Зимние сапоги до колен да свитер – единственные вещи, которые кое-как, но все же еще спасали меня от холода.

Кое-что произошло примерно после часа моих блужданий.

Я шла по прямой дороге без всяких крутых поворотов, и на секунду прикрыла глаза. Однако даже этого хватило, чтобы меня тут же повело в сторону. Я резко потеряла почву под ногами и скатилась в кювет, прокатившись несколько счастливых метров по снегу. Как же хорошо, что утром я не решила надевать платье, черт возьми! Возможно, этим я продлила себе жизнь на несколько часов…

Едва я очнулась от своих размышлений и поисков, как тут же ринулась обратно на дорогу. Сердце тогда бешено колотилось от страха темноты, одиночества, а еще именно в этот момент я увидела свет на трассе.

Я не верила своим глазам и ушам, мне тогда казалось, что я снова родилась, и… я была полна надежд. Я бежала изо всех сил, которые у меня были после долгого пребывания на морозе, но при попытке подняться с низины я поскользнулась и вновь покатилась кубарем вниз, разбив коленки и локти да порвав добрую часть этих дурацких джинсов вдобавок. Именно в эту секунду машина проехала где-то сверху, так и не остановившись. А я лежала в кювете, не в силах подняться из огромного сугроба. Если бы только было больше времени, я бы обошла резкий спуск справа или слева, а тут подняться в горку шансов было мало.

Возможно, теперь спасения мне ждать неоткуда…

Я глубоко вздохнула и из последних сил продолжила идти.

Беспощадный снегопад явно не подумал, сколько беды может принести мне – девушке, что осталась стоять на пустой трассе, он забыл обо мне и все продолжал бить и бить своими холодными большими и, на удивление, тяжелыми хлопьями…

По своим подсчетам я брела уже около трех часов в обратном направлении. Одна на трассе и возле леса – нет ничего лучше, такое даже в страшном сне присниться не может…

Едва я от усталости прикрыла глаза, как тут же распахнула их: вдруг я вновь свалюсь с ног или не успею заметить проезжающую мимо машину? А ведь это будет стоить мне жизни, не иначе.

Однако моя надежда встретить кого-нибудь с каждым часом скоротечно таяла. Какая тут машина? Лес да пустыня. Больше такого шанса не будет. Я умру либо от холода, либо от голода. А если повезет, то меня убьет первый попавшийся водитель, предварительно изнасиловав.

Пессимистка чертова! Сколько раз подружки тебе говорили держать нос выше? Конечно, они ведь не были в моем положении…

Никто из них не стоял на трассе, ночью выброшенный за ненадобностью. Чертов телефон не ловил, хотя поначалу я бежала по дороге в надежде, что черточки связи вот-вот появятся, но этот гаденыш спустя всего полчаса пиликнул о своем разряде и вырубился! И это на сорока трех процентах!

Я вздрогнула, услышав какой-то выстрел. Я резко вскинула голову и отвлеклась от своих рассуждений, услышав шум на дороге. Это был не выстрел… это у меня настолько обострился слух, что я издалека шум машины сравнила с выстрелом! Я обернулась, не веря своим глазам: на небольшой скорости приближалась машина! Машина! Господи ведь это, возможно, мой последний шанс! Никто за мной сюда не вернется, а это первая человеческая душа за много времени! Больше я на холоде не продержусь, скорее сдохну в ближайшем кювете.

Терять было нечего. Либо меня убьют, либо спасут. А ежели ни то и ни другое, то я окочурюсь прямо тут!

Одно было ясно: без помощи я отсюда не выберусь. Я ведь помню, как долго добираться сюда на машине, а уж если на своих двоих…

Не думая ни о чем и выключив разум, я тут же рванула с обочины на полосу, уже сейчас начиная отчаянно махать руками и подпрыгивать из последних сил. Лучше пусть собьет, чем я умру здесь от сердечного приступа или от холода! Все-таки я девушка с неустойчивой психикой. Что уж там говорить! Я жутко боялась засыпать одна в темноте и предпочитала спать при включенном свете, и только потом, когда переехала к Демьяну, спокойно засыпала с ним…

А здесь справа – лес, слева – лес, а вокруг – мертвая тишина. Я перестала отдавать отчет своим мыслям уже очень давно. А мысли были-то весьма негативные.

