– С того, что я так сказала… – недобро прищурилась девочка.

– Ого, – насмешливо присвистнул Мидеев. – Ну, чё толстяк? – зло ощерился Егор, уже обращаясь к застывшему от страха мне. – Нашел себе защитницу?

– Не искал, – проблеял я, едва сумев утереть лицо от воды, в которую меня опять бултыхнул один из компании.

– Жирная, трусливая греческая свинота, – заржал Егор и парни, ему подпевая, дружно загоготали.

Мидеева заткнула медуза, попавшая ему в лицо.

Это было эпично и смачно.

Хлюп – и гогот, как отрезало.

Секунда, и вторая медуза шлепнулась в лоб другого пацана.

– Вот же… Тебе кранты! – подвыл Егор, с шипением утирая с лица следы медузы, но судя по последующему скулёжу и отборному мату, яд всё же попал в глаза.

И пока остальные, растерянно озирались, не зная, что делать, помогать главному или кидаться за девочкой, она в них ещё град медуз запустила, подтверждая мысль, что валькирия ещё та!

– Да, какого чёрта вы стоите?! – завопил Мидеев, продолжая промывать лицо от яда «снаряда». – Достаньте её! – рявкнул, ткнув куда-то наугад.

И тогда вся гурьба бросилась ловить Никиту, которая не только быстрой на язык оказалась, но ещё и бегала как ветер.

Да. Так случилась наша первая встреча. В тот роковой день я был спасён рыжеволосой валькирией.

Она меня не только спасла, но и пленила…

Пронзила в самое сердце.

Это ядовитая игла вошла так глубоко, что не смог её оттуда выдрать и по сей день. Только если раньше это были чистые и светлые чувства, то сейчас… скорее желание вытравить из себя память о ней, даже если операция окажется смертельной.

Не я виновник её бед.

Я не искал встреч.

Не желал мести: я оставил прошлое в прошлом.

Никита сама творец своего будущего!

И как показывает время, она, по обычаю, с лёгкостью находит неприятности, водится с неправильными людьми и встречается ни с теми мужчинами.

Что ж… она сама нарвалась, а прощать долги, даже ей, не собираюсь.

Пусть получит урок, раз жизнь не научила без моего вмешательства.

Глава 5

Костас Дмитриадис

– Костас, ты чего? – из пучины мыслей выдёргивает голос Эрики. Невеста собственническим жестом касается моей ноги, чтобы не громкостью голоса, а прикосновением привлечь внимание.

– А? – смотрю на невесту.

–Ты зубами скрипишь? – таранит меня пристальным взглядом невеста. – Всё нормально? – сквозь натянутую улыбку тихо цедит.

Есть у неё такая привычка – боясь акцентировать на себе ненужное внимание окружающих, говорить сквозь улыбку, словно ничего важного и существенного, но, на деле… лучше не игнорировать.

– Прости, – роняю отстранённо. На короткий миг сосредотачиваясь на болтовне знакомых. Темы как всегда: деньги, шмотки, скандалы…

– Да ну? – голос Эрики заставляет взглянуть туда, куда она смотрит. – У тебя круиз от круиза должники работают. Прям пора новый тур открывать!

– Хорошая практика и безболезненный способ возврата долгов, – сухо парирую я, с неудовольствием заметив, что в зале появляется Никита. И что самое странное, невеста откуда-то о ней уже знает.

Не к добру!

– Но я думала, ночью её муж намутил, а не она.

– Да, мы уже слышали… – подхватывают знакомые разговор на щекотливую для меня тему.

– Так и есть, но не каждый должник – прыгун, – скупо поясняю момент.

– Это как? – оживляются на разные голоса знакомые.

Я опять чуть не скриплю зубами. Вот зачем болтаю лишнего?!

– Костас о том, что её благоверный спрыгнул с лайнера, – за меня знающе отзывается невеста.

Меня не на шутку напрягает её осведомлённость в этом вопросе.

– Да ну?.. Во даёт! Ого… – летят по столу ни то смешки, ни то охи.

Страшно представить, какие сплетни скоро поползут дальше.

– И как? Жив? – скорее не переживательно, а просто любознательно поспевает следующий вопрос знакомых.

