В другой раз я был в Париже и отправился посмотреть на картину «Мона Лиза». Оказалось, что теперь она надежно скрыта за беспорядочной толкотней людей со всех концов земного шара. Они пробиваются вперед только для того, чтобы оказаться у полотна, тут же повернуться к нему спиной, щелкнуть селфи и начать прокладывать себе путь обратно. В тот день я больше часа наблюдал за этим со стороны. Никто, ни один человек не рассматривал Мону Лизу дольше пары секунд. Ее улыбка больше не выглядит загадочной. Кажется, будто она смотрит на нас из своего XVI века и спрашивает: «А почему бы вам не посмотреть на меня так же, как вы делали это раньше?»

* * *

Все описанное соответствует гораздо более масштабному чувству, которое завладело мной несколько лет назад. Дело не только в плохих манерах туристов. Ощущение, что мы охвачены каким-то непонятным зудом, который заставляет нас постоянно дергать наши умы по мелочам, оставляя без внимания действительно важные вещи. Занятия, требующие продолжительной сосредоточенности, вроде чтения книг, постепенно приходят в упадок. После путешествия с Адамом я ознакомился с работами ученого Роя Баумайстера, ведущего мирового специалиста по силе воли, а затем отправился побеседовать с ним. Баумайстер более 30 лет изучает силу воли, и под его руководством были проведены некоторые из самых известных экспериментов в сфере социальных наук. Когда мы встретились, я объяснил, что подумываю написать книгу о том, почему мы утратили способность сосредотачиваться и как это исправить. После чего с надеждой обратил свой взор к 66-летнему ученому.

«Забавно, что вы обратились с этой темой именно ко мне, – сказал Баумайстер. – Мне кажется, что я контролирую свое внимание хуже, чем прежде». Он рассказал, что раньше мог часами просиживать за работой или книгой, но сейчас его мысли перескакивают с одного на другое гораздо чаще. Баумайстер не так давно обнаружил, что, когда настроение начинает портиться, он поиграет в какую-нибудь игру на телефоне и сразу веселеет. Я живо представил себе, как ученый отвлекается от своих академических трудов огромной важности, чтобы поиграть в Candy Crush Saga^[11]. «Я замечаю, что у меня уже не получается удерживать концентрацию внимания как раньше. Вроде бы даже смирился с этим, и это мне категорически не нравится», – сказал он.

Я задумался. Рой Баумайстер написал книгу, которая так и называется – «Сила Воли»^[12]. Он изучил эту тему вдоль и поперек. И если даже он утрачивает свою былую способность фокусировать внимание, то что говорить обо всех остальных?

* * *

Долгое время я успокаивал себя мыслью, что этот кризис – не более чем иллюзия. В прошлом людям тоже казалось, что их внимание и сосредоточенность становятся хуже: почти тысячелетие назад средневековые монахи жаловались на подобные проблемы. С возрастом способность людей концентрироваться слабеет, и мы убеждаем себя, что дело не в нас, а в окружающей действительности и молодом поколении.

Чтобы понять, действительно ли в ухудшении этого навыка виновато взросление, ученым уже давно следовало сделать одну элементарную вещь. Можно было протестировать внимательность случайно отобранных граждан и продолжать делать это в последующие годы и десятилетия, отслеживая любые изменения. Но никто этим не занялся, многолетнюю информацию не собирали. Тем не менее я думаю, что есть и другой способ прийти здесь к разумным выводам. В процессе подготовки к написанию книги я узнал о существовании ряда научно обоснованных факторов, которые снижают способность людей фокусировать внимание. И есть доказательства, что в течение последних десятилетий многие из этих факторов усиливались, порой достаточно резко. Мне удалось обнаружить только один тренд, который мог положительно повлиять на нашу концентрацию. Вот почему я пришел к убеждению, что это самый настоящий и очень серьезный кризис.

Существуют наглядные подтверждения тому, куда ведут эти тренды. Например, чтобы узнать, сколько тратит на каждое дело среднестатистический американский студент, ученые установили программы отслеживания активности на компьютерах участников исследования [1]. Выяснилось, что в среднем студент переключается между задачами каждые 65 секунд. Медианное время сосредоточенности на чем-то одном составило всего 19 секунд. Если вам, как взрослому человеку, захотелось ощутить свое превосходство над юными студентами, не торопитесь. Глория Марк, профессор Калифорнийского университета в Ирвайне, изучила, сколько времени тратит на задачу среднестатистический взрослый офисный работник, прежде чем неосознанно переключиться на что-либо [2]. Оказалось, три минуты.

Чтобы разобраться, как вернуть нашу внимательность, я проделал путь длиной в 30 000 миль. В Дании я проинтервьюировал первого ученого, который доказал, что наша коллективная способность концентрироваться действительно стремительно ослабевает. Затем в разных уголках земного шара я встретил ученых, которые установили, почему это так. В целом я пообщался с более 250 специалистами. В поисках ответов мне пришлось побывать в самых неожиданных местах: от фавелы Рио-де-Жанейро, где внимательность пострадала особенно сильно, до офиса в провинциальном новозеландском городке, где придумали, как полностью восстановить сосредоточенность.

Мы глубоко заблуждаемся относительно того, что же происходит с нашим вниманием в действительности. Долгие годы всякий раз, когда у меня не получалось сконцентрироваться, я злился на себя. Говорил: «Ты ленив, ты недисциплинирован, тебе нужно собраться». Или винил телефон, раздражался, проклинал день, когда его изобрели. Большинство моих знакомых реагируют аналогично. Но я выяснил, что в подобных случаях причиной становится нечто более серьезное, чем личный прокол.

