От неловкости меня спас раздавшийся звонок. Я положила мокрые вещи на край тумбочки и взяла в руки протянутый Алексом телефон.

– Алло! – нажала кнопку «Ответить» я. – Джош!

– Эл¹⁰, ты взяла трубку! Я звонил тебе десять раз! Где ты и почему не отвечала? Я волновался и думал, что пора обзванивать все больницы города. Ты подходишь к ресторану? Мне выйти, чтобы встретить тебя?

Я закусила губу.

Черт, он что, до сих меня там ждал?

– Нет, Джош, прости… У меня разрядился телефон и… – я запнулась, не зная, что ещё сказать. Посмотрела на Алекса, который просто спокойно сидел рядом, потирая ладонью руку над ролексами. Завороженная его длинными пальцами, усеянными кольцами, я потеряла нить разговора.

– Оливия? Ты здесь?

– Да-да, – спешно ответила я. – Джош, у меня появились срочные дела. Прости, я не смогу приехать, – на этих словах Алекс поднял на меня глаза. – Прости, что так получилось, я не хотела.

– Всё в порядке?

– Да.

– Если срочно и с тобой всё хорошо, то ладно. Как-нибудь в другой раз поедим начос с песто, любимая. Ты в кампусе? Быть может, мне зайти?

– Нет-нет, не надо. Я не в городе, но всё в порядке, Джош. Не переживай.

– Тогда увидимся завтра?

Я посмотрела на настенные часы.

– Кажется, я к тому же ещё и приболела, поэтому завтра буду отлеживаться дома. Ничего страшного, просто небольшой кашель, – ради правдоподобности я даже сымитировала першение в горле. – До следующей недели. Я напишу.

– Эл! Погоди, Эл!..

Но я уже отключилась.

В комнате снова повисла тишина и я, не зная куда себя деть, села на кровать рядом с Алексом.

– Ты же терпеть не можешь песто, – неожиданно начал тихим голосом он.

Надо же, он до сих пор помнит мои вкусы!

– Алекс, я…

– … и не любишь начос, потому что у тебя пищевая аллергия на кукурузу.

– … понимаешь…

– Нет, Лив, я не понимаю, – усмехнулся он, мотнув головой. – Он твой парень, – не спрашивал, а утверждал Алекс, – и он не знает этого о тебе. А ты…

– Джош обожает начос и песто, а я могу сделать вид, что не голодна, – оборвала его я. – Маленькая жертва ради большого блага.

– Разве в отношениях надо чем-либо жертвовать?

– Не знаю, – я развела руки. – Это мой первый опыт и пока я только во всём это разбираюсь.

– Понятно.

Мы снова замолкли.

– У меня разрядился телефон и я хотела пойти взять у Рии провод, но спутала комнаты и побеспокоила тебя, – решила, что необходимо пояснить ситуацию. – Прости.

– Не стоит извиняться, всё в порядке. Но почему ты была вся мокрая?

– Рия кинула меня в бассейн.

Алекс удивлённо поднял брови. Я увидела тень улыбки на его лице.

– Очень похоже на неё.

– Да, – чувствуя себя неловко согласилась я.

Мой телефон снова пиликнул, оповещая о новом смс, но я не стала его просматривать.

– Я не знала, что ты дома, – предприняла попытку прервать затянувшееся молчание я.

– Меня здесь и не было бы, если не понадобилось забрать кое-какие документы, – Алекс кивнул на папку, лежащую на кресле. – Приехал, а здесь вечеринка. Зашёл с чёрного хода, не хотел портить веселье. Думал уже уходить, а тут ты.

– Да, – поджала губы я. – А тут я…

Глупо, очень глупо, Оливия.

Хотя, что ещё тут сказать? Или быть может разреветься от того, как я рада видеть человека, разрыв общения с которым будто уничтожил мою душу?

И всё же, я тянулась к нему, хоть и не чувствовала больше нашей с ним связи. Я хотела остаться с ним ещё хоть немного, поэтому спросила:

– Значит, ты уже уезжаешь?

Боже, почему я хочу вцепиться в него и умолять остаться?

– У меня через два часа самолёт в Бостон.

«К чёрту Бостон, давай как раньше сбежим от всего в дом на дереве, что мы построили в детстве в саду!»

Кажется, мои мысли хотели свести меня с ума.

