Его идея мне показалась странной и неправильной, но в то же время… я доверяла ему.

– У меня есть гостевая спальня, – добавил он, видя, что я колеблюсь. – Это ради твоей же безопасности, Лиз.

Серьёзность Оскара растопила последние сомнения. После всего, что произошло, мне действительно не хотелось оставаться одной.

И я решилась.

– Хорошо, – ответила я, почувствовав себя одновременно защищённой и совершенно беспомощной.

Оскар кивнул и, сосредоточившись на дороге, тронулся с места. Машина плавно выехала на главную дорогу и свернула в сторону его дома.

Когда мы подъехали, я выдохнула. Высокое здание с охраной на входе внушало чувство безопасности. Оскар припарковался на подземной парковке, открыл мне дверь и подал руку.

– Пойдем, – мягко сказал он, и мы пошли к лифту.

Его квартира оказалась просторной и стильной, с панорамными окнами и едва уловимым ароматом дерева. Он показал мне гостевую спальню, оставил полотенца, предложил чай или воду.

– Тебе нужно немного расслабиться, – добавил он. – Завтра я выясню, кто нас преследовал.

Я благодарно кивнула, но ощущала себя словно в другой реальности. Уход от погони, его решительность, теперь эта уютная квартира… Всё как-то казалось чересчур нереальным.

Когда он развернулся на выход из комнаты, и я вдруг сказала:

– Оскар… Спасибо тебе.

Он замер в дверях, обернулся и посмотрел на меня пронзительным взглядом.

– Не стоит благодарности, – тихо ответил он и закрыл за собой дверь.

Оскар вышел из спальни и через пару минут вернулся с футболкой и махровым халатом. Он протянул мне вещи, его взгляд был внимательным и чуть настороженным.

– Это на случай, если захочешь переодеться. Твое платье, конечно, потрясающее, но, наверное, не самое удобное для вечера, – сказал он, с легкой улыбкой.

Я благодарно кивнула, принимая вещи, и положила их на кровать.

– Там, по коридору, ванная, – добавил он.

– Хорошо, чуть позже схожу.

– Не хочешь чай? У меня есть с мятой, – предложил он.

– Да, давай.

Оскар достал кружки, потом нахмурился и уточнил:

– Или ты хочешь вино?

– Нет, спасибо, – хмыкнула я, – зеленый чай в самый раз.

Оскар заварил чай, и я села на диван, обхватив кружку руками. Он сел рядом, чуть ближе, чем мне казалось уместным, но я почему-то не двинулась.

– Лиз, я волнуюсь за тебя, – вдруг начал он.

Я подняла взгляд, встречая его серьёзный и немного задумчивый взгляд.

– С того момента, как я узнал, что Данил вернулся в город, у меня внутри всё переворачивалось. Ты даже не представляешь, как мне не нравится его нахождение здесь.

– И поэтому ты попросил сопроводить тебя на мероприятие? – усмехнулась я.

– Я предложил и предупредил, что он будет там. Я просто предоставил тебе выбор, и ты сама решила, что пойдешь со мной, – он небрежно пожал плечами и глотнул чай из кружки. – Если честно, я очень хотел, чтобы ты согласилась.

– Почему?

– Потому что прошло достаточно времени, и тебе пора его отпустить, Лиз. Иногда нужно встретиться лицом к лицу с тенью из прошлого, чтобы сказать прощай и начать жить дальше.

– Я и живу дальше, Оскар.

– Тебе так кажется, – тихо сказал он и посмотрел на свою кружку.

В гостиной повисла тишина.

– Я даже не знала, что мы с ним сотрудничаем, – разрушая молчание, тихо сказала я.

Он кивнул, провёл рукой по волосам, и я заметила, как напряглась линия его скул.

– Да, я решил тебе не говорить. Ты и так достаточно от него натерпелась. Не хотел, чтобы ты лишний раз переживала и сконцентрировалась на задачах.

– Оскар, – начала я, но он неожиданно положил руку на мою, заставив замолчать.

– Знаешь, что я думаю? – его голос стал тише, ниже, почти шёпотом. – Я думаю, что ты слишком много взвалила на себя. Работа, маленький ребенок… Ты заслуживаешь, чтобы кто-то заботился о тебе, чтобы ты могла просто расслабиться и наслаждаться материнством. Ты уже всем всё доказала, что ты сильная, что ты справишься. Ты умничка, и я тобой действительно горжусь.

