– Ничего, Катя сегодня может быть раньше мамы с работы вернётся, я её попрошу – она зашьёт. А мама ругать не станет, она добрая! Просто расстроится, а ей нельзя волноваться….

– Нет. Пойдём сейчас к нам, я всё скажу бабушке, как было. И сама пришью тебе пуговицы, а рукав… бабушка поможет, подскажет. Всё-же это из-за меня произошло такое…

– Нет, что ты, ничего страшного! – замахал руками Макар, – Ещё бабушку твою утруждать. Да я и сам могу зашить, вот сейчас приду домой и зашью.

– Не спорь пожалуйста, – мягко сказала Люся, – Рукав-то вон… ватин весь вылез наружу. Пойдём к нам.

Макар посмотрел на разорванный рукав, и здраво оценив свои умения в ликвидации подобного, покорно зашагал вслед за Люсей.

– Бабушка, к нам гость, – закричала от порога Люська, – Вот, познакомься, это Макар Бурков, мой одноклассник. Макар, это моя бабушка, Клавдия Захаровна. Бабушка, нам нужна твоя коробка с нитками и иголка…

Бабушка приветливо кивнула гостю, и вскоре оба школьника были усажены за стол обедать, а сама Клавдия Захаровна, пряча улыбку, зашивала рукав старенького пальто, явно перешитого из видавшего виды взрослого, и расспрашивала, как же такое могло произойти по дороге от школы до дома.

Макар врать и отпираться не стал, чем удивил Клавдию Захаровну несказанно, она думала, что мальчик придумает что-то вроде «упал, зацепился за ветку», но тот честно признался, что просто-напросто подрался с одноклассником. Правда причину драки назвать отказался.

– Вы же знаете нас, мальчишек, – со смехом отвечал Макар, – Мы всё время что-то да делим. Мама говорит, что у них раньше во дворе петушки маленькие были, так же всё время петушились и дрались!

Клавдия Захаровна чуть не выронила из рук напёрсток и от души рассмеялась, уж никак не ожидала она такого ответа.

– Макарушка, ты бери ещё хлеб, кушай, – потчевала она гостя сквозь смех, – Сейчас я вам еще чайку налью, с вареньем. А скажи мне, кем твоя мама раньше работала? Ну, когда вы еще не здесь жили.

– Мама работала учителем немецкого языка, – немного нахмурившись от воспоминания прошлого, ответил Макар, – И ещё литературу вела, когда другой учитель болел.

– Понятно, – ответила Клавдия Захаровна, доставая из буфета испеченные утром ватрушки, – Ну вот, угощайтесь, мои хорошие. Скоро пальто будет готово.

– Давай пока уроки сделаем, – предложила Люся, – Ты придёшь домой, а у тебя уже всё готово.

Когда Клавдия Захаровна закончила чинить пальто и вошла к ребятам, те сидели над книгой голова к голове. И в свете лампы она увидела под коротко остриженными светлыми волосами мальчика шрамы… Погладив его по голове, Клавдия Захаровна закусила губу… так же когда-то давно она гладила стриженные макушки своих сыновей…

Глава 5.

Лето пришло в Городище, тёплое, дарящее свет, надежду на урожай и более сытую жизнь на следующий год. Люська выросла, повзрослела, золотистые косички отросли до самого пояса и немного потемнели. Хоть и любила Люська школу, но в этот раз даже она радовалась наступлению каникул. Хотя домашней работы у неё прибавилось, но всё равно тёплые денёчки веселили душу, потому что бабушка нет-нет да и говорила Люське:

– Я сама двор подмету, внученька, а ты беги на речку с Верой, искупаетесь.

– Бабуль, мама меня заругает, я сначала всё сделаю, а уж после пойду.

– Так уже все домой разойдутся, подружки твои, беги сейчас.

Но Люська ослушаться наказа матери не смела, тем более что забот теперь прибавилось, в конце мая Таисия вернулась домой с работы и привела за собой невысокую тощую коровёнку рыжего окраса с белым пятном на лбу. Пару недель назад старый хлев был подлатан приглашённым Степаном Селивановым, который хоть и вернулся с войны без одной стопы, но былого мастерства не растерял, и теперь подряжался вместе с сыном-подростком помогать односельчанам в таких нуждах.

