Внезапно на пороге моего дома появляется Артур.

Он заверяет меня, что приехал ненадолго и что у него есть нечто важное для меня.

Хоть как-то пытаюсь унять свое сердце от волнения, но при виде Шахова все равно спокойствие сходит на нет. Лишь в последнюю секунду успеваю смахнуть влагу с глаз. Артур хмурится – жест замечен.

– Здравствуй, Эля.

– Здравствуй. Как ты узнал, где я живу? – шепчу я.

В дом его не пускаю, ведь для меня это некий барьер – пустить мужчину в дом, который принадлежал моей семье. Хоть и бывшей…

Артур отвечает честно:

– Поверь, это несложно. Как минимум, ты села в такси, заказанное мной.

Узнаю того мальчишку, который сейчас превратился в мужчину, но оттого его металлический стержень, не покореженный годами, никуда не делся.

– Не пустишь?

Встречаю его взгляд и мне хочется отступить назад, уйти, позволить ему приблизиться. Казалось бы, мы были вместе не так много времени, но как глубоко мы друг у друга засели. Чертовски глубоко.

– Я выйду во двор. Поговорим там.

Хватаю штаны, куртку и поспешно выдвигаюсь в сторону сада, где мы укрываемся от ветра под крышей одной из беседок.

Я стараюсь не смотреть на Артура, ведь это чертовски сложно. Я не понимаю, куда нас заводит судьба, но также я четко осознаю, что это шанс. Шанс когда-нибудь рассказать Артуру правду. Когда-нибудь…

Артур не пытается меня коснуться, четко соблюдая дистанцию, но его взгляд эти дистанции не соблюдал – он крушил границы между нами, выстроенные годами. Его взгляд выражал не праздное любопытство, он выражал… вопрос, который мог помешать его интересам. Вопрос:

– Джип отъезжал от твоего дома. Кто это?

Только какие интересы были у Артура в отношении меня? Черт возьми, какие?

Артур

Я сначала спросил и только затем подумал: какое я имею право задавать подобные вопросы? Читаю по глазам Эли, что она догадалась – мне действительно было не все равно.

– Это брат Олега.

Брат? Что он хотел? Зачем приезжал? Все эти вопросы роются в моей голове, но Эля немногословна, а я не имею право претендовать на эту информацию.

Только выясню по своим каналам, что сейчас происходит в их семейке, но лишь для того, чтобы убедиться в Элиной безопасности. И еще немного – чтобы утолить любопытство.

Чем больше я нахожусь рядом с ней, тем больше меня затягивает в пучину прошлых чувств. Тем становится тяжелее, и мой взгляд на Элю становится тяжелее. Я вижу, как она остерегается меня, потому что… ничего не забыла.

Не забыла, как бросила меня.

Как вышла замуж за другого.

И она не забыла, насколько я был зол.

Стискиваю руки в кулаки, переводя взгляд на их немаленький дом. Да, этот тихоня быстро добился высот и смог обеспечить достойную жизнь для Эли…

Но в наши студенческие годы он не представлял из себя ровным счетом ничего. Как и я, мажор и сын богатого отца. Но то – было тогда.

– Этот дом нам оставил его дядя, – зачем-то поясняет Эля.

Понятно. А чего он добился сам? Эти вопросы разъедают сознание.

– Я бы весь мир к твоим ногам…

– Не нужно, Артур, – срывающийся шепот.

Не нужно… Тебе это не нужно, Эля. Я совершенно забыл.

Но следующие ее слова вселяют в меня жизнь:

– Попозже, ладно? Пожалуйста, дай мне время прийти в себя. Мне есть, что тебе сказать, Артур.

Не замечаю, как у меня открывается второе дыхание. Мне хочется ее коснуться, но Эля просит время. Время, чтобы о чем-то мне сказать… только о чем?

Впрочем, я ждал пять лет, так чего мне стоит подождать еще пару чертовых недель?

Вот и славно.

– Я хотел кое-что тебе отдать.

Эля напряглась. Ее ресницы дрогнули и опустились, а свои тоненькие руки она спрятала в карманы, но перед этим я заметил блеснувшее кольцо на безымянном пальце.

Прошло ведь два месяца, она планирует его снимать?

