– Прости меня. – угрюмо прошептал Харт. – Прости. Конечно, я не имею права решать за тебя. Хочешь сделать карьеру фотомодели – вперед. Я не буду мешать. Только, пожалуйста, не забывай, что хотя бы иногда жена должна быть дома, должна заботиться о муже, должна растить и воспитывать детей. Даже не должна…. Просто я хочу. Черт. – выругался Эш, потеряв связующую нить. Но Лейле больше были не нужны слова. Она издала победный счастливый клич и повисла на нем, крепко обняв за шею.

– Я буду хорошей женой. Самой-самой лучшей. – пообещала она, целуя его в губы.

“Где-то я уже это слышал”, – с горечью подумал Эштон.

Мик Фрейзер снова встречал ее возле студии. Розмари уже не удивлялась и даже не задавалась вопросом, сколько времени бывший муж высидел в машине, прежде чем она появилась. То, что Мик решительно настроен вернуть ее в свою жизнь, не оставляло никаких сомнений.

Последние несколько дней он заваливал ее цветами и подарками, дежурил возле студии, отвозил домой или угощал ужином в ближайшем кафе, и уезжал к себе. Роз знала, что компания, в которую устроился Фрейзер, пользовалась хорошей репутацией и предоставляла ценным сотрудникам корпоративные квартиры в центре Манхеттена и личный автомобиль. Мика обеспечили и тем и другим. Он теперь жил в огромной высотке на Тайм-Сквер, и катался в шикарном “БМВ” последней модели.

Роз терялась в догадках, как бывшему мужу удалось за столько короткий срок обаять владельцев компании, прочивших ему место топ-менеджера. Она всегда считала Мика Фрейзера заурядным, ленивым и пассивным персонажем, но, видимо, стресс активировал его внутренний потенциал, запустил программу достижения успеха, и пока он успешно следовал ей.

Все попытки Розмари прогнать Мика прочь не достигли цели. Да и как это сделать, если человек дарит цветы и каждый день молит о прощении? И при этом выглядит искренним и несчастным. Она хотела бы поставить точку в истории, но Мик не давал. Он словно не слышал ее, терпеливо и рьяно добиваясь своего.

А самое ужасное заключалось в том, что ей нравилось. Нравилось, что Мик унижается перед ней, из кожи вон лезет, чтобы выполнить любой каприз, заслужить одобрение.

Ее уверенность в непоколебимости принятого решения, постепенно начинала расшатываться из стороны в сторону. Умом женщина понимала, что прощать его нельзя. То, что творил Мик, пока ни были женаты, ужасно и унизительно, и не факт, что однажды он не возьмется за старое. Тот, кто предал один раз – предаст и во второй. Закон жизни, который еще никто не отменял. Но на другой стороне весов находились семь совместно прожитых лет.

Розмари знала Мика, знала достаточно хорошо, чтобы понять, что именно его не устраивало в их отношениях, почему он изменился, за что мстил ей. И, может быть, если дать ему последний шанс, они оба больше не совершат допущенных ошибок.

Мик Фрейзер, конечно, сволочь и кобель с задатками альфонса, но он признает своих грехи и старается измениться в лучшую сторону. А Розмари уже не девочка, чтобы верить, что завтра встретит идеального принца без недостатков и полюбит его всей душой. Непогрешимых людей не существует, а тех, которые способны вытерпеть ее характер – еще меньше. Зачем испытывать судьбу? Искать что-то несуществующее или прожить остаток жизни в одиночестве, довольствуясь случайными связями? Еще пять лет назад подобный выбор никогда бы не встал перед Розмари Митчелл, слепо верующей в свои силы и счастливый случай. Но не сейчас.

Она устала. Ее карьера на пике. Своя студия, галерея, полный штат сотрудников, признание, выгодные контракты, новое хобби. Но ей наскучил калейдоскоп сменяющихся лиц и декораций, она все чаще оставалась одна, все больше думала о своей жизни. Она не хотела быть одинокой. Не хотела участвовать в семейных праздниках в качестве гостя. Дочь, сестра, подруга, а скоро, возможно, и тетя. Отец, Эш и подруги – все они любят ее, но только этого мало. Личное счастье, собственные дети, домашний уют – похоже она созрела. И Мик тоже. Они прошли тяжелую школу, своего рода, испытание, и теперь будущее в их руках. Им решать, каким оно будет, и будет ли, вообще. Эш часто просил ее повзрослеть. Похоже, она, наконец, сделала это.

