Поэтому однажды они просто поменялись местами. Рыжая вдруг оказалась напротив меня, а мяч, по которому она била с бешеной силой, неизменно летел в мою сторону. Для меня эта сила была небольшой, но как любитель я понимал, что играет она чертовски хорошо. Мои парни тоже были не промах, но я четко фильтровал: у нас есть сила, а у них – техника, и эта техника крушила нас мяч за мячом.

Принимающая – принимала, страхующая – всегда страховала, рыжая бестия и блоки ставила отменно, а в роли пасующей она пасовала так сладко, что я, честно признаться, часто засматривался и только поэтому пропускал нападающие удары.

«А что, если ей во время паса распустить ее рыжие волосы из этого неряшливого хвоста?..».

«Черт, она везде так изгибается или только для удара?», – и так далее по списку.

И вот после таких мыслей мяч уже падает в моей зоне, а я все так же стою истуканом, засмотревшись то на волосы, то на губы, то на то, что пониже.

Вот же чертовка.

– Решающий! – крикнула рыжая.

Видимо, она была у них капитаном, хорошим капитаном. Представил бы я этого капитана в своих руках… черт, еще один мяч проспал!

Твою ж налево!

– Уделаем их, парни, – я усмехнулся, и мы встретились с рыжей взглядом.

В этот раз мы с ней стояли у сетки. Ее волосы, хоть и были собраны в хвост, но порядком выбились из резинки. Футболка плотно облепляла ее тело, не говоря уже о неприлично коротких и таких же офигительно обтягивающих шортах. Я остановился взглядом на наколенниках, а затем поднялся выше, когда ее красиво очерченные губы изогнулись в усмешке:

– Ты смотри да не заглядывайся. Не то скидку пропустишь.

Но их подачу мы уверенно разыграли на троих. Я ударил через офигительный блок рыжей, и после, довольный собой, я уже было расслабился и взглядом победителя одарил своих парней. Только почему-то они стояли в напряженных позах и неотрывно смотрели на мою рыжую.

Оказывается, волейболистки тем временем быстро разыграли мой мяч, и в какой-то момент бестия сделала скидку. Она скинула мяч в мою зону, снова задевая мою территорию.

Агрх!

Но, черт возьми, как же она изящно скинула этот дурацкий мяч! Я его не поднял – банально засмотрелся.

Это было наше поражение.

Обычная, черт возьми, скидка уделала нас, шестерых парней. Конкретно меня это бесило и… заводило. Я чувствовал, что это была игра между двоими, и поражение касалось меня и этой строптивицы.

Она. Меня. Уделала. Так мы познакомились.

Пока я приходил в себя и пинал мяч, волейболистки покинули зал. Видимо, не стали связываться с раззадоренными горе-игроками и под тихую смылись, а мы ведь действительно были раззадоренными.

Ко мне подошел Борисов, старый приятель, и положил руку на плечо:

– Ты видел, как эта рыжая играет? Интересно, она везде такая… активная? – ухмыльнулся он.

– Закройся.

Я молча скинул его руку, бросил мяч и вышел из зала. Играть резко расхотелось, зал был уже не нужен.

Мне нужна была рыжая.

Сейчас. Прямо сейчас!

И я пошел именно к раздевалкам, где и застал чертовку врасплох.

Глава 7

Эля

– У меня есть предложение, Эля. Я помогу тебе справиться со всеми финансовыми проблемами, но взамен я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Что?..

Стать его женой?!

– Уходи.

– Что? – усмехнулся Бестужев.

– Уходи, Дим!

Он медленно приближался, но я не отходила. Я не чувствовала в нем опасности, мне лишь было неприятно находиться рядом с ним в непосредственной близости. Как и всегда.

– Ты всегда была такой непреступной, Эля, но не кажется ли тебе, что время поменялось?

Не нравится, мне все это не нравится. И брат его никогда особо не нравился, потому что взгляды его я ловила постоянно. Недобрые взгляды, и в этом они с Олегом были совсем не похожи.

– Уходи, – повторяю.

– Все может поменяться, Эля, и тогда я буду готов предложить тебе свою помощь. Если ты согласишься стать моей женой.

