Соня, которая разбирала бумаги, сидя за столиком в гостиной, подошла к Лидии и заглянула через плечо. На экране ноутбука был пес, как две капли воды похожий на Герду. Только крупнее.

– Что это?

– Да вот, реклама приюта выскочила, и я нажала нечаянно. Там такой котенок милый был на картинке. Я хотела Денису показать.

– Контакты приюта есть?

– Сейчас найдем. Соня! – Лидия Сергеевна ахнула. – Ты же не собираешься…

– Именно! Я хочу съездить и забрать этого пса.

– Но так нельзя! У нас ребенок! А собака может быть опасной.

– Я тоже была опасной, Лидочка Сергеевна. Но вы меня не бросили, так? Обещаю, я не стану его брать, если увижу, что он действительно опасен.

– А как ты это поймешь?

– Забыли? Я все-таки замужем за кинологом была. А муж мой работу свою очень высоко ценил. Спасибо ему за это. Я многому научилась. И папа тоже разбирался в собаках. В общем, я не совсем дилетант, смею надеяться. Посмотрим.

Ирлан к имени своему новому привыкал долго. А еще дольше осторожничал, пытаясь понять, куда же он попал. Его не били, вкусно кормили, лечили и никуда не возили, надев ненавистный «строгий» ошейник. Это было странно. Грустная молодая женщина, которая забрала его из приюта, приходила утром и вечером, много говорила, но довольно долго не касалась его.

– Я не знаю, можно ли тебя гладить. Ты такой суровый. Когда разрешишь – я попробую.

В конце концов Ирлан не выдержал первым. Он подошел к ней как-то вечером, ткнулся лобастой башкой в ладонь, и Соня легонько провела пальцами по изуродованной шрамами морде. Раз, другой, третий…

– Спасибо…

Так началась их осторожная дружба. Она была очень хрупкой, почти невесомой поначалу. Человек и собака присматривались друг к другу, ожидая чего-то и не совсем понимая, чего ждут.

С Денисом Ирлан общий язык нашел куда быстрее. Соня как-то вышла на крыльцо утром, собираясь ехать на работу, и испуганно охнула. Ее сын стоял в вольере и гладил алабая.

– Хороший! Ирлан, Ирланчик! Ты очень хороший! Дай лапу!

Лидия Сергеевна выглянула во двор и чуть не кинулась к вольеру, но Соня успела ее перехватить и зажала ей рот ладонью.

– Тихо! Смотрите!

Собака медленно подняла лапу, и Денис, ухватившись за нее обеими руками, попытался потрясти ее.

– Ух ты! Какая тяжелая!

Звонкий смех разнесся по двору, и обе женщины облегченно выдохнули.

– Как он вольер открыл?

– Ключ стащил, поросенок! – Соня покачала головой. – Потом всыплю! Ключ перепрятать, а Денису сладкого сегодня не давать. Вечером приеду – поговорим.

Денис наказание воспринял с пониманием.

– Мам, а он умный.

– Да уж! Умнее некоторых мальчишек! Это уж точно!

– Не сердись! Он так на нас смотрит, что мне его жалко. Разве его никто никогда не любил?

– Почему ты так думаешь?

– Мне кажется, что ему этого очень хочется, но он не знает, как это, когда любят…

Спустя год Соня впервые решилась взять Ирлана с собой на рыбалку. Страсть к этому времяпрепровождению привил ей отец. Он был страстным рыболовом, и Соня не уступала ему. До сих пор самыми лучшими воспоминаниями о времени с отцом были именно предрассветные минуты на берегу реки, когда солнце только потягивается, просыпаясь, тоненько звенит мошкара и туман, стелящийся у мостков, вкрадчиво касается чуть замерзших рук, держащих удочку.

Ирлан совершенно спокойно запрыгнул в машину и вообще вел себя так, словно для него это все вовсе не в новинку. Он спокойно лежал рядом с Соней, пока она ловила рыбу и терпеливо выслушал все ее стенания по поводу работы, изменившегося поведения сына и проблем в личной жизни.

– Совсем сбрендила! С собакой советуюсь! – Соня сняла с крючка очередную выловленную рыбешку и потянулась за садком. – Ты хоть понимаешь, что я не сумасшедшая?

Ирлан что-то тихо буркнул в ответ.