– Жив, – киваю ровно, старательно не смотря на дефилирующую по залу, между столиками, Никиту.

И без того глаз дёргается от первого впечатления.

Раньше не замечал, что форма официанток коротковата.

Или нет?

Вроде… нет!

Взглядом цепляюсь за одну из работниц.

Ничего вызывающего или непристойного.

Это только на Никите… на её долговязой фигуре так откровенно и развратно смотрится, словно не форма, специально разработанная под марку фирмы, а наряд для предварительных любовных игр.

Мой взгляд вновь залипает на Никите, будто нарочно, склонившейся к очередному столику, что-то уточняя у пассажира.

Чёрт!!!

И что самое отвратительное, моего мнения явно придерживаются некоторые из них – провожают Нику с нескрываемым вожделением во взглядах. Чуть ли не слюни пуская.

Да что за невезение на мою голову?!

За что эта морока?

Даже мелькает мысль, что, вероятней, стоит Никиту послать лесом.

Да! Пусть валит на все четыре стороны.

Зато у меня голова болеть перестанет. Наступит мир, покой, а я его ценю, как ничто другое!

Но, чёрт возьми, так нельзя!

Это слабость, тщедушие…

Отпущу одного должника, новость быстро разлетится и случаи дебоша участятся.

Прощать нельзя, как, впрочем, и придерживаться глупого учения: «Бьют по одной щеке, подставь другую».

В нашем мире слабых бьют: не будет им ни понимания, ни спасения, ни уважения!

Этому меня красноречиво научила жизнь!

И, между прочим, с лёгкой подачи Никиты!

Так что пусть работает.

Не хрустальная! Не сломается!

– Но я решил, раз у меня его жена, пусть побудет страховкой, – прочищаю горло глотком воды из своего бокала, а то дико сушит.

– И это странно, – не унимается невеста. – Обычно ты не занимаешься такими мелочами. Для этого есть служба безопасности во главе с Амиром, который, как мне казалось, справляется с работой на «отлично».

– Справляется, – не собираюсь отрицать очевидное.

– Тогда в чём дело? – прищуривается Эрика, коля холодом светлых глаз. Зараза нарочно развивает разговор при посторонних – знает, что так выудить информацию куда проще, чем наедине. Если мне неудобно или не хочется отвечать, я просто умолкаю. А так – она надеется с помощью других дожать и вызнать, что её интересует. Вот и сейчас на моё красноречивое молчание добавляет:

– Костас, мне бы хотелось понять, почему именно этот случай тебя выдернул из моей постели рано утром? Эта особа – не столь значимая персона, а должок могла вернуть куда более быстрым способом. Хотя, – тотчас тянет насмешливо невеста, – если ты купился на рыжие кудри и длинные ноги…

– Это не так! – отрезаю сухо, но быстрее, чем стоило бы. И реакция невесты на мою поспешность не заставляет себя ждать. На красивом, надменном лице Эрики вопросительно взлетают брови:

– Разве? Побежал к ней так, что подошвы горели…

– Неправда! Просто Никита просила о встрече… вот я…

– О-о-о, – опять тянет Эрика с ещё большим ядом в голосе. – Никита… Вы знакомы? Стой! Никита? – вторит настороженно невеста и кидает на Нику более пристальный взгляд: – Гендерная интрига? – шокирует предположением. И знакомые точно по команде уставляются на Никиту:

– Оно?

– Трансвестит?

– Нет, – вот теперь точно скриплю зубами. – Просто, вот такое странное чувство юмора у её родителей…

– Да? – теперь округляет глаза Эрика. – Так ты не только с ней, но и с её родителями знаком? – уже откровенно давится ядом невеста.

– Знаком! – моё терпение начинает трещать по швам. – Поэтому, да! Ты права! Дело не так просто, как кажется. И, да! Поэтому я сорвался утром… но не ночью, к слову, когда всё произошло, и когда, как мне казалось, ты уже уснула! – выделаю значимо нюанс, чтобы Эрика перестала ревновать и учла моё оправдание. – И именно поэтому Никита работает…

– Ага, за долги мужа, – ехидно кивает невеста, словно нарочно подливая масла в огонь.

