– Отнюдь. Объясняю, что не каждая может подойти на вакансию «эскорт». Для этого нужно иметь что-то большее, чем симпатичная фигурка и смазливая мордашка, – чеканит таким тоном, будто мы обсуждаем нечто действительно серьёзное, и в отношении меня. – Покупатели не только состоятельные, но и притязательные, а портить нашу репутацию, предложив тебя кому-то из них, –  Костас качает головой, будто, и правда, не допускает такой мысли. – Я не готов на такой риск, – заключает, словно уже отказывает в просьбе меня взять на вакантную должность.

– Вот и отлично! Я не продаюсь, какие бы тут сказки не рассказывал, – отрезаю гневно.

– Уже понял, – но в голосе мерещится насмешка. – Ты же не продажная. Даже несмотря на то, что за несколько круизных туров ты могла бы полностью погасить долг.

Повисает щекотливая тишина.

– Да ты гонишь?! – фыркаю негодующе. – Это нереально! – но в этом не уверена.

– От чего же. Последний заказ был, – Костас вновь косится на Амира. – Сколько Вахтар Амуди за Юлю отвалил?

– Миллион, – сухо отзывается мужик.

– И это за пять дней, – значимо поясняет Дмитриадис явно для моих ушей.

– За три, – вклинивается в разговор Амир. – Его сорвали раньше, а в таких случаях возврат у нас не практикуется, – ровно поправляет охранник Дмитриадиса.

– Вот видишь, – отстранённо цыкает Костас. – Всё возможно… Правда, для этого нужно иметь больше, чем… ну я уже говорил, – качает головой, не желая повторяться. – А ты до уровня Юли, увы, не дотягиваешь. – Костас мнётся несколько секунд: – За тебя максимально, что можно будет взять… пару сотен.

– Что? – ошарашенно ахаю. – За меня всего пару сотен?

– О-о-о, – секунду помедлив кивает Дмитриадис, – ты уже торгуешься. Значит, цена всё же есть!

– А вот и нет! – горячо возражаю. – Возмущаюсь, и только! Я готова на ваши… эти… – встряхиваю головой неопределённо, – другие… вакансии.

Я уверена, что Рома быстро найдёт деньги. Быстро! Вот увидишь, – добавляю сквозь зубы. – А теперь, раз мы пришли к пониманию, я согласилась на смехотворные, даже сказала бы, унизительные условия, я бы хотела в свою каюту! В свою! А не в рабскую келью! Как-никак за «СВОЮ» уже уплачено! И я хочу есть! Вы меня всю ночь мучили! Я дико голодна…

Костас молчаливым кивком отдаёт распоряжение охранникам.

– Мне жаль, что жизнь была к тебе так несправедлива и жестока, Костас, – моя реплика нагоняет Дмитриадиса в спину, когда он уже стоит у выхода из комнаты. – Жаль, что наши пути разошлись… Но, видимо, это было к лучшему, потому что ты… стал другим. Такой ты мне не нравишься! И знаешь, я бы с тобой ни за какие деньги не переспала. Такого, какой ты сейчас, я скорее презираю, чем уважаю.

– Плевать, Никита! Мне не нужна твоя любовь или твои мысли на мой счёт. Но заруби себе на носу, именно то, что мы были знакомы, продлило вашу с мужем агонию. Иначе бы вы уже были нищими… или мёртвыми.

– Что ж, теперь вижу, ты остался таким же толстым, закомплексованным богатеньким мальчиком, каким был когда-то.

– Рад убедиться, что и ты, по-прежнему, тощая, глупая и истеричная девочка.

Костас выходит из комнаты, захлопывая за собой дверь, словно нарочито громко отрезая себя от меня. Я даже вздрагиваю от того, как неприятно этот звук прогуливается по моим нервам.

Мы ведь были друзьями!

Лучшими! Не разлей вода…

Я была готова за него убивать… по крайней мере, проливать кровь и не жалеть своей, что и делала долгие несколько лет.

Мы больше не К+Н=Л!

Мы… ненавидим друг друга?

Чёрт! Как мы до этого докатились?