И вот старый хлев обрёл новую жилицу, на которую, откровенно говоря, жалко было смотреть… Клавдия Захаровна только глянув на коровёнку, прижала руки к щекам и воскликнула:

– Тася… Да она же тощая, еле живая. Какое от неё молоко ждать, её до молока кормить и кормить.

– Ничего, Рада хоть и похудела после болезни, но наш ветеринар сказал – жить будет, и молока даст в благодарность, если хорошо заботиться. Комиссия хотела её на убой, да я выпросила, с зарплаты будут вычитать, зато дорого не запросили. Председатель сказал – сена даст на первое время, а там уж и сами позаботимся, чай не без рук! Что накосим, а что купим, я еще зимой начала понемногу откладывать, всё же без коровы в деревне как жить? Всё, уже к концу лета у нас и молочко, и творожок, а то и маслице будет!

Люське Рада понравилась. Потому, что глаза у коровёнки были добрые и немного усталые, и просто потому, что ей было жаль животинку. Каждое утро теперь она старалась чем-то угостить новую обитательницу подворья. Чаще всего Люська брала кусок хлеба, чуть солила и несла Раде. Благо теперь жилось им самим немного легче и хлеб в доме был всегда, потому что бабушка Клава устроилась на работу и теперь ходила в ночную смену охранять новый, недавно отстроенный детский сад.

Одним ранним летним утром Таисия складывала в холщовую сумку нехитрую провизию, их всей бригадой отправляли на дальние поля, засеянные свеклой.

– Ну, смотрите тут, без меня не балуйте, – немного шутливо погрозила Тася пальцем Люське и Клавдии Захаровне, – А то вот ужо я вас, как вернусь!

– Ладно, Тасенька, не забалуем, – смеялась в ответ бабушка, – Ты сама смотри там, себя побереги. Полоть-то много…

– Ничего, зато урожай потом соберём богатый, агроном говорит, если погоды будут, так мы на первое место по урожайности можем выйти! Так и говорит – имеем все шансы! – Тася подняла вверх палец и брови сложила домиком, изображая Пантелеева, колхозного агронома.

– Мама! Ты просто вылитый Пантелеев! – залилась смехом Люська, и Тася обняла дочку, погладив по густым волосам.

Остались Люська и Клавдия Захаровна на хозяйстве, да так ладно у них всё правилось, что загляденье. Раду начали выгонять в общее стадо, а вечером у околицы её встречала Люська с корочкой хлеба, посыпанной крупной солью, а дома бабушка потихоньку раздаивала коровку.

– Бабуль, мы с девчонками завтра за малиной хотим пойти, – сказала Люська бабушке за вечерним чаем, – Разбуди меня завтра пораньше, я Раду провожу, и пойдём.

– Люсенька, не ходите. Степан Поляков говорил, что мальчишки медвежьи следы видели, почти у самой околицы! Мало ли что, лучше потом со взрослыми идите, скоро Лена Старцева приедет из города, она студентка, взрослая девушка, вот они с подругами тоже каждый год на Берестень ходят, там малинник большой.

– Бабуль, да мы недалеко! Вера сказала, что они с дедом ездили недавно на покосные лужки к мужикам, провизию возили, она приметила малинник, не хуже Берестянского. Вот туда и отправимся.

Уговорила Люська бабушку, да и как не уговорить, лето – оно ведь недолгое, надо на зиму запасать, чтобы было и что покушать, и чем полакомиться.

Рано по утру, когда молочно-белый туман, похожий на пенку, которую в жестяном ведёрке взбивает тонкая струйка, когда бабушка доит Раду, еще расстилался по околице, укутывая подножья крепких липок у околицы, трое девчонок отправились по малину. Белые косынки мелькали в кустах у ручья, когда они переходили безымянный ручей, звонкий девчоночий смех далеко разносился по туманной утренней округе.

Вскоре Люська вместе с Верой и Дашей уже вступили в прохладу леса, где еще не высохла трава от рассветной росы, а птичий хор уже гремел и горланил на все лады.

– Девчонки, вы слышали, что на следующий год у нас будет уже не восьмилетка? – рассказывала Даша Старцева, – Мне Лена сказала, она скоро доучится и будет у нас в школе работать учителем!

– Вот же тебе повезло! Сестра будет тебе с домашним заданием помогать! – вздохнула Вера, – А мне вот достался задиристый младший братишка, которого вечером мама отправляет меня искать по всей деревне.

