– Журналисты сейчас везде. Будь готов к их сопровождению и повышенному вниманию. Я созванивался с советом директором. Они согласны со мной, и было решено, что пока скандал не утихнет, мне лучше не являться в офис лично. Но я всегда на связи, телефон, интернет…. И, они, разумеется, ждут, что я дам опровержение всем слухам и полностью реабилитирую лицо компании перед общественностью.

– Пресс – конференция? – насторожился Майкл. – Ты уверен, что готов к этому?

– Мне все равно. Я не собираюсь лгать. Ужасная ситуация. Но черный пиар тоже пиар, как говорят звезды Голливуда. Если ты волнуешься из – за моих душевных переживаний, то напрасно, я давно перерос тот кошмар, и больше не просыпаюсь в слезах и холодном поту.

– Как ты можешь иронизировать в такой момент, – непонимающе покачал головой Майкл, окидывая Дина скептическим взглядом. – Хреново выглядишь, но лучше, чем я ожидал.

– Спасибо за поддержку, – снова не удержался от сарказма Даниэль. Взгляд его стал холодным, даже колючим. – Зачем ты притащил сюда Джил? Ее появление только подольет масла в огонь грязных слухов вокруг нас троих.

– Я ее никуда не тащил. Джил самостоятельная личность, и сама вызвалась. Она собиралась проехать сразу сюда, но потом передумала и осталась в отеле. Но Джил не задержится там надолго. Если ты надеешься, что тебе удастся избежать встречи с ней, то не тешь себя напрасными надеждами.

– Моим надеждам, связанным с нашей общей знакомой, давно пришел конец. – небрежно передернул плечами Даниэль, отводя взгляд. – Я просто не понимаю, что ей нужно здесь. Или вам так сложно расстаться, даже на пару дней?

– Я не стану отвечать, Дин. – Майкл сделал глоток виски и поморщился. – Как ты это пьешь? – а затем сразу продолжил: – Это ваши с ней проблемы. Джил нагородила огород, ей его и разгребать. Она очень зла, Даниэль. На нас обоих. За то, что мы не рассказали ей раньше о том, что случилось с Сандрой.

– Не самый приятный секрет, который так просто открыть в интимной обстановке. – Даниэль посмотрел на Майкла тяжелым взглядом. – Ты тоже не спешил с откровениями.

– Но это не совсем моя тайна, Дэн. – покачал головой Майкл. – Тут дело в доверии и искренности. Но у вас с этим всегда было туго.

– И как оказалась, небеспочвенно. – отпарировал Даниэль. – Она и так большую часть нашей совместной жизни считала меня чудовищем, я не хотел усугублять.

– Это не так, Дин. Джил искренне сочувствует тебе. И мы оба здесь, чтобы быть рядом.

– Как одна крепкая семья. Я помню. Ты говорил. – усмехнулся Даниэль, отсалютовав брату наполненным бокалом.

Горькая жидкость обожгла горло. Но он не чувствовал ни боли, ни горечи. Только пустота и отупение. Даже появление брата вызвало минимум эмоций.

– Новости выходят через час. – сухо сообщил он. – Репортаж будет вести Дейзи. Кстати, она тоже живет в ‘Марке’. Приостановить выпуск я не могу. Перепробовал все, что мог. Адвокаты и юристы работают на износ, но пока безрезультатно. Видимо рыжеволосая бестия скоро будет почивать на лаврах, пока мы тонем в болоте пересудов и сплетен.

– А Джон Кингстон? И его обязательства о неразглашении? Не пробовал найти его?

– Кингстона нет в стране. Детективы уже получили задание. Томас Купер тоже покинул Штаты после отсидки, и пропал в неизвестном направлении, но это скорее, хорошая новость, чем плохая. По – крайней мере, Купер не сможет ничего подтвердить, и значит бомба Вилар обоснована лишь на фотографиях, личных домыслах и невнятной старой видеозаписи. Но газетчики начнут рыть, Майк, и вся неприглядная правда о наших родителях вылезет наружу. Кое – где мы сможем прикрыть тылы, кого – то подкупить. Но ты знаешь, как делаются сенсации. Минимум информации и емкие заголовки. Достаточно, чтобы извалять человека по уши в дерьме. Я не смогу бесконечно удерживать ситуацию или игнорировать ажиотаж вокруг моего имени. Мне придется дать пресс – конференцию.

