До самого порта, в котором стоял их круизный лайнер. Дождалась конца погрузки, расписалась в документах. В общем, рутинная работа, ничего необычного.

Правда, немного напрягло расположение склада – на отшибе, в довольно глухом месте. Да и сам склад больше походил на сарай, а его владелец – на бандита. Но внешность оказалась обманчива, как это часто бывает, дядька общался очень вежливо, говорил грамотно, без ругательств и сленга.

Так что напряжение быстро сменилось рабочим настроением, Алина сосредоточилась на выполнении поручения и не заметила, что на протяжении всего пути, начиная от склада и до корабля следом за ней ехал черный джип, водитель которого снимал на смартфон все действия Алины.

Левой руки у водителя не было, ее заменял бионический протез. А левая половина лица была изуродована шрамом.

Глава 8

– Что?! Алекс по твоему приказу таскается за Никой без сопровождения?! Какого черта?! Почему ты со мной не посоветовалась? – Ифанидис старался говорить спокойно, но получалось…

Да ничего не получалось, если честно. Все больше раздражала, и всерьез, самонадеянность дочери, ее непробиваемая уверенность в своей правоте, но больше всего – все чаще проявляющееся пренебрежение его мнением. А это начинало вредить репутации.

Что он за босс, если в его собственной семье авторитет пылью покрывается? А Дора, наоборот, свой авторитет тщательно полирует, толково решая «производственные» вопросы. Пусть пока не особо серьезные, слишком молода еще, но издевательски хихикают очевидные предпосылки того, что лет через десять юный кайманчик превратится в матерую хищницу, способную возглавить бизнес Ифанидисов.

И если раньше Николаса такая перспектива только радовала, то с недавних пор начала напрягать. Потому что он понял – Дора не станет ждать, пока отец сам передаст ей «большую королевскую печать» и ключи от сейфа. Как только она почувствует, что способна управлять криминальным королевством отца, она без сомнений постарается отправить Каймана в лучшем случае в зоопарк, но скорее всего – сошьет из его шкуры модную сумочку. Или туфли.

Но это если сам Николас «Кайман» Ифанидис позволит дочери вырастить авторитет нужного размера. А этого не будет. Ведь дочь уродилась в него, пусть более циничная и наглая, но в целом – его копия. И Николас понимает ее как никто другой, знает, как она мыслит, чего хочет, на что способна. А предупрежден, значит – вооружен.

Пора начинать обламывать обнаглевшую дочурку, и пожестче.

– На третьи сутки, как до утки, – проворчала Дора, просматривая что-то в смартфоне.

– В смысле? – Ифанидис даже оторопел немного от такого нахальства.

– В прямом, Агеластос уже больше недели следит за русской, выполняя мое поручение. Я была уверена, что ты в курсе и, раз не вмешиваешься, тебя все устраивает. А ты, оказывается, только сейчас узнал.

– И снова повторю – почему со мной не посоветовалась? Ты же знаешь, что Алексу нельзя никуда без сопровождения, что его…

– Да брось ты! – небрежно отмахнулась Дора, по-прежнему не отрываясь от смартфона. – Твой пес уже столько дней мотается без всякого сопровождения, и что? И ничего. Не нужен он никому. И вообще, ты в последнее время слишком осторожничаешь, возрастное, что ли? Или боишься… А-ах!

Невольный хихик зашедшего что-то спросить охранника и крик боли Доры прозвучали одновременно. Охранник немедленно попытался втянуть хихик обратно, но увы – тот уже долетел до ушей босса, и вспотевшему от страха секьюрити показалось, что зрачки смотрящих на него глаз стали вертикальными, реально крокодильими.

Если он родной дочери так втащил, то представлять, что босс может сделать с ним, не хотелось. Совсем.

К огромному облегчению – пока душевному, хотя и телесное было уже близко – незадачливого охранника внимание Ифанидиса отвлекла на себя Дора:

– Ты с ума сошел?! – злобно прошипела она, даже не пытаясь подняться с пола, куда ее отправила тяжелая оплеуха отца. Осторожно потрогала разбитую губу, увидела кровь на пальцах, вызверилась еще больше: – Ты посмотри, что наделал! Распухнет теперь, а у меня сегодня с русской девкой встреча! Как я ей объясню все это? Или правду сказать – добренький и заботливенький дядя Коля отмудохал?