Черт, опять слишком спешу. Пусть носит… пока.

Я достал из внутреннего кармана вещь, которая должна была принадлежать ей.

– Артур… Что это такое? – это не голос, это ее выдох.

Эля растеряна и, может быть, даже напугана увиденным кольцом, поэтому спешу объяснить:

– Я дам тебе время, но я больше не могу хранить это у себя и жить с этими мыслями один. Тебе нужно время подумать, но подумай с правильными мыслями, Эля.

Пока она находится в растерянности, я без разрешения беру ее за руку. Она податлива, она не понимает, что происходит, а я стараюсь не сводить с нее глаз, чтобы не упустить момент и надеть кольцо.

– Что ты делаешь? – заторможенно шепчет она.

Пусть она снимет его потом, пусть выбросит, но эти эмоции на ее лице – когда она вспоминает прежних нас – они доводят меня до безумия и заставляют творить нереальные вещи.

– Тогда, до твоего исчезновения я купил это кольцо. Я собирался сделать тебе предложение.

Девочка взволнованно кусает губы, а затем резко одергивает руку. На ее пальце блеснуло мое кольцо.

– Зачем ты напоминаешь мне об этом?

Играю с ней, очень нехорошо играю на ее эмоциях.

Заполучаю ее душу. Нечестно, но на войне все средства хороши, не так ли?

– Разве я напоминаю? Ты спросила, что я делаю, и я ответил.

Она держит руку так, словно это не ее часть тела. То и дело порывается снять кольцо, но чего-то боится.

– Ты можешь его снять. Можешь выбросить. Эль, хоть что можешь сделать с ним. Я клянусь тебе, что это кольцо было куплено пять лет назад. Моя мама – тому свидетель.

Вскоре я оставляю ее одну посреди холодного сада. Напоследок кладу руку на ее плечо, касаясь указательным пальцем ее тонкой ключицы. В воздухе рядом с ее затылком оставляю поцелуй, обдувая горячим дыханием.

– И еще… моя мама хотела бы увидеть тебя. Подумай об этом на досуге.

Эля в растерянности, но я хорошо знал ее. Когда она придет в себя, она начнет сопротивляться, но сейчас моя девочка особенно нежна и беззащитна. Я не уверен, но мне кажется, что сегодня я добрался чуть дальше, чем планировал, и это определенно хорошо.

– Иди в дом, Эля. Сегодня ветрено.

Глава 9

Эля

После отъезда Артура находиться дома одной было невыносимо сложно.

А еще мысли… мысли просто разъедали все живое, а воспоминания не давали проходу чему-то светлому. Какую все-таки шутку сыграла судьба – шутку с девочкой, которая просто хотела семью, но любила того, который к ней был не готов.

Я так думала.

Я так ошибалась.

Я опускаю взгляд на свои пальцы, но рука не поднимается снять его. Кольцо, купленное в нашем совместном прошлом. Пять лет назад.

И если его слова – это правда, то судьба сыграла очень злую шутку.

…Увидев на тесте две полоски, я забоялась признаться в этом Артуру, а под рукой всегда был надежный друг Олег. С ним мы познакомились чуть раньше, когда я подавала документы на поступление, но он всегда был другом, не более. Поэтому, пока я избегала встреч с Артуром, первым, кому я все рассказала, был Олег. Он и предложил мне своеобразную помощь.

Сейчас понимаю, своеобразную.

– Ты ведь не думаешь, что такому, как Шахов, нужна семья? Он только посмеется над тобой, Эля. И опозорит на весь университет.

Олег взял мои руки в свои и впервые я увидела в нем не просто друга. Впервые, когда он предложил первой бросить Артура и выйти за него замуж.

– Я должна попробовать. Хотя бы расскажу ему о беременности, чтобы успокоить сердце и совесть. И, если он откажется от нас, тогда решу, как быть дальше… – решила я.

– Либо ты его бросаешь, либо он тебя. Только во втором случае еще и с ребенком, и с позором. Для такого мажора, как он, нет любви, нет семьи, нет детей. А я готов подарить тебе все это.

Олег давил на больное. Он готов был подарить все то, о чем я мечтала, и ведь теперь еще мечты затуманились вынужденными обстоятельствами.