Тем временем машина приближалась (если это, конечно, не снилось мне). Я даже успела пару раз себя ущипнуть сильно-сильно, однако все оставалось на своих местах, кроме автомобиля, неумолимо приближающегося… Конечно, вскоре я успела несколько раз передумать и обругать себя последними словами, однако, было уже слишком поздно. Огромный автомобиль с множеством ярких фар становился все ближе, а я стояла на его пути.

Водитель тем временем даже и не пытался тормозить, он меня пока не видел. Лишь в последние секунды я услышала отчаянный визг тормозов, когда резина тщетно пыталась зацепиться за мокрый снег. Я уже не надеялась ни на что, хоть разум и кричал: «Отбеги! Ведь водитель уже затормозил, увидев тебя!», однако сделать это было не так просто, как кажется со стороны. Я была истощена, ноги не слушались. Единственное, что я могла сделать – это прикрыть глаза от слишком яркого света, что неизбежно приближался.

Вскоре шум прекратился, я слышала лишь собственное сбивчивое дыхание, плавно переходящее в сипение. Наверняка после этой ночи заработаю себе воспаление легких.

Я открыла глаза и почувствовала себя героем фильма «Один дома»: буквально в нескольких сантиметрах от моего лица остановился автомобиль. Это оказался большой американский внедорожник. Глаза понемногу даже стали привыкать, и вскоре я видела значительно больше. Я сглотнула и задумалась: внедорожник… темный внедорожник. Он был с тонированными стеклами, что сразу бросилось мне в глаза, свет из салона доносился очень приглушенно, пробиваясь сквозь тонировку лишь несколькими лучами. Пару долгих минут никто не выходил из машины. Или часов или секунд – разум упорно отказывался возвращаться на место и помогать своей хозяйке, но одно я знала точно: это было самое долгое и страшное для меня время. Коленки в прямом смысле тряслись: на кого я нарвалась? Кого могло занести в такую даль в столь позднее время? Разве что…

В какой-то степени я понимала водителя, что не спешил выходить из своего теплого салона. Худющая девушка с напрочь спутанными и грязными волосами стояла перед его машиной далеко за городом глубокой ночью. Да я больше походила на призрака, нежели на человека. На месте водителя, а тем более, если там сидит девушка или женщина, я бы погнала отсюда как можно быстрее. Но нет!

Кажется, водитель мне попался далеко не из пугливых, потому что дверь автомобиля начала медленно открываться. Музыка в машине заметно стихла, и оттуда вылез мужик. Огромный такой мужик. Я затихла, даже перестав дышать, но от машины не отошла. Наоборот, чтобы устоять на своих ногах, я вцепилась клещами в решетки радиатора и совсем не планировала отпускать их. Водитель же рассматривал меня, пристально смотря в мои глаза, а потом тщательно проведя «осмотр» моего тела. Мои глаза – они единственные выдавали во мне человека, потому что все остальное было ужасно грязным. Мне хотелось верить в помощь… иначе что будет со мной?

– Ты живая? Как здесь оказалась? – услышала я громкий тягучий голос.

В горле стоял ком, а я молчала, не имея возможности выдавить из себя хотя бы слово. Я понимала, что мне нужно что-то сказать, ведь он сейчас просто развернется и уедет отсюда восвояси, но нет! Я не могла ничего произнести. Бывает же такое, когда у человека паника, верно?

– Стоит как мертвец, – вдруг чертыхнулся он, обернувшись на несколько секунд к салону.

Будто в салоне были еще люди.

Внезапно водитель резко оглянулся по сторонам, а затем, подозрительно сузив глаза, довольно оперативно вытащил что-то из куртки. При внимательном рассмотрении я увидела пистолет, направленный… на меня.

Я замерла и тут же сфокусировала взгляд на том, от кого сейчас полностью зависела моя жизнь.

– Либо ты садишься в машину, либо мы уезжаем, – крикнул он сквозь усилившийся снегопад, держа меня под прицелом.