Все когда-нибудь кончается. И ее затянувшаяся юность, полная амбиций и честолюбивых планов, подошла к логическому завершению. Тридцать два года – жизнь только начинается. Настоящая, осмысленная, взрослая. Но почему ей так страшно принять решение? Почему мысль о тихом домике и воспитании детей с Миком вызывают внутреннее отторжение и панику? Тяжесть давит на плечи, а душа покрывается инеем, каждый раз, когда она просто пытается представить себе эту идеалистическую картину. И хочется бежать и кричать “помогите”.

Только некому протянуть руку, некому вытащить ее из болота противоречий, направить на истинный путь. Все повторяется. Сколько не беги, но рано или поздно, приходится вернуться к началу, к истоку сомнений.

Как тогда, семь лет назад, стоя перед алтарем.

Она смотрела в глаза Мика, еще не назвав его мужем, и цепенела от страха и отчаянья. Даже двигаться не могла. И ей также хотелось бежать, также хотелось, чтобы кто-то другой спас ее. Кто-то другой взял на себя ответственность за ее неуверенность, стал ее силой и опорой.

Никто не спас….

Она взглянула в зал, ища взгляд единственного, с кем могла поделиться сомнением и тревогой, охватившими душу. Но его не было. Только букет цветов на пустом сиденье.

Прошло много лет, а Розмари так и не спросила у Эштона Харта об истинной причине его отсутствия на церемонии. Официальную версию она знала, и делала вид, что верит…. Но всегда знала, что было что-то еще. Между ними всегда было что-то еще. Что-то выше их понимания. Она не хотела думать об этом, боялась усложнять свою жизнь. Боялась нести ответственность.

А сейчас, когда Эштон готовился к свадьбе, Розмари никак не могла отделаться от навязчивого и предательского желания помешать ему. Она и Лейлу обаяла с одной только целью – держать ситуацию под контролем.

А правда была до омерзения эгоистичной – Розмари хотела, чтобы Эш принадлежал только ей. Делить его с безликими и меняющимися любовницами – это одно, а законной женой – совсем другое.

Она все чаще ловила себя на мысли, что с нарочитой щепетильностью ищет в Лейле недостатки и причины, по которым избранница Эштона не может стать его супругой. Розмари и выгодный для Лейлы контракт устроила, руководствуясь далеко не благородными соображениями. Понимала же, как рассердится Эш, узнав, что Лейла решила пойти по ее стопам, но целенаправленно направляла Лейлу в нужном направлении. Манипуляция и лицедейство – неотъемлемая часть натуры Розмари, иначе она не достигла бы таких высот в карьере.

Попытки бороться с темной стороной – были бесполезным занятием. И даже печальная история Елены Харт больше не служила уроком и камнем преткновения. Однако Розмари трезво понимала разницу между поведением Мелани Митчелл, которая боролась за сохранение своей семьи и своим собственным.

А за что сражается Розмари? И с кем? И что сделает Эштон, когда узнает? Отвернется от нее, вычеркнет из своей жизни.

– Ты сегодня необычайно задумчивая и тихая. – остановив машину напротив ее дома, заметил Мик, повернувшись к Розмари.

Он и понятия не имел, как много мыслей витало в ее красивой рыжеволосой головке.

– Да, есть немного. – рассеяно кивнула Розмари. – Я думаю, что мне нужно вернуть родной цвет волос.

– А я-то испугался, ожидал очередной отповеди, – усмехнулся Фрейзер, стукнув ладонями по рулю. – Но ты права. Блондинкой тебе лучше.

Она взглянула в глаза цвета свежей листвы. Мик все еще нравился ей на физическом уровне. И долгие месяцы воздержания совсем не помогали в борьбе с сиюминутным желанием пригласить бывшего мужа пропустить по стаканчику в интимной обстановке ее спальни. А он чутко и быстро уловил ее настроение. Взгляд стал серьезным, пронзительным, глаза потемнели. Он наклонился и попытался поцеловать ее. Розмари уклонилась в последнюю секунду. Здравый смысл взял верх над животными инстинктами.

– Прости, я еще не готова. – прошептала она, глядя в разочарованное лицо.

