Не исключено, что, обладай иудеи в те времена какой-либо самостоятельной военно-политической силой, они тоже приняли бы участие в битвах за Землю Израиля. По крайней мере, уже в Новое время именно сплочение вокруг находящейся в Иерусалиме горы Сион стало символом возрождения еврейской государственности. И именно религиозная идея о завещанной Богом земле заставила ряд сионистов (в большинстве своем не являвшихся верующими иудеями) сопротивляться созданию своего независимого государства на другой территории даже тогда, когда, с одной стороны, в Российской империи прокатилась волна погромов (1903 г.), а с другой – британцы готовы были предоставить для этого часть территории своего африканского протектората Уганда. (Если точнее, это была территория Британской Восточной Африки, которая в настоящий момент является частью Кении.)^{1} В дальнейшем, как только у евреев появилась собственная военная сила, они тоже вступили в битву за Землю Израиля.

Идеологические факторы

Так вышло, что самим фактом своего появления на политической карте мира Израиль не в последнюю очередь обязан противостоянию двух идеологий: капиталистической и социалистической.

В межвоенной Палестине возникла довольно необычная ситуация. С формальной точки зрения с 1922 г. эта территория управлялась Великобританией на основе выданного Лигой Наций мандата^{2}. На самом деле британцы, вытеснив турок-османов с территории Палестины во время Первой мировой войны, контролировали ее как минимум с 1918 г. А Британия, как известно, один из оплотов капитализма. Между тем социализм играл важнейшую роль в развитии еврейской общины Палестины того времени – ряд лидеров так называемого «государства в пути» были сторонниками именно такой модели, считая ее наиболее прогрессивной и отвечающей интересам будущего независимого еврейского государства^[2]. Именно вследствие социалистического подхода на территории подмандатной Палестины стал развиваться такой новаторский для того времени тип коллективных сельскохозяйственных поселений, как кибуцы. Первый из них появился еще в 1909 г.

В силу этого в Советском Союзе не без оснований полагали, что возникновение независимого еврейского социалистического государства в самом сердце того, что Великобритания считала своей вотчиной, будет хорошей «шпилькой» «западным империалистам». Казалось бы, так оно и было, ведь именно рабочая партия определяла развитие еврейского государства на протяжении первых 30 лет его независимости. Однако достаточно быстро оказалось, что израильтянам больше нравится быть социалистами внутри капиталистического мира, чем однозначно примкнуть к той идеологической платформе, которую олицетворял Советский Союз. Израиль с самого начала развивался как бы на стыке двух систем.

К идеологической группе факторов нужно отнести и восприятие израильско-палестинского противостояния мусульманскими странами. Для тех из них, чья идеология сформирована на основе ислама (например, для Ирана и Саудовской Аравии), естественно стремление поддержать братьев по вере в их притязаниях на землю Палестины, особенно в свете желания владеть важными для мусульман местами, в частности Иерусалимом (по-арабски Аль-Кудс). Для арабского мира палестинская борьба на идеологическом уровне имеет двойное значение: это и религиозная составляющая, и национальная^[3].

Жители стран Европы и Северной Америки, когда речь касается арабо-израильского конфликта, тоже попадают под влияние разных идеологий. Во-первых, за счет иммиграции среди них становится больше и сторонников ислама, и этнических арабов, воспринимающих конфликт соответственно – так, как было рассмотрено выше. Во-вторых, в этих странах достаточно давно существуют еврейские общины и присутствуют сообщества израильтян. Эти группы в основном солидарны с базовыми идеями сионизма, в том или ином виде воплощенными в Государстве Израиль. В-третьих, для представителей леволиберального лагеря противостояние палестинцев и израильтян – наглядный пример того, как постколониальные державы Запада навязывают свою волю и свой миропорядок только что освобожденным (или не до конца освобожденным) народам Востока. И в этом случае они видят палестино-израильский конфликт как явное проявление неравенства, когда государство со всей своей мощью сражается против практически бесправной группы населения.

Геополитические факторы

Геополитические факторы возникают во многом в продолжение и в результате влияния религиозных и идеологических. Ближний Восток – наглядный пример того, как по-разному могут взаимодействовать непохожие модели общественного и государственного устройства, столкнувшиеся на одной территории. Пришедшие с Запада формальные институты зачастую были просто навязаны восточным обществам, развивавшимся до этого в ином направлении. Израиль, будучи, по сути, переселенческим обществом^[4], естественным образом стал «кусочком Запада» на Ближнем Востоке, тогда как палестинские арабы олицетворяли собой (и олицетворяют до сих пор) как бы естественный для этого региона общественный уклад.

Важно также, что и Израиль, и – потенциально – Палестина получили возможность государственного развития благодаря международному сообществу, а именно – Организации Объединенных Наций (ООН). Их легитимность в послевоенном мире второй половины ХХ в., в отличие от легитимности, скажем, независимой Индии, почти полностью зиждется на доброй воле стран – членов этой самой ООН. А значит, не стоит удивляться тому, что мировое сообщество в лице этой структуры априори считает себя своего рода «коллективным родителем» по отношению к этим политическим образованиям. Поэтому, продолжая эту метафору, наблюдая за ссорой детей, во-первых, хочет ее прекратить и, во-вторых, считая, что старший и более сильный (в этой роли выступает Израиль) должен прекратить первым и вообще быть более сознательным, стремится оказать больше давления именно на него.