– Ты говорил, что не собираешься врать.

– Да. Не собираюсь. – мрачно подтвердил Даниэль. – И так как я не планирую делать политическую карьеру, бояться нечего.

– Ты же понимаешь, что папарацци перевернут любое твое слово. Выставят малолетним психопатом и убийцей в прошлом, не стабильным дегенератом в настоящее время.

– Да, и еще припомнят мне скоропалительный развод с Джил и ее бегство. К тебе. – напомнил Дин ледяным тоном.

– Ну, этот вопрос мы решим.

– Да? И Как? – насмешливо спросил Даниэль.

– Никто не знает, что на самом деле произошло. – спокойно ответил Майкл, уверенно глядя в глаза брата. – Джил просто мой друг. Вы поссорились, и она приехала ко мне за поддержкой. Дружеской. Разумеется.

– Во – первых, мы не поссорились, а развелись. Во – вторых, вы не друзья. А в – третьих, никого не волнует, что между нами тремя происходит на самом деле, людям нужна грязь. И они ее получат.

– Ты ошибаешься. Люди не дураки. Если будем вместе придерживаться этой теории, появляться в свете, показывать, как сильно мы друг друга любим и уважаем, и прекратим совершать поступки, которые могут вызвать новые пересуды, общество заткнется и устанет нас пережевывать.

– Значит, так ты собираешься поддерживать меня. И ты действительно думаешь, что у нас получится? Изображать дружбу, крепкие семейные связи и так далее?

– А почему нет? Мы братья, Даниэль, и никакая женщина этого не изменит. Я долгое время заблуждался, вычеркнув тебя из своей жизни, прежде чем осознал это.

– Лишь для того, чтобы сделать ответный ход. – хищно оскалился Даниэль. Майкл недоуменно сдвинул брови.

– О чем ты говоришь?

– Твою мать, Майкл, перестань ломать комедию. – взорвался Даниэль. – Моя жена убежала к тебе, и ты не послал ее обратно, не вразумил, не позвонил мне и не попытался решить вопрос, как брат, как друг. Нет. И более того, ты долгое время до инцидента с Вилар внушал Джил, что я изменяю ей, и привожу в Майами своих любовниц.

– А разве это не так, Дин? – Майкл выдержал поток упреков с достоинством и хладнокровием. – Можешь обманывать ее, лгать самому себе, но я не тот, кого легко одурачить, братец. Я видел тем утром, что ты твоя секретарша спали в одной кровати.

Даниэль сцепил челюсти и отвел глаза.

– Это было один раз. – рявкнул он. – Мы просто перепили. И все.

– С этого и нужно начинать, Даниэль. Посмотри на себя, на свое поведение моими глазами. Моя вина состоит только в том, что я любил и люблю Джил. Не я, а ты украл ее. Но я простил, отошел в сторону. Я дал тебе шанс сделать ее счастливой. И ты им не воспользовался. Я долго был в тени, наблюдал, ждал, надеялся, но это ты все испортил. Однако, я готов признать, что был не прав. Мне не стоило говорить ей. Я вмешался, руководствуясь своими лучшими чувствами, и совершил ту же ошибку, что и ты, Дин. Я забыл о ее чувствах. Я не слушал ее, не читал между слов, не понимал. Я просто хотел, чтобы она была счастлива.

– И что же? – устало спросил Даниэль, проведя тыльной стороной ладони по лицу. – Тебе удалось сделать ее счастливой?

– Нет. – качнул головой Майкл, грустно улыбаясь. Братья обменялись долгими взглядами. – Нам предрешено все разговоры сводить к Джи? Неужели между нами больше нет ничего общего?

– Я не знаю. – вздохнул Дин. – Я действительно был готов тебя убить, когда она заявила, что уезжает к тебе. А потом… Я так устал, Майкл. Все эти годы, ты не был в тени. Ты стоял между нами. Как стена.

– Ты придумал это, чтобы прикрыть собственную неуверенность, оправдать свои интрижки?

– Может быть. – признался Даниэль. – Но сейчас …. Я смирился. Пережил. Было нелегко, но сейчас мне все равно, Майкл. Ничего не чувствую. Душа пуста, словно мне снова двадцать.

Братья Фонтейны так были заняты разговором о даме своих сердец, одной на двоих, что не сразу заметили затаившуюся на пороге гостиной героиню своих фантазий. Чувствуя, что еще не много, и разговор станет еще более личным, она сама решила подать голос.

