– Теперь выбейте из легких воду!

Спасающий дядька послушно все выполнял, крепко дубася по спине утопленника. Кто-то в толпе выдохнул:

– Профи! Вон – вода вытекает!

– Теперь положите на спину!

Таня оттянула голову утопленнику и приложила ухо к груди. Ей послышалось какое-то слабое шебуршание – то ли есть ритм, то ли нет.

– Я буду дышать, а вы качайте: тридцать «качков» – два вдоха.

Она говорила быстро, пальцами вытягивая язык и ощупывая, нет ли еще чего в горле. К счастью, нет ни водорослей, ни песка. Зубы у утопленника тоже оказались свои.

Таня прижалась губами к холодным губам пострадавшего и с силой выдохнула воздух. Дядька пять раз качнул сердце. Она снова выдохнула в рот утопленнику. После седьмого или десятого выдоха у нее зашумело в голове и поплыли радужные пятна перед глазами. Она разогнулась и попросила:

– Кто-нибудь, помогите, надо еще подышать.

Она поглядела в глаза утопленника и вдруг увидела, что зрачки того затрепетали.

– Стойте! – закричала она. – Пощупайте на шее пульс! Он, кажется, оживает!

Утопленник сделал неуверенный вдох, сразу закашлялся, потом задышал и зашевелился. Лицо у него очень быстро из бледного стало свекольно-красным. Он осмотрел собравшуюся толпу. Сдавленно проговорил:

– Охренеть…

Снова закашлялся и попытался лечь на бок или встать.

– Скорую вызвали? – спросила Таня. – Или МЧС?

– Не надо скорую, – сказал пострадавший. – Я в порядке, сейчас оклемаюсь.

Он сел и принялся смотреть на воду.

– Сейчас все пройдет. Голова шумит. А так ничего страшного. Спасибо!

– Вы, конечно, как хотите, – сказала Таня и пострадавшему, и окружающим, – но надо вызвать скорую, надо рентген легких сделать. Если вода глубоко прошла. Понимаете?

Ее понимали… или не понимали. Люди одобрительно посматривали на худенькую растерянную девушку, которая что-то пыталась всем объяснить, но шоу закончилось, можно разойтись.

– Вы все дураки! – завопила Вика. – Если сестра говорит, что нужно вызвать скорую, значит, так и есть!

– Ну и вызывай, – сказал кто-то.

К сестрам подошел «утопленник». Он уже твердо стоял на ногах.

– Успокойтесь, девушки. Не надо никого беспокоить.

Я в полном порядке. Сейчас пойду домой и отлежусь. Выпью горячего чаю с коньячком, согреюсь… Все будет хорошо. Я тут недалеко живу.

Таня обреченно всплеснула руками и, чуть не плача, спросила Вику:

– Ну почему люди такие идиоты? У него же пневмония может быть… Ты понимаешь? И там еще что-то происходит в легких от воды, я не помню. Но нельзя ему без больницы.

– «Жираф большой – ему видней», – процитировала Вика любимую папину присказку из песни Владимира Высоцкого. – Как ты его заставишь?

Они смотрели вслед собиравшему вещи пострадавшему.

– Слушайте, дамочки, – обратился тот «спасатель», что выволок из воды и потом откачивал утопленника, – я понимаю, у нас разные возрастные категории, но все-таки одну жизнь мы сегодня спасли. Может быть, отметим?

– Извините, мы не пьем, – сказала Таня, не глядя на добродушного дядьку. – Мы сейчас тоже домой поедем.

– Настроения нет. Понимаете? – добавила Вика.

И дядька отстал.

– Хотя вообще-то он прав. Вы ж его спасли. Этот-то, – она показала в спину уходящего «утопленника», – совсем неживой был.

* * *

На следующий день было назначено дежурство, и Таня умудрилась записаться в ерофеевскую бригаду. Правда, Саша оказался в компании с доктором, и они вместе со стажеркой сидели в салоне машины. По плану врач с фельдшером работали до шести вечера, потом врач и Таня уходили открывать ночную бригаду, а Ерофеев оставался один до десяти. Все вызовы были «ничего особенного».

