Но бывали дни, когда уверенность в правильности принятого решения, начинала раскачиваться и колебаться, сердце рвалось на части от немыслимой боли и отчаянья, и приходило время депрессии. Тяжелые, мрачные дни апатии и полного бездействия. Розмари сутками лежала в своей комфортабельной квартирке на верхнем этаже небоскреба, и смотрела в окно на залив Бискейн, не шевелясь, не умываясь, не принимая пищу. Со временем женщина нашла метод борьбы с приступами депрессии. Необременительные романы с красивыми и интересными мужчинами, спиртное… и запрещенные препараты. Не часто и исключительно для поднятия настроения. Творческие люди имеют склонность к подобного рода стимуляторам. Роз вращалась в богемной среде, а там не существовало запретов и границ. Она чувствовала себя своей в окружении неординарных талантливых личностей. Под дурманом собственного гения, в бесконечном поиске вдохновения.

– Розмари, ты сегодня необычайно задумчива. Что-то случилось? – тронув женщину за локоть, спросил Дэн, обращая на себя ее рассеянное внимание. Она устало улыбнулась.

– Нет. Все хорошо. Я так долго готовилась к этой выставке, извелась вся, и сейчас чувствую себя опустошенной. Никакого прилива сил или радости.

– Ты просто устала. – мягко сказал Даниэль, обнимая ее за плечи, привлекая к крепкому телу.

Он очень хорош – понимающий, чуткий, внимательный, фантастический любовник. И все же ее сердце молчало, когда она смотрела на него, когда занималась с ним любовью. Розмари нравился его сын. Ноэль. Замечательный малыш. Он напоминал ей о Елене, девочке, которая никогда не видела свою тетю.

– У моей племянницы сегодня день рождения. – вырвалось у Роз неожиданное признание. Дэн поймет, как это важно для нее. Месяц назад они праздновали день рождения Ноэля. Вместе. Даниэль не собирался ее приглашать. Роз сама настояла. Купила гору подарков. Словно…. Нет, она не станет думать и анализировать.

– И почему ты не с ней? – осведомился Даниэль, зарываясь лицом в распущенные волосы Розмари.

– Не спрашивай. Все очень сложно. – сухо ответила Розмари. – Но я послала подарок.

– Подарок не заменит присутствия. – философски заметил Фонтейн.

– Кстати, о присутствии. Ты никогда не говорил мне о матери Ноэля. Она существует в природе? – Розмари перевела разговор в другое русло, и сразу почувствовала, как напряжение охватило могучее тело Даниэля.

Он резко отстранился и приблизившись к перилам балкона, облокотился на них, отрешенно глядя вниз.

– Мать Ноэля умерла. – тихо ответил он.

– Мне так жаль. – сочувственно сказала она и тронула его за плечо. – Ты любил ее?

– Смеешься? – Дэн криво усмехнулся. В голосе появились жесткие нотки. – Я ненавидел ее. Эта женщина сломала мне жизнь.

– Мы сами несем ответственность за свою жизнь, Даниэль. – мягко возразила Розмари. – Никто, кроме нас самих, не способен сломать ее. Она родила тебе сына, и хотя бы ради этого, достойна уважения. Что с ней случилось?

– Умерла при родах.

– Бедный ребенок. Это ужасно – никогда не знать матери.

– Не всегда. – холодно ответил Дин.

Роз вспомнила о скандальной истории в прессе, касательно семейной трагедии Фонтейнов. Одна журналистка осмелилась обвинить Даниэля в убийстве матери. Она много гадостей успела написать об его семье, а потом резко пропала после того, как бывшая жена Дина разбила ей нос и ославила на весь мир, явив на суд общественности кадры с любительским порно журналистки. Роз не запомнила ее имени. Только цвет волос.

– Ты не собираешься возвращаться в Нью-Йорк? – спросила Розмари, решив закрыть тяжелую для Даниэля тему.

Он неопределенно повел плечами.

– Когда-нибудь. Мне кажется, что здесь воздух чище и климат лучше. Ноэль достаточно путешествовал за свою короткую жизнь. У ребенка должен быть дом. Пусть он будет здесь. А мне все равно, откуда управлять компанией.

– Ноэль путешествовал? – нахмурилась Роз. – Что ты имеешь в виду?

– Сразу после рождения, Ноэля похитили и увезли из страны. Я не один год колесил по миру прежде, чем нашел его. – мрачно пояснил Фонтейн. Розмари была поражена. Такого в прессе точно не писали.

