И тогда я замерла, тщательно вглядываясь в черты мужского лица.

Воспоминания, как вспышка яркого света начали врываться в мое сознание. Восемнадцатилетняя Эля, юные университетские годы и Артур Шахов – первая любовь той наивной девочки, первые отношения, ее первый мужчина… и оттого ее первая боль.

– Артур? – тихонько шепнула я.

Это был шепот, но мужчина вздрогнул как от удара. Вздрогнул от того, как я произнесла его имя.

Его перекосило от… боли.

– Здравствуй, – я запахнула свое пальто посильнее.

Руки отчего-то мелко задрожали, и я опустила глаза, не выдерживая его пронзительного взгляда.

Хотелось ли мне уйти? Хотелось.

– Как ты? – тихо спросил Артур, находясь совсем близко, – я не мог тебя не узнать. Ты по-прежнему красива, Эль.

Я почти что вжалась в стену, но Артур и не думал отходить от меня. Как и много лет назад: он всегда напирал, а я – отступала. Он – похищал, а мне оставалось быть похищенной.

– Разве шутят столь жестоко? – мой голос охрип от волнения.

Какая красота? Последние месяцы я напоминала лишь тень прежней себя.

– Я не шучу, Элечка…

«Элечка…»

Я податливо прислонилась к стене ресторана «Три оленя» и прикрыла глаза. На секунду, всего лишь на секунду… можно ведь отдохнуть?

Но казалось, что Артур только этого и ждал, ведь в момент, когда ноги перестали меня держать, он подхватил меня на руки и куда-то понес.

Опасные прикосновения сейчас дарили опору, которой я лишилась с потерей мужа, но и эти же прикосновения внушали страх. Я понимала, что сейчас я нахожусь во власти человека, мотивов которого я еще не знала, но поделать ничего не могла. Я словно заснула, а еще… в объятиях Артура витал запах прошлого, запах бывшего.

Глава 2

Голос Артура – это было первым, что я услышала, придя в себя. Его идеальное, словно вычерченное лицо склонилось надо мной:

– Ты потеряла сознание, и я принес тебя в свою машину, – вкрадчиво произнес он.

Я обнаружила себя в полу-лежачем положении, причем моя голова покоилась на его коленях, а рука Артура, расположенная на моей щеке, не позволяла мне подняться.

– Мы почти приехали. Поначалу я хотел везти тебя в больницу, но ты быстро пришла в себя.

– Куда мы едем?

– Не бойся, Эля. В этот раз я всего лишь тебя накормлю.

Он усмехнулся, и я вспомнила, каким он может быть красивым. Красивым, когда добр…

Вскоре Артур приказал водителю остановиться, после чего он помог мне выбраться из просторного салона. Мужчина мягко поставил меня на ноги возле черного внедорожника, и я вспомнила, что уже видела этот внедорожник на том самом углу ресторана.

Артур тут же пресек мои попытки надумать лишнее:

– Эля, не подумай. Я не следил за тобой. Я обедал в том ресторане и вышел подышать свежим воздухом, когда ты налетела на меня.

Не спрашивая разрешения, Артур взял меня за руку и повел в неизвестном направлении. Мы оказались в ресторане, где вежливая девушка на ресепшене проводила нас в изолированное помещение для гостей, желающих отобедать в одиночестве или наедине.

Шахов привез меня сюда… накормить?

Каждое прикосновение Артура сопровождалось едва ли не ударом тока. Я бы подумала, что все это было лишь игрой моего воображения, если бы каждый раз после наших «случайных» прикосновений руки Артура не сжимались в кулаки, словно от боли.

Я обняла себя за плечи, так и не решаясь заговорить первой. С чего начать? И есть ли у нас темы для разговора после стольких лет разлуки?

Я бы все отдала, чтобы этой встречи не было. Не сулит она ничего хорошего. Не бывает таких случайностей!.. Нам уже не по восемнадцать-двадцать, мы взрослые люди. Только почему так… тесно на душе?

– Ты выглядишь истощенной. У тебя что-то случилось, Эль? – Артур сел напротив, раскрывая меню.