– Что за сленг, Дора? – холодно поинтересовался Ифанидис, наблюдая за тем, как охранник пытается максимально незаметно просочиться за дверь.

Получалось неважнецки, трудно стать незаметным при почти двухметровом росте. Но он старался. Почувствовав на себе взгляд Каймана, замер, старательно изображая из себя предмет интерьера. Торшер, к примеру, или вешалку для одежды.

Ифанидис медленно перевел взгляд на дочь и продолжил:

– На тебя, похоже, плохо влияет общение с МОИМИ людьми, ты начала забывать правила хорошего тона, стала вульгарной.

– Да что с тобой сегодня?! – никогда прежде отец Дору и пальцем не трогал, поэтому случившееся она воспринимала как нервный срыв старика. Потом еще и прощения просить будет, а она подумает – сразу прощать или покапризничать. – Не с той ноги встал? Голова болит? Давление подскочило? Понимаю, старость, плохое самочувствие, так ты приляг, таблеточку прими. Но прежде помоги мне встать.

На протяжении всего спича торшер, он же вешалка для одежды, с ужасом наблюдал, как белеют от ярости крокодильи глаза. Лицо босса оставалось спокойным, но вот взгляд…

Девка что, совсем дура?

Похоже, что да. Лоханулись они с парнями, поверив ей на слово, что ее приказы должны исполняться так же, как и распоряжения главного босса. Хорошо хоть, ничего серьезного делать пока не пришлось.

И уже не придется. Он не дурак, видит, к чему дело идет. А идиотка не видит, продолжает нарываться. Мельком глянула на торшер (он же вешалка), нахмурилась, протянула руку к отцу, тон приказной включила:

– Ну чего встал? Руку дай! Мне себя в порядок надо привести перед встречей с Никой. Отвезешь меня в салон красоты в качестве извинений.

– Извинений?!

От скрежета в голосе босса у торшера заледенел позвоночник. До дурищи на полу все еще не доходило. Головой, что ли, сильно приложилась?

– Ну разумеется! Ты ударил меня! Губу разбил, между прочим!

– А ты в полицию заявление напиши, – вкрадчиво посоветовал Ифанидис.

– Ха-ха, очень смешно, – проворчала Дора и требовательно встряхнула протянутой к отцу рукой: – Ну? Долго мне еще ждать?

– Сейчас-сейчас, доченька, – улыбнулся отец и с размаху ударил дочь ногой в живот.

Дора заорала, торшер вздрогнул, ожил и торопливо, боком-боком, выскользнул из гостиной, оставив за закрытой дверью крики и звуки ударов.

* * *

Алина приехала в их с Дорой любимое место встречи – уединенный загородный ресторанчик – чуть раньше назначенного времени. Времени на очередное задание Бернье ушло немного больше запланированного, и она решила сразу ехать сюда, минуя офис. Димки там все равно нет, уехал на несколько дней по делам в Испанию.

Он вообще теперь довольно часто в разъездах, активно развивает новое направление. С семейными круизами все получилось, процесс отлажен, туры распланированы и распроданы до конца лета.

Можно сидеть и курить бамбук? Кому угодно, только не Димке. Наоборот, он сейчас крутится как белка в колесе. Или хомяк.

Но если хомяк с белкой бегут в колесе от скуки, то Димка – чтобы успеть.

Успеть запустить и «поставить на рельсы» свой новый проект – тематические круизы. Первым станет карнавальный круиз. В конце зимы – начале весны в Европе карнавалы следуют один за другим, и на побережье, куда могут зайти круизные лайнеры – тоже.

Венецианский в Италии, Марди Гра на Канарах, карнавал в Ницце, Фестиваль Лимонов в Ментоне на Лазурном берегу. И, конечно, предпасхальный карнавал здесь, на Кипре.

Вот и мотается теперь Димка по всему побережью, договариваясь и согласовывая. Спешит, успеть хочет.

Успеть все сделать до свадьбы. Чтобы потом насладиться медовым месяцем и подготовкой к рождению малыша.