– Ага! Понимаешь… Я вот так с папой разговаривала здесь… Знал бы ты, как мне его теперь не хватает…

Ирлан смотрел на Соню так, что у той даже сомнений не оставалось – собака точно поняла, о чем она говорит.

Через неделю после этой рыбалки, Соня разбудила сына затемно.

– Вставай, Дениска! Поедешь с нами? – тихонько подула она в макушку сладко спящего мальчика.

Денис потянулся, еще не понимая, о чем говорит мама, но тут же подскочил на кровати.

– А можно? Мам! Ты не шутишь?

– Нет! Ирлан ждет нас в машине. Умывайся быстренько!

Рыбалка удалась. Денис гордо демонстрировал Лидии Сергеевне выловленного карпа.

– Я почти сам его поймал!

– Почему почти?

– Мама помогала вытащить. Он тяжелый!

С тех пор рыбалка с сыном стала для Сони доброй традицией. Она сидела теперь рядом с сыном, держа в руках удочку и помогая, точно так же, как когда-то делал ее отец.

И лишь об одном она жалела. О том, что это делал не Олег. С сыном он, конечно, общался, но Соня старалась лишний раз не встречаться с бывшим мужем. Боль так и не отпустила. Соне до сих пор отчаянно хотелось сделать вид, что ничего не было, и проснуться рядом с бывшим мужем, чтобы лежать потом тихо-тихо и смотреть, как дышит тот, кого она до сих пор любила…

Соня знала, что Олег так и не женился. Живет один, работает, забирает на выходные Дениса.

Соня и сама не поняла, что дернуло ее как-то послать ему сообщение и предложить присоединиться к воскресной рыбалке. Быстро набрав текст, она даже не проверила ошибки и ткнула пальцем в экран смартфона, отправляя сообщение. А потом зажмурилась и долгую, невыносимо долгую, минуту ждала, пока не пришел ответ.

«Буду!».

Весь оставшийся день Соня то и дело доставала смартфон и перечитывала ответное сообщение Олега. Что это значит? Почему он согласился? Они давно уже не вместе, и сына он мог бы на рыбалку свозить и без нее.

Ответа не было и ей оставалось лишь гадать, почему Олег решил, что это хорошая идея.

Рано утром в воскресенье Соня открыла вольер и потрепала Ирлана по голове.

– Привет! Составишь нам компанию? Хочу показать тебя одному человеку. Он собак любит, и ты ему точно понравишься.

На условленном месте Олега не оказалось.

Соня приуныла было, но потом решила, что стоит просто подождать. Вставать рано Олег никогда не любил.

Они с Денисом уже успели вытащить по паре рыбешек, когда Соня вспомнила о прикормке, которую приготовила Лидия Сергеевна.

– Я к машине схожу, а вы не скучайте! Ирлан, охранять!

Она уже возвращалась, когда увидела, как Денис вдруг вскочил, кинулся к удочкам и поскользнулся на еще влажном от утренней росы и тумана настиле. Крик замер в груди, и Соня, отшвырнув от себя контейнер с прикормкой, бросилась к реке.

Денис не умел плавать…

Но пока она бежала, понимая, что не успевает, помощь пришла оттуда, откуда Соня ее совсем не ждала.

Ирлан ухнул вниз с мостков почти в то же мгновение, что и Денис.

Соня точно знала, что ее алабай воду не любит. Он спокойно ходил с ней по берегу реки и ручья рядом с домом, но в воду всегда ступал с явной неохотой. А уж попытка поплавать с ним на мелководье была позорно провалена Соней задолго до этого дня. Тогда Ирлан просто вырвал из ее рук поводок, выскочил на берег и, даже не отряхнувшись, рванул в сторону дома. Денис смеялся так, что начал икать, а Соне пришлось признать, что ее пес – сухопутный житель.

И вот сейчас эта собака, даже не задумываясь, кинулась спасать того, кто свое утро начинал не с чистки зубов, и не с завтрака, а с того, что прибегал в вольер по любой погоде в одной пижаме и, заглядывая в глаза, говорил:

– Ирлан! Ирланчик! Ты – хороший!

Соня добежала до мостков, скользнула в воду и почувствовала, как снизу ее что-то толкнуло. Над водой показалась голова Дениса, и она ухватила его за куртку.

У мостков было глубоко. Когда-то давно Сонин отец долго искал место, где поставить мостки и радовался как ребенок, найдя именно это.

– Смотри, Сонька! С головой! И с ручками! Здорово, правда?!

