Недовольно смотрю на нее. Сейчас не до шуток. Слишком многое стоит на кону, самое ценное из которого – жизнь Эйви. Я даже Джеральда отправил в городок, который ближе всего расположен к ее домику, тем более что он из тех краев.

– Ладно-ладно, бука, – она качает головой. – Как там мама? Не вешается со скуки в этом поместье? Там же делать нечего.

– Вергена, в отличие от тебя, не спорит и не ерничает. К слову, если ты забыла, ее ранили именно там, где, казалось бы, не могло быть нападения, – напоминаю я Виоле.

Она морщится от этого. Как бы она ни хотела от этого отмахнуться, я был прав. Игривое настроение Виолы почти сразу теряется – между Вергеной и ею были редкие, практически невозможные в среде тайных агентов, теплые семейные отношения. Поэтому воспоминание о ранении Вергены ее ранит. Зато должно заставить серьезнее отнестись к ситуации.

– Я свяжусь с тобой, – заканчиваю разговор.

Виола почти бесшумно выскальзывает через окно, а я остаюсь один в своем кабинете.

Любые близкие отношения – слабость. Даже дружба. Беру со стола данные допроса Вита. Что-то в нем мне не дает покоя, заставляет возвращаться вновь и вновь.

А рассказал он тогда много интересного.

Еще со студенчества, с того момента, как я начал летать к ним на лето, он завидовал. Считал, что мне, как любимцу Правителя, все дается просто так, даже видеть не хотел, сколько мне приходится тратить времени на занятия.

Да, мой магический потенциал позволял освоить гораздо больше, чем другим. Но и ответственности на меня ложилось в несколько раз больше. Вит же думал, что меня обучают сложным плетениям и заклинаниям только потому, что я любимчик.

А потом, когда понял, что просто знакомство и приближенность ко мне ему ничего не дадут, стал искать, как выгоднее использовать общение со мной. Нашел, гаденыш…

Пальцы сами сжимаются в кулак и нещадно мнут листы с показаниями Вита.

Он решил продать артефакт, над которым я работал не меньше трех лет, который должен был защитить нас от внутренних проникновений демонов. Кому? Демонам! При этом поставил под угрозу не только свою жизнь и всю страну. Эйви оказалась мишенью для них.

В голове не укладывалось, как? За что он так со своей сестрой? Если бы не она, он бы не сидел сейчас за решеткой, а давно гнил бы в земле или его пепел был бы развеян по ветру.

Моя милая Эйви слишком добра. Я на себе это понял, когда она смогла простить меня за тот самый первый раз, когда я сделал ей больно.

Но сколько я ни разговаривал с Витом – ни малейшего раскаяния. Непробиваемый…

Кажется, будто я что-то упускаю очень важное. Снова и снова возвращаюсь к разговору с Витом. Пытаюсь ухватить мысль за хвост, но она убегает.

Стук в дверь отвлекает меня от размышлений.

– Войдите, – отвечаю я и поднимаю взгляд на вошедшего секретаря.

Он будто бы боится меня. Уже подспудно понимаю, что мне не понравится то, что он мне скажет.

– Ваша Мудрость, – неуверенно говорит он. – Только что пришло сообщение из Главного корпуса тюрем. Витольд Рознанд сбежал.

Глава 7. Чья тайна?

Глаза Джеральда округляются, а на лбу появляется складка. Я буквально вижу, как в его голове крутятся колесики, и он складывает один и один.

Горгулья задница… Только этого еще не хватало. Чувствую, как замирает сердце, а голова опять начинает шуметь. Что будет теперь? Джеральд сообщит Сайтону? Понятно, что мне уже не отговориться и вряд ли какие-то истории о том, что лекарь неправильно выразился, убедят его.

– О, господин Такер, видимо, я испортил сюрприз, – Гордон Мортин растерянно переводит взгляд с Джеральда на меня и кладет руку на сердце. – Искренне прошу меня простить, я не знал.

– Ничего страшного, господин Мортин, – не сводя с меня взгляда, отвечает Джеральд. – Зато я теперь могу быть уверен, что ситуация точно под контролем. И больше мне не придется пугаться, если моя… невеста внезапно решит лишиться чувств.

Слово “невеста” он произнес с нажимом и указав на лекаря взглядом. Он меня так ему представил? Но зачем?

