Я сорвала листик с куста рододендрона, заложила им страницу и сунула книгу в холщевый мешок, служивший мне сумкой.

– Я думала, ты навестишь меня раньше, – с толикой упрека сказала я матери, отвечая на ее бережные объятия.

– Я… переживала, – чуть запнувшись, призналась она. – Это все сложно. Ты же… понимаешь?

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

Да, я понимала. Ведь слишком хорошо знала ту, кого считала своей матерью. Для нее, обычного человека, все произошедшее было не самым приятным сюрпризом. Воспитание требовало от госпожи Демаро держать лицо, но в душе мама, конечно же, не находила себе места от шока и растерянности.

– Я понимаю. Сама пока не до конца приняла все, что случилось.

– Элин, я просила магов пока не рассказывать тебе обо всем… – начала было мама, но я ее перебила:

– Поздно. Хотя я долгое время провела в… стазисе, но я слышала все, что говорили рядом со мной.

– Значит, ты знаешь, что ты нам не родная? – поняла мама, уголки ее губ опустились.

– Да. Я даже знаю, что у магов и обычных людей не может быть общего потомства, – сказала я. – Магов-полукровок не бывает.

– Верно, – согласилась мама. – Мне об этом рассказал директор академии.

– Как… как я к вам попала? – спросила я. – Знаю, что вы меня нашли. Пытались разыскать мою семью. Но… расскажи подробнее.

– Мы с твоим отцом возвращались из поездки… Была поздняя зима. Снег уже растаял… Я любовалась оживавшими полями, когда приметила тебя у дороги. Ты сидела на камне, поджав под себя ножки… – Мама прикусила губу и со слезами тронула мою щеку. – Маленькая. Тоненькая. Грязная. Огромные фиалковые глаза и темные волосы. Мы просто не могли тебя там оставить.

Я вздохнула, пытаясь вспомнить то время, но, как и всегда, память играла со мной в прядки.

– Я ничего не помню, – призналась я маме. – Целитель говорит, что теперь, когда ментальный блок разрушен, я должна начать вспоминать прошлое, ведь и оно было скрыто. Но я не могу. Ничего не помню. И того, как попала к вам, – тоже.

– Думаю, однажды ты сможешь вспомнить, – чуть подумав и вновь погладив меня по щеке, сказала мама. – Ты… Тебе нужно побольше есть, Элин. Ты совершенно истощена!

Я улыбнулась, услышав в голосе мамы привычную заботу. Потянулась и прижалась к ней, крепко-крепко обняв за талию. От нее пахло теплом, цветами и кофе – знакомые и родные запахи.

– Я хорошо ем, мама, – успокоила я ее. – Просто из-за случившегося мое тело сильно истощилось. Это такой… побочный эффект. Но постепенно я смогу вернуться к привычному виду.

Я объедалась все дни до визита мамы, надеясь хоть немного улучшить свой внешний вид. И платья выбирала такие, чтобы скрыть свою болезненную худобу. Но все равно без слез на меня было не взглянуть. От той цветущей семнадцатилетней Элин Демаро, какой я была, осталась ровно половина. Кожа, кости и глаза. Огородное пугало и то упитаннее меня!

– Ты же понимаешь, что мы все равно останемся твоими родителями? – спросила мама.

– А как иначе? – удивилась я. – У меня больше никого нет.

– Мне сказали, что этот… Надзор, да? Что Надзор попытается разыскать твоих родственников, чтобы сообщить им о тебе, – сказала мама.

– Знаю. Мне по секрету об этом рассказала дочь мастера Ллероя, – призналась я. – Но она так же объяснила и то, что поиски могут растянуться на длительный срок, потому как в то самое время, когда вы меня нашли, в магическом сообществе были смутные времена… – я запнулась, раздумывая над тем, говорить ли маме обо всем. Нужно ли ей знать, что четырнадцать лет назад маги убивали друг друга и в тех боях могли сгинуть мои родители? Нужно ли мне ее волновать?

– Но все же, – пробормотала мама. – Они могут найти твою родню.

– Ты все равно будешь моей мамой, – выдохнула я, прижимаясь теснее. – И папа не перестанет быть мне обожаемым папочкой. Как иначе?