– Поздравьте меня, мальчики, – бодро начала она, сделав шаг вперед, – Я оторвалась от преследователей с камерами, пробравшись к запасному выходу из отеля, поймала такси, и приехала сюда никем не замеченной. Кстати, в здание я попала тоже через запасной ход.

– ЦРУ по тебе плачет. – обернувшись, с широкой улыбкой сказал Майкл Фонтейн. Но взгляд Джил был прикован к бывшему мужу.

Сердце ее затрепетало от боли узнавания. Он совсем не изменился, и в тоже время перед ней стоял другой человек, чужой, равнодушный. И она слышала его последние слова. Правду говорят, что все возвращается. Когда – то она предала Майкла, уйдя от него к Даниэлю, и Дин изменил ей. Однажды он сказал, что его сердце разбилось, когда ее разговор с Сарой три года назад был им подслушан. Сейчас с ней случилось тоже самое. Бумеранг настиг свою цель. Справедливость восторжествовала. А Джил улыбалась, хотя хотелось плакать, глядя на своего красивого и холодного, словно айсберг, любимого бывшего мужа.

– Привет, Дин. – тихо сказала она, глядя в непроницаемые голубые глаза, отмечая мимоходом щетину на щеках, растрепанные волосы, смятую рубашку, выправленную из брюк, усталое выражение лица.

– Здравствуй, Джил. – ответил он, так, словно они были случайными знакомыми, а не прожили вместе четыре с половиной года, сложных и запутанных четыре с половиной года.

Его взгляд, пустой и равнодушный, скользнул по ней быстро и почти небрежно, остановился на лице. Джил знала, что выглядит хорошо. Строгое элегантное черное платье с открытыми руками, глухим воротом и широким поясом, обхватывающим тонкую талию, подчеркивало все достоинства ее стройной фигуры, блестящие темные волосы безупречно уложены, свежий легкий макияж и изысканные не громоздкие драгоценности, шпильки и чулки. Она умела выглядеть утонченно и обладала хорошим вкусом, который любила продемонстрировать. Этот наряд и ее образ не были исключением, но Джил не чувствовала себя уверенной. Ей хотелось спрятаться или убежать. Но она давно уже выросла, и время глупых порывов, необдуманных поступков и сумасбродных идей прошло. Все сложности, с которыми ей предстоит столкнуться сегодня и, быть может, завтра, создала она сама. Взгляд Даниэля, чужой и неласковый заставлял ее внутренне сжиматься и трепетать от страха, но девушка заставила себя непринужденно и искренне улыбнуться.

– Я слышала, что ты здорово влип, – четко и ровно произнес ее голос, за что Джил мысленно похвалила себя. – Я так много нового узнала о тебе этим утром.

– Не ты одна. – усмехнулся Даниэль, не сводя с нее непроницаемого взгляда. – Ну, и как тебе новости? Не испугали?

– А мне стоит пугаться? – поддержав его тон, иронично переспросила Джил.

Даниэль опустил, наконец, глаза, и заметил повязку на ее руке. Девушка неловко подняла поврежденную руку и пояснила.

– Это результат не самого лучшего поступка в моей жизни, но видит бог, самого обоснованного.

– Что это значит? – спросил Майкл, обеспокоенно глядя на Джиллиан.

– Не знаю с чего начать, мальчики. – горестно вздохнула девушка. – Возможно, я спровоцировала новый скандал. Я хотела бы скрыть от вас правду, но не думаю, что у меня получится. Но есть хорошая новость. Дейзи Вилар не будет сегодня вести репортаж. У нее травма лица.

Дин нахмурился, а лицо Майкла вытянулось от удивления, а потом он расхохотался.

– Джил, ты что, ты врезала ей?

– Да. – скромно кивнула Джиллиан. – И не скажу, что сделала это случайно и непреднамеренно. Я знала, что она живет в отеле ‘Марк’ и специально отправилась туда, сразу после приземления в Ла – Гуардия. Вы можете злиться на меня, но я не жалею. И даже горжусь собой. Никому не позволю обижать своих мужчин.

Улыбка Джил померкла, когда она заметила, как поморщился Даниэль, стояло ей упомянуть ‘своих мужчин’. Следует впредь быть осторожнее. Похоже, Дин больше не горит желанием входит в число ‘ее мужчин’. В отличие от Майкла.