Глава 4

Костас Дмитриадис

Уже битых полчаса сижу за столом с нужными людьми, и ничего не понимаю из беседы. И без того разговор намечался поверхностный, – важные дела рано с утра не решаю, – так ещё и на голову сваливается Никита, что б её…

Эта валькирия вновь врывается в мою жизнь! И как всегда с ноги «А вот и я!» Всегда так делала! С первой нашей встречи! Словно единственное важное в жизни, что нельзя игнорировать, и чему необходимо уделять максимум времени.

Силюсь удержать нить разговора, но все мысли крутятся вокруг рыжей бестии: её проблем, её кудрей, зелёных глаз и чертового халатика… уж лучше бы его на ней вообще не было. Просто взрыв мозга какой-то!

Аж во рту сохнет.

Делаю глоток крепкого кофе, чуть терпкого, приятной горечью оседающего на языке, как и встреча с Никитой, и снова чертыхаюсь! Даже кофе с ней ассоциируется. Путаницей рода, обманчивой простотой, четкостью аромата, горечью послевкусия и той энергетикой, которой заряжаешься даже от запаха!

Стервоза рыжая.

Невинная простота.

Зеленоглазая бестия.

Неугомонная валькирия.

Она меня всегда выбивала из седла своим появлением, улыбкой, взглядом…

Ей нельзя находиться со мной на одной плоскости – мой мозг растекается!

Так всегда было…

А ведь был уверен, что излечился!

Я себя убеждал, что больше её нет в моём сердце!

Вот зачем она опять мне встретилась?

Как оказалась на моём лайнере?

Какого лешего её сюда занесло???

Нет, я думал о нашей встрече…

Болезненно мечтал, но ни на секунду не ускорял момента.

Мне хватало мыслей и фантазий!

Особенно после нашей последней встречи. Она для меня едва не стала смертельной.

Я гнал воспоминания о ней, как страшный сон. И вот на тебе – мой персональный кошмар вернулся! И как всегда с неприятностями! И как всегда громко, с пафосом, гонором и претензиями!

А ведь когда-то я её своим ангелом считал.

Богиней.

Валькирией.

Я её боготворил. И любил без памяти… Так любил, что был готов к её ногам положить всё, что имел, даже мир, если бы она потребовала.

Ещё бы?!

Как не влюбиться в дикую валькирию, без страха бросающуюся на защиту слабых и нуждающихся, и плевать, что сама мелкая и тощая.

А Никита такая…

И меня она много раз выручала, несмотря на то, что потом огребали уже вместе от более старших и мстительных ребят.

Но она была для меня всем…

Моя первая и единственная подруга. Бестия, пожелавшая со мной дружить, когда другие только издевались и насмехались… А мне было всего десять!

Мне была нужна поддержка и понимание. Мне было необходимо дружественное плечо и компания, ведь мой мир и без того рухнул в одночасье, я остался один, в другой стране, в богом забытом городочке.

Родители развелись, и я вынужденно переехал в Россию, на тот момент в мало кому известную станицу на берегу чёрного моря.

Так уж вышло, что отец меня не захотел оставлять у себя, а мать… матери резко стало не до меня. Да, горькая правда жизни: папа и так не находил на меня времени, всё время на работе, да в делах, а теперь и подавно умыл руки. Мама… быстро сбагрила меня бабуле, и вновь озадачилась поиском нового состоятельного мужа, хотя после развода с моим отцом, мы оставались, по-прежнему, очень богатыми.

Полагаю, дело было не в деньгах, ей просто не хотелось оставаться одной, а статус «замужней» казался важнее, чем «матери», вот она и бросила все силы, чтобы найти нового «супруга». Всё время путешествовала, лишь изредка навещая меня с очередным избранником, словно примеряя меня к её новой семье. К слову сказать, мать за это время успела выйти замуж раз пять… по принципу, пока берут – иду, и пока деньги не кончились, почему бы не покутить?

А я жил изгоем. Ненавидел всё, что меня окружало: и город, и людей, и менталитет, и язык, хотя мать с детства заставляла говорить не только на родном греческом, но и на русском.

Только со временем, я признался, что это-то меня и выручало.

Если бы я ещё и языка не знал – точно бы руки на себя наложил.

Да, именно до такой степени мне было плохо на чужбине.

Со мной никто не хотел дружить.

Меня задирали, обижали, оскорбляли.

А я не умел давать сдачу… просто не был привыкшим к крикам и дракам. Так уж вышло, что родители никогда не повышали голоса. Они даже разводились без скандалов и битья посуды.

