Speech – речь. Невозможность произнести сложные длинные слова, вроде дезоксирибонуклеиновая, параллелограмм, синхрофазотрон и т. п.^[71]

Этот тест позволяет выявить часть характерных симптомов для инсульта. Однако есть и другие, не такие явные: мозговая симптоматика (головокружение, тошнота, выпадение полей зрения – темные пятна в глазах), нарушение походки, трудности с координацией – неустойчивость в позе Рормберга и ошибки при выполнении пальце-носовой пробы могут указывать на снижение питания в затылочных отделах и мозжечке.

Это тоже инсульт, хотя и нет явных признаков парализации. Как и резкое нарушение памяти, ассоциативных связей между предметами и их назначением, нарушение речи, как устной, так и письменной, – такие особые инсульты называют «высокими».

Геморрагический инсульт (удар), кровоизлияние в мозг довольно просто определить по такому симптому, как анизокория – сильное сужение зрачка одного глаза, со стороны пораженного полушария.

Что нужно делать?

Как при пожаре:

1. Необходимо вызвать скорую помощь с поводом «ПАРАЛИЗОВАЛО».

2.  Положить больного на бок, повернув голову (в случае рвоты), чтобы не западал язык, освободить шею и грудь от тесной одежды (галстук, бюстгальтер).

3.  Если есть проблемы с вызовом скорой, а время дорого и имеется транспорт – машина, лучше всего доставить «самотеком» в ближайшую больницу. Больного надо уложить на сиденье. До машины перенести больного на одеяле или покрывале – лежа.

4.  Пока скорая едет к вам на вызов, развести на полстакана 2–3 чайные ложки или 2–3 куска сахара и дать выпить с таблеткой аспирина (ацетилсалициловой кислоты), а также открыть окно и обеспечить приток свежего воздуха.

5.  Если есть глицин или валериана (настойка, экстракт), можно дать несколько таблеток – это немного снимет стресс и страх, уменьшит потребность мозга в кислороде.

6.  Дождавшись бригады скорой, рассказать, какие симптомы вы видели, сколько, по-вашему, времени прошло с начала развития приступа.

7.  Помочь бригаде скорой с переноской или организовать мужчин-добровольцев для транспортировки больного на носилках в санитарную машину.

Пляжная история

История десятая, в которой Таня дежурит на пляже, отбивается от спасателя, а потом и сама спасает утопленника.

Середина летней практики. Вторая половина июля. Засуха сменяется грозами, потом – похолоданием, пляжи пустеют, но скорая продолжает там дежурить, бессмысленно выстаиваясь рядом со спасательными станциями с девяти утра до семи или даже девяти вечера. Почему-то именно в такие дни в воду лезут подвыпившие граждане и тонут.

И снова жара, вялые предутренние дождики, духота и пыль. Медикам предписано сидеть в машине в обнимку с ящиком и дыхательным мешком АМБУ^[72] на тот случай, если вдруг придется кого-то откачивать.

Таня больше всего не хотела попасть на такое вот сидение-стояние. И не в том, конечно, дело, что кто-то реально может начать тонуть и придется спасать, а как раз наоборот – в том, что ровным счетом ничего не происходит. Но однажды ей все-таки «повезло». Дежурство на пляже выпало именно ее бригаде. Фельдшер – женщина, с которой в этот день Татьяне выпало работать, – оставила стажерку в машине, а сама, вопреки инструкции, улеглась загорать.

Предоставленная сама себе, девушка скучала в кабине, слушала радио, дремала, изредка к ней подходили отдыхающие с мелкими травмами. Почему-то на нее обратил внимание спасатель, который демонстрировал идеальную бодибилдерскую фигуру и, видимо раздосадованный тем, что Таня никакого интереса к нему не проявила, подошел сам.

– Привет. – Он осмотрел через открытую боковую дверь салон машины, увидел дремлющего на носилках водителя. – А напарница твоя где?

– Привет, – отозвалась Таня. – Где-то тут она, загорает.

– А ты чего не пошла? – Спасатель оглянулся, видимо надеясь распознать фельдшерицу среди загорающих.

– Я – стажер. Она сказала сидеть в машине.

