– Дурак вы, Владимир, – сообщила я этому статному красавчику с завышенным самомнением. – Людмила Павловна ждет. Советую вам поторопиться.

Володя громко захлопнул дверь шкафа и прошествовал мимо меня прочь из комнаты. Я сделала три глубоких вдоха и решила зайти к Зое, чтобы успокоиться. Обычно, увидев своими глазами, что все бывает куда хуже, чем у меня, я свои переживания начинала воспринимать маленькими и нелепыми.

Зоя нашлась на кухне, где готовила что-то себе к ужину. Рядом в манеже играла внучка Таисии Степановны – Маша, а Гаврюша лежал в коляске и сосредоточенно грыз похожий на розовый бублик прорезыватель для зубов.

– Привет, – улыбнулась я, застав такую идиллию. Девушка подняла голову и кивнула, помешивая варево в кастрюльке. Я напряглась. Обычно благожелательная Зоя сейчас отчего-то прятала взгляд. – У тебя что-то случилось? – Тут же напряглась я. – Бывший муж объявился? Проблемы с Гаврюшей какие-то?

Зоя тут же удивленно на меня посмотрела и помотала головой.

– Все хорошо. Просто…, – она замялась и снова опустила взгляд. – Не выспалась сегодня, вот и все.

Меня такой ответ не устроил.

– А почему ты не выспалась? – Не отстала я.

– Ну…, – она покраснела. Эмм, я чего-то не знаю? – Я…, у меня зуб разболелся, – совсем тихо ответила она. – А запись к стоматологу только через два дня. Это, если в городскую…

– Так что же ты молчала-то? – Возмутилась я, понимая, что можно было и догадаться. Мама часто говорила, что я своим появлением на свет все зубы ей попортила и пришлось долго их лечить. Я нашла в контактах нужный номер и прислонила телефон к уху. – Александр Леонидович, вы сегодня принимаете? А кто принимает? Наева? Ага. А окошечко найдется сегодня? Тут острая боль. Нет, не у меня, но это работник Жиловой. Очень надо. Оплата в полном объеме. Конечно. – Я закончила разговор и взглянула на время. – Так, через дорогу от нас есть стоматология. Беги туда, у тебя прием через двадцать минут, скажешь, что от Жиловой. Пусть пришлют счет для оплаты на мою почту.

– А дети? – Зоя посмотрела на сына.

– Я присмотрю за ними. И ужин доготовлю, и покормлю их, – пообещала ей. – Беги уже.

– Угу, – она сорвалась с места и, причитая, скрылась в своей комнате. Через пару минут, уже одетая, она выскочила на улицу.

Я же заглянула в кастрюлю и увидела, что там варится обычный куриный суп. Ну, наверное, детям самое то такое есть. Пока готовила, пока детей кормила (Гаврюше пришлось растереть все это в блендере в то время, как Маша уже сама управлялась ложкой, хоть и пачкала все вокруг), не заметила, что за мной кто-то наблюдает. Поэтому и вздрогнула, когда увидела Володю, стоящего в дверях кухни. Он, привалившись к косяку, наблюдал за мной. Интересно, давно ли.

– Почему ты не сказала ничего Жиловой? – Спросил он меня, когда я, отвернувшись, принялась убирать со стола. Отвечать на глупые вопросы я не собиралась, поэтому промолчала. – Ты очень странная, – добавил он через минуту, так и не дождавшись от меня ответа. – Все девчонки в твоем возрасте о всяких тусовках думают, или как парня подцепить… А ты чужим детям супы готовишь и проводишь время с неудачниками, вроде Игната.

Тут я уже не выдержала и все же повернулась к этому внешнему раздражителю.

– Игнат является правой рукой Белоярцева по ведению бизнеса, – заявила я.

– Ясно, – расплылся он в довольной улыбке. – Деньги и тут порешали. Конечно, кому нужен просто телохранитель с квартирой в Москве. Тут у тебя вон какие перспективы открываются…

Я печально посмотрела на вроде бы симпатичного с виду молодого мужчину.

– Жалко мне тебя, – сообщила и сложила посуду в раковину.

Володя дернулся, вроде как в мою сторону, но тут на кухню вбежала Зоя.

– Фух, я не опождала? – Прошепелявила она.