Напротив, но в то же время запредельно рядом. Небольшой столик, уютная комната, приглушенный свет и доброжелатель рядом, причинивший мне столько боли когда-то много лет назад. Взгляд Артура то и дело касался меня, словно он не верил, что я сижу рядом с ним.

Мы сделали свой заказ, и я ответила:

– У меня все в порядке. А ты здесь какими судьбами? Я слышала, что ты сразу после… – я замолчала, подбирая слова, – после нашего разрыва улетел заграницу?

Артур подозвал официанта и озвучил наш заказ, попросив принести блюда как можно быстрее. Мне стало гораздо лучше, но от запахов еды у меня, наконец, проснулся аппетит. Впервые за долгое время после смерти мужа…

– Я продал ресторанный бизнес отца в Германии. Он меня угнетал, мне было это неинтересно. Я стал изучать российский рынок, чтобы найти свою нишу, и вот полгода назад открыл школу иностранного языка. В самом центре на Ленина, слышала о такой?

– Слышала… Так это что, твоя школа? – удивилась я.

– Да. Вскоре еще одну открою, чуть подальше. Эля, расскажи лучше о себе. Ты тренируешь сейчас волейболисток, как того хотела?

Я была удивлена: он все помнит. Помнит о том, как мы занимали первые места для нашего университета, в котором мы учились с Артуром. Помнит о том, что я тренировалась с детства и как ездила по городам с командой, и мы брали первенства. Оказалось, он помнит даже о том, что я грезила иметь свою волейбольную команду и тренировать девочек.

– Да. Я тренирую юных волейболисток в нашем же университете, где мы учились с тобой, – улыбка тронула мои губы.

– Занимаете первые места, как это делала ты? – улыбнулся Артур.

– У меня хорошие девочки. Следующие соревнования в марте, они очень стараются.

Артур хотел продолжить, но нам принесли заказ. Я взяла в руку ложку и поняла, как сильно была голодна.

– Не думал, что наша встреча будет столь скорой, – заявил Артур.

– Что ты?.. – не поняла я.

– Приятного аппетита, Эль, – губы Шахова растянулись в полуулыбке, а мои слова так и остались непроизнесенными.

Его улыбка не изменилась. Да и сам он ничуть не изменился, разве что возмужал и стал более сдержанным в эмоциях. Не мальчик уже, точно нет…

– Как твои родители? – нарушаю тишину между нами.

– Мама в порядке. Жила со мной в Берлине.

– Мама? А Богдан Альбертович?..

– Не стало год назад.

Я замерла, даже перестав жевать. Мне было безумно жаль, ведь его отец был прекрасным мужчиной. И ко мне он относился… по-отечески. Это уже я потом порвала все связи, не желая видеть никого из его семьи. Они непроизвольно напоминали мне об Артуре и о том, что случилось между нами, а вспоминать это я не хотела.

Это было больно.

И я не забыла, как Альберт Шахов спас меня.

Спас меня от Артура.

Кто же спасет теперь?

«Впрочем, едва ли я нужна Артуру, чтобы меня спасать. Что за глупости, Эля?», – поругала я себя.

– Ты изменился. Возмужал, – заметила я.

Я вновь встретила внимательный изучающий взгляд Артура. Даже если я не смотрела на него, то чувствовала – каждым волоском я ощущала его скользящий взгляд по своему телу.

– Для меня словно и не было пропавших лет. Ты также красива, Эля.

Вскоре я осилила половину супа. Кажется, бульон был мне сейчас необходим. Артур знал, что заказывать.

– Доедай, – приказал он.

Артур приказал, а я дернулась. Бокал воды дрогнул в моей руке, а взгляд сразу же взлетел к его лицу. Артур откашлялся, затем добавил извинения.

Не нужно, Артур, не нарушай личное. Нас ничего не связывает после того, что ты сделал со мной.

– Больше не могу. Спасибо. Было вкусно…

Артур кивнул. Проследив за его пристальным взглядом, я тоже посмотрела на свое обручальное кольцо, которое так и не осмелилась снять.

Олег…

– Как твой муж? – вкрадчиво задал он самый больной вопрос.

Ударил наотмашь, сам того не ведая.

Я отложила ложку в сторону, хотя это движение тоже отозвалось во мне болью. Мой взгляд сверлил недоеденный суп, сердце колотилось бешено, а голос дрожал, когда я отвечала:

– Олега не стало несколько месяцев назад. Несчастный случай.

