Ему нравится летать на частном самолете, отдыхать на яхтах, посещать Met Gala. Роскошный образ жизни «Настоящих домохозяек» не имеет ничего общего с ним и его семьей.

Не то чтобы я не была в курсе этого факта, но, входя в парадную дверь его показушно большой «хижины», которая служит всего лишь одним из кучи других загородных домов его семьи, это невозможно игнорировать.

Не тогда, когда трехэтажный особняк нависает прямо над тобой. Особняк – это все равно особняк, даже если отстроить его в деревенском стиле. Хижина – это дом, сложенный из бревен. Это не хижина.

Боже, зачем я вообще здесь?

Мне не следовало позволять Хэлли уговорить меня на это. Я оставила маму и ускользнула на вечеринку по ее настоянию, но теперь я сильно сожалею об этом. А ведь я даже не переступила порог.

По щекам разливается тепло, когда за моей спиной закрывается входная дверь, и звук тяжелых створок теряется в шуме тел, двигающихся под музыку, доносящуюся из больших динамиков в углах комнаты.

И правда маленькая, интимная вечеринка. Я должна была догадаться, что эти парни не способны на что-то меньшее, чем на то, что выходит за рамки жизни.

Типичный Риз. Он – воплощение всего, что можно назвать «чрезмерность».

Бормоча «извините», я пробираюсь сквозь толпу к кухне, расталкивая случайных прохожих, пока, наконец, не вижу знакомое лицо.

– Грант!

Он поворачивает голову в мою сторону, и легкая улыбка появляется на его губах, когда он раскрывает объятия, а затем притягивает меня к себе. Его чистый аромат окутывает меня, и я внутренне стону от досады.

Темно-русые волосы, точеный подбородок, очаровательные ямочки на щеках, которые всегда появляются, когда он улыбается.

Почему меня не может привлекать Грант? Милый, обаятельный, тихий Грант.

Он чертовски привлекателен, и я была бы слепа, если бы не видела этого. Поверьте мне, я вижу. Просто он… не для меня, наверное. Конечно, меня не может привлекать милый и внимательный друг Лейна.

– Как дела, красотка? Я не думал, что ты придешь сегодня, – говорит он, поднося к губам красный пластиковый стаканчик и делая глоток.

– Я тоже. Решилась буквально пару часов назад. Мне казалось, что это будет небольшая тусовка? Похоже, что здесь собралась половина чертового кампуса.

Мой взгляд возвращается к толпе людей, и я удивляюсь тому, что даже в этом по-дурацки огромном доме здесь все еще так много людей.

– Да ну, ты же знаешь Риза, – он усмехается.

К сожалению, я знаю его очень хорошо. Слишком хорошо, но я держу этот маленький секрет при себе.

В первый же день знакомства я точно поняла, что он за парень. Развязный, вечно флиртующий, постоянно окруженный женщинами. Я узнала в нем богатого подонка, когда увидела, и с тех пор между нами постоянно возникают ссоры. В основном с моей подачи, поскольку он не понимает намеков.

– Похоже, тебе это нужно, – передо мной появляется стаканчик, и я беру его в руку, морща нос от сильного запаха алкоголя. Я не была настроена на вечеринку сегодня вечером, но, возможно, вечеринка – это именно то, что мне нужно, чтобы забыть о том дерьме, в которое превратилась моя жизнь, пусть даже всего на одну ночь. Прежде чем я вернусь в кампус и стану бездомной… и, возможно, скоро брошу учебу.

Не теряя времени, я делаю слишком большой глоток – жидкость обжигает горло и вызывает слезы. Бедная тушь, которую я нанесла в машине.

– Господи, Грант, что это, черт возьми, за аккумуляторная кислота? – возмущаюсь я, когда наконец перевожу дыхание. – На вкус абсолютное дерьмо.

Он приподнимает брови.

– Мой секретный рецепт. На вкус все равно что проглотить огонь, но он быстро справляется со своей задачей. Поверь мне.

Дрожь пробегает по моему телу, когда я ощущаю вкус на языке, и мне хочется смыть его чем угодно. Это чувствуется просто ужасно, но я буду надеяться, что он не ошибается насчет чудодейственности этого дерьма.

