Нет, она не готова была к цифре с восемью нулями.

Отложив чёрную папку на журнальный столик, Мира встала с дивана и прошлась по комнатам, пытаясь совладать с бешеным сердцебиением и острым чувством тревоги, зазвонившим во все колокола. То, что она могла заработать за полгода, хватило бы даже не на десять лет беззаботной жизни, а на всю жизнь.

На.

Всю.

Жизнь.

Но неужели деньги окажутся той самой силой, что заставит прыгнуть её с головой в омут? Или дело всё же другом? В чём-то, что мелькало в глубине души, как холодный свет в конце тоннеля, молчаливо зазывавший броситься к нему сломя голову, и будь что будет.

Но может ли она настолько рисковать? Что произойдёт с её отцом, если с ней что-то случится? Он ведь не переживёт ещё одного беспощадного удара судьбы.

На задумчивое лицо Миры падал тусклый свет от напольного бра. Сжимая в руке маленькую фотографию Лейлы, что она случайно забрала при первой встрече у Ибрагима Асадовича, Мира нервно сглотнула. На удивление он то ли забыл, то ли решил не напоминать об этой маленькой детали, видимо, желая, чтобы фотография дочери осталась у неё.

Решение далось не сразу, но к рассвету оно было принято. Окончательно и бесповоротно.

Иван засигналил резко подрезавшей их машине и этим вырвал девушку из раздумий.

– Может, это Судьба, – произнесла Мира, убрав выбившуюся прядь волос обратно за ухо. Прозвучало наивно и честно. – Возможно, неспроста я похожа на Лейлу, и нашим дорогам суждено было пересечься, чтобы… – пауза позволила немного поразмыслить и правильно закончить начатую мысль. – Что-то изменить.

– Не верю в Судьбу, – отрезал парень, и уголки губ сложились в недовольной ухмылке. – Да и никогда не верил. Человек – хозяин своей жизни, почему об этом постоянно забывают?

– Возможно, – неуверенность прозвучала в голосе Миры. – Но есть вещи выше нашего понимания, поэтому… – она повернулась к окну. – Я всегда верила в Судьбу, – а затем мысленно закончила фразу, не желая произносить слова вслух: «Поверила и в этот раз».

– А что можно сейчас изменить? – голос Ивана прозвучал резковато, взгляд в зеркале устремился прямиком на неё. – Предотвратить случившийся пожар? Или вернуть умершего человека?

Она промолчала, чувствуя резко возникшее напряжение в воздухе. И вместо ответа задала свой вопрос:

– Могу я поинтересоваться, вы давно работаете у них?

– Не против, если мы перейдем на «ты?»

– Нет, конечно, – заверила Мира мягким тоном.

– Больше шести лет я водитель семьи Ибрагима Асадовича, до этого был просто озорным мальчуганом, игравшим под их крышей. Сколько себя помню, мама работает в их доме, ведёт хозяйство, помогает тёте Махире с домашними делами. Я вечно крутился где-то рядом и вырос вместе с Лейлой. Мы одногодки и быстро нашли общий язык, а потом и подружились. Мы с мамой сами не заметили, как в их доме обрели и свой, – Иван прокашлялся. – Ибрагим Асадович – хороший человек, поддерживал и направлял меня, относился ко мне не как к сыну экономки, а как к родному человеку. Меня всегда поражала его человечность. Такую же доброту он сумел привить и младшей дочери. Просто я, – по лицу расплылась ухмылка, но глаза выдавали сожаление, – тот ещё лентяй и вообще не любил учиться. После школы армейка, затем подрабатывал где попало. И вот, по итогу, работаю на их семью.

Видя, что Иван расположен к беседе, Мира снова поинтересовалась:

– Эта женщина, Махира, такая же хорошая, как Ибрагим Асадович?

Недоумение, отразившееся на лице Ивана, сменилось взглядом, полным понимания и дружеского тепла. Он понимал, что девушка пыталась подготовиться к встрече с Махирой.

