Джиллиан внутренне собирается, она вся вытягивается, выпрямляет спину, откидывая за спину распущенные волосы, лицо сдержанное и безмятежное. Такой видит ее Даниэль, когда их взгляды встречаются. Сиплый возглас, срывается с губ Джил. Мир вокруг замирает, время останавливается, невидимые божественные пальцы выключают все звуки на пульте, управляющей этим миром. Она чувствует, как сердце испуганно и больно бьется о ребра, грозясь выпрыгнуть наружу.

Триш делает знаки руками, что говорит, но Джил не видит и не реагирует. Даниэль Фонтейн, как всегда, загородил весь ее мир своими широкими плечами. Кого она пыталась обмануть? Все внутренности болели от охватившего ее напряжения. Джил сжала губы, ногти вонзились в ладонь. Эти неестественно светлые глаза на смуглом лице смотрели на нее в немом удивлении. В них отражалась боль и усталость. Они и обвиняли, и молили о прощении. Они укоряли и задавали вопросы. Они любили и разбивали сердце в дребезги. Они разрушали…. Слой за слоем, по кирпичику, уверенно, больно, сильно – все до одной… стены ее самозащиты. И когда мир вокруг рассыпался, упав к его начищенным ботинкам, он слабо улыбнулся, и Джил двинулась к нему. Ее взгляд отрешенно прошелся по Триш, смотревшей на нее в полнейшем смущении.

Она прошла мимо столиков, двигаясь, как сомнамбула, вышла из кафе, накидывая на плечи пальто, и остановилась на расстоянии вытянутой руки от Даниэля Фонтейна. Она чувствовала себя марионеткой под влиянием глаз и тревожной измученной улыбки. Ни слова ни говоря, Дин протянул руки и собрав в пригоршни отвороты ее пальто рывком притянул к себе. Горячие родные губы накрыли ее дрожащий рот. И она инстинктивно прижалась к нему, вдыхая знакомый запах.

– Я истосковался по тебе. – прошептал он, оторвавшись от ее губ и глядя в фиалковые растерянные глаза. – Упрямая девчонка, ты свела меня с ума. Я чуть сделку не сорвал. – говорил Даниэль, обнимая ее.

– Но все же хорошо? У тебя все получилось? – спросила она, запрокидывая голову. Даниэль наклонился, целуя ее в шею.

– Она еще спрашивает. – проворчал он. – Я никогда не проигрываю. А ты просто садистка. Как ты могла так со мной поступить? Это была самая кошмарная неделя.

– Ты приехал раньше…

– А что мне оставалось делать? Ты не брала трубку, не звонила сама. Как ты могла подумать, что я способен так поступить? – он посмотрел на нее с неприкрытой обидой и горечью. – Я думал, что мы поняли друг друга.

– Я тоже так думала, пока не услышала то сообщение на автоответчике. – глаза Джил обиженно сверкнули.

Боль снова колыхнулась в сердце.

– Но ты не удосужилась подумать о том, что оно было оставлено до того, как мы с тобой все решили. Ты могла просто позвонить. Я бы все объяснил. Все объяснил. Джил. Я чуть не свихнулся от тревоги, от неопределенности. Пока Сара мне не пояснила, что к чему, я, вообще, не знал, что подумать. Марго рвалась сама позвонить, но я подумал, что это будет выглядеть не очень красиво и искренне. Я бросил ее там одну и рванул сюда.

– А это не повлияет? Французы не откажутся?

– Нет. Все уже решено. Маргарита справится. Поехали, – обнимая ее за плечи, Даниэль увлек Джил за собой к машине.

– Триш, а с кем это сейчас целовалась Джиллиан? – обратилась к открывшей рот и прилипшей к окну кафе Триш одна из их общих подружек.

– Брось, Линда, а то ты не узнала его. – усмехнулась девушка, наблюдая, как автомобиль выезжает со стоянки.

– По-моему он похож на Даниэля, ее мужа. – проговорила Линда, искусственно улыбаясь.

– Ты очень проницательна. – закатила глаза Триш.

– Странно.

– Что странного?

– А то, что утром, пол Колумбии видело, как она целовалась с твоим братом на ступенях перед кампусом.

Глава 10

– Ты должен был меня предупредить, что Маргарита летит с тобой. – обиженно укоряла Даниэля Джил.

Он не переставал улыбаться, глядя на нее. Дин даже не пытался оправдаться, просто искренне радовался, что, наконец, видит ее после стольких дней сомнений и тревог. Его пальцы крепко сжимали ладонь Джиллиан.

