Если в Англии, где проходило обучение, схема взаимоотношений с клиентами, властью и поставщиками налаживалась десятилетиями, то в России бизнес питания развивался семимильными скачками – при этом испытывая бесконечное давление со стороны государства, а отношения между участниками любой сделки были ненадёжны, потому как по-прежнему характер их оставался наполовину теневым.

В своём ресторане Денис был архитектором, прорабом, кадровиком, секретарём, дизайнером, маркетологом, декоратором интерьеров, PR-сотрудником и коучем в одном лице. И Ирма поначалу тоже кем-то подобным была. Она тратила на ресторан почти столько же времени, сколько и он – и как-то само собой стало получаться, что по вечерам Денис ехал уже не к себе, а к ней домой, пока, наконец, их не объединила ещё и общая кровать.

Первый ресторан, открытый ими, отличался исключительной простотой. На выкрашенных красной краской стенах, напоминавших декорации к дешёвому спектаклю, красовались увеличенные, выполненные в стиле Форнасетти копии гравюр из «поваренной книги» Жюля Гуффе – французской кулинарной энциклопедии XIX века. Чёрно-белые полы, столики с металлическими ножками и выложенными плиткой столешницами, табуретки с плетёными из тростника сиденьями, которые Денис проектировал сам – всё создавало ощущение лёгкости и новизны.

Ремонт был закончен, персонал нанят, а на кухне полным ходом готовились супы и пеклись пирожные.

Денис разослал флаеры с объявлениями об открытии, предъявителям которых предлагался бесплатный обед, и стал ждать, наивно полагая, что в тот же день к нему повалят тонны посетителей. Вместо этого нагрянула пестрейшая шайка бродяг, купившихся на возможность бесплатно получить обед.

Выставить их за дверь формально он не мог, и потому обед всё-таки был накрыт. На этом мероприятии Денис потерял сумму, которую собирался заработать за месяц – а Ирма, кажется, потеряла ещё и интерес. Она продолжала работать вместе с ним, но уже совсем не так, как в первые дни.

Впрочем, ресторан продолжал работать, и скоро стало ясно, что Денис не прогадал – случай получил настолько громкую огласку, что через некоторое время в ресторан заглянула поужинать довольно известная в те дни группа «Колизей», выступавшая в клубе по соседству. Через некоторое время музыканты стали его постоянными клиентами, а следом и их поклонники пошли косяком.

Такой же успех имели и два новых филиала «Карамельной ночи» – как назвал Денис свой первый ресторан. Затем он открыл ещё один, самый крупный из всех, ресторанчик на Васильевском острове, рассчитанный на сто пятьдесят мест. Зал его всегда был переполнен, но Денис не мог понять, почему выручка в конце дня составляла всего пару тысяч рублей. Потом, наконец, до него дошло. В ресторан ходили в основном студенты. Они заказывали чашку эспрессо или пирожное, а потом сидели, болтали и спорили до закрытия. Так Денис на собственном опыте узнал, что такое «оборачиваемость столов» – и зачем нужно её повышать.

Ирма к тому времени от дел уже отошла. Чем больше становилось денег, тем ей становилось скучнее. Зато примерно тогда же она стала его женой – и Денис, в принципе, против ничего не имел. Так было куда удобнее оформлять дела.

Ирма была лёгкой в общении, умной девушкой, которая всегда оказывалась рядом, когда он хотел – и где-то за границей, когда была ему не нужна. Она за двоих поддерживала связи и вращалась на светских тусовках, подбирая им партнёров и поставщиков, что Денису обычно давалось нелегко. Он был из тех людей, кто сразу становился или другом, или врагом.

Всего два часа в обществе московской дамы дались ему с таким трудом, что, если бы не Ирина, которая сидела в паре метров и всё так же пахла Versace Pour Homme, Денис давно бы уже сбежал.

Денис с трудом мог заставить себя сосредоточиться на разговоре. Мысли постоянно крутились вокруг Ирины – как и взгляд. Ирина, как назло, молчала. По спокойному лицу её было ничего не понять. Наверное, это равнодушие – и нестерпимое желание её расколоть – и стали причиной того, что Денис пошёл ва-банк. «Я ничего не потеряю, она даже живёт не здесь», – сказал Денис себе и бросился в омут с головой.