А еще… Олег не говорил слов о любви, он предлагал семью. С Артуром все было иначе, и есть вещи, которые я не пойму до сих пор: любил ли меня Олег или просто он столь же сильно хотел семью?

– Тебя уже два месяца в университете нет. Ты заявишься, а он тебя знать забыл. Эль, будь все иначе, он бы тебя нашел. Ты понимаешь? С его деньгами это вообще не проблема.

– У меня нет ничего, чтобы меня найти. Я просто сняла другую квартиру, это невозможно вычислить, – отчетливо понимаю я.

Олег задумчиво потер переносицу. Он был расстроен.

Я отказывалась от помощи Олега несколько недель, но последним аргументом Бестужев выдал то, что меня погубило:

– Ты уже долго не появлялась в университете. Ты думаешь, Шахов поверит в то, что ты беременна от него?

Мой взгляд резко и до боли меняется, и меня начинает колотить. Я не появлялась в университете несколько месяцев, и как теперь я докажу Артуру, что… люблю его?..

А еще через 3 месяца я потеряла ребенка. К счастью, тогда рядом со мной оказался Дмитрий Бестужев. Он быстро отвез меня в больницу, но было уже слишком поздно…

Не в силах сидеть в нашем с Олегом доме, я нашла контакт юриста и назначила ему встречу.

Пахомов Роман Альбертович был другом нашей семьи, и Олег часто советовался с ним по вопросам фирмы. Важно было то, что Пахомов был профессионалом своего дела, практикующим специалистом, у которого проигранные дела – скорее исключение, а не правило.

Он объяснил мне, что угрозы Дмитрия имели почву под ногами и аргументировал это, опираясь на какую-то статью из гражданского кодекса, согласно которой материальные блага, хоть и полученные в наследство во время официально зарегистрированного супружества, в состав совместной собственности мужа и жены не входят. Следовательно, я не могу на них претендовать от слова совсем.

– Если, конечно, у тебя нет справки об инвентаризационной стоимости жилплощади или фотоснимков дома до того, как ты вложила в него свои средства. В общем, если ты имеешь на руках доказательства того, что ко дню открытия наследства дом в несколько раз возрос в цене за счет твоих усилий и материальных вложений, то у тебя есть возможность оспорить это в суде. Однако, услуга стоит денег, больших денег, Эля.

Пока я приходила в себя, Роман заказал мне кофе.

– Не огорчайся, Эля. Жизнь преподносит нам такие неожиданности, оправиться от которых порой бывает тяжело, но твой случай лучше некоторых других, которые я знаю. В твоей собственности автомобиль, на который ты можешь рассчитывать в случае, если семья твоего мужа поставит вопрос ребром. Ты сможешь купить себе квартиру и тебе не придется зависеть от кого-либо.

Знаю, что глупая. Знаю, что жизнь не подготовила меня к суровым реальностям, ведь даже в детском доме меня окружали люди, не лишенные добра. Только вчера я начала пересматривать документы на имущество, и мое имя нигде не было прописано.

Я так рвалась к семье, но ничего не мыслила в ней, кроме любви… А теперь моя жизнь состоит из непонятных бумаг, завуалированных угроз Бестужева и желания остаться с крышей над головой.

– Значит, Олегу было все равно на меня, – делаю вывод.

– Твой муж был не глуп. Люди его масштаба пишут завещания, чтобы позаботиться о жене и своих близких, но, видимо, круг его близких был совсем иным. А что за дядя такой, который переписал на него недвижимость? Ты не знаешь?

– Нет… Тогда я была наивной девочкой, окрыленной браком и беременностью, когда ему припало наследство, – судорожно выдыхаю.

– Интересное совпадение… – бормочет Роман Альбертович.

Я вздохнула и попросила официанта о третьей чашке кофе. Сна не было ни в одном глазу, так я еще дальше загоняю себя…

Какой сегодня день? Неделя? Сколько я не спала?

– Я могу обратиться к вам за помощью в случае чего? – интересуюсь.

– Конечно. Я помогу, чем смогу, Эля, ты всегда была для меня эталоном хозяйки и жены. Но обещать я тебе ничего не могу при всем желании… – поджимает губы Роман Альбертович.