– Как это могло произойти? – изумленно спросила она.

– Долгая история. Не хочу напрасно тратить твое время. Тебя ждут гости, а мы тут болтаем вместо того, чтобы принимать похвалы и поздравления.

– Брось. – махнула рукой Роз Митчелл. – Я не так талантлива, как меня малюют. Здесь сыграли роль имя, положение, известность, прошлые заслуги. Скопируй я “Черный квадрат” Малевича, никто не осмелился бы обвинить меня в плагиате.

– Ну, почему же. Мне, например, очень нравится девушка за столом с книгами. Я ее купил.

– Мазня. – скептично бросила Розмари. – А свой автопортрет ты, случаем, не приобрел?

– Не успел. – с сожалением ответил Даниэль. – Увели прямо перед носом. Грузная тетка в безвкусной шляпе.

– Дэн, это же Рэне Сазерленд! Она – автор бестселлеров. Кто знает, может твой портрет вдохновит ее на создание очередного шедевра.

– Хотелось бы верить. – иронично улыбнулся Фонтейн. – Так, что ты решила? Поедешь навестить племянницу или нет?

– Я бы очень хотела. – призналась женщина с болью в голосе. – Ты знаешь, когда отец рассказывает об Елене, у меня слезы на глазах наворачиваются. И мне кажется, что была рядом с ней с самого рождения, а на самом деле никогда не видела.

– Ты сказала, что все сложно. И в чем же сложность?

– Ну, это семейное. Родители Елены не будут рады моему появлению. Мы плохо расстались.

– Ты сильно переживаешь по этому поводу? – Даниэль внимательно посмотрел в глаза Розмари.

Она инстинктивно почувствовала, что за его словами скрывается не только праздный интерес.

– Не представляешь, как. Но я сама виновата, и, видимо, должна нести свой крест дальше. Лишь бы они были счастливы. – печально ответила Розмари.

– А ты никогда не думала о собственных детях? – поинтересовался Фонтейн.

Роз усмехнулась, взглянув в синие глаза.

– Это предложение?

– Нет, просто интересно, что ты планируешь в будущем. Ты уж оповести меня, когда соберешься устроить личную жизнь. Не люблю оставаться в дураках.

– Не переживай, Дин. Это не скоро случится. Я и семья – понятие не совместимые.

– Все течет, все меняется. – глубокомысленно прокомментировал Даниэль.

– Мне скоро тридцать пять стукнет. Поздновато для создания гнездышка.

– Не глупи. Большинство американцев создают ячейку общества после тридцати лет.

– Ага. – снисходительно хмыкнула Роз. – Мужчины. Они женятся на молоденьких наивных девушках, добившись материального благосостояния, делающего возможным купить любовь такой вот нимфетки.

– Я был таким мужчиной. Но даже яхты и самолеты не удержали мою жену.

– Значит, не судьба.

– Я не верю в судьбу, Роза.

– В этом и корень всех наших зол. Мы играем в прятки с собственной жизнью, пытаемся обойти неминуемое. Но время все расставляет по своим местам.

– Лучше не скажешь. – приподняв бровь, одобрительно кивнул Дэн. – Я не умею подставлять другую щеку. Мне непременно хочется дать сдачи, доказать собственную правоту.

– Комплекс Бога. О, как мне это знакомо.

– У нас много общего, Роз.

– И поэтому у нас нет будущего. Что ж, меня устраивает настоящее.

В полном молчании, Розмари и Даниэль обменялись многозначительными взглядами. И в этот момент их уединение нарушили самым наглым образом. Открыв дверь, ведущую на просторный балкон, как маленький ураган, влетела Летисия Антонелли.

– Кто тут у нас спрятался и секретничает? – требовательно спросил она, уперев руки в боки.

Оправившись от изумления, Розмари завизжала от радости и бросилась на шею подруги.

– Летти, крошка моя! Сколько лет, сколько зим! Куда же ты пропала! – щебетала Роз, вне себя от радости.

Даниэль с теплой улыбкой наблюдал за бурной встречей подруг.

– Это я пропала? Я, если хочешь знать, телефон оборвала, засыпала письмами твой электронный ящик. Я только что прилетела из Манхеттена! Как ты думаешь, кого я там искала? Уж точно не счастливое семейства Харта и растолстевшего на пирожках Сьюзен Моргана Митчелла!

– О, прости! Столько всего произошло. Я сменила координаты, номера, почту. Все сменила! Дай, я на тебя посмотрю. – Розмари отстранилась, по-прежнему сжимая руки подруги.