Первые представления о «корне зла» появились у меня, когда я приезжал в Портленд, штат Орегон, чтобы побеседовать с профессором Джоэлом Ниггом, одним из ведущих мировых специалистов по проблемам с вниманием у детей. Он считает, что уловить суть происходящего будет проще, если сравнить серьезность нарастающего кризиса внимательности и растущие показатели ожирения. Полных людей было немного еще 50 лет назад, а в наши дни это массовое явление для стран Запада. И не потому, что мы внезапно стали прожорливыми гедонистами. Нигг считает, что ожирение – это не медицинская эпидемия, а социальная. Образ жизни людей претерпел резкие изменения: продовольственное снабжение, не во всех крупных городах есть условия для пеших прогулок или передвижений на велосипеде. И эти перемены среды привели к переменам в организмах людей. По словам Нигга, что-то похожее может происходить и в области сосредоточенности.

Профессор изучал проблему несколько десятков лет и убежден, что пора задаться вопросом, не строим ли мы культуру, создающую проблемы с вниманием, мир, в котором всем нам бывает крайне трудно на чем-либо фокусироваться и поэтому приходится плыть против течения. Джоэл Нигг рассказал, что есть множество научно доказанных факторов ослабления внимательности, и у некоторых людей это может быть обусловлено биологическими особенностями. Но, возможно, следует поставить и такой вопрос: не вызвано ли столь массовое распространение этого явления конкретными общественными тенденциями?

Я попросил Нигга представить, что он правит миром, и спросил, что он бы сделал, чтобы лишить людей возможности фокусировать внимание. Задумавшись на секунду, он сказал: «Наверное, примерно то же, что наше общество и делает прямо сейчас».

Во время своего исследовании я убедился, что разрушение способности сосредотачиваться – не результат чьих-либо личных упущений. Виноваты не мы, это вмешательство могущественных сил извне. И это не только технологические гиганты. На самом деле мы живем в системе, которая ежедневно отравляет нашу способность концентрироваться, после чего велит винить себя и разбираться с собственными привычками. Осознав все это, я понял, в чем состоит проблема всех известных мне книг о повышении внимательности. В основном в них ничего не говорится о настоящих причинах кризиса, которые кроются главным образом в этих могущественных силах. По итогу своей работы я пришел к выводу, что нашу внимательность губят 12 основных факторов. Разрешить эту проблему на долгосрочную перспективу можно, лишь разобравшись в этих факторах, а затем необходимо общими усилиями заставить прекратить поступать с нами таким образом.

На страницах этой книги вы узнаете, какие реальные действия можно предпринять, чтобы понизить остроту упадка внимательности для себя лично. Я всецело за то, что начинать нужно всегда с себя. Но я должен быть честен с вами: этих перемен будет недостаточно, они разрешат лишь малую часть проблемы. Эти меры не позволят вам уйти от кризиса в целом, если только вы не самый везучий человек. Системные проблемы требуют системных решений. Мы обязаны нести личную ответственность, но в то же время мы обязаны нести и коллективную ответственность за работу с этими глубинными факторами. В этом и состоит реальное решение – то, которое на самом деле даст нам возможность приступить к исцелению. Для этого требуется радикально переосмыслить задачу, а затем приступить к действиям. Полагаю, я разобрался, с чего можно начать.

* * *

Я считаю, есть три основные причины, по которым стоит совершить это путешествие вместе со мной. Первая причина состоит в том, что жизнь, в которой мы не можем сосредоточиться вообще ни на чем, ущербна. Если мы неспособны на продолжительную концентрацию, у нас не получается достигать желаемого. Допустим, мы хотим почитать книгу, но отвлекаемся на шум и социальные сети. Хотим провести несколько спокойных часов со своим ребенком, но то и дело судорожно проверяем, не написал ли начальник на электронную почту. Хотим создать собственное дело, но вместо этого погружаемся в омут постов в Facebook, которые заставляют испытывать зависть и тревогу. Покоя и пространства, чтобы остановиться и подумать, всегда не хватает, и причины этого от нас не зависят.

Исследования профессора Майкла Познера из Орегонского университета показали, что, если на чем-то фокусироваться, а потом нас побеспокоят, понадобится 23 минуты, чтобы вернуть себе прежнюю сосредоточенность [3]. Другое исследование, посвященное офисным служащим в США, продемонстрировало, что обычно большинству из работников никогда не удается трудиться без отвлечений на протяжении часа [4]. Если такая ситуация длится месяцами и годами, нарушается способность человека понимать, кто он и чего хочет. Он живет словно на холостом ходу.

Когда я разговаривал в Москве с Джеймсом Уильямсом, который занимается в Оксфордском университете философией и этикой технологий, он сказал: «Если мы хотим сделать что-то важное в любой области и в любых жизненных обстоятельствах, нужно иметь возможность уделять внимание правильным вещам… Если такой возможности нет, заниматься чем-либо становится очень трудно». Уильямс считает, что для понимания нынешней ситуации полезно кое-что представить. Вообразим, что мы ведем машину и кто-то выливает на лобовое стекло огромный ушат грязи. Из-за плохой видимости можно столкнуться с самыми разными проблемами: попасть в аварию, заблудиться, опоздать в нужное место. Чтобы всего этого избежать, необходимо сделать одно – очистить лобовое стекло. Пока это не будет сделано, мы даже не поймем, где находимся. И так же с вниманием: сначала нужно разобраться с проблемой, и только потом прилагать усилия к решению любых других задач.