– Ммм…

Я не знала, что ещё ему сказать и показать, что я до слёз рада его видеть. И еле сдерживаюсь, чтобы не рассказать, как я по нему скучала…

– Конструктивный диалог у нас вышел, однако.

«Согласна».

Какая я дура…

Часы на стене мерно отсчитывали время, но Алекс уходить не спешил.

Я заметила, как в его ухе блеснула серебряная серёжка и улыбнулась своим мыслям о том, что кое-что в нём всё-таки напоминало Алекса, с которым я была знакома большую часть своей жизни.

Эта мысль пробудила другую, змеёй свернувшуюся у меня внутри: я его не видела в живую около четырёх лет. И за это время я стала той, о которой обычно говорят: «О, ты про Оливию? Да, знал когда-то такую».

– Ты мне за столько лет ничего даже не написал! – из-за этих мыслей у меня внутри вдруг всколыхнулась старая обида и я не смогла её сдержать. – Почему?

Мне хотелось добавить: «Чем я тебя обидела?», но я этого делать не стала.

Это уже было слишком. Даже для нас.

Алекс вновь одарил меня взглядом, пройдясь от моей мокрой макушки до босых ног, скрытых под длинными серыми спортивками.

Наше молчание лучше нас подчёркивало ту пропасть, что пролегла между нами.

Теперь мы были чужие друг другу и нового Алекса я уже не знала.

– Я хотел, но думал, что так будет лучше, – интересно, лучше для кого? Для него? – К тому же, Гарвард выпивал из меня все соки, и я уже ни о чём ином не думал, кроме учёбы.

Да, конечно…

Не думал он! Скорее всего, как и о юбке Кэролайн Леррингтон, с которой их пару раз фоткали папарацци.

Боже мой, что это у меня за ревность? Ведь его личная жизнь не должна меня интересовать!

Я должна была быть рада за него, как за друга, но вместо этого вновь будто оказываюсь в состоянии, как год тому назад: когда после него из моей жизни исчезла и Рия, а я в полном мере поняла, что оказалась за бортом. Выброшенная и ненужная теми, кто мне был крайне близок и дорог.

– Ясно.

Я не знала, что ему сказать.

Желание всё рассказать Алексу никуда не делось. Я хотела поделиться с ним, что чувствовала, когда он разорвал всё, что нас связывало. Но только теперь, увидев его, я осознала, что все эти эмоции улеглись за эти года и теперь во мне их будто бы и не было вовсе. Раньше надо было кричать от боли и говорить о том, как разбил что-то во мне его уход, а не сейчас.

Будто зажившая рана, она неприятна видом своего шрама, но уже не вызывающая боль. Только… Сожаление.

– Спасибо, – поблагодарила его я. – За одежду и за то, что подзарядил мой телефон.

– Не стоит благодарности, Лив. Возьми с собой, зарядишь полностью, – сказал Алекс, вставая с кровати и вкладывая мне в руки провод. Его теплые ладони приятно согрели мои озябшие руки. – Может, как-нибудь зависнем, как раньше? Поболтаем?

Мне удалось выдать улыбку, в которой всё же проскальзывала грусть.

– Конечно, – но я не верила в это. Как раньше уже не будет. – Спишемся, созвонимся, без проблем… Как-нибудь после Бостона.

– После Бостона… Получается, завтра Рия отвезёт тебя обратно?

– У меня учёба, Алекс, – пожала плечами я. – Прогуливать больше одного дня лекции в месяц я не могу, если не хочу слететь со стипендии.

– Ты поступила на то направление, на которое хотела?

– Практически, – не говорить же ему, что после нас многое поменялось. – Ладно, я пойду. Тебе ещё ехать в аэропорт…

Взяв с тумбочки мокрые вещи, захватив телефон и зарядку, и уже развернулась, чтобы выйти из его комнаты, как Алекс вдруг неожиданно обнял меня, потопив в своих объятиях.

Я замерла, всё ещё не веря, что это не сон, а потом обняла его в ответ. Его кудри защекотали мою щёку, напомнив, что я находилась в реальности.

– Рад был встретиться, Ливи.

У меня всегда замирало сердце, когда он так меня называл…

На мои глаза подступили слёзы, но я собрала свою волю в кулак и, когда мы отстранились друг от друга, их уже и след простыл.