Летисия выглядела сказочно. Она подстригла свои черные кудри, и теперь носила стильную короткую стрижку. Как всегда в красном мини. Яркий макияж, обилие побрякушек, сладкие духи и высоченные шпильки.

– Как ты похорошела! – воскликнула Роз. – Как поживает твой грек? Ты еще, случаем, не вышла замуж?

– Как я могла? Не пригласив тебя? – возмутилась Летисия. – Планы есть, но ничего определенного. Клеон кормит меня обещаниями.

– Клеон? – смущенно нахмурилась Розмари. – Вроде, был Филипп.

– Филипп пошел лесом. Сейчас я живу с владельцем сети отелей. Клеон занимается туризмом. Так что, надумаешь, отдохнуть с комфортом, мы всегда рады. Разместим по высшему разряду за счет компании. И этого красавчика можешь прихватить. – Летисия перевела хитрый взгляд на Даниэля. Отодвинула роз в сторону и приблизившись к Фонтейну, протянула руку. – Летисия Антонелли, подруга этого сумасшедшего гения.

Дэн вежливо улыбнулся, пожимая пальцы Летти.

– Даниэль Фонтейн. Очень приятно.

– А мне-то как! И чем занимаешься, Даниэль? Художник или поэт?

– Летисия! – строго оборвала подругу Розмари. – Дэн – бизнесмен.

– Матерь божья, и как тебя занесло в эту богадельню? – усмехнулась невозмутимая Антонелли.

– Сам не знаю. – пожал плечами Даниэль. – У меня созрела отличная идея, девушки. – глаза мужчины воодушевленно загорелись. Он заговорщически подмигнул Летисии. – Твой грек не будет против, если я познакомлю тебя со своим братом, а потом мы вместе отправимся в местечко, где обитают нормальные люди?

– А твой брат – тоже бизнесмен? – заинтересовалась черноволосая бестия.

– Нет. – Дэн с шутливым сожалением покачал головой. – Майкл – художник, но он не их тех, кто умирает в бедности и безвестности, обросший бородой, долгами и пустыми бутылками.

– Да? – взгляд Летти слегка угас, но она всегда была готова к новым подвигам и свершениям. Роз завидовала оптимизму и легкости, с которой Летисия относилась ко всем аспектам жизни. «Нафига заморачиваться по пустякам?» – частенько говорила она, когда Розмари пыталась ей пожаловаться на судьбу.

Приняв заслуженную дозу льстивых отзывов и осторожной критики, Розмари распрощалась с приглашенными на ее выставку, и вместе с братьями Фонтейнами и лучшей подругой отправилась веселиться в местный ночной клуб.

Сомнения Летисии относительно профессии кавалера улетучились, стоило ей его увидеть. Длинноволосый худощавый Майкл Фонтейн с загадочным взглядом и печальной улыбкой признанного гения нравился определенному типу женщин, и Летти, по всей видимости, была одной из них. Ей удалось невозможное – расшевелить меланхоличного Майкла, заставить смеяться и танцевать.

– Твоя подруга – просто чудо. – заметил Даниэль, наблюдая за выплясывающей на танцполе парочкой. – Вот у кого нужно поучиться радоваться жизни. Она всегда такая?

– О, да. – широко улыбнулась Розмари, прикладываясь к очередному коктейлю. – Со студенческих лет. Слушай, а у Майкла, вроде, есть подружка.

– И что? У твоей подруги жених в Греции. И ей это не мешает развлекаться.

– А ты циник. – покачала головой Розмари.

– Таким родился. Ты не слишком налегай на спиртное, мне еще тебя домой тащить. – заметил Дин, когда Роз заказала себе еще один коктейль.

– Одна волшебная таблетка, и я снова трезва, как стеклышко, и готова танцевать до утра. – женщина небрежно повела плечами, легкомысленно улыбнулась.

– Не увлекайся, Роза. – Дин серьезно взглянул на нее. – Ты пристрастилась к дури в последнее время. Так можно и зависнуть. Не шути с этой отравой.

– О, ты решил сыграть в заботливого папочку, Дэн? – насмешливо спросила Розмари. – Брось, тебе не идет. Я взрослая девочка, разберусь.

– Как знаешь. – пожал плечами Фонтейн.

А веселилась беззаботная четверка действительно до утра. Роз пропустила момент, когда Летисия и Майкл удалились в неизвестном направлении. Дин настойчиво пытался убедить Розмари, что клуб закрывается, и ей пора бы поехать домой, но она никак не желала угомониться.