– Да брось, – хмыкнула я, – без тебя бы я не справилась. Особенно, после родов. Ты пошел мне навстречу, чтобы я могла работать удаленно.

– Да, потому что ты напрочь отказалась от моей финансовой поддержки, Лиз, – недовольно пробормотал он, – А ведь могла и согласиться. Я хотел тогда и сейчас хочу заботиться о тебе. Но ты упорно отказываешься.

Я отвела взгляд, но он не убрал руку, а чуть сильнее сжал мою ладонь.

– Отказываюсь, – согласилась я, – потому что мне нечего дать взамен.

Я посмотрела на него, аккуратно потянула свою руку, и Оскар меня отпустил. Я отвела взгляд, грея ладони о кружку с чаем. Его слова должны были тронуть, всколыхнуть что-то внутри, но вместо этого я почувствовала себя ещё более неуютно.

Мы сидели в тишине, каждый в своих мыслях. Он не винил меня, но в его глазах было написано многое. Я знала, что рано или поздно этот разговор продолжится, но сейчас… всё, чего я хотела, – это чтобы всё осталось как есть. Я была ему безумно благодарна, что он сам остановился. Возможно, чтобы не потерять ту хрупкую связь, что была между нами.

Я допила чай, пожелала ему спокойной ночи и скрылась за дверью спальни.

Всё, я устала.

Хватит на сегодня откровений.

Я стояла, обхватив себя руками, и прокручивала в голове всё, что произошло. Оскар… такой надёжный, такой тёплый. Он никогда не смотрел на меня, как на трофей или красивую игрушку. В его взгляде всегда была забота и уважение. Он видел меня настоящей, с моей болью, моими страхами, моими ошибками.

Он принял меня, но что ещё важнее – он принял Матвея.

С самого начала Оскар относился к нему так, будто тот был его собственным сыном.

И я видела, что малыш радовался каждому его приходу. Даже когда мне было тяжело, когда я раздражалась из-за мелочей, Оскар умел найти подход и ко мне, и к Матвею.

Я смотрела на это и думала: может, так и должно быть? Может, ради Матвея мне стоит попытаться? Ему нужен настоящий мужчина рядом, хороший пример.

Но внутри всё кричало: "Нет, Лиза. Это неправильно! Вы друзья!"

Может, я сломалась?

Почему я не могу почувствовать к нему того, что должна? Ведь он идеален. Он не только для меня, но и для моего сына стал нечужим человеком.

Но каждый раз, когда он пытался подойти ко мне ближе, когда касался меня, я чувствовала лишь благодарность. Только её. Не было искры, желания, трепета.

А вдруг я просто не позволяла себе что-то почувствовать к нему? Вдруг, если я попытаюсь, то у нас что-то получится?

Матвей ещё слишком мал, чтобы говорить, но я видела, как он тянулся к Оскару, улыбался, протягивал к нему ручки, как только тот заходил в дом. Он всегда с радостью шел к нему на руки, хохотал, когда Оскар подбрасывал его вверх или катал на плечах.

Это трогало меня до глубины души. Может, я даже чуть завидовала той лёгкости, с которой Оскар находил с ним общий язык. Матвей смотрел на него так, будто доверял полностью, безоговорочно, а я… Я сомневалась.

Тогда и сейчас.

Слишком много мыслей, слишком много внутренних конфликтов.

Я прекрасно помню тот вечер, когда он узнал о моей беременности. Он пришел проведать меня, потому что я в очередной раз отпросилась с работы из-за плохого самочувствия. Мы сидели на кухне, пили чай. Я долго не решалась заговорить, теребила край салфетки, подбирая слова. Оскар первым нарушил тишину:

– Лиз, скажи честно, что с тобой происходит? Может, тебе нужна помощь? Если у тебя что-то болит, ты только скажи, у меня есть знакомые врачи, если хочешь, то я могу договориться об обследовании.

Его спокойный голос всегда успокаивал меня, но не в этот раз. Я глубоко вдохнула и выпалила:

– Я беременна.