– Это уже не стопроцентное “нет”. – Мик выдавил улыбку. – Пообедаем завтра?

– Нет. Много работы. – отрицательно качнула головой Розмари.

– Поужинаем?

– Извини. Не получится. Эштон с Лейлой устраивают новоселье. Я приглашена.

– Я могу пойти с тобой. – предложил Мик.

Роз иронично усмехнулась.

– Плохая идея, учитывая ваши с ним отношения. Ни к чему лишние сплетни и пересуды.

– Ты собираешься и дальше скрывать, что мы начали общаться? – в лоб спросил Мик.

– Послушай, не усложняй. Хорошо? – холодно сказала Розмари. – Мы ничего толком не решили. Я, вообще, не уверена, что ты достоин еще одного шанса.

– Ладно. – сдался Фрейзер. – Не хочу быть навязчивым. Я позвоню.

Роз равнодушно кивнула и вышла из машины, громко хлопнув дверцей. Она успела пройти всего пару шагов, когда за спиной раздался визг тормозов. Молодая женщина резко развернулась. Ветер бросил ржавые локоны ей в лицо, но даже сквозь шелковистую завесу, она увидела серебристый “Бентли” Эштона.

И вот незадача – Мик Фрейзер все еще находился на узкой парковке перед таунхаусом Розмари. Эш притормозил почти вплотную с новым БМВ Мика, и, конечно, не мог не узнать владельца. Он уверенно вышел из “Бентли”, и Фрейзер последовал его примеру.

Розмари оставалось только наблюдать. Внутри все похолодело. Эштон не говорил, что собирается заехать в гости, и даже еще ни разу не позвонил ей сегодня, хотя она ожидала звонка, учитывая непростую ситуацию с Лейлой.

И сейчас двое самых важных мужчин в ее жизни стояли напротив друг друга, обмениваясь ледяными взглядами. Напряжение так и витало в воздухе.

– Какого хрена ты тут ошиваешься? – без лишних церемоний, грубо спросил Харт.

Мик самоуверенно усмехнулся, насмешливо приподняв одну бровь.

– Могу переадресовать тебе вопрос. – язвительно ответил он.

Роз шумно вдохнула. Начинается….

– Я меня есть законные основания находиться здесь. У нас с ней… – Эш ткнул пальцем в сторону Розмари, не взглянув на нее. – Официально один отец.

– Папочка Морган все-таки усыновил тебя? – презрительно скривил губы Мик Фрейзер. Ответом ему был холодный взгляд. – И каково это, а? Из грязи в князи? Или возомнил себя героем? Думаешь, что сам смог бы вылезти из своего болота? Если бы не твой официальный папаша, по-прежнему приторговывал бы натурой, а не жрал бы омаров с золотого блюда.

– Тебя заедает, что не ты на моем месте? – Эш достал пачку сигарет, и неторопливо закурил. Он выглядел абсолютно спокойным и сдержанным, но Розмари знала, как обманчиво это внешнее хладнокровие. – Ты прошляпил собственного Джина, исполняющего желания. Прими поражение достойно, и не таскайся за Розмари. Здесь тебе больше ничего не светит.

– А кто тебе дал право говорить от ее имени? Разве похоже, что она недовольна моим присутствием? – Мик снисходительно улыбнулся. – Извини, малыш, но у сестренки появились от тебя секреты, никак не связанные с тобой.

Эш быстро повернул голову, вопросительно глядя на Розмари. Она испуганно и растерянно хлопала глазами. Нужно что-то ответить….

– Мик просто подвез меня до дома. – пролепетала она.

– Просто подвез до дома? – повторил ее слова Харт. В глазах мелькнула ярость и недоумение. – Мари, ты в своем уме? Какого хрена ты с ним трешься? Тебе нравится, когда об тебя ноги вытирают?

– Пожалуйста, Эш, смени тон. – нашлась Розмари. – Я не обязана перед тобой отчитываться.

Эштон дернулся, как от пощечины. Он смотрел на нее так, словно увидел впервые.

– А я обязан вытирать твои сопли, когда ты плачешься мне на негодяя мужа?

– Давай, не будем устраивать сцен. – тоном миротворца произнесла Розмари. – Поговорим дома. Я все объясню.

Мик шагнул вперед, отгородив Эштона от бывшей жены.