– Я знал, что ты напридумываешь черт знает что. К тому же отменить поездку было невозможно. Я поговорил с Марго по дороге в аэропорт, и она все поняла.

– Так просто? – взгляд Джил холодно скользнул по его счастливому лицу. – А как же ее чувства? И мои? Ты хоть осознаешь, что я почувствовала, узнав, что вы летите в Париж вместе?

– Я не предавал тебя, ты веришь мне? – Даниэль сильнее сжал ее ладонь, глядя в фиалковые глаза.

Она молчала несколько мучительных минут. Внутри нее проходила борьба. События последних дней яркой вереницей событий промелькнули в помутненном сознании. События, изменившие ее. Изменившее все, что было правильным и четким еще неделю назад. Он не лгал ей.

– Я верю тебе. – прошептала она едва слышно.

Он не лгал ей. Не предавал. Она ошиблась, поддавшись сомнениям. Снова. Она предала его. Она, а не он. Осознавать этот печальный факт было больно и горько. И еще страшнее было то, что она не чувствовала раскаянья. И ни о чем не жалела. Чувства к Колину Дугласу не были забвением, попыткой отвлечься или отомстить. Они были настоящими. Совсем не похожими на то, что она чувствовала долгие годы к Даниэлю.

У любви оказывается так много лиц. Кто сказал, что нельзя любить двоих, если они оба достойны? Но разве правильно думать, размышлять в подобном направлении. Даниэль заразил ее своей порочностью. Теперь она отчасти понимала причины его бесконечных измен. Несмотря на глубину их чувств, они не могли дать друг другу что-то очень важное, необходимое. Где осталась та черта, за которой они потеряли способность видеть мир в глазах друг друга и дарить его весь без остатка, ничем не омраченный, чистый, как слеза ребенка? Их любовь изначально была неправильной, она причиняла боль, заставляла скрываться.

– Мы никогда не будем счастливы вместе. – неожиданно пришла к заключению Джиллиан, не сразу осознав, что сказала это вслух. – Все было неправильно с самого начала, Дин.

– Не говори так, Джи. – произнес Даниэль, напряженно глядя на нее. – Мы пожалеем, если не попытаемся начать все сначала.

– Мы уже разрушили много жизней, пытаясь наладить свою.

– Но оно того стоит, Джи. Я люблю тебя. Люблю так, что мое сердце замирает каждый раз, когда я вижу тебя. – с чувством прошептал он. Джил нежно коснулась его щеки ладонью.

– Я чувствую тоже самое. Ты появляешься и загораживаешь собой целый мир. Я вижу только тебя, все остальное гаснет. И это больше похоже на боль, чем на любовь. Мы больны друг другом.

– Ты просто боишься, что снова будешь страдать. Обещаю, Джил, я сделаю все, чтобы уберечь тебя от боли. – серьезно произнес Даниэль, обнимая ее и прижимая к своей груди. – Я все для тебя сделаю. – пообещал он.

Она проснулась среди ночи, почувствовав, что одна в постели. Смутное чувство тревоги развеяло остатки сна. Джил включила свет и села на кровати, оглядывая спальню. Она услышала обрывки фраз, произносимых сердитым голосом Даниэля. Он был вне зоны ее видения. В другой комнате, скорее всего в гостиной. Говорил по телефону. Джил прислушалась, но ничего не смогла разобрать, кроме последней фразы: ‘Я приеду и со всем разберусь, Майкл. Ничего не предпринимая без меня’.

– Ты говорил с Майклом? – встревоженная его озабоченным видом, осведомилась Джил, когда Даниэль вернулся с спальню.

Глубокая морщинка обозначилась между тонкими дугами его бровей. Он внимательно всмотрелся в лицо Джиллиан. В глазах, движении, позе и во всем теле Даниэля Фонтейна чувствовалась напряженность.

– Что-то случилось? – спросила она, не дождавшись ответа. – Что-то с Майклом?

– Все в порядке. Мне нужно будет ненадолго уехать во Флориду. – он нервно отмахнулся, скидывая халат и обнаженный скользнул обратно в постель. Сильные руки крепко обняли ее. – Скажи, что всегда будешь любить меня. – горячо прошептал он, ткнувшись холодным носом в ее шею. От него пахло табакам и виски. Когда он успел? Как долго он говорил с Майклом? И о чем?