Тишина накрыла нас, как плотное одеяло. Я смотрела на него, пытаясь прочитать реакцию, но его лицо оставалось непроницаемым. Только глаза… В них мелькнула грусть. Он быстро отвёл взгляд, провёл рукой по затылку и сделал глоток чая, как будто пытался выиграть время. Видимо, не ожидал такого поворота.

– Это… Это от него? – наконец спросил он.

Я кивнула.

– Ясно, – он тяжело выдохнул, но тут же посмотрел на меня прямо, твёрдо. – Лиз, ты можешь на меня рассчитывать. Я всегда буду рядом.

Его слова звучали искренне, но я почувствовала, как сердце сжалось от тоски. Тогда я впервые увидела, как ему больно, но он не позволил себе ни упрёка, ни слабости.

Оскар действительно всегда был рядом. Когда я только узнала о беременности, он стал для меня не просто другом, а настоящей опорой. Убедился, что мне есть что есть, что я не перетруждаюсь, даже помогал с покупками детских вещей, хотя я и пыталась возражать.

А когда я родила, он сам настоял, чтобы забрать меня из роддома. В тот день я была измотана, но счастлива. Матвей тихо посапывал у меня на руках, а я смотрела на Оскара, который с лёгкостью справлялся с сумками и автолюлькой.

Когда мы спустились вниз, медсёстры поздравляли его, называя счастливым папой. Я помню, как он только мило улыбался и заговорщически подмигнул мне, ни разу не возразив. Этот момент заставил меня почувствовать лёгкое тепло в груди, хоть я и знала, что он просто не хотел смущать меня.

После родов я переехала к родителям, мама мне помогала с ребенком, без ее помощи я бы не справилась, а Оскар часто приезжал в гости, рассказывал о новом интересном проекте. Тогда-то у меня и появилась мысль об удаленной работе, и Оскар мне не смог отказать.

Я не могла не оценить его заботу, но чем больше он был рядом, тем чаще я задавалась вопросом: где граница между благодарностью и чувствами? И где эта тонкая грань между дружбой и тем, что он, возможно, хотел?

Я переоделась, чувствуя, как мягкая ткань футболки и халата приятно обволакивали меня. Футболка Оскара оказалась мне чуть велика, но пахла чистотой, свежестью и одновременно чем-то успокаивающим.

Накинув огромный мужской халат, я вышла из спальни в ванную. Ночной дом был тихим, а мягкий свет лампы создавал уют. Возвращаясь в комнату, я неожиданно столкнулась с Оскаром.

Он стоял прямо передо мной, переодетый в домашние штаны и футболку, которая подчёркивала его широкие плечи. Его взгляд сразу же скользнул по мне, и я заметила, как в уголках его губ появилась лёгкая улыбка.

– Ты даже не представляешь, как на тебе потрясающе выглядит моя футболка, – сказал он с теплом в голосе, внимательно разглядывая меня.

Я тут же поспешила запахнуть халат, ощущая, как жар стремительно поднимается к щекам.

Чёрт, как неловко.

– Смешно, – пробормотала я, надеясь, что это как-то поможет спрятать смущение.

– Не смешно, – его взгляд стал ещё мягче, но в нём появилось что-то более глубокое. – Лиз, ты красива в любом виде. Но сейчас… ты просто невообразимо прекрасна.

Я почувствовала, как накалилась атмосфера между нами. Его взгляд задержался на моих губах, и я поняла, что он хочет меня поцеловать. Моё сердце бешено забилось, как будто готово было выпрыгнуть. Не от волнения, а от какой-то неловкости.

К поцелуям я была совершенно не готова.

Как и к тому, что он увидит меня в таком виде.

– Всё, теперь я точно сгорю от стыда, – усмехнулась я, глядя куда угодно, только не ему в глаза. – Ладно, пойду спать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Лиз, – его голос был хриплым, почти бархатным.

Я поспешила скрыться в спальне, словно спасаясь от чего-то. Прислонившись к двери спиной, я глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Но вместо облегчения накатила волна ещё большего смятения.

И всё-таки, когда я поймала его взгляд, мне показалось, что он не собирался сдаваться. Внутри вспыхнуло чувство, что впереди нас ждёт что-то большее. Но пока я не готова была это принять.

Осталось самой разобраться, почему так происходит?