Яркий пример важности геополитических интересов для развития арабо-израильского конфликта – разворачивающееся на наших глазах противостояние «углеводороды VS инновации». Многим странам, в частности азиатским (например, Китаю, Индии, Японии, Республике Корее), долгое время было сложно или даже почти невозможно выстраивать системные отношения с Израилем из-за их серьезной зависимости от поставок углеводородов из исламских стран Ближнего Востока. Да и в целом энергоносители были действенным инструментом давления со стороны стран этого региона на большинство государств мира. Подтверждением этому послужил энергетический кризис 1973 г.^{3} Израиль тем временем, за неимением собственных источников энергоносителей^[5], развивал у себя наукоемкие отрасли промышленности, создав к началу XXI в. одну из самых успешных в мире инновационных экономик^{4}.

По мере развития научно-технического прогресса и процесса цифровой трансформации значение Израиля как центра инноваций начало возрастать, а ближневосточные поставщики энергоносителей стали все чаще задумываться о диверсификации своих экономик и проявлять заинтересованность в израильских технологиях. Это, конечно, не означает ни ощутимого снижения значимости энергоресурсов в мире, ни отказа этих стран от своей системы взглядов на палестино-израильский конфликт. Но, судя по всему, у Израиля появляется возможность сбалансировать «углеводородный рычаг давления» стран мусульманского Востока своим «технологическим рычагом давления». Это подтверждается, в частности, успешным сотрудничеством еврейского государства с упомянутыми выше азиатскими странами. В то же время значимость как энергоносителей, так и инноваций в современном мире привлекает дополнительное внимание международных игроков к палестино-израильскому конфликту.

К геополитическим можно отнести и фактор наличия у большого количества граждан Израиля гражданств/подданств других государств^[6], среди которых такие весомые игроки на международной арене, как США, Франция, Россия. В основном это связано с тем, что иммигранты стремятся сохранить гражданство стран исхода. Но кроме того, случается, израильтяне получают второе гражданство на основании определенных исторических прецедентов. Например, был период, когда Португалия выдавала гражданство потомкам сефардов, если те могли доказать свое происхождение^[7]. Соответственно, для стран, чьи паспорта есть у жителей Израиля, абсолютно естественно придавать большое значение любому конфликту, имеющему отношение к безопасности их граждан.

Иудеи и мусульмане: как им жилось друг с другом в прошлом?

Главные вопросы, задаваемые теми, кто хочет разобраться в перипетиях арабо-израильского конфликта, звучат так: в чем истоки этого противостояния и возможно ли его рациональное решение? В определенном смысле ответам на них посвящена вся книга. Однако условно простые ответы можно дать уже в самом ее начале, опираясь на историю сосуществования иудеев и мусульман в прошлом^{5}.

Уже с момента становления ислама отношения между последователями нового вероучения и иудеями было непростым. Основатель ислама Мухаммад (Магомет) вначале считал себя продолжателем иудейской традиции. Однако, когда иудеи не приняли его идеи, отношения между Мухаммадом и проживавшими в Аравийской пустыне еврейскими кланами стали натянутыми, если не сказать враждебными.

Одним из итогов взаимоотношений между Мухаммадом и его общиной с одной стороны и еврейскими кланами с другой стало появление понятия «зимми». Статус зимми – это положение подчиненного исламской общине народа, не перешедшего, однако, в ислам. Суть этого статуса заключалась в необходимости платить специальный налог «джизья», а также в принципе признавать власть мусульман и соглашаться жить в условиях дискриминации. Однако исповедовать свою религию не запрещалось. Не запрещалось в целом и жить своей общественной и культурной жизнью, а также взаимодействовать на разных уровнях с мусульманами^{6}.

Преемники Мухаммада продолжили его дело, создавая корпус текстов и положений новой религии и расширяя ее географию. В довольно короткий срок почти весь Ближний Восток, Северная Африка, а также часть Европы оказались завоеваны арабами. В результате получилось, что около 90% еврейского населения мира попали под власть мусульман. Интересно, что новые хозяева положения угнетали евреев меньше, чем до этого римляне, византийцы и вестготы.

Постепенно евреи заняли важное место в торговле и свободных профессиях того времени. В арабских мусульманских государствах среди них было много врачей, астрономов, переводчиков и т. п. Еврейские купцы были своего рода придворными банкирами, они же занимались морской и сухопутной международной торговлей – главным образом бриллиантами и пряностями. Еврейская элита того времени состояла из известных мудрецов, знатоков Учения, представителей знати, крупных финансистов и коммерсантов, врачей, писателей.

Это вовсе не означало, что под исламским владычеством иудеи почувствовали себя равными. Статус зимми для них сохранялся вплоть до XX в. Были и разного рода гонения. Однако если сравнить, например, ситуацию для евреев в исламской Испании и в христианской части Пиренейского полуострова, то видны явные различия в пользу мусульман. Недаром в процессе Реконкисты евреи сражались в основном на их стороне, а сам период развития еврейской деловой, политической, религиозной и культурной жизни в исламской Испании считается золотым веком^{7}.