Получив приглашение в понедельник, он засомневался, стоит ли идти. Даже приложенная к письму редкая книга с золотым обрезом не заставила его немедля согласиться. Из всех дел, которые ему доводилось разбирать, случай с Беатрис Уиллоуби неизменно заставлял судью Офелиуса вздрагивать, когда он об этом вспоминал. Он пытался заглушить память, похоронить её под новыми делами и событиями повседневной жизни…

Дрожал он вовсе не от подробностей этого инцидента. Он разбирал в жизни тысячи дел, и некоторые были так ужасны, что волосы на парике вставали дыбом. Дело Беатрис Уиллоуби, в конце концов, не представляло ничего особенного – девочка исчезла, и всё.

Тогда почему он чувствовал себя виноватым?

Судья развернул записку и перечитал зловещее послание.

Прошлое настигло его, в этом не приходилось сомневаться. Прийти на вечеринку было плохо, не прийти – ещё хуже.

Он встал перед зеркалом и оправил своё официальное чёрное одеяние.

– Надеюсь, меня простят за то, что я совершил…

Судье настало время предстать перед судом.

Глава 4

Шесть часов до полуночи

На людных улицах в центре города начинались празднества в честь Дня всех святых. Светились вырезанные из тыкв фонари, стоявшие на лужайках соломенные пугала глазели на прохожих. Маленькие дети с раскрашенными личиками толпились вокруг лотков, громко требуя яблок в карамели и тыквенных пирожков. Дети постарше прятались под масками и пугали друг друга жуткими историями. Солнце медленно клонилось к горизонту, заливая небо оранжевым светом.

В толпе находился высокий худощавый мужчина в сером френче. Время от времени, бродя по улицам, он доставал из кармана блестящие часы. Наконец он остановился неподалёку от двух подростков, которые ждали своей очереди, чтоб укусить яблоко на нитке, и снова достал из кармана часы. «Девятнадцать секунд».

– Советую вам покинуть очередь и поискать другое занятие, – скучающим тоном произнёс он.

Подростки испуганно уставились на него.

– Что случилось? – спросил один.

«Тринадцать секунд».

Незнакомец зевнул.

– Лучше вам удалиться немедленно, – сказал он. – Иначе потом придётся извести целую бутылку шампуня.

– Отвали, дядя, – презрительно ответил второй.

«Шесть секунд».

Мужчина спрятал часы и молча зашагал прочь.

Мальчишки усмехнулись: «Псих». И тут раздался громкий вопль. Какой-то тип в маскарадном костюме из мусорных мешков пробежал через толпу. Он разбрасывал во все стороны банановые шкурки, обёртки от конфет, огрызки. Люди шарахались, чтобы в них не попало. Прежде чем подростки успели хотя бы ахнуть, в них полетел протухший сандвич с тунцом.

Шлёп.

Мужчина в сером френче не стал смеяться и даже не обернулся, чтобы сказать: «Я же вас предупреждал». Он шёл по улице, и вид у него был безмерно скучающий. То и дело он смотрел на часы, потом похлопывал какого-нибудь прохожего по плечу и говорил:

– Загляните под кровать, прежде чем выключить свет на ночь.

– Не возвращайтесь домой по главной улице.

– Следите за садом, если не хотите лишиться тюльпанов.

На удивлённые расспросы он не отвечал; его вообще не особо беспокоило, последуют ли люди полученным советам. Он знал: чем меньше сказано, тем лучше.

Мужчина приблизился к набитой битком таверне. Завидев его, владелец таверны, который вышел на крыльцо перевести дух, побледнел как полотно.

– Д-добрый вечер, граф Бейнс, – выговорил он, глядя в стену, чтобы не встречаться с ним глазами. – Н-надеюсь, всё б-благополучно.

Горожанам мало что было известно про графа Бейнса. Твёрдо знали они одно: встреча с графом сулила неудачу.

– На вашем месте я бы запер левую дверь, – на ходу произнёс граф Бейнс. – Один из клиентов попытается удрать, не заплатив… – он вновь вынул из кармана часы, – …ровно через тридцать минут и три секунды.

Хозяин таверны с облегчением улыбнулся.

– Значит, других бед сегодня не будет?