– Пока, Алекс.

Слишком быстро покинув его комнату, я уже в коридоре ощутила слабость во всём теле. Когда же я зашла в свою комнату и заперла её на замок, то последние силы покинули меня, и я обессиленно сползла по стене, так и не дойдя до кровати. Всё чувства снова захлестнули меня огромной волной, топя с головой.

Слёзы брызнули из глаз, и я обхватила колени руками.

***

Через час, когда я приняла душ и залезла в кровать, в мою дверь постучала Рия. Я сказала ей, что у меня всё хорошо и я очень устала, она ушла спать, а я ещё два часа провалялась без сна. Отрубиться удалось мне лишь под утро, когда все беспокойные мысли, наконец, покинули мою голову.

Проснулась я от стука в дверь домоправительницы Лейсли, которая оповестила меня, что мне пора подниматься. И что сейчас она пойдёт к комнате Рии, потому что уже полдень, а вчера она сказала ей разбудить нас вовремя.

У меня жутко разболелась голова, поэтому весь свой утренний моцион я сделала только благодаря привычке. Спустившись вниз и пройдя в столовую, я обнаружила накрытый стол с завтраком. Мой прибор лежал рядом с местом, где обычно сидел Алекс и я ощутила укол боли от воспоминаний о нём.

Следом за мной вошла Рия, приобнимая меня за плечи.

– О-о, ну почему ты в любое время суток выглядишь, как идеал девушки в этом бренном мире? – протянула я, смотря на то, как Рия усаживается наливает нам в бокалы апельсиновый сок. Её место всегда было напротив моего, чтобы (как говорила её мама) мы не болтали за столом. – Дал бы мне кто такую привлекательность!

Я уселась на свой стул и втянула носом ароматы вкусного завтрака. Желудок ответил урчанием в животе.

– Потому что я и есть идеал, солнце, – засмеялась Рия, когда я отпила напиток из бокала. На вкус сок оказался приятно кисло-сладким и невероятно вкусным! – Да и ты вроде не уродина, чтобы так о себе говорить.

– Ты только посмотри на меня, Ри, – жестом указав на своё лицо, произнесла я, ставя на стол пустой бокал. – Я выгляжу как помятая подушка моей бабули Теффи, которая лежит уже второй десяток в её любимом кресле возле окна с видом на Индиан-Лейк¹¹.

– Знаешь, будь ты подушкой своей бабули, мы бы с тобой точно не встретились, потому что я не фанатка Огайо.

– Этого моей бабуле лучше не знать, иначе она будет вспоминать тебя каждый раз нехорошим словом, пополняя Лукасу его словарный запас.

– Ой, точно, – сморщила носик Рия. – Как там твой мелкий вредитель?

Смотря, как Рия накладывает себе на тарелку салат и яичницу-болтунью, я последовала её примеру.

– Нормально, ходит в школу, тратит свои карманные на читос и пишет мне, когда нужны деньги. Полагаю, старших братьев иметь гораздо приятнее.

– О да, твой тебе хотя бы пишет. А моему карманные уже давно не нужны и смс от него приходится ждать целое столетие. Где он? Что с ним? А потом он утром присылает мем с котиком без подписи и ты мучаешься в недоумении что же это значит на языке твоего дурака-брата, – Рия закатывает глаза и, разблокировав телефон, показывает мне в мессенджере фотографию котёнка с перепачканной молоком мордочкой, еле стоящего на ногах.

Я сразу понимаю, на что был этот намёк, ведь Алекс вчера был здесь, и прячу улыбку за бокалом с соком. А Рия, продолжая пребывать в неведении, что это была отсылка к её состоянию, когда она перебирала с алкоголем, начала заедать большую порцию салата яичницей.

– Хоть бы написал, где сейчас тусует, а то котики не позволяют этого понять!

Значит о том, что Алекс вчера приезжал домой, она не знала.

Почему он ей не сказал? И сообщила ли Рия ему, что я буду здесь?

– Не переживай, сейчас поедим, и я быстро сделаю тебе лёгкий макияж – такой, что станешь даже краше меня, – трактовав моё молчание по-своему, сообщила мне Рия, припоминая изначальную тему нашего разговора. – И все будут говорить: что за прекрасная дева рядом с этой дочкой Уоллеса. Вы только гляньте! Какие глаза, какая фигурка!