– Я рад, что ты уже считаешь Ибрагима Асадовича хорошим человеком. И могу уверенно заявить, что Махира ещё лучше. Единственное… – последовала секундная пауза, Иван задумался, пытаясь как можно правильнее подобрать слова, – будь готова к тому, что Сюзанна, старшая сестра Лейлы, покажет характер. Она не в курсе твоего появления и, скорее всего, будет «приятно» удивлена. Иван вновь резко посигналил какой-то машине и объехал её, с трудом сдержав всплеск эмоциональной брани. – С клыками Ратмира ты уже успела познакомиться, не так ли?

Мира кивнула в знак подтверждения. Упоминание о нём вызвало странную реакцию в теле, словно её внезапно ударило током. Недовольно поджав губы, она перевела взгляд в окно.

В детстве родителям Миры удалось заложить в дочь хорошее отношение к людям, по крайней мере, зла она никому не желала и плохого по отношению к другим не совершала. Но воспоминание о том, как незнакомый мужчина лишь от одного её присутствия превратился в свирепого зверя, готового растерзать её в клочья, вызывало противоречивые и далеко не самые светлые чувства.

Но хуже всего оказалась даже не агрессия этого человека, а её собственная реакция на происходящее. Мира в тот момент замкнулась и толком не проронила ни слова. Она не защитила себя. Не дала отпор незаслуженной грубости и хамству, не показала, что так вести с собой никому не позволит. Фарид с детства учил дочь отстаивать личные границы и не позволять людям поступать несправедливо по отношению к ней. Но девушка дала слабину, и со вчерашнего дня это разъедало её душу.

«Стой за себя и за свою семью», – слова отца эхом отдавались в каждой клетке её существа. Возможно, это и поспособствовало тому, что Мира пошла дальше – упрямство не позволило отступить.

Поток охвативших Миру мыслей прервал спокойный голос Ивана:

– Сюзанна, или Сюзи, как её называют близкие друзья, – старшая в семье. Дженк – средний, а Лейла была младшенькой. Сюзанна – мадемуазель с тяжёлым характером из разряда стерв, которым глубоко наплевать на других. Ей тридцать, и думает она исключительно о себе. Эффектная девушка с холодным сердцем, она до сих пор не вышла замуж: отказывает всем ухажёрам, а их, я тебе скажу по секрету, не так уж и мало. Может быть, когда-то ей сделали больно или она ни разу по-настоящему не влюблялась, но ни одно знакомство до брака не дошло. Сюзанна непробиваемая. Не знаю, родился ли вообще такой человек, которому она окажется по зубам. Ибрагиму Асадовичу нелегко приходится с ней, она часто устраивает истерики в офисе и разносит бедных сотрудников в хлам. Её красота не перекрывает острые коготки. Средний в семье – это Дженк. Неплохой паренёк, явно не такой озлобленный на мир, как его старшая сестра, да и, надо сказать, ему нет дела до компании отца. Вечно на своей волне, где-то чем-то занят, но чем именно, никому не известно. Со своими тараканами в голове, но кто без них?

– А сколько ему? – спросила Мира.

– Двадцать восемь, он на два года младше Сюзанны. И кстати, один из немногих, кому удаётся неплохо ладить с сестрой. Но они оба несправедливы к родителям, особенно к Махире. Ну, а Ратмир… – Иван задумчиво потёр лоб. – Его сложно понять. Он и раньше был таким, но сейчас особенно нестерпимый. На первый взгляд кажется бездушным и грубым, но… – Иван хмыкнул над явным желанием оправдать его. – Ты сама поймёшь. Чаще всего первое впечатление обманчиво.

Мира удивлённо покачала головой, не имея никакого желания ни понимать, ни, тем более, узнавать такого жестокого человека. Первой встречи оказалось вполне достаточно, и им лучше держаться на расстоянии и не подходить друг к другу. Иначе столкновение обернётся бедой, если не катастрофой.

– Мира, – загадочно потянул Иван.

Поймав взгляд девушки, он вдруг произнёс:

– Ты крепкий орешек, не сомневаюсь в этом.

– Ценю твою откровенность, но к чему это? – изумление сменило мягкие черты лица девушки, Иван как будто пытался к чему-то подвести разговор, но прямо сказать не решался.

Внимательно следя за дорогой, он не торопился продолжить разговор. Но долго раздумывать над вопросом не пришлось, Мира наконец получила ответ.

– Хочу, чтобы ты была готова к встрече с этими людьми, и они не застали тебя врасплох.