– Кроме того, через три часа официантка, которую вы недавно наняли, споткнётся, неся на второй этаж стопку новых тарелок, и сломает руку.

Хозяин бросился в дом, как перепуганная мышь, за которой гналась голодная кошка.

Граф Бейнс, конечно, не приносил беду. Он просто извещал людей о грядущих неприятностях. Большинство, впрочем, не понимало разницы. «Дураки», – думал граф.

Он миновал мастерскую сапожника. У двери стояла длинная очередь.

– Сколько ещё ждать? – проворчал кто-то.

– Тридцать девять минут и пятнадцать секунд, – ответил граф Бейнс.

Клиент хлопнул глазами.

Из мастерской вышла герцогиня фон Пельт.

– Добрый вечер, граф, – сказала она, широко улыбаясь и жестом подзывая его к себе. – А я как раз забрала праздничные шпильки… для особо важного мероприятия. Наш сапожник отлично чинит обувь, хоть я и сомневаюсь, что материал у него соответствует высоким запросам…

Герцогиня принялась рассказывать об одном итальянском сапожнике, с которым была знакома. Тем временем мимо пробежали ребятишки, неся полное ведёрко сладостей. Перед глазами у графа Бейнса замелькали картины, как в немом кино.

Вот мальчик спотыкается и роняет ведёрко на тротуар. Половина конфет высыпается в грязную лужу. Расстроенные дети пытаются собрать то, что уцелело. Четыре минуты.

Прошёл коротышка в коричневом костюме. Граф моргнул, и сцена перед его мысленным взором изменилась.

Мужчина в коричневом костюме заходит в тёмный переулок. Там его подстерегает грабитель, швыряет наземь и вдобавок бьёт по голове. Пятнадцать минут.

– Эй, – сказала герцогиня фон Пельт, помахивая затянутой в перчатку рукой перед носом у графа. – Вы меня слышите, граф?

Тот пришёл в себя.

– Мне пора, – бесстрастно произнёс он. – Между прочим, вы напрасно утруждались. Каблук сломается… – он взглянул на часы, – …через два часа тридцать пять минут.

– Что? Какая досада. А я ему уже заплатила… – Герцогиня нахмурилась. – Впрочем, мне тоже пора. Как я уже говорила, у меня сегодня особо важное мероприятие.

Граф холодно улыбнулся, когда герцогиня исчезла в толпе. Он знал, о каком мероприятии шла речь – его собственное приглашение лежало скомканным в кармане френча.

Он двинулся дальше, стараясь не думать о сцене, которая то и дело возникала у него в голове.

Разбитая чашка, пронзительный крик. Вечеринка испорчена…

Граф взглянул на циферблат.

Ещё четыре с половиной часа.

Глава 5

Пять часов до полуночи

В сапожной мастерской собралась целая толпа. Вдоль стен тянулись полки, на которых тесно стояла обувь всех форм и размеров – сапоги, походные ботинки, туфли на шпильках… Одна клиентка, туристка в розовом платке, спрашивала у окружающих, давно ли мастер занимается своим делом.

– Он здесь работает с тех пор, как я был мальчишкой, – хрипло ответил какой-то старик.

– Быть того не может! Да ведь сапожнику лет двадцать.

– Максимум двадцать три, – отозвался кто-то ещё.

Из-за верстака раздался голос, и от неожиданности все вздрогнули.

– Заменить подмётки? – спросил сапожник, отрываясь от сапог, которые чинил.

Господин Г запросто сливался с фоном. Он обладал абсолютно не примечательной внешностью, которая сразу же улетучивается из памяти. С уверенностью можно было сказать лишь то, что у него есть два глаза – карие, а может быть и чёрные – нос и рот. Господин Г был среднего роста, среднего сложения, одевался просто и скучно, говорил тихо и неуверенно. Люди забывали о его присутствии, даже когда он стоял прямо перед ними.

Господин Г не обижался. Более того, он терпеть не мог чужое внимание. Сапожника не огорчало, что никто, казалось, даже не помнит его фамилию.