И казалось в его взгляде что-то такое, отчего я поняла: ни черта он не уедет, оставив меня одну здесь. Не уедет, но и болтать со мной он здесь не намерен, скорее всего, подозревая во мне ловушку, которые часто устраивали бандиты на одиноких трассах.

Вдруг он пошел на меня. Я услышала собственное учащенное сиплое дыхание и сделала шаг назад – к обочине. Да, сейчас он выкинет меня с дороги и уедет. Так и сделает…

– Направо, – процедил он, подходя ближе, – бегом я сказал!

Еще несколько секунд я смотрела на него расширившимися от ужаса глазами, а потом я просто не помнила свои действия. Подгоняемая дулом, направленным точно на меня, я как-то в прострации оказалась у пассажирской задней двери, которая тут же оперативно открылась. Руки, высунувшиеся оттуда, захватили меня в темноту.

Своим ледяным телом я почувствовала боль в виске – я ударилась головой, пока меня отнюдь не мягко протащили в салон. В глазах потемнело, и я просто-напросто упала на что-то мягкое…

На этом мои силы иссякли, и последнее, что я успела услышать и почувствовать – это звук блокировки дверей и начало движения.

В неизвестность.

Глава 4

Я осторожно приоткрыла глаза, почувствовав какое-то движение рядом. Мне было тепло, рядом что-то приятно пахло – то ли мужской одеколон, то ли априори в машине пахло какими-то вкусными древесными маслами. Видать, именно они меня и уморили. Или холод, или голод…

Машина еще раз подскочила, и я поняла, что именно меня разбудило.

А еще я почувствовала едва уловимый запах алкоголя вперемешку с чем-то ядерным.

Дорога – это все, что окружало меня. Мы до сих пор были в пути, а воспоминания о произошедшем резко нахлынули на меня, позволяя вспомнить все. Я неосознанно сжала руки в кулак, а затем, испугавшись своего разоблачения, разомкнула их и продолжила делать вид, что сплю. Шум дороги и работы двигателя обволакивали меня со всех сторон, однако спать резко перехотелось.

Кто эти люди?

Куда они везли меня?

Или они куда-то едут, им куда-то нужно попасть? А наша встреча – чистая случайность?

– Захар, девчонка еще жива? – вдруг услышала я ледяной голос где-то спереди.

Я вздрогнула от пронзившего ветерка, что сквозил через тонкую полоску открытого рядом окна. Надеюсь, никто не разоблачил моего обмана – я все так же лежала, свесив ноги вниз, а верх туловища покоился на чем-то мягком. Глаза мои упирались в переднее пассажирское сидение, и ничего, кроме него, я пока не видела.

– Куда же она денется, – прозвучало непоколебимо, словно именно этот человек решает, кому здесь жить, а кому – нет.

Этот самый мужчина был совсем рядом. Видимо, именно на нем покоилась моя несчастная половина тела. Пока мне удалось выяснить, что их двое. А если этот самый второй сидит не на пассажирском сидении, а сзади, то что-то мне подсказывало, что есть и третья личность рядом с водителем.

И от этого стало еще хуже. Куда я попала, не знала. И чего ожидать – тоже. Может быть, остаться на той трассе в надежде, что Ян вернется за мной и найдет, было лучшим решением?..

Дыхание мое участилось.

Они говорили очень мало, а держать свое раскрытие в секрете становилось все труднее – рука затекла, а тело ломило от боли, жутко хотелось предпринять попытку сменить положение.

Но нужно потерпеть. Я должна была выяснить что-то еще, чтобы знать свое будущее.

– Пистолет-то зачем достал? Напугал, небось… – раздалось совсем рядом с усмешкой.

– Откуда мне было знать, что это не подстава? – немного грубо прозвучало в ответ, – я должен был убедиться в вашей безопасности. Ты знаешь.

Господи, лучше бы я осталась на трассе и умерла бы от голода или еще чего-нибудь…

– Что будем делать? – спросил водитель, и я замерла.

– То же, что и планировали. Или ты хочешь развернуться?

Раздалось недолгое молчание, после которого водитель решительно ответил:

– Назад пути нет. Мы не доедем, – холодно прозвучало в ответ, и на этом странный и непонятный разговор был закончен.