ГЛАВА 2

Банка открылась с сухим шипением. Дори захлопнула дверь холодильника. Запрокинула голову и поднесла напиток к губам. Прохладная горьковатая жидкость пролилась на язык, остужая разгорячённое тело – дороги от места встречи с Дрейзером было полтора часа, но за это время Дориан ни капли не пришла в себя. Её одновременно знобило и опаляло огнём. Руки тряслись, так что она сама себе не доверяла и едва смогла набрать код на замке. Консьержка косилась на неё, как на наркоманку, но Дори ответила на её подозрительный взгляд молчаливым самоуверенным торжеством: она оставалась здесь жить ещё на полгода. В карманах куртки хрустели новенькие купюры, так что будь Дориан чуточку предусмотрительней, задумалась бы о том, что ей лучше не проводить лишнего времени за пределами квартиры. Однако Дориан предусмотрительна не была, и прежде чем переступить порог, достала пачку сигарет и раскурила, стряхивая пепел в консервную банку, стоящую на лестничном окне. Ей почти хотелось, чтобы кто-нибудь из соседей вышел и увидел её сейчас. Дориан сама не знала почему. Ей было слишком непонятно и в каком-то смысле даже хорошо.

Выбросив сигарету, она прошла в квартиру и первым делом направилась к холодильнику – хотелось пить и есть, и Дориан решила начать с питья. Сосиски она тоже достала, но сунуть в печку не успела – раздался телефонный звонок. Отвечать Дориан не хотела, но голова соображала туго, и рука сама потянулась к аппарату.

– Ну? Как всё прошло?

– Том… – Дориан замолкла.

Присутствие Тома превращало события прошедшего дня из сказки в реальность, и опьянение стало потихоньку слабеть, когда до Дориан внезапно дошло: всё это действительно случилось с ней, а не с героиней какого-то кино. Это она, Дориан Мейсен, сегодня стояла на коленях перед незнакомым мужчиной. Это у неё было влажно между ног от прикосновений чужих рук. Это её выпороли как… Дориан не придумала, кого могли подобным образом пороть, но щёки её на всякий случай запылали от унижения.

– Он заплатил?

Дориан молчала. Засунула руку в карман куртки и выгребла оттуда горсть купюр. Следом – золотую кредитку Континентального банка. Деньги от мистера Дрейзера шли хитрым путём через несколько стран. Доусон описал ей схему только в общих чертах. Суть сводилась к тому, что их встречи не должны были оставить следов.

И в то же время мистер Дрейзер – или его финансовый отдел – не торгуясь предложил сумму, на тридцать процентов превышавшую то, что Дориан просила. На выходе из дома ей вызвали такси, и все, кроме самого Дрейзера и его секретаря, вели себя предельно вежливо. Пожалуй, даже вежливо до тошноты. Дориан к таким фальшивым расшаркиваниям не привыкла.

Дрейзер тоже не оказался извергом.

Дориан перебросила сосиски из лотка на сковороду и, сунув в печь, ввела нужную программу. Шагнула к угловому диванчику, стоявшему у окна, примостилась на край и тут же подпрыгнула, едва не расплескав пиво.

– Йопт… – следующие несколько слов имели весьма нелитературный оттенок, а в трубке раздался звонкий смех.

– У него тяжёлая рука, – заметил Том.

Дориан очень захотелось выкинуть трубку в окно.

– Ты мне звонишь как сутенёр, проверить, вернули ли меня домой? Как видишь – да.

– Я, вообще-то, тебе помог, – заметил Том. – Мог бы и кому-нибудь ещё предложить.

Дориан захотелось напомнить, что Доусон просил обо всех их непростых и не очень деловых взаимоотношениях не болтать, но она не знала, как это сделать, чтобы Тома не понесло ещё сильнее.

– Короче, он сказал, что деньги перечислит завтра, – соврала Дориан, потому что очень живо представила, как поступит Том, если узнает, что у друга в кармане завелась пара банкнот. – Всё хорошо. Он меня не убил. Том, я пошла спать.

Не дожидаясь ответа, Дориан нажала отбой и ещё какое-то время смотрела в одну точку.

До того, как позвонил Том, она толком не задумывалась о том, что в этот день сотворила. Ей нужны были деньги. Нужны позарез. Том предложил вариант, как их можно достать. Дориан поучаствовала в достаточном количестве потасовок, чтобы её не пугала пара синяков – даже если они окажутся на заду. Даже если их поставит взрослый незнакомый мужик.