Почти все к детям: то прыщики на попке, то кашель никак не пройдет, то температурка вроде как поднялась («мне показалось, что он горяченький») и т. п. Кого-то отвезли, кому-то мудрый совет дали… Врач – женщина большая, серьезная, властная. Ерофеев с ней – фельдшер, а Таня смотрелась как «детский сад». Вроде как ребенка оставить было не с кем, вот и катается… Ерофеев ей предложил подписать дневник и поехать домой. День такой. Одни вышли из отпусков, а другие еще не ушли. Таня отказалась. Что дома делать?

Сестра притащила подруг, в сотый раз рассказывала, как они с сестрой спасли утопленника, – там дым коромыслом.

Ерофеев не стал настаивать. Таня рассказала ему вчерашний эпизод на пляже. Ерофеев одобрительно выслушал. Проворчал: «Кое-чему научилась!» Таня пожаловалась, что «утопленник» отказался от скорой помощи. Что она настаивала, а он взял, собрал вещички и ушел. Но она-то знает, что вот так нельзя легкомысленно относиться. Ерофеев ее выслушал и спросил:

– А вот в чем опасность?

Таня пожала плечами.

– Я думаю, что с грязной водой инфекция попадает, пневмония начнется наверняка.

Ерофеев кивнул.

– Ну, частично да. Но только частично. Главная опасность в том, что вода заполняет легкое, пусть даже не все, а только некоторые отделы, и доходит до конца – попадает прямо в альвеолы и разрушает сурфактант^[73], – сказал Саша и поднял палец. – Это пресная вода. Морская действует несколько иначе. И когда тонут в реках и озерах или даже в ваннах и бассейнах, то главная опасность в том, что вода быстро поступает в кровь и разбавляет ее. Понимаешь?

Таня кивнула в ответ, но как-то неуверенно. Ерофеев понял, что она еще не понимает смысла сказанного.

– Хорошо. Ты помнишь, что происходило с кровью, когда ты развела лекарство не физраствором, а дистиллированной водой? Ну, припомни: ты взяла преднизолон, одну ампулку, развела ее не изотоническим раствором, а «водой для инъекций» и потом вошла в вену, потянула поршень на себя. В шприц пошла кровь – ты убедилась, что ты в вене. Что с этой кровью случилось?

– Ну, она… Я поняла! Произошел гемолиз! Клетки мгновенно разрушились! – воскликнула Таня, вспомнив, что кровь тогда словно «взорвалась», то есть обычная ее взвешенность – гуща – исчезла, весь раствор стал лаково-розовым – а кровь в шприце превратилась в красную краску.

– Верно! Только для организма больного та капелька крови, что разрушилась у тебя в шприце, – это мелочь, пустяк. Почки этого даже не заметят. А вот когда вода из озера качается прямо в кровь, гемолиз происходит страшенный. И никто не даст гарантий, что уже вчера вечером дядька твой не затемпературил, не пожаловался, что моча идет бурая и вообще очень как-то плохо ему. А уже сегодня он, может быть, в реанимации и подключен к искусственной почке. Но твоей вины нет никакой – все, что должна была сделать, ты сделала. И замечание правильно сделала, и дышала правильно – не в желудок, а в легкие. Иначе бы вам его ни за что не оживить. А то, что отказался от вызова скорой, – это его дело. Дуракам закон не писан.

Комментарий специалиста

При утоплении существует несколько вариантов развития состояния клинической смерти:

1.  Рефлекторная остановка дыхания. В этом случае вода не сразу проникает в дыхательные пути, и шансов оживить такого спасенного из водной пучины больше.

2.  Утопление в пресной воде или утопление в морской (соленой) воде. Эти виды утопления протекают несколько по-разному и с разным прогнозом.

При утоплении в пресной воде (если вода заливает легкие) происходит проникновение воды в кровь, а там пресная вода вызывает гемолиз – разрушение эритроцитов и развитие острой почечной недостаточности, если пострадавший долго пробыл в воде (например, его долго транспортировали к берегу и не сразу произвели реанимационные мероприятия), а также отсроченного (несколько часов) отека легких. Даже в случае успеха сердечно-легочной реанимации (СЛР) такой человек обречен на длительное лечение в больнице с пневмонией и почечной недостаточностью.