Одна ночь в апартаментах Bvlgari стоила месячного жалования, которое Денис выплачивал сам себе – но это была презентация, которую он должен был провести во что бы то ни стало.

Денис думал, что сможет поразить Ирину. Что они поговорят, и, может быть, потом…

Все планы покатились к чёрту, едва он увидел Ирину прямо перед собой. Белая блузка была чуть расстёгнута, и ключица, оставшаяся такой же тонкой, как и восемь лет назад, чуть виднелась из-под воротника.

Денис накрыл её своим телом, и их обоих унёс мощный, непредсказуемый поток.

Теперь, когда Денис вынырнул на поверхность, номер казался пустым и чужим. Он обхватил себя руками и стиснул зубы, восстанавливая контроль. Наскоро накинув одежду, он стал спускаться вниз. Расплатился на ресепшене и, сев в машину, поехал домой.

Глава 5

Ирина закрыла дверь своей московской квартиры и сделала глубокий вдох.

Димы дома не было – хотя время уже перевалило за девять часов.

Рука машинально потянулась к мобильному – позвонить и напомнить, что пора бы домой, и она, вообще-то, уже прилетела – но тут же замерла. Ирина не знала, как вести разговор. Не знала, о чём вообще они с Димой могут говорить после того, что произошло. Собственное тело казалось грязным и чужим, романтический флёр, которым было покрыто её предательство по другую сторону самолётных путей, спал, и теперь Ирина видела себя со стороны: взрослая женщина, которая так соскучилась по тому, кто когда-то пялил её во всех позах, что забыла, зачем прилетела. Прыгнула к малознакомому мужику в постель.

Дениса, которого она встретила только что, Ирина в самом деле абсолютно не знала. Теперь, вспоминая его – и, чего уж там, разглядывая в интернете фотографии этого нового Дениса и его досье, пока трансфер вёз её домой – Ирина вообще удивлялась тому, что смогла его узнать.

Совсем другое лицо, плечи как будто стали шире, а руки – мощней.

«Качается, паразит», – думала Ирина, сидя на заднем сидении машины, и против воли чувствовала, как разливается по телу огонь.

Дима, конечно, её заводил. Но так безумно и яростно – никогда.

Ирина испустила негромкий рык и, отклеившись от двери, направилась в комнату. За Димой, как всегда, остался бардак. За три дня девять чашек оказались на столе, а все сидения застилали ворохи одежды.

«Не иначе попёрся в клуб».

Ирина всё-таки не выдержала и, взявшись за мобильный, набрала номер, который давно уже отскакивал от зубов.

– А!

На другом конце линии грохотал бешеный бит.

– Дим, это я.

Музыка стала чуть тише – видимо, Дима протолкался в коридор.

– У нас день рожденья тут. Привет, я узнал.

– Дим… поезжай домой, а?

– Ещё ж только… – Дима, видимо, смотрел на часы. Потом вдруг резко прервал самого себя, будто что-то расслышал в голосе Ирины: – Хорошо. Заедешь за мной?

– Дим, я устала.

– Жди. Буду через полчаса.

Полчаса, конечно же, были оптимистичным прогнозом. За то время, пока Дима, лишённый машины, своим ходом добирался домой, Ирина успела разобрать завал в гостиной и свалить в посудомоечную машину то, что накопилось на столах.

Дима бесшумно открыл дверь своим ключом, так что Ирина обнаружила его присутствие, только когда мягкие ладошки обхватили её поперёк живота. Одна из ладоней медленно поползла вверх, ласково стиснула грудь, и Дима из-за спины поинтересовался:

– Ты по мне скучала?

– Ты даже не представляешь, как, – Ирине стало тошно от себя самой, но ей сейчас как никогда нужен был рядом близкий человек, и она накрыла руку Димы своей рукой. Опустив веки, сделала глубокий вдох, и прижалась к Диме спиной. – А ты вообще меня не ждал.

– Я думал – застрянешь там до понедельника, как всегда, – Дима опустил голову Ирине на плечо и, будто бы извиняясь, поцеловал чуть пониже виска. От него исходил не слишком приятный запах – смеси мартини и пива – но Ирине было не до того, чтобы начинать старый разговор о том, что и как нужно пить.

