Странно, но обычно Филипп не выпускал из рук телефон или планшет. Бизнес требовал пристального внимания круглые сутки. Но этим утром ни одного гаджета в руках Филиппа Вита не заметила. Если дела могли подождать, предстоящая встреча, похоже, и впрямь важна. Вита почувствовала, что начинает нервничать, не понимая, чего ждать. Но пока все внимание Филипп посвящал ей. Внимательно рассматривал, будто решал, не сделал ли ошибку, взяв с собой. От его взгляда нельзя было скрыться, он находил ее, как глаза с портрета. В какой бы точке комнаты ты ни находился, всегда кажется, что нарисованные люди следят именно за тобой. Чтобы сбежать от этого взгляда, Вита сделала еще глоток шампанского, и чуть не поперхнулась заметив, как лицо Филиппа исказила презрительная усмешка, словно она не сдала какой-то очень важный тест, который решит ее судьбу. Вита почувствовала себя виноватой. Поставила бокал и посмотрела на грязную тарелку с остатками сливочного соуса. Белая субстанция напомнила сперму, и Виту затошнило.

Молчание становилось невыносимым, как и насмешливый взгляд Филиппа.

Вернулась официантка с терминалом для оплаты картой.

Филипп допил кофе, расплатился, улыбнулся официантке. Вита и не думала, что его губы могут улыбаться так приветливо, она готова была поклясться, что у девушки стало мокро между ног от взгляда серых глаз Филиппа. От искры, пробежавшей между ними, Вите стало неловко. Она быстро встала, задев столик, отчего приборы зазвенели и зашатались, а недопитый кофе расплескался по белоснежной скатерти.

– Ничего страшного, – официантка поспешила промокнуть расползавшееся пятно салфеткой.

Вита схватила с пола рюкзак и поспешила к выходу, в дверях ее перехватил Филипп:

– Ты всегда такая неуклюжая или только, когда напьешься?

– Я не пьяна! – огрызнулась Вита, громче, чем хотела.

Филипп больно схватил ее за предплечье:

– Не смей повышать на меня голос, – процедил он, открывая перед ней дверь.

Вита потупилась, как побитая собачонка. Она ему солгала, шампанское ударило в голову, отчего мысли скакали как шальные и она могла сделать или сказать еще какую-нибудь глупость.

– Прости, я не хотела, – пролепетала Вита.

Филипп остановился посреди пустой парковки, притянул Виту к себе, взял за подбородок двумя пальцами и приблизил ее лицо к своему. Со стороны могло показаться, что они пара влюбленных за секунду до страстного поцелуя.

Несколько мгновений он вглядывался в ее глаза, словно искал в них раскаяние. Вита боялась опустить веки, сказать или сделать что-нибудь не так. Ей стало невыносимо горько оттого, что девушка в кафе, которую Филипп больше и не встретит никогда, получила от него улыбку. Наверняка она сейчас шепчется с подружками о привлекательном клиенте, оставившим щедрые чаевые. В уголках глаз затрепетали слезы, от осознания: монстр способен давать тепло. Но для нее у него были только боль, унижение и оковы. Вита покорно ждала новых оскорблений, готовая проглотить их, как каждый раз глотала его сперму. Но Филипп так ничего и не сказал, вытер слезы в уголках ее глаз и пошел к тихо урчавшей машине. Вита на непослушных ватных ногах поплелась за ним.

Филипп открыл перед Витой заднюю дверцу, словно она была принцессой, а не спермоотстойником, как ее назвал Акчурин. От воспоминания о Рафе Виту передернуло, а во рту снова появился гадкий привкус унижения. Не заставившего себя долго ждать.

– Если еще раз так со мной заговоришь, я изнасилую твой поганый рот, – процедил Филипп сквозь зубы.

Глава 11

Пасмурное небо низко нависало над столицей, день обещал быть дождливым и мерзким. В сером свете все казалось смазанным, вылинявшим. Всю радость стерли с города грязной тряпкой, оставив хмурые пятиэтажки и скрыв от глаз пряничную красоту соборов и шик новостроек.

Москва замерла в ожидании главного праздника страны после Нового года.