Да, что уж говорить?! Отец – крупный бизнесмен, – он даже самые щекотливые, скандальные и откровенно циничные поступки делал с убийственным спокойствием и невозмутимостью.

Так и жили: мне хватало сурового, пристального взгляда родителей, чтобы понять – они недовольны! На меня-то руки никогда и никто не поднимал, а тут – бах – и в чуждом краю, мне, десятилетнему мальчишке, пришлось учиться выживать.

К слову, выживать получалось плохо.

И черт его знает, как бы закончился тот вечер, если бы в мою жизнь не ворвалась Никита.

Много лет назад

Костас Дмитриадис

– О-о-о, прям герои. Смотрю, вы как всегда стадом одного гоняете, – девичий ехидный голос заставил всю честную компанию оторваться от тырканья меня.

А я, признаться, уже промок, окоченел и порядком нахлебался солёной морской воды, в которой меня удерживали местные пацаны.

Ещё бы, пятеро против одного – у них обычная практика. Это по одиночке мальчишки безобидны и спокойны, но только стоило им собраться в группу… тотчас обращались в опасную и дерзкую группировку отпетых сволочей.

Компания Егора Мидеева – была именно такой.

И то, что мальчишки старше – их тоже не смущало. Куда важнее было в очередной раз унизить и побить меня – «приезжего, толстого, богатого грека», – такие упрёки чаще всего летели в мою сторону. И не боялись ведь – уже все знали, что за меня заступиться толком некому. Да, богатые родители, но папы и мамы здесь нет, а бабуля если и пожалеет – то фразой: «за себя нужно уметь постоять!».

Это и понятно, только как? Я никогда не дрался, да и не ругался ни с кем…

Не знаю здесь никого. Потерян и убит новой реальностью.

Слабак?

Наверное…

Но я не привык, чтобы вот так подло и бесчестно людей обижали.

А местные считали делом чести задирать одиночку, хотя бы потому, что жил богато, и в самом огромном доме этого небольшого городочка на берегу чёрного моря.

– Гляньте, ведьма приехала, и опять нарывается! – хмыкнул один из пацанов, кивнув в сторону.

А я уже и без того, разинув рот, во все глаза таращился на чудо-воительницу.

Никогда подобных не видел… И её не видел, а в этом городе уже несколько месяцев. Не то чтобы красивая, но… очень красивая.

Тощая, мелкая валькирия…

Именно так и подумал о ней в первый раз.

Богиня!

Она была невероятно красива. С этими рыжими, точно скрученная пружина, кудрями, насмешливо сверкающими зелёными глазами… И опасными медузами в руках: у кого-то мечи, у кого-то луки, а девочка вооружилась ими… Тем более сподручней – их на берегу валялось много, да и в воде… хотя сетями тягай!

– Ага, – едва ли кивнула девочка. – И вижу, что вовремя. Пятеро на одного?

Несмотря на худобу и явный возрастной недобор, – а валькирии едва ли стукнуло, хотя бы, как и мне, десять, – девчонка оказалась не из робких.

– Реально?

Её речь и манеры были странными: заворачивающие дерзкими и пугающими наглыми. Вроде малая ещё, а наезжала на старшиков, будто за её спиной армия головорезов стояла.

– Ну вы и дно! Опуститься до такого? – не скрывала насмешки бестия.

– Ни-ки-та, – по слогам разделил имя самый старший из пацанов.

Егор Мидеев, он, вообще, главным задирой на побережье в этом районе считался. В свои пятнадцать много чего творил, но почему-то не гнушался такой мелочью как я.

– Свали по-хорошему… – с угрозой сквозь зубы протянул пацан.

– Иначе, что? – продолжала насмехаться валькирия, покачивая на руке медузу и с вызовом глядя на парней.

– Иначе, не посмотрю, что ты сестра Вадика.

– И не смотри, – внезапно оскалилась девочка. – Я и сама не промах, так что лучше отпустите мальчишку, – грозно велела, словно привыкла, что её приказы немедля выполнялись.

Я, на самом-то деле, уже и забылся, что нужно спасаться – уж больно девочка меня поразила, но после её слов, нервно сглотнул… Внимание компании опять переметнулось на меня:

– Его? – хмыкнул Егор. – С какого перепуга?