Конечно, мандраж был. Больше всего Дориан боялась секса и не хотела пробовать его именно так. Она действительно допускала для себя возможность секса с малознакомым мужчиной – но в то же время всегда боялась собственных фантазий и, уж конечно, не пробовала их воплощать. Однако именно этот страх Дрейзер и хотел купить.

Печка щёлкнула, и, достав из неё сосиски, Дориан принялась неторопливо есть. Сосиски вкусом походили на клей, и Дориан пообещала себе, что наутро первым делом купит человеческой еды.

На секунду в голове промелькнул страх – деньги, кучкой валявшиеся на столе, всё ещё не казались ей настоящими. Она даже покосилась на дверь, невольно представив, что сейчас ворвутся люди Дрейзера и всё отберут.

«Он даже не трахнул меня, – со смесью удивления и даже какого-то разочарования подумала Дориан. – Не то чтобы я этого хотела…» – тут же поправилась она. Однако разум уже подбросил воспоминания о мощной фигуре мужчины. О прикосновениях его члена к щеке… Это было противно, да. Но она почувствовала и что-то ещё. Дрейзер вызывал восхищение, которое Дориан с трудом могла бы себе объяснить. Маска и темнота не позволили разглядеть его лица, но Дориан хватило глаз. Голоса. Сильных уверенных рук, от касаний которых по телу пробегала дрожь.

Вопрос «Зачем ему кого-то нанимать?» не стоял. Дориан отлично понимала, что не каждая согласится ползать на коленях и подставлять под удары зад. И вряд ли Дрейзер захочет ходить по барам, предлагая это всем подряд.

«К тому же он женат…» – напомнила себе Дориан и обнаружила, что уже какое-то время держит вилку у самого рта, а тарелка давно пуста.

Дориан сморгнула, сунула тарелку в раковину и, на ходу стягивая одежду, поплелась в душ.

Прикосновения горячей воды к распалённой коже отдались жжением, но, стоило Дориан инстинктивно прикоснуться к пострадавшим местам, как она вспоминала, что совсем недавно её касались другие руки. Маленькая девственная щёлочка обиженно заныла.

Дориан вздохнула и приникла лбом к стене, позволяя струям горячей воды обнимать своё тело.

На смену возбуждению пришла усталость, и в одно мгновение она поняла, что давно уже дремлет и вот-вот сползёт на пол.

Дориан поспешно выключила воду, промокнула кожу полотенцем и вышла.

В её квартире была всего одна комната, служившая в основном спальней. Она снимала её с тех пор, как перебралась в этот город на морском побережье. Холодный город, где люди знали друг друга только в лицо.

Там, где Дориан родилась, жизнь была проще и понятней, но, когда отца не стало, налоговые службы конфисковали дом, и Дориан больше не хотела светиться у старых знакомых на глазах. Она решила уехать туда, где её не узнает никто – благо, ей было нечего терять.

Уехать она уехала, но ничего так и не нашла. Вот уже второй год играла с компанией друзей по клубам на разогреве и с трудом наскребала денег, чтобы заплатить за жильё. По привычке она выбрала хороший дом и очень не хотела перебираться в какую-то ночлежку наподобие той, где ютился Том. Отец Дориан не был миллионером, но небольшое состояние имел. По крайней мере, так Дориан казалось до тех пор, пока тот был жив.

Теперь всё перевернулось с ног на голову, и по утрам Дориан просыпалась с единственным чувством – что весь этот мир, раскинувшийся за окнами, абсолютно ей чужой.

Она забралась в постель и свернулась клубочком под простынёй.

Сон настиг Дориан довольно скоро, и в этом сне из темноты на неё смотрели карие внимательные глаза мистера Дрейзера.

– На колени, – приказывал тот.

Дориан просыпалась, переворачивалась на спину и чувствовала, как кровь приливает к низу живота. И хотя сон прерывался, чувство, что Дрейзер наблюдает за ней, не уходило.

Дориан прикрыла глаза и опустила ладонь себе между ног. Она не соврала, сказав Доусону о том, что представляла по ночам.

До сих пор это всегда был один мужчина, с чёрными длинными волосами, в такой же кожаной куртке, как у неё самой. Он подходил вплотную и трогал её. Расстёгивал молнию на джинсах. Ласкал.

Впервые на ум Дориан пришло другое. В этот раз мужчина стоял у неё за спиной, и Дориан чувствовала, как в распалённые ягодицы вжимается крепкий член. Мужчина чуть поддавал бёдрами вперёд, будто дразнил. Рука его сжимала промежность Дориан так же, как сейчас она сжимала себя сама.