– Мне жаль… – взгляд Артура пригвоздил меня к месту.

И если бы я снова не ушла в себя, я бы задумалась: как ему может быть жаль, если много лет назад Артур не оставил живого места на Олеге? Как Шахову может быть жаль после того, что произошло в нашем треугольнике? Пять лет назад Артур пощадил только меня.

Он не знал, но уже тогда я была беременна. От него.

Глава 3

Артур

Нашу встречу я представлял иначе. В других красках.

Но вместо этого я увидел ее такую… сломленную, и оттого внутри меня тоже что-то надломилось. Разве Эля любила своего мужа так сильно, чтобы сходить с ума от потери? Чтобы не узнать меня в нашу первую за столько лет встречу?!

Возле ресторана я схватил ее за локоть, а у самого руки в кулаки сжимались от боли, которая была написана в ее глазах. Наверное, мои прикосновения были ей непривычны, но без них я бы просто не прожил, мне до чертиков хотелось коснуться Эли.

Она все так же нежна. Все так же взволнованна и трепетна.

Казалось, что только меня в этой жизни болтало от прошлого, которое не давало двигаться вперед. Эля же была впереди. У нее все было хорошо.

Я был глуп, когда думал, что наша встреча пройдет легко. Ни черта подобного: меня до сих пор штормило, а от одного взгляда в ее глубокие большие глаза меня раздирало от боли – сколько лет мы потеряли? Сколько?!

Хотелось прижать ее к себе до хруста костей, но едва ли Эля поймет меня.

По крайней мере сейчас, ведь на ее будущее у меня есть планы.

Я прилетел в Россию, чтобы начать жить с чистого листа. Сейчас я понимаю, как было глупо начинать все с чистого листа в городе забытых грехов. В городе, где живет она.

Эля все так же красива, словно и не было долгих лет разлуки, и вот я снова влип в это дерьмо. Я думал, что мне будет все равно, ведь нашу первую встречу я уже представлял, и не один раз. Представлял, как я буду смотреть на нее сверху вниз, а в моих глазах будут лишь холод и надменность, только вышло все наоборот – это я ловил равнодушие в ее холодных глазах.

Казалось, потеря мужа сломила ее, а я от этой новости не испытал ровным счетом ничего. Ее мужа я знал и ровно столько же ненавидел.

Как сейчас помню, в тот день она сделала свой выбор. Эля выбрала не меня, потому что во мне она видела мажора и прожигателя жизни, а в Олеге Бестужеве… в нем она видела семьянина. Она таких искала – надежных, верных, постоянных, а на меня, обычного любительского бойца никогда не смотрела. И неважны ей были мои признания в любви, она им не верила:

– Сегодня ты мне это говоришь, а завтра другой скажешь, – прошептала Эля однажды, оставив поцелуй на моей щеке, и ушла.

Несмотря на ее недоверие, наши отношения начали зарождаться. И продлились они ни много ни мало год.

Эля росла в детдоме, но эта жизнь ничуть не сломила ее. Она болела синдромом отличницы, стремилась к лучшей жизни и поступлению в столичный вуз.

Мы встретились, будучи студентами. Счастливая первокурсница в жутко дождливую погоду шла на свою первую пару, а я ехал в папином авто и окатил ее водой из самой грязной лужи. Несмотря на то, каким я был нехорошим человеком, что-то заставило меня остановиться и попросить прощения. Но извиниться я не успел: незнакомка пнула папин немецкий автомобиль ногой.

– Мог бы и сбавить скорость перед лужей, здесь вообще-то люди ходят! – гневно воскликнула она, а ее одежда оставляла желать лучшего.

Испытав тогда невиданную злость, я и забыл прощения попросить. Так, слово за слово мы с ней сцепились, а Эля… залепила мне пощечину. В этот же день я отыскал ее данные и адрес, и только лишь через месяц я заслужил улыбку этой бойкой особы.

Наше знакомство я все годы вспоминал с улыбкой. Эля была первым человеком, которая посмела вести себя так со мной, и своим характером она подпитывала мои чувства каждый день, каждый месяц.