– Побудь со мной, – попросила она, оборачиваясь и обнимая его. Дима ростом был ниже на полголовы, так что уткнуться пришлось скорее ему в затылок, чем в плечо.

– Хорошо, – легко согласился тот и осторожно погладил Ирину по спине.

Дима ничего не подозревал. Даже подумать не мог. И от понимания этого Ирине стало ещё противней.

Следующие три дня они провели вдвоём. В понедельник Ирина позвонила на работу и сказала, что заболела.

– К чёрту, – буркнула она с утра, поймав насторожённый взгляд любовника, – никуда не убежит этот отель.

– Странно-странно, – пропел Дима, но спорить не стал. Голова его скрылась под одеялом, живот Ирины что-то защекотало, а затем она ощутила, как скользит по коже горячий и влажный язычок.

Ирина испустила стон и подалась бёдрами навстречу.

– У тебя талант, – пробормотала она, откидывая голову на подушку.

Дима что-то промычал, пуская по телу вибрирующую волну, и языком прочертил зигзаг. Пальчики его обхватили Ирину за бёдра, не давая дёргаться лишний раз, и он принялся двигаться, точно угадывая каждое чувствительное местечко.

Ирина расслабилась, утопая в наслаждении.

Дима высунулся из-под одеяла и устроился у неё на груди. Поцелуев после такого Ирина не любила, и Дима это знал – что ничуть не мешало Ирине обнять его и крепко прижать к себе.

– Чего бы ты хотел? – спросила Ирина, принюхиваясь к всё ещё пахнущим вчерашним алкоголем волосам.

– Не знаю… Я тоже устал.

Ирина ничего не сказала, просто погладила его по макушке.

– Сессию закрыл? – спросила она после долгой паузы.

– Ага. Вчера отмечал.

– Я думала, у вас был день рожденья.

– Два в одном, – Дима пошевелился и потёрся носом о её ключицу. – Приготовишь поесть?

Ирина вздохнула и, напоследок поцеловав Диму в висок, стала вставать.

– А если бы я ушла? – спросила она, уже поворачиваясь к Диме спиной.

– Я бы голодал! – трагическим голосом произнёс тот и прижался к её спине, будто пытался удержать.

– Всё, хорош, – Ирина выпуталась из Диминых рук и отправилась на кухню.

В холодильнике нашлось несколько яиц – и больше ничего.

– Дима, в магазин сходи! – крикнула она.

Дима угукнул и сполз с кровати, чтобы одеться.

Первые два дня – воскресенье и понедельник – они почти не выбирались из постели.

Во вторник, на третий день, всё-таки решили, что пора погулять. Ирина была за рулём и повезла любовника сначала на Манеж, а потом на юг, на Воробьёвы горы. Белыми пушистыми хлопьями падал снег. Дима был на удивление молчалив – только обнимал руку Ирины и иногда прижимал голову к плечу.

Потом, ближе к вечеру, его разобрало. Он принялся лепить снежки и запускать их в Ирину, которая поначалу только ёжилась и просила прекратить. После пары пропущенных снарядов, правда, тоже включилась, и через полчаса они уже катались по сугробам, насквозь мокрые, но довольные и весёлые.

– Простудишься, – буркнула Ирина, засунув руку Диме под куртку и обнаружив, что у того даже свитер промок. – Погнали домой.

– Не хочу. Задолбало сидеть в четырёх стенах.

– И мне никак тебя не уговорить? – Ирина ловким движением перевернула лежащего на ней Диму, заставляя упасть на спину, и, подхватив за бёдра, плотнее прижала к себе.

Дима потёрся о неё.

– Ну-у, может быть… – протянул он.

– Пошли! – Ирина вскочила на ноги и за руку потянула Диму за собой. Они вернулись в машину. Вода стекала на сиденья, и Ирина отметила, что в ночь придётся спуститься вниз и всё здесь убрать, но потом Дима снова начал болтать – про рекламу и про Катю из третьей группы, – и все мысли ускользнули из головы.

Вернувшись домой, она приготовила на двоих глинтвейн и, разлив по кружкам, поставила на металлический поднос. Взяв в руки, понесла в комнату и устроилась на диване рядом со щёлкавшим пультом Димой. Опустила поднос на стол, обняла Диму и, взяв одну кружку в руки, принялась маленькими глоточками пить.