– Шире колени, – приказывал мужчина. – Я не вижу, что у тебя между ног.

И Дориан послушно раздвинула колени, а рука мужчины прошлась по её раскрытому телу. Медленно проникла внутрь.

Горячие губы ласкали её шею возле уха – наяву ничего подобного Дрейзер с ней не делал.

С протяжным вздохом Дориан кончила и какое-то время лежала, слушая шум в ушах.

«Я этого хочу, – с удивлением поняла она. Подумала и поправилась: – Ну, или просто мне любопытно… как это будет… в первый раз».

В одном сомнений быть не могло: теперь Дориан действительно хотела, чтобы в первый раз её взял этот сильный, почти невидимый в темноте человек.

Дрейзер не оставил ей телефона, не сказал, где живёт. Дориан даже не знала, принадлежит ли этому человеку дом, где они встречались.

– Да ты вообще не знаешь о нём ничего, – пробормотала Дориан с горькой насмешкой над самой собой. Действительно, ей даже в голову не пришло посмотреть в Сети, к кому она идёт. Том предложил и сказал, что всё будет хорошо, – и Дориан пошла.

Мейсен подумала, что обязательно постарается выяснить всё, что возможно, с утра и снова перевернулась на бок, пытаясь уснуть. Наконец ей это удалось.

Весь следующий день она бегала по магазинам, пытаясь заполнить квартиру всем необходимым – едой, стиральным порошком, купила даже новое постельное бельё. Ей снова стало спокойно, и, вернувшись домой с ворохом покупок, она забралась в мобильный, чтобы обнаружить: нигде в Сети никого по имени Джонатан Дрейзер нет. «Это что, фальшивое имя?» – с недоумением и тревогой подумала она. Однако гадать было бесполезно. Оставалось ждать, когда Доусон снова ей позвонит.

Тот не позвонил ни в первый, ни во второй день. Только в пятницу, как раз в тот вечер, когда Дориан собиралась идти на репетицию, раздался телефонный звонок.

– Водитель будет ждать вас на углу, – Доусон назвал адрес и повесил трубку. Его явно не интересовало, есть ли у Дориан другие дела.

ГЛАВА 3

Джонатан Дрейзер поправил галстук – за последние несколько минут он делал это уже в третий раз, но ему по-прежнему казалось, что отражение в зеркале выглядит кривоватым.

– Звонил редактор Business-magazine, он всё ещё приглашает вас на вручение награды «Бизнесмен года».

– С последующим интервью?

– С последующим интервью.

– Спроси его, осознаёт ли он, сколько будут стоить ему эти два часа моего времени?

– Он осознаёт, мистер Дрейзер. Мистер Фостер продолжает настаивать на том, что посещение презентации может стать для вас хорошей рекламой.

– Я не подгузник, чтобы меня рекламировать. У меня нет ни времени, ни желания наблюдать, как безголосая певичка надрывается на сцене, а шлюхи в дорогущих платьях снуют между столиками, пытаясь кого-нибудь подцепить.

– Так ему и передать?

– Обработай, как обычно, и передай.

– Хорошо, я подготовлю текст.

Доусон вздохнул.

«Со всем уважением к Вам вынужден сообщить, что в этот вечер у меня другие дела», – набросал он макет будущего письма.

– Звонила миссис Дрейзер, – продолжил Доусон, наблюдая, как Дрейзер поправляет узел галстука в четвёртый раз. – Простите, сэр… Желаете, чтобы я нанял кого-нибудь, кто бы завязывал вам галстук?

Дрейзер фыркнул.

– Ты же помнишь, чем это закончилось в прошлый раз. У всех этих стилисток руки не из того места растут. Полагаю, ими становятся те, у кого не хватает ума ни университет закончить, ни вовремя выскочить замуж.

Доусон промолчал. Вчерашний сеанс «психотерапии», как он это называл, дал некоторый эффект – но, похоже, этот эффект уже начинал сходить на нет.

– Что ей нужно? – прервал его мысли Дрейзер.

– Она говорит, что Кейси выиграла кубок по художественной гимнастике и на завтра у вас запланирован семейный ужин в честь этой победы.

– Она что, всерьёз думает, что я пропущу занятие по боксу?

Доусон подавил нервный смешок.

– Полагаю, миссис Дрейзер не рискнула бы предложить вам подобное. Она надеется, что вы освободитесь к девяти часам.