– Даниэль? Все хорошо? – обхватив ладонями его лицо, Джил заставила Дина посмотреть на себя. – Мне не о чем переживать?

– Все в порядке. – повторил он, мягко улыбаясь, но улыбка показалась девушке рассеянной, неискренней. – Просто я должен кое-что уладить в Майами.

– Это связано с Майклом? – настаивала Джил.

– Нет. С бизнесом, но звонил Майкл. Не бери в голову, Джи. Давай спать. Это был безумный день. Долгий перелет, попытки разыскать тебя и трехчасовой секс марафон. Я просто без сил.

– Извини. – девушка ласково поцеловала Даниэля в плечо. – Я страшная эгоистка.

– Совсем не страшная. – усмехнулся он, зарываясь пальцами в ее волосы.

Глава 11

Колин снова набрал номер, задирая голову вверх и глядя на темные окна Джил. Абонент не отвечал. Он выругался и гневно пнул дверь подъезда, словно этот мальчишеский жест мог что-то изменить или исправить.

После встречи с агентом и Морганом, Дуглас, как и обещал, приехал в университет, но не застал Джил. Триш сказала, что она уехала с Фонтейном, но при этом старательно избегала смотреть ему в глаза. Он знал, что означают подобные взгляды в сторону, но Колин все равно был не на шутку встревожен исчезновением Джил. И не понимал, почему ее телефон отключен.

Подумать только, уже глубокая ночь, а он, как последний дурак, торчит возле ее дома и пялиться на окна, прекрасно зная, что Джил там нет. Если бы кто-то увидел его сейчас…. Он снова и снова набирал ее номер, чтобы услышать тишину. И пытался не думать, где она и с кем.

До рассвета осталось пара часов. Но Колин не мог заставить себя уйти. Из головы не шли ее последние слова, оказавшиеся пророческими.

‘Боюсь, что войду в эти двери, и ты исчезнешь. Навсегда’.

Она ничего ему не обещала, и вряд ли он мог судить ее, но глупое сердце отказывалось верить в очевидные факты. Она уехала с Даниэлем Фонтейном. А ему не нужно быть гением, чтобы понять, что это значит. Он слышал все, что сказал ей Клив Денвер, и все, что она отвечала, и даже то, что прозвучало между слов, в интонациях, вздохах, выражении глаз, когда Колин посмотрел на нее.

Растерянная, несчастная и испуганная девочка, которая просто хочет быть счастливой, но не может, потому что полюбила не того мужчину. Он бы хотел бороться за нее. С кем угодно, с целым миром, но не с Даниэлем Фонтейном, потому что противостояние с ним изначально обречено на провал.

Фонтейн – олицетворение успеха, мечта каждой женщины, а кто такой Колин Дуглас? Неудачник, начинающий актеришка с темным прошлым и сомнительной репутацией. Их даже рядом нельзя поставить, и при любом раскладе Джил выберет бывшего мужа. Потому что она любит этого богатого красавчика. А как иначе?

Колин криво усмехнулся, разглядывая свой телефон. Она не возьмет трубку. Проигнорирует его так же, как днем ранее – Фонтейна. Джил не умеет смотреть в глаза реальности, не умеет нести ответственность за собственные поступки, или ей просто наплевать. Она использовала его, как средство от одиночества и боли, и больше в нем не нуждалась. Вот так просто. Без объяснений и выяснений отношений, без лишних сантиментов и мелодрам.

Колин поступал так же бесконечное количество раз, не понимая, не задумываясь, как это горько и обидно. Но даже, если бы она приехала сейчас и у него появилась возможность объяснится, Колин не был уверен, что стал бы предъявлять упреки. Он не имел права требовать от нее объяснений.

Черт, он сам пытался вдолбить в ее слишком пуританскую, слишком правильную головку, что иногда нужно нарушать установленные правила, совершать необдуманные поступки, идти на безумства. Без сожалений, без копаний в себе, не выискивая оправданий и поводов. Без стыда. И Джил поняла его буквально.

Но он не хотел стать для нее безумством на пару дней. И подумать не мог, что так глупо вляпается. Все было лишь игрой. Но Колин наивно считал, что ведет и управляет он. И заигрался, пустил ее лишком глубоко, открыл так много, как раньше. А теперь ему предстояло нажать ‘game over’. Холодно и бесстрастно. Как и планировалось.

Когда завибрировал мобильник, он даже не шелохнулся, зная, что это не Джил.