– Сын? – тут уже пришел черед округлять глаза Йозефу. – То есть мой сын мало того, что решил жениться, но еще и готовится стать отцом. А я узнаю об этом последним?!

Я закатываю глаза и закрываю лицо рукой. Ну как можно было попасть в настолько нелепую ситуацию, когда одна безобидная ложь тянет за собой другие, размер которых нарастает как лавина.

– Господа, лекарь только что сказал, что леди Эйвиоле нельзя волноваться, – строго говорит Вергена, выходя передо мной и будто защищая ото всех.

– И правда, что это я… – спохватывается эльф. – Но ты мне все потом очень подробно расскажешь.

Он тычет пальцем в Джеральда, а тот, обойдя Вергену, аккуратно берет меня под руку:

– Я думаю, никто не будет против, если после столь ошарашивающей новости мы с леди Эйвиолой уединимся для приватного разговора, – он смотрит на меня, намекая, что лучше сейчас не спорить.

Вергена угрожающе кладет ему на плечо руку. Мне, конечно, приятно, что она действительно на моей стороне, как обещала, и у меня есть хоть небольшая, но настоящая защита. Но столкновение Вергены и Джеральда вряд ли хорошая идея. Во всяком случае, спокойствия мне это не добавит.

– Да, конечно, – я цепляю на себя улыбку, – Нам определенно стоит поговорить. Мне кажется, это жизненно важный разговор.

Джеральд ведет меня в заднюю часть дома. Впускает в какую-то комнату, заходит сам и запирает дверь. Мы оказываемся в небольшой, но очень хорошо обустроенной мастерской. Конечно, она и в сравнение не идет с той, что была в фамильном особняке Сайтона, но тут есть все для того, чтобы было удобно работать и отдыхать.

Рабочий стол с хорошим освещением занимает большую часть комнаты, у камина два кресла, а еще два огромных книжных шкафа.

Джеральж усаживает меня в одно из кресел, а сам остается стоять.

– А теперь, пожалуйста, с самого начала, – строго требует он.

– С того самого, когда господин Мортин почему-то думает, что я ваша невеста? – ехидно замечаю я.

– А вы хотели бы, чтобы он задавался вопросом, почему жена Правителя лежит в моей спальне? – спрашивает Джер.

– Бывшая жена, – возражаю я, пытаясь сохранить хладнокровный вид, хотя это все сложнее. – Он подписал расторжение брака.

Воспоминание об этом моменте царапает так, что я впиваюсь ногтями в ладони.

– Это я тоже слышал. Но он не мог этого сделать, если знал о том… Ты же понимаешь, что это кардинально меняет дело! – Джеральд мерит шагами комнату, взволнованно потирая лоб, и даже переходит на ты.

Ну, конечно! Что еще мог сказать друг Сайтона? Как будто в попытке защитить себя и малыша я кладу руки на живот.

– Он и не знает, – говорю я. – И не узнает. Я же могу рассчитывать на тебя?

Он останавливается, неотрывно глядя в окно и сцепив пальцы за спиной.

– Это жестоко по отношению к нему, – глухо говорит Джер.

– А ты считаешь, по отношению ко мне это было не жестоко? Он использовал меня, чтобы поймать брата, а потом просто поставил меня перед фактом, что наш брак расторгнут.

С каждым словом волнение и возмущение во мне становилось все сильнее, а дышать все сложнее. Пожалуй, до этого момента я не позволяла себе впустить эту боль полностью. А сейчас, когда я произнесла это вслух, осознала, что на самом деле случилось. Насколько сильно по мне ударил поступок Сайтона. И самое ужасное, я совсем не понимала почему?

– Он все равно узнает, – Джеральд поворачивается ко мне, – Ты же понимаешь это.

Усмехаюсь себе: это вряд ли. Он решил совсем вычеркнуть меня из своей жизни. Вон даже показательные поиски истинной решил провести, чтобы обо мне уже ничего не напоминало. Если Сайтон и решит поинтересоваться моей судьбой, то только если я опять понадоблюсь для чего-то.

Но только больше я на это не поведусь. Не позволю своему сердцу снова впустить этого наглого, невыносимого дракона… О котором так и продолжаю думать…

– Так зачем ты сюда приехала? – внезапно сменил тему Джер. – Почему не оставалась в своем домике?