Прокашлявшись, он продолжил низким тоном:

– Держись стойко и не давай себя в обиду. Я и Ибрагим Асадович рядом, считай нас своими рыцарями, как бы глупо это ни звучало. Мы защитим тебя, мы стоим за тобой. Это мой долг перед Лейлой.

Аккуратные губы Ивана изогнулись в улыбке, взгляд заметно потеплел. При этом он выглядел слегка напряжённым, жалея о минутном откровении с утра пораньше. Поймав в зеркале взгляд тёмно-карих глаз, он с нежностью в голосе пояснил:

– Лейла была мне как сестра. Она по-доброму относилась ко мне и к матери. И… – сглотнув ком в горле, закончил мысль, – я не хочу, чтобы и тебе причиняли зло.

Вздохнув, парень тряхнул головой. Что на него нашло? Беседа неожиданно приняла иное направление, вызвав волну холодка по спине. Руки, лежащие на руле, сжались.

Демонстративно сделав музыку громче, он дал понять, что разговор на этом окончен. Всю оставшуюся дорогу они проехали молча.

Машина въехала в коттеджный посёлок, и внимание Миры поглотили двух– и трёхэтажные дома, словно соревнующиеся друг с другом по красоте архитектуры и размаха. Один краше другого. Снег, мягким одеялом укутал их и прилегающие дворы, создавая настоящее ощущение сказки.

Они подъехали к дому Ибрагима Асадовича. Даже через высокие стальные чёрные ворота виднелся небывалой красоты трёхэтажный коттедж, одним своим видом крича о состоянии и власти своего хозяина.

Машина заехала во двор. Два парковочных места из трёх уже были заняты тёмно-вишнёвым Mercedes-Benz и серебристым Lexus.

Выйдя из машины и вдохнув полной грудью морозный воздух, Мира почувствовала, что напряжение в теле начало спадать. От сказочной атмосферы во дворе слова восхищения застыли на губах.

Её внимание привлёк балкон на третьем этаже. На долю секунды ей показалось, что там мелькнула чья-то тень. Но она явно ошиблась – он пустовал. Взгляд перешёл на террасу с правой стороны дома, где в тёплое время года семья, видимо, часто собиралась за ужином.

На верхней ступеньке широкой лестницы с массивными перилами возник Ибрагим Асадович в сером костюме. Мягкие хлопья снега падали на седые волосы и не торопились таять. Его уставшее осунувшееся лицо озарилось неожиданной улыбкой. Слегка поникшие плечи, на которых будто лежала непосильная ноша, расправились.

– Скользко, будь аккуратна, – произнёс он, наблюдая, как Мира поднимается по ступенькам.

Иван остался у машины и ждал дальнейших указаний.

То, что девушка не испугалась вчерашнего инцидента, давало призрачную надежду если не на позитивный исход всей сделки, то хотя бы на начало её осуществления.

Ибрагим Асадович немного щурился под лучами утреннего морозного солнца. Тревожные мысли притихли.

Как только Мира подошла к нему, он распахнул массивную дверь.

– Добро пожаловать, – мягко произнёс Ибрагим Асадович, а затем неожиданно для себя заключил девушку в объятия. Мира интуитивно сжалась в комок, но не отстранилась.

– Спасибо, – смущённо пролепетала она, чувствуя неловкость.

– Иван, – твёрдый голос разлетелся по двору, – возьми мои вещи и закинь в машину. Через полчаса выезжаем в офис.

– Хорошо, босс! – прокричал Иван и направился в заднюю часть дома.

Мира вошла в прихожую и столкнулась лицом к лицу с Ниной. Женщина в белом фартуке с собранными в тугой пучок седыми волосами и с покрасневшими от волнения щеками вышла из кухни поприветствовать гостью, о которой накануне ей рассказал Иван. С присущей ей доброжелательной улыбкой она держала тарелку с шоколадными кексами. Женщина восхищённо оглядела девушку с ног до головы, на пару секунду потеряв дар речи. Поджав нижнюю губу, она шумно вздохнула, чувствуя, как в носу защипало и к глазам подступили нежданные слёзы.

Из-за спины Миры показался хозяин дома.

– Ибрагим Асадович, не удержалась, – пролепетала Нина, и её внимание вновь захватила гостья, в которой она разглядела Лейлу.