Закрыв вечером мастерскую, он отправился к себе. Полки у него в комнате тоже были уставлены обувью, но предназначалась она не для носки. Туфли и ботинки, покрытые блестящей бронзовой краской, стояли под стеклом, как трофеи. Они восхитительно сияли, когда свет отражался от глянцевой поверхности.

Господин Г опустился в кресло и рассеянно почесал свой заурядный подбородок. Он как будто не заметил женщины, которая сидела в углу за столом.

Та кашлянула, оторвавшись от тетради, которую проверяла.

Госпожа Г была единственной в городке учительницей. Как и господин Г, она предпочитала сливаться с фоном. Никто точно не знал, сколько лет она преподаёт – пять или пятьдесят пять.

Ученики, как правило, не обращали на неё внимания, и в результате большинство контрольных работ украшали жирные красные двойки.

– Ты готов? – спросила госпожа Г.

Господин Г нахмурился.

– Не знаю. Странно, что Амадеусы возобновляют свои званые вечера после Того Случая.

Несколько минут господин и госпожа Г обменивались воспоминаниями. Исчезновение Беатрис Уиллоуби наделало в городке переполох. Много лет горожане гадали, что же на самом деле произошло в тот вечер, когда девочка пропала. Беатрис ведь так и не нашли. Одни предполагали, что ей дали колдовское зелье и она превратилась в лягушку или в кучку золы, которую потом вымели на улицу. Другие были уверены, что Беатрис по-прежнему находилась в особняке Амадеусов, например, в потайной комнате или в подвале.

– Мэр Уиллоуби считал, что без Морта тут не обошлось, – сказал господин Г. – Говорят, он всё ещё в тюрьме.

– Да, Морт оказался главным подозреваемым, поскольку девочка пропала у него в доме. Вообще-то вся семейка сомнительная. Интересно, пустят ли они детей в свой дом в этом году…

Учительница хорошо помнила Беатрис Уиллоуби. Та поступила в первый класс. В отличие от других ребят, Беатрис на уроках не зевала – она внимательно слушала и задавала вопросы. Любопытные дети раздражали госпожу Г. Она предпочитала, чтобы школьники ничего не усваивали. Говорят, что знание – сила; но чем меньше у детей силы, тем лучше. Так с ними гораздо проще.

Господин Г взял тряпочку и рассеянно принялся полировать пару бронзовых сапог. Они засияли, отливая красным.

– Амадеусам, кажется, очень хочется, чтобы мы пришли, – сказал он.

Действительно, к приглашению прилагались набор дорогих ручек и новенькая стойка для обуви – иными словами, идеальные подарки для учительницы и сапожника.

Господин Г добавил:

– Не хочу отказывать. Это будет грубо.

– Я тоже не хочу.

Господин Г поднял на неё мутные глаза и с тревогой спросил:

– Это ведь не опасно? Думаешь, Амадеусы ничего такого не затеяли?

Госпожа Г медленно моргнула такими же мутными глазами. Она задумалась над вопросом.

– Нет. Полагаю, они хотят устроить аукцион. Наверняка после всего случившегося они в стеснённом положении. Ничего не бойся. Там будет полно народу.

Вечеринки у Амадеусов всегда привлекали массу гостей. Господин и госпожа Г обожали многолюдье. С толпой можно было легко смешаться, избегая разговоров. Разговоры они оба ненавидели, поэтому постарались поскорее завершить даже эту беседу.

– Ну, тогда можно к ним и заглянуть, – подытожил господин Г.

– Да, – согласилась госпожа Г и вновь принялась за проверку тетрадей.

Глава 6

Четыре с половиной часа до полуночи

Вдоль леса ехал коричневый автофургон. Чёрные деревья сливались с небом; над верхушками, словно плафон уличного фонаря, висела белая луна.

Водитель остановился на опушке. Из машины вышел веснушчатый рыжий мальчик в сдвинутых на затылок лётных очках.

Ровесники избегали Дьюи О’Коннора. Отчасти потому что он постоянно носил эти странные очки. Отчасти потому что он предпочитал не играть, а читать. Ему было всего одиннадцать, но он буквально не выпускал книги из рук.

Дьюи подозрительно взглянул на заросли.

– Ты уверен, что не ошибся, папа?

Его отец, которого звали Чосер, вышел из машины и жадным взглядом окинул лес.