– Нет, – я тут же улыбнулась, игнорируя сверлящего меня неприязненным взглядом охранника сестры. – Я как раз покормила детей.

– Спасибо тебе, – девушка на несколько секунд выбежала из кухни и вернулась уже без верхней одежды. – Ты меня так выручила.

– Да это ты нас все время выручаешь, – улыбнулась я ей и вышла из кухни.

Настроения не было совсем никакого, но мне надо было еще зайти в квартиру Людмилы Павловны, чтобы забрать свою куртку и только потом я смогла бы скрыться в своей квартире и похандрить, как следует.

– А, Женя, – увидела меня хозяйка квартиры, когда я тихо шуршала в прихожей. – Слушай, ты к теть Клаве когда поедешь? – Вдруг спросила она меня.

– А когда надо? – Тут же навострилась я.

– Да тут Таисия Степановна всякие мясные обрезки Бульке приготовила…, – проговорила Людмила Павловна.

– Да какие обрезки. Тут можно три супа сварить…, – послышался из кухни голос домработницы.

– Или отдать собаке. Таисия Степановна, людям надо есть человеческую пищу, – строго ответила моя сестра. – Жень, отвезешь?

– Конечно. Я все равно хотела к ней заехать, – соврала я, не моргнув глазом.

Маме я даже звонить не стала. Ну, куда она денется в такое время? Разве что с собакой гулять уйдет. Так у меня ключи от квартиры всегда с собой. Поэтому, прихватив из машины лоточки и мешочки, приготовленные заботливой Таисией Степановной, я отправилась в квартиру. Поднялась на этаж, прислушалась, открыла дверь и вошла в до боли родное мне жилище, знакомое до каждой трещинки на полу.

– Кто там? – Кажется мама была на кухне.

– Я, – отозвалась привычно, снимая обувь. – Ты кого-то еще ждала? – Я зашла на кухню и увидела, что мама поливает цветы на подоконнике. Булька, похрюкивая, спала под столом, не обратив на меня никакого внимания.

– В моем возрасте ждать мне только сорок кошек, – пробормотала она. – Или дочь, которая может приехать поздним вечером с какими-то котомками в руках.

– Это Людмила отправила, – я поставила пакеты на стол. – Сказала, что это мясная обрезь Бульке на корм.

Мама заглянула в пакеты.

– Ба, да тут на три супа хватит, – всплеснула она руками, повторяя слова Таисии Степановны.

– Мам, тебе денег на нормальный суп не хватает? – Нахмурилась я и отправилась в прихожую, чтобы снять куртку.

– Да причем тут деньги? – Возмутилась мама. – Я же не про них. Я про то, что все должно с разумностью делаться. А… ты чего такая колючая? – Обратила она внимание на мое настроение. – Люся что-то не то сказала? Или серьезно обидел кто? – Она усадила меня за стол и внимательно пригляделась. – Дело на чашку чая и кусок торта, – решила она и отошла к плите.

Я невольно улыбнулась. У мамы все душевные раны лечатся чаем и какими-нибудь народными мудростями, налагаемыми на человеческую глупость.

– Мам, я ненадолго, – предупредила.

– Ерунда, – отмахнулась она. – Лишний час в сутках всегда на ерунду тратится, так можно же провести это время с относительной пользой. – Через пять минут она уже поставила передо мной чашку ароматного мятного чая и блюдце с кусочком домашнего торта. – Ну, рассказывай, – велела она, усаживаясь напротив.

Я вздохнула. Все-то она видит.

– Мам, а почему мужчины бывают такие…, – я покрутила рукой в воздухе, – неприятные? – Подобрала слово.

– Все разом? – Изумилась она.

– Не все. Но вот кажется с виду, что человек нормальный, две руки, две ноги, голова такая… симпатичная, но как рот откроет, так его даже ударить хочется, – пожаловалась я на свою нелегкую жизнь.

Мама отпила чай и задумчиво посмотрела в окно.

– Человек делает неприятно другому только тогда, когда у самого счастья в жизни нет. Или внутри ему так больно, что он всеми силами пытается так обратить на себя внимание. Но вот ты, Евгения, держись от таких подальше, – строго сказала она.

– Почему? – Не поняла я.

