Келлан приглушил свет в ванной и теперь блики от горящих свечей отражаются от натертой до блеска темной плитки, танцуя на стенах замысловатые танцы. Не могу оторвать взгляд от них, я как будто стала совсем безвольная и смотрю туда, куда поворачивается голова под влиянием тряски в руках Келлана. Он ставит меня перед ванной, снимает халат, а потом, снова подхватив на руки, опускает в теплую ароматную воду с запахом ванили и шоколада. Погружаюсь в теплую пену, и мое тело расслабляется еще сильнее. Спустя минуту Келлан выключает воду и присоединяется ко мне. Он усаживается позади и притягивает меня к себе. Прижимаюсь спиной к его крепкой груди. Мне хочется свернуться клубочком и плакать, буквально выть, как волки на Луну. Я не чувствовала себя в такой безопасности уже давно. Впервые с того момента, как отец забрал нас с мамой к себе. И тогда это чувство продлилось недолго, уже через три дня он наигрался в заботливого папочку и вернулся к привычному режиму отца расчетливого. И с Келланом это долго не продлится, максимум час. Спустя шестьдесят минут я, скорее всего, уже буду прижимать саднящую кожу задницы к прохладной коже сиденья моего автомобиля.

– Я хочу искупать тебя, – тихо произносит Келлан, нежно поглаживая мои плечи и распределяя по ним пену.

Сейчас он нежен и заботлив. Притворное покровительство претит мне, ведь я знаю, что это временно, но все равно наслаждаюсь ощущением и позволяю себе хотя бы ненадолго раствориться в иллюзии счастья и безмятежности. Он берет мягкую мочалку и начинает водить ею по моему истерзанному телу, а я прикрываю глаза и, расслабившись, откидываюсь назад. Тепло его тела, ласковые поглаживания и глубокое дыхание на ухо практически усыпляют меня. Келлан нежно проводит пальцами у меня между ног, и я вздрагиваю.

– Ш-ш-ш, – произносит он в самое ухо, обдувая его горячим дыханием.

Когда я снова прикрываю глаза, он продолжает нежно водить большими ладонями по моему телу. Я, похоже, задремала, потому что когда Келлан слегка отстраняется, я распахиваю глаза и пытаюсь навести резкость, но все плывет.

– Посиди минутку, – говорит он, немного наклоняет меня вперед и встает.

Мутным взглядом слежу за тем, как он быстро вытирается, а затем подходит к ванне. Келлан подхватывает меня на руки и ставит возле ванны, стягивает с сушилки большое пушистое полотенце и заворачивает в него мое размякшее тело. Я не сопротивляюсь и не спорю, нет сил. Что бы он сейчас не собирался сделать со мной – я покорюсь. Он снова подхватывает меня на руки и, минуя игровую комнату, несет по коридору. Через несколько шагов мы оказываемся в большой спальне с королевского размера кроватью. Мне, наверное, нужно одеться и уехать. Я слабо пытаюсь вырваться из его объятий.

– Не брыкайся, Одри, – говорит Келлан, останавливаясь возле кровати.

Он ставит меня на ноги и отбрасывает одеяло. Потом укладывает на кровать и я утопаю головой в огромной мягкой подушке. Мне нужно встать. Нужно уехать домой, а уже там расслабиться. Сейчас, только полежу еще минутку с закрытыми глазами, и сразу встану. Чувствую, как рядом со мной приземляется горячее большое тело. Келлан разворачивает меня из полотенца, вытаскивает из-под моего отяжелевшего тела махровую ткань. Потом переворачивает на бок, обнимает со спины, тянется и щелкает выключателем на прикроватной тумбочке, погружая комнату в темноту. Он нежно целует меня за ухом, шепчет, касаясь губами мочки:

– Спи, Одри.

– Мне нужно уехать, – бормочу я, балансируя на грани сна и реальности.

– Завтра, – отзывается он, и это последнее, что я слышу, проваливаясь в глубокий, сладкий сон.

Я просыпаюсь от того, что мне тяжело дышать. Моргаю, чтобы восстановить зрение и, как только настраиваю резкость, внезапно вспоминаю, где нахожусь. Запах терпкого парфюма, горячее тяжелое тело, буквально придавившее меня к хлопковым простыням и темная мужская комната. Я осталась у Келлана. Зажмуриваюсь и пытаюсь понять, как отношусь к этому, но в голову не приходит ни одной мысли, кроме той, как же чертовски приятно вот так проснуться. И как невероятно все было между нами прошлым вечером. Возможно, я обманываюсь и эта забота была притворством, частью игры. Но я хочу хотя бы еще на десять минут остаться в этом состоянии, и верить в то, что все это по-настоящему.