– Не смеши! – даже кривлюсь от глупого заявления Эрики. – Чтобы хоть как-то отработать их общий долг, да к тому же таким образом, – неопределённо киваю в сторону Никиты, – ей придётся на меня «за так» до конца жизни впахивать. Но только по давнему знакомству я готов списать ту часть долга, которую она с мужем проиграла до его «соло», – раскладываю по полочкам замысел.

– О-о-о, так ты благодетель потерянных и загульных душ?

Эрика в ударе, чего не отнять. Но, скорее всего, поэтому мы до сих пор вместе. Она не простушка, не дура… и язык такой острый, что порой мне хочется её отшлёпать, как когда-то одну знакомую, которая не раз огребала за свою несдержанность. Правда, не от меня, но зато и мне перепадало, ведь мы были не разлей вода.

– Чего не хватало?! – мой голос звучит неожиданно грубо. – Но она ещё та валькирия, а так будет проще её контролировать. Пусть учится смирению, покаянию… Ну и с небес, наконец, спустится.

– А что не так? Она неадекватна? – озадачивается Дмитрий Савин, пригубив воды и покосившись на Никиту, идущую между дальними столиками с подносом на руке.

Твою ж налево!

Она даже ходит так, будто не на работе, а на милой прогулке. Бёдра – туда-сюда, улыбка до ушей, аж слепит белизной зубов. И эти чёртовы волосы!!! Как же я хочу их коснуться… опять…

Чую, я всё же сдохну, если немедленно что-то не предприму!

– Костас! – требует друг моего внимания.

– Что? – опять теряю нить разговора.

– Что с ней не так? – вторит Дмитрий. – Она, что витает в облаках?

– Типа того. Всё время связывается с проблемными людьми, а потом мучается…

– Ты сейчас о себе или о ком-то конкретно? – нагленько хмыкает Юлия Долгих, невеста Дмитрия. И как нарочно, задевает болезненную тему, попадая пальцем в небо.

– Полагаю, он намекает на мужа, – вновь подаёт голос Эрика, но во взгляде невесты читаю приговор и будущий разговор с пристрастием.

– Думаешь, её муж… – не договаривает Дима.

– Время покажет, – как можно более сдержанно заключаю я. – Но у нас есть опасения на его счёт.

– И что тогда? – приставуче уточняет Эрика. – Закопаешь? Продашь?..

– Я не занимаюсь продажей людей, Рика, – цежу сквозь зубы. Мне окончательно надоедает столь щекотливый и неприятный разговор.

Невеста морщит лицо, пряча неудовольствие за глотком воды, потому что кофе остывшим не воспринимает, а её напиток уже порядком охлаждается.

– Костас, я тебя много раз просила! Не называй меня на этот мужской манер! Я – Э-ри-ка, а не Никита! – кивает значимо, и тотчас в её глазах недобро сверкают льдинки: – Или ты нарочно? Ностальгия по знакомой?

– Нет у меня ностальгии, просто привычка молодости. Здесь в России часто имена на разное звучание и краткость перекладывают. Александр: Саша, Санёк, Алекс, Шурик… – перечисляю навскидку.

– Твоё тоже коверкали? – хмурится невеста.

– Нет. То есть, да, – путаюсь в ответе. И устало мотаю головой, будто прогоняя прошлое. – Меня как-то Костиком называли. Но только один человек…

Глава 6

Много лет назад

Костас Дмитриадис

– Привет! – прозвучал её голос уже на следующий день, а я ещё с вечера голову ломал, как найти валькирию и поблагодарить за спасение, хотя искренне сомневался, что оно ей нужно.

Спросить у бабушки, знает ли она девочку по имени Никита, не решился, вот и перебирал варианты, как бы смог это сделать самостоятельно.

И по этой причине вот уже больше часа сидел на каменном завале и кидал мелкую гальку в море.

От неожиданности и волнения чуть не упал.

– П-привет, – настолько опешил от счастья, что едва вспомнил язык. Как дурак таращился во все глаза на золото волос Никиты и забавные, столь притягательные для моего взгляда веснушки, и не верил в удачу.

Или это не удача, и Никита меня сама нашла?

– Скучаешь? – непринужденно улыбнулась девочка, покосившись на море, куда несколько секунд назад кинул последний камушек.