Ну а всю офисную тягомотину оставил на Бернье и Алину. Почему Бернье, как партнер, не взял на себя хотя бы часть поездок? Он, видите ли, не в том возрасте, ему тяжело.

С этой же мотивацией и Алину гоняет с поручениями. В банк документы отвезти, какие-то бумаги передать, с грузом разобраться и так далее, и тому подобное. Ей, в принципе, не сложно, сама в офисе сидеть не любит, да и времени на тоску не остается.

По кому тоску? Нет, не по Димке, по Димке она скучает, безумно скучает, но он ведь надолго не уезжает, и скучать по нему даже приятно – тем радостнее и слаще встречи.

А вот тоска… Душная, тяжкая, мешающая спать по ночам, наполняющая сны кошмарами, которые она утром не может вспомнить, но просыпается в слезах.

Тоска по маме. С каждым днем желание увидеть ее, обнять, прижаться щекой к плечу, становится все сильнее, душа болит и плачет, рвется домой.

Домой…

Да, там тебя не ждут, забыли, но хоть одним глазком глянуть, чтобы убедиться – мама в порядке. Пусть рядом с тем пельменем, пусть быстро утешилась и забыла о ней, об Алине, пусть. Лишь бы знать, что с ней все хорошо. И маета эта не от предчувствия беды, а просто соскучилась.

Алина каждый день собиралась рассказать Димке правду о себе, чтобы потом они вместе слетали в Россию, и Димка познакомился с ее настоящей семьей. Но потом вспоминала, какой шлейф проблем потянется после ее признания – и молчала.

Проблем для ее названых сестры и отца, Доры и дяди Коли. Поступить так бессовестно с ними Алина не могла.

А вот попросить помощи – могла. Один раз дядя Коля уже собрал информацию о семье Алины, причем очень быстро собрал. Значит, больших сложностей и сейчас быть не должно. Пусть кто-то из его людей снимет новое видео о маме, минут на пять. Алине будет достаточно.

Именно об этом она и хотела поговорить сегодня с Дорой.

Алина оставила машину на парковке и медленно, наслаждаясь чудесными пейзажами и чистейшим воздухом, направилась к ресторану.

Дверца стоявшего почти у самого входа спортивного кабриолета распахнулась, оттуда стремительно, как чертик из шкатулки, выскочил смазливый, слишком ухоженный и от этого казавшийся ненастоящим, каким-то силиконовым, тип. Он буквально налетел на Алину, страстно трубя:

– Наконец-то! Любовь моя, как же я соскучился!

Совершенно обалдевшая Алина не успела сообразить, что происходит, а красавчик уже сжимал ее в объятиях и елозил скользким – фу, блеск для губ, что ли? – ртом по губам девушки.

А в следующее мгновение взвыл и согнулся пополам, баюкая ладошками тестикулы, чвякнувшие под впечатавшейся в них коленкой Алины.

– Урод обдолбанный, – проворчала Алина, пнув страдальца еще раз, теперь в тыльную часть.

Достала платочек и с остервенением начала тереть губы, стремясь поскорее избавиться от липкого следа. Раздавшиеся с террасы ресторана хлопки заставили посмотреть вверх – оттуда улыбался Ифанидис.

Отлично, и он здесь! Сама попрошу его разузнать все о маме.

Алина улыбнулась в ответ, помахала рукой и скрылась за дверью ресторана, вычеркнув из памяти досадное недоразумение на парковке.

Досадное недоразумение с трудом разогнулось, доковыляло до машины, уселось за руль и, морщась от боли, надиктовало через бортовой компьютер голосовое сообщение:

– Сделал. Надеюсь, ваш человек был на месте и все зафиксировал. Второй раз я на это не подпишусь, это дрянь меня травмировала! Кстати, за это придется доплатить.

Глава 9

Алекс еще раз просмотрел на экране фотоаппарата отснятые кадры, невольно поморщился – отлично вышло. Необходимые Доре снимки пополнят папку с компроматом на эту девушку, Нику. Вот она страстно целуется с красавчиком, даже глаза прикрыла от удовольствия. На самом деле просто моргнула, но кого это волнует?