Келлан шевелится, а потом его рука сжимает мою обнаженную грудь и из меня вырывается короткий шумный выдох. Он подвигается ближе и упирается мне в попку каменным стояком. Его дыхание уже не такое размеренное и, кажется, я могу слышать биение его сердца. Он начинает толкаться в ягодицы и медленно двигать бедрами. Я замираю, страшась, что он перестанет, как только окончательно проснется. Млею под его напористой рукой, которая уже движется по животу вниз и накрывает холмик, который за ночь успел по нему истосковаться. Не хочу быть зависима от его ласк, но с каждой последующей проваливаюсь в этом стремлении. Немного раздвигаю ноги, давая дорогу его настырным пальцам. Он растирает образовавшуюся влагу и начинает медленно, лениво кружить по клитору. Мое дыхание учащается, а сердце срывается в галоп. Хочу его до головокружения. Он нужен мне внутри, чтобы убедиться в том, что все это реальность.

Келлан сильнее раздвигает мои ноги и пристраивается у входа. Я хрипло стону, когда он не спеша погружается на всю длину. Потом выходит и снова оказывается внутри. Эти ощущения ни с чем не сравнить. У меня никогда не было ванильного утреннего секса, и сейчас меня разрывает от эмоций и чувств. Крепко зажмуриваю глаза и отдаюсь во власть ласк Келлана. Он не скупится на них, распаляя меня еще сильнее. С ним мне не нужно ничего доказывать, не нужны дополнительные стимуляторы и острые ощущения. Все, что он сейчас дает мне, само по себе стимулятор, который впрыскивает в кровь эндорфин и тот разносится по венам вместе с бурлящей кровью. Келлан ускоряется, сжимая рукой мое бедро, а я выгибаюсь ему навстречу, встречая каждый размеренный толчок.

А потом он останавливается, выходит из меня и, развернув к себе лицом, усаживает сверху. Ласково проводит ладонями по талии, глядя мне в глаза, потом перемещается к груди и сжимает ее, перекатывая соски между пальцами. Я ерзаю на прижатом к его животу члене, обильно смазывая своим возбуждением.

– Трахни, меня, Одри, – просит он.

Он серьезен, брови слегка сведены к переносице, в глазах ни грамма насмешки или повеления. Он действительно просит сделать это. Искренне и без игр. Приподнимаю бедра и, придерживая член рукой, медленно скольжу по нему, насаживаясь так, чтобы он оказался как можно глубже во мне. Мы оба стонем и я слегка откидываюсь назад, а Келлан продолжает свои неспешные ласки, заводя меня еще сильнее, если такое возможно. Я растворяюсь в нашем сексе, позволяю сорвать с себя маску неприступной стервы Доминатрикс, и предстаю перед ним обнаженная, телом и душой. Не знаю, что такого есть в Келлане Абрамсе, но почему-то именно сегодня мне хочется показать ему настоящую себя, без прикрас и всей этой великосветской мишуры. И хочу видеть его, настоящего. Такого, каким он может быть только во время обычного секса. Голый, искренний.

Начинаю двигаться быстрее, а Келлан смотрит на меня с восхищением, обводя изгибы руками. Он как будто не может перестать касаться меня, словно ему это жизненно необходимо. И эта мысль делает ощущения острее. Теперь я уже скачу во весь опор, как будто объезжаю ретивого скакуна, словно через час весь мир померкнет и мы превратимся лишь в воспоминание. Мне нужны эти ощущения, я гонюсь за ними, не сбавляя скорости. Хочу снова и снова впитывать каждую секунду происходящего. Хочу, чтобы его невероятные ласки клеймом были выжжены на теле, чтобы не забыть.

Келлан вцепляется мне в бедра и слегка приподнимает свои, начинает резко двигаться вверх и вниз, приближая меня к кульминации. Я чувствую, как сжимаются мои внутренние стеночки, как подрагивают колени и трясутся руки. Провожу ногтями по его груди, вырывая из него животное рычание. Мы больше не можем сдерживаться. Теперь мы как два сорвавшихся с цепи животных, которые пытаются настигнуть удовольствие, удержать его и раствориться в нем полностью. Первой кончаю я, с криком и его именем на губах. В глазах темнеет и голова кружится, а Келлан, удерживая меня, продолжает вколачиваться в мое тело в бешеном ритме в погоне за собственным освобождением. Он хватает меня за затылок и прижимает к своему телу, крепко сжимая волосы. Я глубоко дышу, насыщая легкие его запахом. Еще несколько беспорядочных толчков – и я чувствую внутри, как пульсирует его член, омывая струями теплой жидкости. Он кончил внутри меня. Без защиты. Почему мне так наплевать на этот факт?

Распластываюсь на его большом теле, пытаясь привести дыхание в порядок.

– Я бы поцеловал тебя, но мы оба не чистили зубы. Боюсь испортить впечатление о себе.

Усмехаюсь его словам и ловлю себя на мысли, что мне бы действительно хотелось почувствовать сейчас его поцелуй на губах. Такой томный и долгий, распухшими ото сна губами.