Утопление в соленой воде (например, в море) тоже вызывает тяжелые осложнения, так как соленая вода вызывает отек легких сразу. Поэтому утопление в соленой воде поддается лечению труднее. Главное в реанимации утопленника – не совершить самую распространенную ошибку, из-за которой многих можно было бы, но не удалось оживить. Ошибка в том, что большинство забывает первым делом выдавить или выбить из бронхов и легких воду, и только после этого при необходимости начинать массаж сердца и искусственное дыхание (30:2)^[74]. Нередки случаи, когда для приведения человека в чувство достаточно освободить ему бронхи от воды. Все-таки если изначально человек здоров, то он весьма живуч, а удаление воды – это то малое, чего хватает для возвращения с того света. Во всех случаях удачной доврачебной помощи, оказанной даже профессиональными спасателями, пострадавший должен быть госпитализирован, ибо прогноз всегда непредсказуем. Осложнения в системе дыхания и почек очень вероятны.

Информация для не медиков – участников событий

Что нужно делать?

ПРИ СПАСЕНИИ УТОПАЮЩЕГО

Сразу после вытаскивания его из воды необходимо перевернуть пострадавшего лицом вниз, лучше всего положить животом на бедро или какой-нибудь предмет (бревно, камень, шезлонг) и выбить-выдавить воду из легких. На это должно уйти не больше 30 секунд. После чего пострадавшего надо перевернуть на спину и определить наличие или отсутствие пульса на сонных артериях и самостоятельного дыхания (приложившись щекой к его рту). Это займет еще 10–15 секунд. И только убедившись, что пульс и дыхание НЕ ОПРЕДЕЛЯЮТСЯ, а диаметр зрачков не превышает 1/2 диаметра радужки, – начать сердечно-легочную реанимацию: 30 нажатий на грудину двумя руками и два выдоха в рот. Если есть возможность провести электродефибрилляцию (а происшествие случилось в людном месте, где может быть спасательная станция и необходимое оборудование)^[75], сделайте это по инструкции на ЭДФ.

Только помните, что кругом сырость, а разряд не должен поразить спасателя, окружающих волонтеров и зевак.

Пострадавшего нужно положить на сухое полотенце или песок, на сухую траву или сухой деревянный шезлонг.

Сразу после выноса на берег утопшего и перед началом СЛР необходимо вызвать скорую (поручите кому-нибудь из свидетелей, не занятых в оказании помощи) с поводом «УТОПЛЕНИЕ».

Реанимацию следует провести до приезда бригады скорой и сдать медикам, когда они включатся в работу^[76].

Фактор времени

История одиннадцатая, в которой Таня встречается с закрытой черепно-мозговой травмой и попутно узнает, что такое «коммунизм».

После полудня им дали вызов с поводом «мужчина, двадцать три года, кружится голова, теряет сознание». Вызов они получили в дороге и поэтому около подъезда стояли уже через пять минут. Вот что им рассказала мама молодого человека двадцати трех лет, который лежал на диване с грелкой у головы. (Правда, как выяснилось, вода в этой грелке была заморожена.)

Парень всю ночь оттягивался в ночном клубе со своей девушкой. Много ли выпили – неведомо, потому что девушка довезла своего ухажера до дома и уехала спать.

Все, что мама знает, ей пришлось буквально клещами вытягивать из сына, который заявился в одиннадцатом часу дня и сразу завалился в постель, сославшись на то, что ему ушибли голову и врачи велели прикладывать холод. Кто ушиб? Он ответил, что они немного подрались в клубе и ему дали по голове чем-то тяжелым, и он даже на пару минут отключился. Пришел в себя он в обезьяннике, в отделении полиции, и оттуда девушка повезла его на такси в травмпункт – снимать побои, потому что они написали заявление на тех отморозков, которые напали.

В травмпункте его осмотрели, сказали, что есть сотрясение головного мозга и нужно непременно в больницу. Но он в больницу не хотел, от скорой отказался и поехал на такси домой. А девушка забрала его справку о травме и поехала в полицию дооформить дело, а потом к себе – отсыпаться.