– Стажер? – Спасатель улыбнулся. – А ты знаешь, что никто не умеет правильно спасать утопающего? Вот любого тут спроси – ни один не расскажет и не покажет!

Таня оторвала глаза от книги и посмотрела на парня.

– Вот правда. – Спасатель обрадовался, что сумел-таки обратить на себя внимание, продолжал: – Все, что показывают в кино, – это ерунда… Не верь. Там ведь как показывают? Достали человека из воды, положили на спину и давай вдувать воздух и качать сердце.

Таня наклонила голову – она действительно думала, что это правильно.

– Вот! – воскликнул спасатель и, ободренный ее интересом, продолжил лекцию: – Нужно сначала воду из легких вытрясти! Понимаешь? Вот давай покажу прямо на тебе.

Он потянул ее за руку.

– А можно не на мне?

– Можно, конечно, – озадачился спасатель. – Только на ком? Давай на водителе?

Но водитель спал на носилках в салоне машины и был бы недоволен тем, что на нем что-то кому-то хотят показывать. Тогда спасатель поглядел на подростка, который неподалеку задумчиво ковырял пальцем ноги песок и о чем-то размышлял, поглядывая на спасательный катер.

– Эй! Малой! Подь сюда!

– Зачем это?

Подросток лениво поглядел на здоровенного мужика.

– Ну, надо, помощь твоя нужна.

Парень сделал два осторожных шага по направлению к спасателю.

– Ну, подошел.

– Ближе. Да не бойся ты!

Спасатель опустился перед Таней на одно колено. Мальчишка гыкнул.

– Вот сюда подойди и ляг мне на бедро животом вниз. Я фельдшеру скорой помощи хочу показать, как правильно оказывать помощь при утоплении. Помоги мне – изобрази утопленника. Понял? Тебе ведь тоже пригодится. Ну, иди сюда, не дрейфь!

Парень выторговал себе поход в рубку спасательной станции, свинцовое грузило от пояса водолаза, дежурную поездку на катере и только тогда подошел и сделал, как ему объяснил спасатель, то есть лег на песок и изобразил утопшего.

– Вот утопленник, его достали или ты сама достала из воды, и он лежит… шанс его спасти пока еще есть, он нахлебался воды, и она заполнила легкие. Вот что нужно сделать первым делом!

Спасатель ловко подхватил парня под плечи и поясницу, перевернул лицом вниз и положил себе на бедро, после чего принялся бить кулаками по спине.

– Э-э-эй! По-о-о-о-о-ле-е-егче-е-е-е! – заголосил парень.

– Молчи, утопленник, – сказал спасатель, – тебя оживляют. Не возражай! Я же не сильно.

Парень утих и продолжал тряпочкой висеть через коленку.

– Вот, надо даже сильнее, чтобы воду выбить максимально: чем меньше ее останется в легких, тем больше шансов оживить. А только потом уже нужно положить на спину и начать делать искусственное дыхание.

Таня внимательно наблюдала за действиями спасателя. Она вспомнила, как Ерофеев показывал ей тройной прием Сафара: уложить на ровную и твердую поверхность, под плечи и шею подложить валик и максимально откинуть голову назад, чтобы подбородок был на одной линии с грудиной, вытащить язык, освободить дыхательные пути – и после этого, зажав нос, вдувать воздух в рот или, наоборот – зажать рот и вдувать в нос. Это искусственная вентиляция легких. Спасатель, обрадовавшись, что стажерка снизошла до разговора, предложил ей экскурсию по спасательной станции, но Таня сказала:

– Я не могу уйти.

А спасателя уже тянул парнишка.

– Ну, дядь! Ты же обещал на лодке покатать. Ну, поплыли!

– Может быть, на лодке с нами прокатишься хотя бы? – Спасатель предпринял последнюю попытку тронуть суровое Танино сердце.

Но тут за его спиной появилась багровая фельдшерица в светящемся купальнике из зеленой лайкры и сказала:

– Спасатель! Лучше меня прокати! – Спасатель обернулся, встретил взгляд знакомых глаз. – Все-таки это моя бригада, а стажеры пусть работают – им дневник надо оформлять.

Фельдшерица подмигнула Тане:

– А я и на лодке прокачусь, и хозяйство ваше осмотрю. Ты ведь мне его покажешь?