– Вам повезло, а я вот вообще одна, – покачала головой Люся, – А я бы и братику, и сестричке была бы так рада…

– Не горюй, Люська! – Вера обняла подружку, – Мы тебе как сестрёнки, даже ещё лучше!

– Ладно, Вера, где там твой малинник? – спросила Даша, – Я уже устала топать! Может, лучше на Берестень-ручей свернём?

– Туда еще дальше топать! – возразила Вера, осматривая окрестный лес с едва видимыми тропинками, – Уже недалеко, я уверена.

Вера оказалась права, вскоре девчонки вышли к небольшому оврагу, по краю которого далеко простирались заросли лесной малины. Ягодный дух было слышно далеко, и юные ягодницы присели ненадолго передохнуть и напиться из ключа на краю оврага.

День пролетел быстро, девчонки и не заметили, как лукошки наполнились спелой ягодой, хотя немало той отправлялось и мимо лукошка – прямо в рот. Далеко позади остался ключ, овраг обмелел и по его краям кустились деревца можжевельника, высокие сосны плавно покачивались от того, что в их вершинах гулял бродяга-ветер.

– Всё, я больше не могу! – призналась Даша и уселась на поваленное дерево, обмахивая косынкой разрумянившееся лицо с перепачканными малиновым соком щеками, – Давайте перекусим и обратно двинемся. Пока дойдём до дома, у меня ноги отвалятся! И зачем я только корзинку такую большую взяла, говорила мне мама, бери поменьше, куда тебе такую! А я…

– И я проголодалась, – призналась Вера, – Даша права, пора обратно топать.

Девчонки уселись на небольшой полянке, достали, кого чем снабдили из дома и разложили на косынке нехитрый обед. Пара варёных вкрутую яиц, соль в спичечном коробке, кусок пирога с ревенем – вот и весь их пир. Поделив провиант на всех, подружки стряхнули крошки, повязали косынки и подхватили потяжелевшие свои корзинки.

За разговорами о том, о сём, никто и не заметил, что солнышко уже клонится к горизонту, пробиваясь золотыми лучами меж смолистых сосновых ветвей, а дорога, на которую они должны были давно выйти, всё не появлялась. Да и овраг как-то неожиданно вильнул в сторону, никто и не заметил – в какую…

– Всё, не могу больше, – Даша села на пенёк, – Тропинки совсем нет, куда мы идём? Вера! Мы что, заблудились!

– Постой тут, я сейчас вон на тот пригорок взойду и гляну кругом, – нахмурившись ответила Вера, которая и сама понимала, что-то здесь не то…

– Она сама один раз только тот малинник и видала, – потирая уставшие ноги, сказала Даша, – Зря мы сюда пошли, нужно было на Берестень всё же… Туда хоть и далековато, но зато по дороге, там трактор ходит и машины до лесосеки, не заплутаешь!

– Девчонки… честно скажу – не знаю, как мы сюда забрели, и куда дальше идти, – честно сказала Вера, которая выглядела немного напуганной, – Вроде бы никуда не сворачивали…

– Это нас леший водит! – серьёзно сказала Даша, – Нужно снять платье и вывернуть наизнанку, тогда выпустит! Или идти пятками вперёд, мне бабушка говорила!

– Дашка, ну какой леший, ведь ты же пионерка! А в бабушкины сказки веришь! – рассмеялась Вера, но смех её прозвучал немного нервно, – Сидите здесь, я попробую пройти немного вперёд, посмотреть, может тропу какую найду.

– Нет! Не ходи никуда, – удержала её Люся, – Посмотри, в лесу уже сумеречно стаёт, не хватает ещё, чтоб мы друг друга потеряли!

– Что же делать? – спросила Даша, и в её голосе уже звенели слёзы, – В лесу что ли ночевать?!

– А хоть бы и в лесу, – спокойно ответила Люся, – Неужто ни разу не оставалась на покосе? Мы с мамой хоть и без мужиков, а и то за речку ходили на четыре дня, ничего.

– Так то за речку, – жалобно глянула на подруг Даша, – А тут… Да и пить охота!

– Идём назад, – твёрдо сказала Люся, – Я тут недалеко видела за кустами небольшое озерцо, вот и напьёмся. Там же и заночуем, а утром станем искать дорогу, так будет лучше!

– А вдруг это озерцо – ведьмин глаз? Мне бабушка про такие рассказывала…, – начала было Даша, но Вера тут же её прервала.