Очень странно потерять своего Внутреннего в последние перед полным отделением годы. Она выглядела для своих сверстников странной. И чувствовала себя вдвойне одинокой без Бога и Кита.

Этот случай хоть и был редким, но не единственным, и в психологии в их мире даже дали название этому явлению – СПВ (синдром потери Внутреннего) и начали вдоль и поперек изучать, разрабатывать методики работы с людьми, потерявшими Внутренних перед отделением.

Это случалось только с теми людьми, у которых Внутренний относился к сфере сверхчеловеческого – то есть Бог, душа и т. п.

Люди, которые считали Внутренних всего лишь продуктом их собственной психики или одним из способов размножения, никогда не испытывали «синдром потери Внутреннего».

Естественно, Кит не исчез насовсем. Он просто ушел в подсознание, в тень.

И тоже испытал от этого гамму эмоций.

Если у Кат все же был рядом внешний мир и люди – только руку протяни – то у Кита была только Кат, которая теперь его не видела и не слышала. Переносить одиночество в семнадцать лет на протяжении месяцев – непростое испытание. С этим даже взрослые не всегда справляются.

Дабы не сойти с ума, Кит пошел исследовать подсознание Кат вдоль и поперек и искать лазейки на свободу. На любую свободу. Ее оказалось две.

Первая свобода – внешний мир с привычными улицами и знакомыми, мир, который можно потрогать руками. Сюда прорваться не получалось.

А вторая… Коллективное бессознательное. Выход за пределы Кат, но в другую сторону, настолько вовнутрь, что там соединяешься с самим Богом и всем на свете в один огромный поток сознания.

Посетить разные эпохи, побывать в шкуре разных незнакомых людей, животных, растений, даже побыть ветром или камнем, частью космоса и любви, рождаться и умирать, изучать ткани вселенной – довольно интересно. И, казалось бы, можно прожить так вечность. Но что-то заставляло Кита возвращаться к Кат и искать другой выход – в их жизнь, мир.

Родители Кат тоже почуяли неладное. Хотя Кат не жаловалась, отсутствие Внутреннего было заметно сразу. Кат отвели к психологу. Специалист пробивал спасительный тоннель для Кита снаружи, а Кит пробивался изнутри.

И в результате этой совместной работы Кит смог попасть в сны Кат.

Они виделись три-четыре раза за ночь. Иногда он сопровождал ее весь сон, иногда даже во сне было невозможно долго находиться. Порой Кит не был в сюжете сна и просто наблюдал за Кат со стороны. А иногда сновиденческое пространство было общим. В таких снах они могли касаться друг друга, вести беседы и чувствовать. Эти сны были долгими, неспешными. Они успокаивали Кита, напоминая ему, что он все еще любим и ценен, несмотря на то что в ее понимании он не существует.

Эти встречи во снах и консультации психолога продлились около пяти месяцев. Вспоминая это время, Кит ощущает его как часть их общей жизни. Будто они и вправду вживую прожили это время. Пусть и в каком-то фантастическом мире. Кат же почти не помнит этот период. Лишь фрагменты своих тяжелых ощущений от разочарования реальным миром и небольшие кусочки снов, похожих на отдельную жизнь. Оловно они с Китом съездили в путешествие и так прекрасно отдыхали, что теперь она помнит только обрывки.

Был момент, когда Кит не знал, есть у него будущее или нет. Появится ли он снаружи или так и останется неосознанным? Единственным выходом тогда будет раствориться в коллективном бессознательном.

Он шел по улице внутри сна.

Сновиденческие улицы забавны. Например, эта улица казалась знакомой, но на самом деле Кит никогда не был на ней ранее. По обе стороны дороги стояли пятиэтажные дома. И справа за домами текла речка. Ее было даже не видно, но память подсказывала, что она там есть. Дома были немного странными. Их цвет и форма постоянно менялись. Когда здание рядом, оно держит цвет и форму. Но когда оно вдалеке, цвет скачет от грязно-желтого до серого. Само здание то сужается и вытягивается в семь этажей, то расширяется, и количество этажей падает до трех. Есть своя прелесть жить в таком мире.

Кит понимал, что каждый такой сон – это большая удача для него. Он вспоминал все свои отношения с Кат и внешним миром. И вдруг произнес вслух, обращаясь к Богу: «Спасибо за это время. Теперь я понимаю: родись Кат сто лет назад – меня бы вообще не было. Не все Внутренние отделяются. То, что я был эти годы, – подарок. Спасибо, что сегодня я иду по улице, где бы она ни была».

Будто услышав его монолог, Кат вернулась с головы на ноги. Ощущение Бога и волшебства природы ворвалось в ее мироощущение. Она вновь почувствовала связь с миром и улыбнулась тому, что у нее, скорее всего, есть душа. И Кит вывалился из ее подсознания в реальный мир.

Пару секунд они смотрели друг на друга. Потом Кат обняла его всем своим существом, заплакала и произнесла пять раз подряд: «Спасибо, что ты не исчез. Спасибо, что ты есть. Спасибо, что ты дождался. Спасибо, что приходил в сон. Спасибо, что говорил со мной там».

В остальном Кит и Кат не особо отличались от других. Эдакое среднестатистическое отделение. Понятно, что у каждого своя уникальная история и жизнь. Но вехи взросления схожи.

В девятнадцать лет Кит стал зримым для окружающих и мог отходить от Кат на десять метров. Его тело еще не было материальным. Он больше напоминал привидение, у которого со временем прорисовывались мельчайшие детали и исчезала прозрачность. Кит был выше Кат на семь сантиметров, при том что Кат сама считалась высокой девушкой. Оба были худые. Кат на фоне Кита казалась еще более хрупкой и бледной. Кит на фоне Кат смотрелся более основательно и смугло.