– Я уже говорила, – пожимаю плечами. – Хотела узнать, возможно ли через кого-то продавать свои артефакты.

Это правда. Точнее, ее половина. Потому что я действительно не хочу жить на средства, которые дает мой бывший муж. Кто знает, возможно, когда в его жизни появится другая, ему не захочется больше поддерживать бывшую жену, и тогда я окажусь в безвыходном положении.

Но у меня будет ребенок, поэтому я не могу себе такого позволить. Мне нужно суметь, даже несмотря на всю слабость, научиться жить самостоятельно. Я смогу.

Но Джеральда эта полуправда не устраивает. Сжав челюсти, он настойчиво смотрит на меня. Ладно.

– У меня сильное утреннее недомогание, с которым мне помогал справиться господин Фавиус, – я обнимаю себя руками. Даже не думала, что мне так сложно признать для других свою слабость. – Но буквально накануне он пропал. Ушел в лес и… не вернулся. Мы были бы рады отправить кого-то на его поиски, но… Кого? Вот мы решили узнать о врачах тут, в городе. На всякий случай.

– Погоди, Фавиус знал о твоей беременности? – прищуривается Джеральд.

Я киваю.

– А Сайтон нет? – он слегка наклоняет голову набок.

Я киваю.

– И теперь лекарь пропал? – Джер явно был недоволен, если не сказать, разозлен. – И Сайтону ты, конечно, об этом не сообщила.

– А должна была? – даже смешно.

Джеральд ругается себе под нос и запускает пальцы в волосы, откидывая их назад.

– Так, я все понял. Сейчас прислушайся ко мне, пожалуйста, Эйвиола, – он берет меня за руку и накрывает сверху ладонью. – Мы сейчас выйдем и подтвердим, что ты моя невеста, а я – счастливый будущий отец. И ты остаешься тут, пока я не разберусь со всем. В домик больше не вернешься.

– Ты же собираешься все рассказать Сайтону, да? – мой голос дрожит.

– Пока нет. Я расскажу только то, что касается твоей безопасности. Ваш ребенок – это не моя тайна. Но я очень прошу тебя хорошенько подумать над этим, – он пристально вглядывается в мои глаза. – Истинность – это…

– Сказки, Джеральд, – с горечью в голосе заканчиваю фразу я. – Мне Сайтон много раз уже об этом сказал.

Он качает головой, но не спорит.

– Кто еще знает?

– Вергена. Может быть, экономка догадывается, но она очень неразговорчивая.

– Я отправлю сообщение экономке, а ты поговори с Вергеной. Хотя нет, – Джеральд потирает лоб. – Пожалуй, с ней я сам поговорю.

Я грустно ухмыляюсь. Как же все любят распоряжаться моей жизнью. Опекун. Сайтон. Вейн. Теперь Джеральд. А когда моя очередь?

– А разве я уже согласилась? – уточняю я.

– Я верю в то, что ты хочешь безопасности для себя и своего ребенка.

Да что же все постоянно твердят про опасность и безопасность, но ничего не рассказывают! Хотя после Вейна, мне кажется, я уже всему буду готова поверить.

Вздыхаю и снова киваю. Ладно. Одними фиктивными отношениями больше, одними меньше…Интересно, как отреагирует Сайтон, когда услышит об этом? В прошлый раз, когда он думал, что я с Джеральдом, он чуть дверь с петель не снес.

Джер нежно берет меня за руку, будто мы действительно в отношениях, и помогает встать.

Мы выходим в торговый зал, где кипит нешуточный спор. Перед прилавком, а точнее, над моими артефактами стоит красивая молодая женщина с выразительными глазами: забавным вздернутым носиком и упрямо поджатыми губами.

На ней странное платье – очень простого кроя, зато идеально сидящее по фигуре и выгодно подчеркивающее все достоинства. У нас таких не носят. Иностранка?

За ее спиной возвышается темноволосый статный мужчина. С первого взгляда видно, что дракон – от него так и веет силой, властностью и уверенностью. Невольно сравниваю его с Сайтоном. Нет… С Сайтоном вряд ли кто-то сравнится. По его холодности так точно.

Мужчина одет в явно дорогой, но тоже заграничный наряд. Он с иронией смотрит на все препирательства Йозефа и женщины. Кто он ей? Муж?

Эльф нервно одергивает камзол и уже явно находится на грани того, чтобы потерять терпение.