Роллс-ройс пересек МКАД, миновал Сколково. Сквозь утреннюю хмарь автомобиль мчал в область. В салоне висела непривычная тишина, Филипп так и не достал ни одного гаджета, задумчиво смотрел в окно. Вита изредка бросала на него робкие взгляды, пытаясь по выражению лица угадать, что ждет впереди. Слава попробовал включить радио, но едва жизнерадостный возглас ведущего ворвался в салон, как Филипп недовольно дернул головой. Слава выключил приемник, больше не предпринимая попыток разогнать гнетущую тишину.

Внезапно солнце вырвалось из облаков и яркий луч, пробив тучи, ударил огненным копьем в золотые крыши показавшегося впереди замка.

Несколько месяцев назад Вита читала про глобальную стройку. Новый парк аттракционов, возводимый подрядной фирмой для «Мульцибера». Открытие запланировано этим летом. Вита удивленно вдохнула, стараясь рассмотреть получше замок, белоснежный, как перо лебедя, боясь, что он вот-вот скроется из виду, когда автомобиль пронесется мимо, но Роллс-ройс свернул на пустую парковку перед парком аттракционов. За стилизованным средневековым забором виднелись «русские горки», колесо обозрения, «свободное падение». На крыше замка развевались золотистые флаги, а вывеска над воротами сообщала, что гостям предстоит посещение: «Королевство Радости».

Слава припарковался поближе к воротам.

Филипп вытащил из кармана мобильный, нашел номер в справочнике:

– Доброе утро, Мария Павловна! Мы на парковке. Да, еще не входили. Конечно, вместе. Ждем.

Он отключился.

Ждали минут двадцать, пока на парковку не въехал бордовый MAN, грузно припарковавшийся в нескольких метрах от роллс-ройса. Когда двери открылись, из автобуса разноцветным и шумным горохом посыпались дети разных возрастов, совсем крохи, вертевшие радостными мордашками во все стороны, и подростки со скучающими минами.

Филипп и Слава вышли из машины, направились к детям, утренний воздух разорвал гром приветственных возгласов.

Вита тоже выбралась из роллс-ройса, прихватив рюкзак.

– Ну, привет, привет!

– Филипп Игоревич, а мы раменских под ноль разделали! – Кричал паренек лет четырнадцати с щелью между передних зубов.

– Молодцы! – ответил глава «Мульцибера», сам заулыбавшийся как мальчишка.

– Спасибо за форму, бутсы – огонь! – Воскликнул десятилетний парнишка с белокурыми вихрами.

– Спасибо, Филипп Игоревич, если бы не вы, я бы не участвовала в той выставке.

– Лида, у тебя огромный талант, тебе спасибо, что нарисовала для меня ребят. Я это очень ценю.

Девушка с тугими косами, как в советских фильмах, засмущалась и расцвела.

Вита сделала фото, поймав ее улыбку. Она держалась в стороне и фотографировала. Такого она не ожидала, думала, что предстоит поездка в закрытый клуб, где сначала она сфотографирует Благополучного на фоне природы, а потом Филипп ее поимеет на капоте машины, пока Слава деликатно курит в стороне. Но к встрече с детдомовцами (Вита успела прочитать табличку в окне автобуса) не была готова.

– Здравствуйте, Филипп Игоревич, спасибо, что вытащили ребят, а то сидят в этих своих телефонах, ничем не интересуются.

– Зря вы так, Мария Павловна, у вас будущие Роналду с Леонардо да Винчи растут.

– Это хорошо, что спортом занимаются, но телефоны… Филипп Игоревич, может, не надо было? Ну куда им звонить? У нас вот не было телефонов и прекрасно жили.

– У нас и интернета с компьютерами не было, а куда сейчас без них.

– Да, пожалуй, вы правы, – Мария Павловна добродушно улыбнулась, на вид ей было лет за семьдесят, но держалась она бодро: осанка выпускницы Смольного, строгий седой пучок, никаких крепдешиновых юбок – кремовое пальто, митенки в цвет и пудровая шляпка с искусственными розами.

Вита сфотографировала старушку.

– А спутницу нам представите?

Филипп обернулся к Вите с теплой улыбкой, будто и не глотала она этим утром его сперму.

– Виталина Александровна, блогер. У нее свой блог – «Неприятная справедливость», сколько-то там тысяч подписчиков.

Подростки, услышав название канала, навострили уши, зашептались, устремив на Виту недобрые взгляды. Кажется, ее блог не пользовался популярностью в детдоме.

– Это, та самая, которая написала, что вы бандит? – спросила Лида.

