, почему после инцидента в кабинете Ибрагима Асадовича тем же вечером она просмотрела договор и внимательно ознакомилась с каждым выделенным пунктом. А когда увидела сумму гонорара, из легких словно выбили весь воздух, с губ сорвалась неожиданная брань, глаза вновь и вновь пробегались по чёрным цифрам на белой бумаге, не в силах поверить в написанное.

Нет, она не ожидала такой немыслимой суммы.