– Хорошо, – с облегчением вздохнула мама. – Я не смогла бы… Если бы ты…

Я повернула голову и с нежностью поцеловала маму в щеку.

– Не переживай, – попросила я ее. – Не переживай об этом.

– Ладно, – согласилась она. – Не буду. Мне и без того есть о чем попереживать.

– О чем же? – уточнила я, отстраняясь, чтобы посмотреть маме в глаза.

– Мы разорвали твою помолвку, как ты, верно, знаешь, – сказала мама. – Пришлось не просто, ведь мы не могли сообщить истинную причину.

Я понятливо прикусила губу, представляя мучения матери. Да, было бы гораздо проще, если бы она могла рассказать моим несостоявшимся родственникам, кем я оказалась. Они бы сами пожелали разорвать договоренность. Но честь и положение семьи Демаро требовали от мамы избежать скандала.

– Всем нашим родственникам я сказала правду, но все старшее поколение и прежде знало, что ты у нас не родная. Тот факт, что ты оказалась волшебницей, их немного озадачил, но они восприняли все на удивление спокойно, – добавила мама. – Но нам придется скрыть все от других. Ты же понимаешь?

– Да, понимаю, – согласилась я, чувствуя себя виноватой за то, что подвела родителей.

– Через пару недель я объявлю о том, что ты решила некоторое время пожить у нашей дорогой бабушки Глории и изучить управление ее большим северным поместьем, – сказала мама. – В этой версии куда меньше вранья, чем в какой-либо другой. Никому не нужно знать, что ты и так прекрасно разбираешься во всех нюансах, пусть и в теории. Вряд ли ты теперь сможешь вернуться к прежней жизни с нами, поэтому нам стоит постепенно приучить общество к твоему отсутствию.

Я согласно кивнула и прошептала:

– Возможно, мне придется провести в академии шесть или семь лет. Дважды в год отсюда отпускают на каникулы, но все остальное время мне придется провести здесь.

– Я буду очень рада, если ты станешь проводить каникулы дома, с нами, – улыбнулась мама. – Через полгода отец, вероятно, перевезет меня в столицу, так что все будет проще. Среди наших знакомых в столице какое-то время проводят лишь мои дорогие подруги Элис и Виттия, а они всегда относились к тебе с добротой, так что не станут болтать.

Я улыбнулась в ответ и кивнула, прекрасно осознавая, что мне уже не вернуться к прежней жизни. Обычные люди слишком предвзяты к магам, и пусть родители поддержат, я не хочу, чтобы их чурались из-за меня. Одно дело – знать кого-то из магов и пользоваться их услугами, если нет иного выхода, но совсем другое – быть родственником мага, пусть и не кровным. Еще несколько столетий назад обычные люди и волшебники вообще не переносили друг друга. С тех пор многое поменялось, но до конца прежняя вражда себя не изжила.

– Я буду часто-часто тебе писать, – сказала я маме. – Здесь есть скоропочта. Кари сказала, что у меня будет свой ящик для писем. Не придется ходить на почту, как дома.

– Замечательно, – ответила мама. – Я предупрежу тебя, если мы переедем. И новый адрес тоже сообщу заранее.

***

– Пойдем скорее! – влетев в палату, накинулась на меня Кари.

– Куда? – опешила я, едва не уронив поднос с завтраком.

– Комнату выбирать! – проинформировала подруга. – А то потом все приличные разберут.

– А разве так можно?

Девушка хмыкнула и доверительно сообщила:

– Так нужно.

Я не поверила, но позволила Кари вытащить меня из кровати. Лишь в последний момент прихватила с подноса сдобную булочку.

– Сегодня начнут заезжать новички, – пустилась в объяснения девушка, пока мы быстро шагали по аллее в сторону общаг. – И заселять всех будут по мере приезда, не сильно заботясь о чужом удобстве.

– Так комнаты же стандартные, – напомнила я девушке.