– Паскуда, – сплюнул сквозь щель парнишка, хваставший победой над раменскими.

– Паршин! – Прикрикнула Мария Павловна, для порядка, но Виту облила ледяным презрением, так могут только старушки, еще помнящие значение слов «целомудрие» и «пошлость».

– Так, давайте, договоримся, – Филипп поднял руки в примирительном жесте, – Виталина сегодня с нами, чтобы узнать получше меня и мою деятельность вне компании. Покажем ей, что она неправа? Идет?

– Идет, – раздались неуверенные голоса, враждебность не пропала, на Виту бросали косые взгляды, и, если бы не авторитет, которым пользовался среди подростков Филипп, разорвали на части и выложили видео в сеть, наверняка собрав тысячи лайков.

– Манда лживая, – прошептал пацаненок в желтой курточке, прошмыгнувший рядом с Витой, когда они направились к воротам.

Миновав арку с героями русских сказок, толпа ребят подошла к Замку. Тучи разошлись, с умытого голубого неба сияло солнце. Темные мысли, тревоги и страхи уступили место окружающей красоте и величественности парка, поразительного в своей безлюдности.

Дети озирались по сторонам, их явно манил запах попкорна и карамели от ларьков с едой. Девушки делали селфи, парни фотографировались суровыми группами. Вита старалась заснять всех сразу и при этом поймать красоту парка.

Увлекшись фотографированием, Вита не заметила, как к группе подошла высокая молодая женщина в костюме горничной со страниц викторианских романов. О чем-то быстро переговорив с Филиппом, она затрещала в микрофон с динамиком у нее на груди:

– Добрый день! Меня зовут Вера и сегодня я ваш экскурсовод. Филипп Игоревич попросил меня сначала показать вам замок королевы, а потом пойдем на аттракционы.

Экскурсовод продолжил щебетать, увлекая ребят к мраморному крыльцу, которое сторожили черные грифоны.

Внутри дети притихли. Нижние этажи, предназначенные для проведения мероприятий и фотоссесий были стилизованы под фэнтезийный замок: рыцарские доспехи, покрытые патиной по углам, витражи в стрельчатых окнах. На верхних шикарные гостиничные номера в ожидании постояльцев. Вера начала рассказ о стройке парка, увлекая ахающих ребят вглубь. Вита потеряла из виду Филиппа и Славу.

Она увлеченно фотографировала, когда внимание привлек ростовой портрет в золоченой раме. Женщина с льняными волосами, узкими аристократическими запястьями и лицом невероятной колдовской красоты. Инга Благополучная, покойная королева Радости.

– Совесть не мучает?

Вита вздрогнула от неожиданности. Обернулась, позади стоял Филипп с мрачным лицом.

– Я думала, что пишу правду. Думала, что ты виноват в ее смерти, – тихо ответила Вита.

– Я любил ее больше жизни. Когда узнал, что она ждет ребенка, хотел бросить криминал, стать честным человеком, – Филипп горько усмехнулся. На мгновение его лицо исказила боль.

– Я не знала, что ты детдома спонсируешь, – сказала Вита, меняя тему.

– Эту сторону своей жизни я стараюсь не афишировать, хотя маркетологи и настаивают на том, что это пойдет на пользу имиджу.

– Тебя с этим детдомом связывает что-то личное? Ребята к тебе искренне привязаны, – Вита уже пожалела о своих словах, боялась, что сболтнула лишнего и расплата будет неминуема.

– Инга в нем выросла. Нас уже потеряли, – Филипп кивком показал на оглядывавшуюся по сторонам Лиду. – Идем.

Вита последовала за ним, не успев толком расспросить про Ингу. О мертвой жене Филиппа информации в сети и архивах почти не было, даже Глеб не смог толком ничего найти. Отчет о вскрытии и дело значились утерянными. Ничего, кроме спешного интервью, которое дала бывшая домработница. Пропавшие документы, слова человека, знавшего Ингу лично. Полгода назад казались достаточно убедительными, чтобы настрочить статью о предполагаемом убийстве. Вита не делала выводов, лишь излагала факты. Вернее, ей казалось, что пишет о фактах, но теперь она не была так уверена. У нее нет заказчика, но это не значит, что ее не использовали.

Вопрос: зачем и кто?

Вита достала мобильник и набрала сообщение Глебу: "Как ты вышел на домработницу, знавшую Ингу Благополучную?"

Глава 12