Дима смотрит на меня, пронзая своим острым взглядом, а я начинаю ощущать неладное. Чуйка не подводит меня, ведь вскоре на территорию въезжает автомобиль родителей Димы и Олега.

Вся семья Бестужевых была в сборе. И все они не упустили возможности передать мне слова своего юриста, который говорил о моих птичьих правах в этом доме.

Особенно его мама, Анастасия Даниловна:

– Или неужели ты думаешь, что сможешь обойти закон? Там даже не подкопаться юридически, Олегу все перешло по наследству.

Помимо тоски я начинаю испытывать глухую ярость, ведь цели Олега становятся понятными как дважды два. Это такой своеобразный последний способ его заботы обо мне? О нас? Заставить меня выйти замуж за своего брата?

– Наш сын всего лишь хотел позаботиться о тебе, разве в этом есть что-то плохое? – вступил в диалог Михаил Иванович, а его жена лишний раз поддакнула.

– Михаил Иванович! Разве в этом есть что-то хорошее? Как я смогу… стать женой брата своего мужа?

Мне сложно противостоять всей семье Олега без его поддержки. Это очень сложно, я будто ломаюсь. Справа Дмитрий напирал все больше и больше:

– Я хочу, чтобы ты прислушалась. Ты ведь понимаешь, Эля, что ты можешь оказаться безо всего, чем ты так дорожила? Да, ты единолично владеешь дорогой машиной ценой в квартиру, которую тебе подарил Олег, ну а дальше что?

В глазах все плывет, но я не позволяю никому из них ко мне приблизиться. Не помню, как именно послала всех к чертям, но я кричала. Кричала, что люблю только Олега и никогда не предам его память браком с его братом.

Когда родители ушли, Дмитрий не поспешил за ними. Он был в ярости и снова схватил меня за руку, причиняя дискомфорт.

– Эля… – его глаза недобро загорелись.

А в следующую секунду Бестужев дернул меня на себя.

– Заметь, Эля, что потом я не буду таким щедрым! Либо ты в ближайшие месяцы выходишь за меня замуж, и мы начинаем жить семьей, либо ты останешься безо всего. А если будешь хорошей девочкой, станешь иметь долю в фирме…

– А не пойти бы тебе к черту?!

Мрачный, взвинченный и жутко опасный Бестужев вышел следом за родителями. Сегодня я выстояла, но что будет, если они придут сюда жить, чтобы выжить меня и принудить к браку?

Куда мне пойти? С чего начинать? И чем платить частному детективу, который уже взялся за работу, взяв с меня немаленькую предоплату?

Я понимала, что Олег приложил все усилия, чтобы я вышла замуж за его брата и никогда бы в этой жизни уже не смогла вернуться к Артуру. Но откуда Олег мог предположить о том, что с ним что-то случится?

И каким образом сюда вплетен мой бывший, его возвращение и случившееся на стройке?

Мои мысли прерывает звонок в дверь, а сам гость, судя по настойчивости, явно не собирался уезжать.

Артур

Я почти подъезжал к ее дому, но воспоминания о той игре не оставляли меня…

Мне нужна была рыжая.

Сейчас. Прямо сейчас!

И я пошел именно к раздевалкам, где и застал чертовку врасплох.

К тому моменту, когда я проходил мимо женской раздевалки, из нее выходила последняя. К вечеру в коридорах университета становилось безлюдно и довольно темно, но ее рыжие волосы я смог разглядеть.

Бестия потушила свет изнутри и вышла в коридор. Ее ноги были обтянуты уже не шортами, а безумно обтягивающей юбкой. Законно ходить так офигительно, черт возьми?!

Послышался шум. На пол что-то упало, но моего появления бестия не заметила.

– Блин, – чертыхнулась девица и опустилась на корточки в поисках потерявшейся вещи.

Тем временем на моих губах расцветала демоническая улыбка.

Я приблизился запредельно близко, когда рыжая почувствовала чужое присутствие. Она подняла голову и издала лишь испуганный вдох.

– Это ты?! Самоуверенный мажор, – хмыкнула она так, словно не испугалась моего появления.

Рыжая продолжила искать потеряшку. Она светила своей кнопочной нокией, а я держал в кармане шорт новомодный айфон с фонариком, и у меня не было никакого желания помогать ей в поисках.