– Они такими были, когда общаги строили, – фыркнула подруга. – Каждые шесть-семь лет владельцы менялись. Думаешь, все там, как и в начале? Академия не приветствует разделение по сословиям, достатку и тому подобные глупости, но внутри общаг это правило не действует. Там каждый может творить то, что хочет. В пределах своей комнаты, конечно. Естественно, что старшекурсники отрываются. Ты, правда, хочешь, чтобы какая-нибудь миленькая комнатка досталась кому-то из парней? – Девушка воинственно на меня глянула. – Между прочим, я видела списки. В этом году приедет еще сорок с лишним человек. И из них, кроме нас с тобой, только четверть девушки. Нас мало. Нам нужно лучшее!

Я рассмеялась и позволила Кари и дальше тащить меня вперед.

Общаги академии представляли собой четыре небольших четырехэтажных здания, выстроенных попарно по обе стороны аллеи сразу за академическим парком. Внешне здания выглядели совершенно одинаковыми массивными коробками из темно-серого камня. Несмотря на заверения Кари, я сомневалась, что нас ждет такой уж разнообразный выбор. Здания пусть не слишком новые, но не старинные. Построены под определенные нужды, а не переоборудованы по ходу дела. Так что не ждет меня переделанная в спальню башенка или таинственный подвал.

«А как бы хотелось! – с тоской подумала я. – Тогда бы это хоть немного напоминало все те сказки, что я читала про магов в детстве».

– Заселяют всех неравномерно, – пожаловалась Кари. – Так что свободные комнаты разбросаны между зданиями и этажами, но я хочу показать тебе несколько на том же этаже, где я теперь обитаю.

Блондинка уверенно свернула к первой общаге слева.

– А Раф тоже здесь живет? – спросила я с усмешкой.

– Если бы, – простонала девушка. – Нет, он в другом здании. И там почти нет свободных мест. А в те комнаты, что там есть, я не вселюсь даже ради Рафэла.

– Здравая мысль, – хмыкнула я, следуя за девушкой.

– У него даже окна не на эту сторону, – обиженно призналась Кари. – Нет в жизни счастья!

За две недели общения с девушкой я многое о ней узнала. С толикой радости убедившись, что ее болезнь одним блондином не перешагнула здравый смысл. Пусть ради улыбки и внимания Рафэла Милеона Кари была готова многим пожертвовать, но себя девушка любила все же чуточку больше своей безответной влюбленности.

– Нам на самый верх, – предупредила блондинка, когда мы вошли в просторный холл корпуса.

Я мельком огляделась, прежде чем последовать за девушкой к широкой лестнице, после первого марша распавшейся на два зеркальных рукава ступенек, по дуге уводящих на второй этаж. Холл походил на зал для приемов, только пустой и аскетичный, без картин в вычурных рамах. Единственным украшением были окна, изнутри оказавшись витражными, но не темными и тусклыми, как в старинных соборах, а яркими и солнечными, отмытыми, без следа пыли и паутины. Видно здесь, в северной части королевства, где семь месяцев в году длилась зима, а осень не радовала солнцем, всем хотелось впустить в жизнь побольше красок и радости.

Подойдя к изножью лестницы, я с интересом задрала голову, любуясь тем, как каменные марши извиваются спиралями до просматривающейся даже отсюда крыши. Камень, темное дерево и толстые металлические тросы – минимум романтики приключений, которую может ждать каждый, приходящий в Академию волшебства за знаниями и будущей славой, зато надежно и монументально.

– Ох!

Воздух вырвался из легких со свистом, когда на меня кто-то налетел, перескакивая через три ступеньки. Уже прикидывая, как упаду на выложенный массивными черными плитами пол, я извернулась и вцепилась в перила. Но упасть мне и так не дали, подхватили, чуть приподняв над полом и прижав к себе боком.

– Эй! – вскричала сверху Кари. – А аккуратно ходить не судьба?

Я покосилась на того, с кем мы умудрились не разойтись на огромной лестнице, и встретила взгляд бирюзовых глаз из-под густых бровей.

Да… Забавно. Похоже, это уже начинает входить в привычку.

Независимо встряхнувшись, тем самым вынудив парня убрать руки, я спокойно направилась вверх по лестнице. Очень хотелось взлететь на площадку зайцем под бок к Кари, но я заставила себя шагать спокойно, как ни в чем не бывало. И только на повороте лестницы я скосила взгляд, убедившись, что Варэл Арвид задумчиво меня рассматривает.

«Молодец!» – похвалила я себя.