Интересное явление происходило во время сепарации. Внутренние начинали чувствовать потребность в личном пространстве – размером с комнату – в котором будет все так, как они хотели бы. Но не у всех Рожденных в наше время были свои комнаты, что говорить об их Внутренних. Вселенная и тут их поддержала.

Они стали селиться за окном Рожденных. Создавать бесплотное, но видимое пространство. Будто отражение комнаты, но с отличиями.

Вечер. Темно. Зима.

Кат сидела на широком подоконнике, возле нее горела аромасвеча с запахом корицы и яблок. Кит ходил рядом, а потом, сев на подоконник, просто впрыгнул в отражение за стеклом. Благодаря своей призрачности он смог поселиться в таком же пространстве. Кат захохотала от восторга. Они слышали о таком. Многие Внутренние проделывали это по всей планете, но другое дело, когда ты делаешь это сам.

Кит с удовольствием переделывал комнату Кат за стеклом под себя. И она преображалась только там. Это увлекало обоих.

Например, в комнате-отражении Кита не было ковра, стол и кровать были грубее и шире, на зеркале не было украшений, стены были не персиковые, а цвета какао с молоком, подборка любимых книг на полке различалась, а вместо изящного грейпфрута в горшке рос маленький дубок.

Кат очень нравился дуб и кровать Кита. Она очень жалела, что не может физически попасть в его комнату. И тогда Кит пообещал ей, что когда-нибудь повторит эти вещи в материальном виде и она будет первой гостьей, которую он к себе пригласит.

Со временем комната настолько закрепилась за окном, что ее стало видно не только по вечерам и утрам. Она отлично существовала и при свете солнца. Кит создал стены, чтобы никто не подглядывал в нее с улицы. Снаружи его комната напоминала сгусток тумана, нацепленный на окно жилого дома. Сквозь иллюзорные стены отлично проходил свет и в пространство Кита, и в комнату Кат. Изнутри стены выглядели обычными. Сплошные чудеса.

Благодаря этим комнатам-аквариумам, свисающим с окон многоэтажных домов, было видно, где обитают молодые люди от восемнадцати до двадцати одного года. Увлекательный период. Его усиленно изучают, чтобы понять, способен ли человек создать материю. Внутренний же становится материальным. Почему бы не сделать материальными и эти комнаты?

Но все не так просто. Как только Внутренний приобретает настоящее земное тело, он больше не может попасть в созданную им комнату, и та в течение нескольких дней рассасывается.

Например, Кит в один из вечеров, пожелав спокойной ночи Кат, просто не смог пройти сквозь стекло на ту сторону и понял… Теперь он смертен, его тело будет болеть, и его может сбить машина.

Еще в этот период каждый Внутренний испытывает ступор. Он есть, а его личного пространства нет, и надо идти в этот пугающий настоящий мир и добывать себе комнату и еду, как все остальные существа этого мира.

В общем, этот момент можно назвать «перерезанием пуповины» Внутреннего от Рожденного.

Конечно, многих страхуют родители Рожденного и сами Рожденные, но в этом мире всякое бывает, в том числе совершенно одинокие Внутренние.

Хорошо, что это происходит не раньше двадцати лет и перед нами стоит уже вполне самостоятельный человек.

Государство давало очень интересный документ таким людям. У них не было своей фамилии или отчества, только имя и пометка «произошел от такого-то Рожденного». Сначала хотели давать отчество и фамилию Рожденных, но потом, когда Внутренние и Рожденные стали вступать в брак, от этой практики отказались. Со временем Внутреннему разрешалось выбрать себе фамилию из имеющихся в роду Рожденного. Но эта пометка «произошел от…» всегда оставалась в документах и была, по сути, вместо отчества.

Правительству пришлось начать целую государственную политику по укоренению Внутренних в стране. Для этого многое перестроили. Например, были возведены общежития для только что отделенных Внутренних, где они могли снять комнату за небольшие деньги и оставаться в них, пока не обретут профессию, встанут на ноги и найдут себе жилье, как Рожденные.

Институтам пришлось попотеть. По причине того, что отделение приходилось на возраст от девятнадцати до двадцати одного года, количество студентов, поступивших в институт, потом резко удваивалось и нужно было обеспечить достаточное количество учебных мест. Школам этого не пришлось делать. Зато ВУЗы получали в два раза больше подходящих для их специализации умов. Образовательную программу тоже пришлось переделывать. Да, Внутренние имели все те же знания и умения, что и Рожденные. Их интересы и предпочтения в профессии часто совпадали, но все же были и различия. Оттого институты объединились и построили обучение таким образом, что первые два года студенты изучали основные знания, и только на третьем курсе начиналась специализация и разветвления.

Например, Кат поступила в Биоинститут по направлению «Биология человека», отучилась там три года, ее сепарация с Китом завершилась, и как раз наступило время выбирать следующий этап обучения.

Их с Китом предпочтения разошлись. Кат выбрала «Психологию человека», а Кит – «Медицину человека». К этому моменту они оба отлично знали анатомию, физиологию и патофизиологию человека, а также все сопутствующие предметы: органическую химию, биофизику, диетологию, высшую математику, латынь, философию, азы экономики и прав человека.

Иногда Внутренний уходил из института, выбранного Рожденным, и поступал в другой, на свой выбор. В ином случае никуда не поступал, а начинал работать. О чем может идти речь, если не каждый Рожденный мог позволить себе высшее образование или образование по душе? Иногда Внутренний, в отличие от Рожденного, поступал в институт. Бывало, что родители Рожденного проплачивали институт обоих, считая Внутреннего таким же своим ребенком, как и Рожденного.

Киту повезло: Кат поступила на бюджет, и такое же бюджетное место было закреплено за Китом при отделении.