Когда глаза привыкли к сумраку, я внезапно протянул свою руку к ее волосам. Внезапно даже для самого себя, потому что это сделал не я, а инстинкт. Инстинкт желания дотронуться до нее.

Рыжая вздрогнула и настороженно посмотрела на меня снизу вверх. Ей не понравилось такое положение вещей и она захотела подняться, но я ловко поймал ее за подбородок. И зафиксировал в таком положении.

Ведьма не отводила от меня взгляда, как загнанная лань перед хищником.

– И чего ты смотришь на меня так?! – шепчу, глотая воздух и не насыщаясь им.

– Я? Как? – ее хриплый голосок не стереть из памяти никогда.

Я сжал челюсти, не спуская с нее глаз, и в этом холодном коридоре вмиг стало тесно и жарко.

Что за черт происходит?!

Большим пальцем я коснулся ее нижней губы, и тут мой разум поплыл:

– Как твое имя, рыжая? – с шумом втягиваю воздух, а у самого скулы сводит от желания так и смотреть на нее вечность.

– Вот еще!

Она непроизвольно облизнула свои губы и дернула головой в попытке скинуть мои пальцы со своего подбородка. Тогда я усилил контроль и положил вторую ладонь ей на макушку, не позволяя сбежать.

– Найду ведь… – пригрозил я, чуть надавив на ее нижнюю губу.

– А ты найди сначала. И отпусти меня немедленно! – я уже понял, что ей палец в рот не клади.

– Найду и накажу. Имя говори, рыжая. И на каком курсе, – поторопил я ее.

Сзади уже послышались шаги, парни тоже сдулись после поражения.

– Я тебя сейчас на плечо закину, и мы будем говорить в моей машине, – пригрозил я.

Мне чертовски не хотелось, чтобы парни увидели ее вот в таком офигительном для меня положении, да и к тому же в этой чертовски понравившейся мне юбке.

Рыжая, наконец, нашла потерявшуюся вещь. Все так же, не спуская с меня глаз, она нащупала ручку.

О ручке я узнал, когда почувствовал острый предмет на своей коже и дернулся от боли. Хоть и от небольшой боли, но весьма ощутимой, и это заставило меня выпустить рыжую из своих рук.

Вот чертовка!

Дала деру, пока я морщился, сыпался проклятиями в адрес рыжей ведьмы и прижимал больное место в зоне икры.

И я ее нашел. На следующий день, кто бы сомневался, я уже знал о ней все, и от ее имени, как от ее рыжих волос, у меня пошла кругом голова.

Разве может быть что-то прекрасней имени – Эля?

Может. Для кого-то – может, но моя вселенная замкнулась на ее огромных глазах, копне огненных волос и имени – Эля…

Меня дико штормило каждый раз, когда мы встречались в стенах университета. И возле стен университета. И на его подоконниках. Везде, где можно было притеснить ее стройную фигуру и напомнить непослушной о том, что я обещал найти ее и напомнить о своих обещаниях. И наказывал поцелуем, в ответ получая пощечину.

Рядом с ней я чувствовал себя заведенным будильником. Натянутой струной. Бомбой замедленного действия. И это выносило абсолютно все.

Я не хотел думать о другом развитии событий, где я бы не решил поиграть тем вечером в университетском зале. Где я бы не познакомился с Элей, не сыграл с ней в волейбол и никогда бы не начал замечать ее рыжую макушку среди множества студенток.

Потом всегда замечал. И жить без нее уже не мог. И без ревности своей уже тоже не мог.

И когда она замуж за Бестужева выходила – тоже жить не мог, потому что Эля зашла в мое сердце и закрылась там изнутри, никого не впуская. Чертовка!

И сейчас я без нее не могу, и все годы я не жил, а существовал, тешась воспоминаниями и нашими переписками, которые сохранились в моем телефоне.

Без Эли не могу. Не хочу. И не буду.

Я намерен ее вернуть – полностью, всю, с руками, сердцем и с рыжей копной волос. ВСЮ.

Поэтому ее мужа нет в живых. А я – есть. И даже ближе, чем она думает.

Глава 8

Эля