– Спасибо, наверное. О, ты не видел Хэлли?

– В последний раз они с Лейном были на втором этаже у стола для игры в пинг-понг, – он поднимает свой стаканчик, чтобы чокнуться со мной, и после глухого «дзынь» мы делаем еще по глотку, чуть не поперхнувшись.

– Боже, это становится все хуже и хуже, – выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. – Я попытаюсь найти их. Увидимся позже, хорошо?

Он кивает, неторопливо направляясь к девушке в углу, на которую пялился до этого, и на его красивом лице сияет улыбка с ямочками.

Лестница, ведущая на второй этаж, также заполнена людьми, она усеяна парочками, которые висят на перилах, целуются у стены и сидят на ступеньках, прижавшись друг к другу, что затрудняет мой путь наверх. Однако как только мне удается выбраться из месива тел, я сразу замечаю свою лучшую подругу и ее парня именно там, где сказал Грант.

– Хэлли!

Я бросаюсь к ней, останавливаясь только для того, чтобы оценить, какой чертовски милый наряд на ней сегодня вечером. Мне точно стоит одолжить это платье.

Ее лицо озаряется, когда она видит меня, а затем ее руки обвиваются вокруг моей шеи, она прижимает меня к себе так крепко, что я едва могу дышать. Я на секунду замираю, наслаждаясь ее теплом. Прошло совсем немного времени с тех пор, как мы виделись, но последние пару недель были тяжелыми, и, по правде говоря, мне нужна моя лучшая подруга.

Как бы я хотела рассказать ей обо всем, что происходит.

Я просто… Я не хочу обременять друзей своими семейными проблемами и драмой с общежитием. Разумеется, я планирую рассказать ей, но пока что просто собираюсь смириться с положением вещей, изобразить улыбку и притвориться, что все в порядке.

Она так счастлива с Лейном.

Сейчас они находятся на стадии конфетно-букетного периода в своих официальных отношениях, когда все свежо и ново, и они безумно влюблены друг в друга. Так что я не хочу лишать ее даже капли счастья. Никто не хочет быть другом, что разрушает счастье. Особенно после того, как им потребовалось столько времени, чтобы сойтись.

И я знаю Хэлли – как только она поймет, что что-то не так, она попытается это исправить, а я не хочу беспокоить ее своими проблемами сейчас. Я просто разберусь со всем сама.

– Я чертовски скучала по тебе, Вив! – шепчет она мне на ухо, перекрывая музыку, прежде чем отстраниться, чтобы посмотреть на меня. – Окей, я просто одержима этим свитером. Ты обязана мне его одолжить!

Я смеюсь, глядя на потертый черный свитер, который надела в паре с джинсами и моими любимыми поношенными Vans в черную клетку.

– М-м-м, забавно, потому что я подумала то же самое о твоем платье! Детка, ты потрясающая!

Она бросает взгляд вниз, затем снова на меня.

– Правда?

– Да, правда! Оно идеально подходит для твоей фигуры.

Я поворачиваюсь к Лейну и одариваю его улыбкой.

– Как дела, красавчик?

– Вив, – он кивает, на его губах появляется дразнящая улыбка. – Было тихо без тебя.

Хэлли наклоняется, переплетая наши пальцы.

– Он имеет в виду скучно. Без тебя было ужасно, просто чудовищно скучно, Вив. Я так рада, что ты пришла сегодня вечером! Я уже начала волноваться, что ты не придешь. Ну, знаешь, из-за… Риза.

– Да, мы…

– Уже болтаешь обо мне, Вив? – глубокий, хрипловатый голос, который совершенно точно не должен заставлять мои бедра сжиматься так, как это происходит прямо сейчас, звучит у меня за спиной, и я знаю, кому он принадлежит, еще до того, как оборачиваюсь.

Потому что это тот же самый голос, который шептал мне на ухо самые непристойные вещи из всех, что я когда-либо слышала, когда трахал меня сзади по самые яйца.

Он сводит меня с ума. Буквально.

Мой взгляд скользит вниз по его фигуре, к джинсам, которые, кажется, сшиты специально для того, чтобы облегать его мощные бедра и рельефную задницу, а затем поднимается обратно к красной бейсбольной джерси «Hellcats», которая обтягивает его грудь и подчеркивает каждый изгиб его бицепсов, а затем еще выше – к двум ямочкам на щеках.