В глазах спасателя зажегся огонек сексуального азарта, и он увел сотрудницу скорой патрулировать акваторию, а потом «писать совместный отчет». Мальчишка семенил рядом, помалкивая.

Таня сделала вид, что ничего не понимает. Не ее это дело. Но интерес пропал полностью и к пляжу, и к спасателю… Ясно, что они с этой фельдшерицей давно знакомы и все это дежурство явно было спланировано заранее. Поэтому, когда оно наконец закончилось, стажерка обрадовалась несказанно.

Она лучше сходит на пляж просто так – сама, как отдыхающая. Вот сестру возьмет и сходит.

* * *

Жалко было терять погожие солнечные деньки. Кто знает, сколько еще продержится жара?

Сестра Вика, не изменяя себе, естественно, потащила Таню на дикий пляж рядом со старым песчаным карьером. Пойти на официальный городской пляж с раздевалками, кафе, шезлонгами и брутальными спасателями «Малибу» не давала ее бунтарская натура.

«Дикость» пляжа как раз и состояла в отсутствии спасателей и палаток с фастфудом. Загорающих здесь было не меньше, а вот вода все-таки почище. Хотя бы потому, что не мотались по акватории карьера моторки и неповоротливые теплоходы. Одним из многих неудобств этого дикого пляжа было отсутствие общественных туалетов и кабинок для переодевания.

Вика показала Тане «изобретение» – прошитую простыню, с одной стороны собранную резинкой.

Надеваешь такой чехол на шею – и спокойно под ним переодеваешься. Таня оценила гениальность. Значит, туда они едут уже в купальниках, а потом переоденутся и отправятся домой. Молодец, сестренка!

Таня, несмотря на свою темную «шатенистость», имела молочно-белую кожу, обгорала в один момент на солнце и потому перед каждым выходом на пляж запасалась солнцезащитными кремами и не снимала с головы широкую шляпу даже в воде. Блондинка Вика, наоборот, имела кожу чуть смуглее, любила полежать на солнце и получала идеальный бронзовый загар в первый же день. Так уж несправедливо распределились гены, доставшиеся им от родителей. Вика получилась в бабушку по папиной линии, а Таня – в дедушку по маминой.

Вот и вышли из дома утречком буднего июльского дня худенькая темная шатенка с белой кожей и серыми глазами и статная блондинка с карими. Кроме этих «достоинств», к тринадцати годам Вика имела весьма приличный бюст и поэтому выделялась рядом с Таней с ее «полу-вторым».

Девушки по очереди искупались. Немного поплавав, легли на равномерное «прожаривание». Солнце то пряталось за высокими облаками, то распускало лучики. Народ прибывал, и если сперва плед лежал как бы с краю пляжа и поблизости почти никого не было, то постепенно соседей у них заметно прибавилось. Таня читала, а Вика, заткнув уши наушниками-«бананами», наслаждалась грохотом тяжелого рока, от которого у старшей сестры мозг вскипал через полминуты.

Вика полезла в сумку достать попить и толкнула сестру локтем:

– Тань!

Та, не поворачиваясь, спросила:

– Чего?

– Сходи на берег, глянь!

– Зачем?

– Несут кого-то!

– Куда? Кого? Чего?

Таня приподнялась на локте, но глаза, привыкшие к созерцанию страницы книги в тени шляпы, отказались показать картинку пляжа – слишком ярко!

– Ну, вон, из воды кого-то вынесли за руки-ноги! Не хочешь посмотреть?

Стальная пружина подкинула Таню, и она помчалась к собирающейся толпе. Весьма упитанный дядька лежал на песке без признаков жизни, а другой со всей дури давил ему на грудь – делал непрямой массаж сердца.

– Вы неправильно делаете! – закричала Таня. – Перестаньте!

– Ты больно много понимаешь, – проворчал откачивающий утопленника дядька.

– Да остановитесь вы! Я на скорой… Ну, пожалуйста, остановитесь! – добавила Таня отчаяния в голосе. – Послушайте меня!

– Качай сама, – сказал, разогнувшись, дядька.

– Нет! Переверните его на живот! – потребовала Таня.

Она стала показывать, как ее учил спасатель.