– Такие люди… они чужие души собирают, потому что своя переломана. Соберут, переступят через поломанную ими чужую жизнь и дальше идут другие души собирать, – пояснила она. – Бывает такое, что находят они настолько сильную душу, которая и себя поломать не дает, и других исцеляет. А у тебя душа хрупкая, тебе такое чудо-юдо не вывезти и не вынести.

– А Людмила Павловна говорит, что у меня есть все задатки сильного человека, – припомнила я.

– Кто же спорит. Вот только, чем сильнее человек, тем хуже ему жизнь ситуации придумывает. Не от хорошей жизни женщина сильной становится, – мама погладила меня по руке. – Ты лучше учись хоть иногда быть слабой, хотя бы сама с собой.

Я надулась. Не хочу я быть слабой, я хочу быть как Людмила. Она сильная и смелая. И при этом добрая и отзывчивая. Я тоже хочу такой быть, и это мой собственный выбор.

Глава 3

Ночевать я все же осталась у мамы. Просто пригрелась в ауре любви и спокойствия настолько, что решила понежиться хотя бы одну ночь. Ну и что, что утром придется встать на час раньше и ехать в особняк? Зато я хоть немного… почувствую себя все еще любимым ребенком, а не взрослым и ответственным человеком.

Утром к особняку я подъехала, когда еще семи часов не было. Вышла из машины, вошла в особняк и поднялась по лестнице.

– У кого была? – Я чуть ключи не выронила из рук, когда испуганно обернулась и увидела Володю.

– Доброе утро, – пробормотала, быстро отперла замок и вошла в квартиру, заперев за собой дверь, на автомате отключив сигнализацию. Фух, напугал только. Интересно, ему-то что с утра не спится? Я подпрыгнула на месте, когда услышала стук. Он совсем без совести что ли? Повернувшись, заглянула в глазок и вдруг увидела Игната. – Ему-то что тут надо?

Дверь пришлось открыть.

– Слушай, у меня к тебе вопрос, – улыбнулся парень вместо приветствия.

– Заходи, – кивнула я головой.

– Все с тобой понятно, – услышала сердитый голос Володи, который до сих пор стоял у двери в общежитие. – Деньги снова порешали.

Игнат на секунду даже растерялся. Повернулся к телохранителю Людмилы Павловны и приподнял брови.

– Не понял, – сообщил он итоги своего мыслительного процесса.

– Игнат, не обращай внимания, – поморщилась я и вцепилась в рукав парня, пытаясь затащить того в квартиру.

Он перевел взгляд на меня, потом снова уставился на Володю, который смотрел на нас с нескрываемой злостью.

– А как давно у нас мужчины считают, что имеют право хамить девушке, которая значительно младше и беззащитнее? – Все же просек он ситуацию.

Я только глаза к потолку закатила. До скандала мне точно доводить не хотелось.

– Игнат, зайди ко мне, пожалуйста, – снова дернула я его за рукав куртки. Володя качнулся на пятках и, прищурившись, скрылся за стальной дверью. Мой утренний гость покачал головой и, наконец, вошел в мою квартиру. – Кофе будешь? – Спросила я, заперев дверь.

– Не откажусь, – кивнул он, осматриваясь.

Вообще, Игнат ко мне иногда заходил, но всегда по делу и никогда не оставался даже на пять минут. Сейчас же мне было не по себе от поведения Владимира, а потому присутствие этого парня в моей квартире лишним точно не было.

Я сбросила ботинки, повесила на вешалку куртку и отправилась на кухню. Пока я занималась кофеваркой, Игнат уже прошелся по кухне, но заглядывать в комнаты не стал.

– Ты не ночевала дома, – констатировал он.

Я только хмыкнула. Вот же мужики… Хотя, этот конкретный парень все сформулировал куда мягче, чем один недалекий охранник.

– Неправда, – покачала я головой. – Ночевала я как раз таки дома.

Он вдруг улыбнулся открытой улыбкой.

– К маме ездила, – кивнул он. – И это так взбесило телохранителя твой сестры?

Я пожала плечами.

– Он какой-то нервный после свадьбы стал, – ответила я. – Цепляется постоянно.

– Мне тоже показалось, что он немного не в себе, – Игнат опустился на стул и потрогал пальцами солонку. Я вообще заметила, что он любит что-то в руках вертеть. – Ты замечала, как он на Людмилу Павловну смотрит? Мне кажется, что он в нее влюблен.

Я поморщилась.