Эти дурацкие ямочки.

И его глупая, до смешного обаятельная улыбка.

И его непослушные волосы, которые, я уверена, он никогда не расчесывает. Только проводит пальцами по прядям, убирая их со лба.

Дурацкие, мягкие, идеальные волосы, которые я расчесывала всю ночь, а теперь никогда не забуду, какие они мягкие на ощупь.

Риз Лэндри – воплощение сногсшибательно красивого, мощного спортсмена, и от этого мне хочется кричать.

Ему все дается легко. Он невероятно богат, весь мир буквально на его ладони, и он, естественно, хорош во всем. И, конечно же, девушки бросаются на него так, словно теряют остатки самоуважения, как только он переступает порог.

Тише.

– Вау, а ты прям на зов пришел. Как демон или что-то в этом роде, – бормочу я, отводя от него взгляд, и смотрю в точку на стене, прежде чем гляжу на свои облупленные ногти цвета лаванды, изображая скуку.

Видите ли, тот единственный раз, когда я позволила ему прикоснуться к себе, был ошибкой. Очевидно, просто громаднейшей из всех ошибок, которая не может и никогда не повторится.

Он не должен знать, что я все еще думаю о той ночи. Он никогда не узнает, что, когда я лежу в постели, возбужденная и одинокая, его имя слетает с моих губ, когда я кончаю.

Никогда.

Это тайна, которую я унесу с собой в могилу.

Такие парни, как Риз, обожают охоту. Они хотят всего, что бросает им вызов, и это единственная причина, по которой он вообще интересуется мной. Это единственная причина, по которой он ведет себя как ослепленный любовью придурок, когда я отвергаю его. Но, в отличие от большинства девушек, я точно знаю, в какую игру он играет, и это его погибель, потому что я могу играть в нее лучше.

Лучше, чем он может себе представить.

– Вив, ты так давно меня не оскорбляла. Я уж и забыл, как сильно по этому скучал, – кокетливо говорит он, подмигивая. Когда он поднимает руку, чтобы убрать волосы с лица, я вижу тонкую золотую цепочку, свисающую с его шеи. Она выглядит новой.

Конечно, богатому мальчику нужны новые побрякушки, чтобы подчеркнуть свой статус.

Лейн хихикает, и я, прищурившись, смотрю на него, стирая ухмылку с его лица. Он проводит рукой по своим русым волосам и смотрит на Хэлли, избегая моего взгляда.

– В таком случае не отказывай себе в удовольствии – задержись. У меня в арсенале еще множество оскорблений, которые испортят тебе вечер. Ты же знаешь, как мне нравится задевать твое самолюбие. Кто-то же должен это делать. Возможно, я даже внесу это в свое резюме как пункт про общественные работы.

Его улыбка становится только шире.

Он невозможен. Невыносим.

Отношения между нами стали еще более напряженными с той ночи, когда мы… были вместе… более двух месяцев назад. С тех пор он удвоил количество флирта, а я изо всех сил старалась притвориться, что его не существует.

Это абсолютно невозможно, когда я знаю, что он бог секса с самым пошлым ртом. Но избегание – моя тема, поэтому буду вести себя так, словно ничего не произошло, и молиться, чтобы в конце концов моя киска перестала пульсировать каждый раз, когда он заходит в комнату.

– Мне нужно выпить, – бормочу я, глядя на свой опустевший стакан. – Хотите что-нибудь?

Хэлли и Лейн отказываются, поэтому я пожимаю плечами и поворачиваюсь на каблуках в поисках чего-нибудь еще, что помогло бы мне снять напряжение.

Я почти дохожу до кухни, когда чувствую, как мой телефон вибрирует в заднем кармане в третий раз, и тот факт, что он не замолкает, вероятно, означает, что это что-то важное.

Я иду в конец коридора, нахожу тихую комнату и прячусь в ней, прежде чем вытащить телефон и, взглянув на мамино изображение, ответить на звонок.

– Мама? Все в порядке?

Из динамика раздается гортанное сопение, а затем она прочищает горло.