Почему-то именно этот восторженный крик отца звучал сейчас в ушах. Соня отчаянно барахталась, пытаясь добраться до берега. Рука, которой она пыталась ухватиться хоть за что-то на крутом спуске у свай помоста, скользила по глине, а другой рукой Соня пыталась удержать над водой голову сына.

– Денис!

Знакомый голос вдруг пробился через панику, и Соня попыталась крикнуть в ответ. У нее это не получилось, но было уже и не нужно. Олег и так все понял. Он выловил сначала сына, потом Соню и, постукивая по спине отчаянно кашляющего Дениса, заорал:

– Вы с ума сошли?!

И тут же осекся. Ему показалось, что это действительно так. Ведь Соня, которую он вытащил на берег, снова кинулась в воду.

– Куда?!

Но она его уже не слушала. Нырнула раз, другой, и все-таки нашарила в темной воде то, что искала.

– Тяни!

Ее приказ прозвучал почти неслышно, но Олег понял. Вытащить Ирлана сама Соня просто не смогла бы. Собака была слишком тяжелой.

К счастью, обошлось.

Час спустя все они сидели на кухне Сониного дома и Лидия Сергеевна ахала, слушая рассказ Дениса. Впервые с того дня как в доме появился Ирлан, она без страха подошла к собаке, ухватила ее за голову обеими руками и расцеловала.

– Ты ж мой хороший! Самый лучший! Умнее тебя на свете пса нет, Ирланчик!

Ирлан, слегка опешивший от такого проявления чувств, удивленно гавкнул и покосился на хозяйку.

– Все верно, Ирлан! Ты – лучший пес в мире!

– Где ты такого красавца взяла? – Олег принял из рук Сони кружку с чаем и покачал головой. – Всегда была сумасшедшей! Как ты вообще справилась с такой собакой? Соня!

– Справилась! – Соня погладила алабая, уложившего морду на ее колени, и с вызовом глянула на мужа. – Пришлось! Тебя же рядом не было!

Лидия Сергеевна, послушав пару минут нарастающую перепалку, тихонько увела Дениса наверх и шепнула:

– Давай мы с тобой сделаем вид, что спать пошли. Пусть поговорят! Им это нужно!

– Они же ругаются…

– Поругаются… Помирятся… Иногда так и надо. Понимаешь?

– Нет.

– Ничего. Какие твои годы? – Лидия Сергеевна тихо рассмеется и обнимет мальчика.

А спустя два года Соня уложит в коляску, стоявшую на веранде, дочь и скомандует:

– Ирлан! Охранять!

И большой белый алабай лениво поднимется по ступенькам, заглянет в коляску и тяжело плюхнется рядом, глянув на хозяйку.

– Молодец, мой хороший! Если что – позовешь.

Ангел в полосочку

– Бывают! – в голосе Маши уже отчетливо звучали слезы, а тихий, поначалу, протест перерос в почти крик.

– Не бывают! – Анюта спорила, как обычно, азартно, внимательно наблюдая за двоюродной сестрой и поглядывая на дверь.

Если родители услышат, то не будет ничего хорошего. Папа еще, может быть, и спустил бы ей такое поведение, а вот мама… Мама – строгая. В угол поставить может при всех. И не посмотрит, что в доме бабушки собралась сейчас вся семья, как всегда, на Рождество. Наоборот, скажет, что Аня должна думать головой, прежде чем делать то, за что потом стыдно будет. И, ведь, не поспоришь…

Но как можно промолчать, когда Машка ей битый час уже доказывает, что ангелы бывают без крыльев?! Вон, даже бросила рисовать и спорит сидит. Даже заплакала. Это, конечно, совсем плохо, потому что Ане ее тут же жалко стало. Сестра все-таки. Не от мира сего, как тетя Лена говорит, но ведь родная. У них в семье никогда не делили детей на родной-двоюродный. Все родные и точка! Так бабушка говорит. А если родные, то нельзя обижать никого, ведь это самого себя обижаешь тоже. И в другой раз Аня бы уже пожалела сестру и перестала вредничать, но не сейчас. Потому, что нельзя рисовать ангела без крыльев, да еще в полосочку и с хвостом. Так не бывает!

Дверь в детскую все-таки распахнулась и тут же стало шумно. В гостиной взрослые играли в какую-то настольную игру. Взрывы хохота, шутливые протесты и победные вопли сменяли друг друга.